Прожита первая ночь нового года. По радио говорилось много слов ободрения. Но 1 января - не срок, не черта, за которой начинаются облегчения. С Ленинградского фронта нет ярких вестей. Хлеба не прибавили, как говорилось и ожидалось. И все же вместо новогоднего бокала поднимаю строки Маяковского:
Я землю эту
люблю!
Можно забыть,
где и когда
Пузы растил и зобы,
Но землю,
с которой вдвоем голодал, -
Эту землю нельзя забыть!
Хочется отметить Новый год не только «родимыми пятнами» военного быта. Читала статьи А. Веселовского о Рабле, о Боккаччо, о зарождении сентиментализма. Позволила себе немножко стихов. Как мне в свое время, в 1937 году, помогла морально статья моя о Паустовском. (Хочу не забыть, что в № 11 или 12 «Звезды» за 1939 года напечатана моя рецензия о «Северных рассказах»). Теперь мне хочется написать серию очерков о некоторых писателях, в частности, о К. Федине, произведения которого я знаю довольно прилично и который мне интересен, как автор. О нем есть работа Тамарченко, но это мне не мешает. На протяжении всего творчества Федина, с начала 20-х годов, тянется странствование одного героя, начиная от «Городов и годов» до «Санатория «Арктур».
Следующий автор, который меня сейчас как-то особенно, второй раз в жизни, затрагивает - это Н. Тихонов. О нем тоже есть работа, кажется. Коварского. Ее не читала, надо прочесть.
Трудным и одиноким путем идет Федин в советской литературе: в сущности, один тип занимает Федина - Андрей Старцев, Андрей Рогов, Левшин. Это созерцатель, отчасти двойник автора, глазами которого дается мир. Выбор героя - какая-то очень типичная ошибка Федина, но ему не так просто отказаться от нее. Вот историю этого героя. Причину устойчивости этого типа и интересно написать. <...>
Была у мамы и Маруси[7]. Они в печке варят кашу из трех ложек мелкой гречи и пекут из муки по лепешке на воде без масла. Они счастливы. Что получили хоть этот паек. Вовка - серьезный не по-детски, следит, - не едят ли без него, не играет, много лежит. У них нет света, не было несколько дней воды.
Мать О. Ф. Хузе и родная сестра Мария Федоровна Хузе, в замужестве Яковлева, жили на ул. Чайковского, № 1.