15 июля 1945 года открылась Потсдамская конференция. За несколько дней до этого Сталин прибыл в Берлин.
…Военный корреспондент M. M. Мержанов не только был хорошо осведомлен о ходе поисков Гитлера и его подручных, но и сам принял в них участие: 2 мая он помогал составить протокол обнаружения и опознания трупов Геббельса и его жены. В Берлине М. Мержанов квартировал по соседству с замначальника отдела контрразведки «СМЕРШ» 3-й гвардейской ударной армии В. И. Горбушиным (который сменил подполковника Клименко на посту командира группы розыскников).
Военный корреспондент пользовался доверием полковника, который щедро делился с ним информацией. Со слов полковника Горбушина М. Мержанов пишет в своей книге [21] о том, что во время пребывания Сталина в Берлине ему предложили поехать взглянуть на останки Гитлера (очевидно, их предполагалось в очередной раз эксгумировать). Сталин заинтересовался, и поездка была намечена на завтра. Однако на следующий день он отказался ехать: «Пусть едет Берия или Молотов». Те также отказались от поездки…
Почему Сталин изменил свое решение (что, вообще говоря, делал очень редко)? Очевидно, он был загружен подготовкой к конференции, по ходу которой постоянно возникали все новые проблемы. Но можно также предположить, что за эти сутки к нему поступила некая новая информация, в соответствии с которой находка розыскников 3-й гвардейской армии не представляла интереса, а результаты экспертизы выглядели сомнительными. Сообщая М. Мержанову эти сведения, В.Горбушин рисковал головой. В начале июня его вызвал в Москву начальник ГУ СМЕРШа В. Абакумов и передал ему приказ Сталина: молчать о находке в саду рейхсканцелярии. В обоснование этого приказа генерал-полковник привел следующие соображения: если появится двойник, который будет претендовать на роль Гитлера, советское правительство разоблачит его с помощью добытых контрразведчиками Горбушина доказательств… Информация обо всем, что касалось «неизвестного мужчины (предположительно Гитлера)», была объявлена государственной тайной, за нарушение которой полагался срок от 7 до 12 лет.
Последнее обстоятельство подтвердила Е. М. Ржевская в своем выступлении по телевидению 7 мая 2000 года. Е. М.Ржевская, кстати, рисковала не менее полковника Горбушина. У неё хранились дневниковые записи, где были зафиксированы факты, связанные с поисками и идентификацией останков Гитлера, даты, фамилии очевидцев и участников событий. Попадись эти записи на глаза стукачу, лейтенанту Каган (такова её девичья фамилия) пришлось бы солоно. В дальнейшем эти записи послужили основой знаменитой книги… В годы войны военнослужащим вообще было запрещено вести дневники. К счастью для историков и истории, этот запрет иногда нарушали. Причина засекречивания очевидна: если бы за границей стало известно то, о чем узнал корреспондент М. Мержанов, Сталин предстал бы лжецом или простаком, не ведающим о том, что творится у него под носом…
Между тем открылась Потсдамская конференция, и в первый же ее день И. В. Сталин в беседе с президентом Трумэном и государственным секретарем Бирнсом заявил, что, по его мнению, «Гитлер жив и скрывается в Испании или Аргентине», чем поверг своих собеседников в изумление: как свидетельствует английский историк Ф. Содерн-младший [22], «было похоже, что Сталин решил сохранить Гитлера живым…»
К тому времени главы западных держав располагали докладами американской и английской разведок (составленными в период с середины мая до начала июня) относительно самоубийства Гитлера. Доклады были составлены на основании показаний 28 свидетелей из числа обслуживающего персонала рейхсканцелярии и охраны ставки фюрера. Среди них был и Ф. Кемпка, в прошлом — личный шофер фюрера, а в последнее время — начальник гаража рейхсканцелярии. Он был непосредственным участником событий в фюрербункере 30 апреля [23]. Кроме того, для членов американской и английской делегаций была устроена экскурсия в рейхсканцелярию и убежище под ней. Трумэн и Черчилль, а также Бирнс своими глазами видели кабинет Гитлера и забрызганный кровью диван, сидя на котором Гитлер свел счеты с жизнью…
Но Сталин стоял на своем. Вот отрывок из протокола конференции 31 июля. В тот день обсуждалось итоговое заявление о предании международному суду главных военных преступников. Сталин настаивал, чтобы в заявлении после слов «военных преступников» было вставлено: «таких, как Геринг, Гесс, Риббентроп».
Сталин опасался, что англичане попытаются вывести из-под удара Рудольфа Гесса, который до мая 1940 года был «человеком № 2» в гитлеровской Германии, единственным, с кем Гитлер был на «ты».
Гесс, который во время Первой мировой войны служил военным летчиком, в мае 1941 года по своей (как он утверждал) инициативе перелетел на истребителе в Великобританию с целью начать мирные переговоры с британским правительством. Миссия его кончилась провалом — как уверяют англичане: он был арестован и находился в заключении до конца войны. Сталин, видимо, подозревал, что о чем-то ему с Черчиллем все же удалось договориться, какие-то гарантии он получил — недаром тот оттягивал открытие второго фронта до последней возможности. Поскольку военные преступники еще до суда должны были подвергнуться допросу, в том числе и советскими следователями, — появлялся шанс получить информацию о переговорах Гесса в Англии «из первых уст» [24].
Делегации западных держав возражали против упоминания в заявлении конкретных фамилий: у каждой из сторон был свой список лиц, которых она желала бы видеть на скамье подсудимых, и эти списки предстояло согласовать.
Итак, протокол.
Эттли (новый премьер-министр Англии, выигравший выборы у Черчилля — Л. А.): Я не думаю, что перечисление имен усилит наш документ. Например, я считаю, что Гитлер жив, а его нет в нашем списке.
Сталин: Но его нет, он не в наших руках.
Эттли: Но вы даете фамилии главных военных преступников в качестве примера…
Сталин: Я согласен добавить Гитлера, хотя он и не в наших руках. Я иду на эту уступку… (Общий смех.)
В конечном счете имени Гитлера в списке главных военных преступников не оказалось, хотя Борман в нем занимал почетное место и был заочно приговорен к повешению (о его судьбе в то время ничего не было достоверно известно).
Итак, у Сталина появился единомышленник — премьер-министр Великобритании, который разделял его убеждение, что Гитлер жив.
14
22
10
Не исключено, что подозрения Сталина были не лишены основания. На процессе Гесс вел себя как слабоумный или как отравленный наркотиками, так что встал вопрос о его вменяемости. Гесс был осужден на пожизненное заключение и покончил с собой в тюрьме Шпандау (Берлин) в возрасте 92 лет. Незадолго до этого он заявлял охранникам, что он — не Гесс и что его скоро убьют. Британский врач, производивший осмотр и вскрытие трупа, не обнаружил на его теле глубоких шрамов от ранений, полученных во время Первой мировой войны, а также шва от операции на брюшной полости, перенесенной Гессом позднее. Девяностодвухлетний старец покончил с собой весьма необычным образом: затянул на своей шее петлю из проволоки, которую он подобрал во дворе тюрьмы во время прогулки… Не исключено, что в какой-то момент, — вероятно, при передаче его под юрисдикцию Нюрнбергского трибунала — Гесс был подменен двойником.