Комната была набита людьми, здесь были все: и гости, и группа «дилетантов» в полном составе, и весь обслуживающий персонал дома, даже повар Петро в своём неизменном колпаке не остался в стороне и, тихонечко сопя в свои шикарные усы, уставился на кровать. Хотя в небольшой комнате было более двадцати человек, тишина стояла космическая, в ней даже было слышно, как волны, ударяясь о берег, рассыпаются по стёклам. Одно окно в комнате было открыто, от этого завывание ветра создавало звуковой фон страшной картины. Первой тишину нарушила Зинка:
– Надо выйти, срочно выходите из комнаты, нам надо выйти, – она начала силой выталкивать людей за дверь, – мы затопчем все улики. Надо вызвать полицию.
– Скорую, – словно опомнившись, прокричал Виктор, – вызывай, Толя, скорую.
Толя в этот момент уже разговаривал с кем-то по телефону. Виктор кинулся к Марго, лежащей на кровати, и начал её трясти.
– Марго, вставай, дорогая, просыпайся, – его взгляд был бешеным, а шрам на щеке начал дёргаться.
– Виктор, не надо, она мертва. – Эмма подбежала и начала успокаивать хозяина дома.
В этот момент Толян, видимо, произведя все переговоры, подбежал к шефу и, очень по-братски взяв его за плечи, стал настойчиво выводить из комнаты.
– Вить, не надо, успокойся, – попутно давая команды прибежавшей охране: – Всех из комнаты, одного на дверь, на улице встречаем милицию и скорую.
– Скорая-то зачем? – глупо спросил один из охранников.
– Ну да, – с болью сказал Толян, – скорую отбой.
Виктор ушёл в кабинет, остальные уселись в гостиной у затопленного ещё с утра камина, все молча ждали полицию, как будто она могла изменить данную ситуацию, словно ещё ничего не решено, вот приедет полиция и решит, пришла беда или нет. Эмма грела руки у огня и ёжилась от холода, хотя в доме было даже жарко. Василиса плакала без остановки, как ни странно, утешала её Мила, с которой они ещё вчера враждовали и над татуировками которой та постоянно издевалась. Тимур и Константин пошли к входным дверям, чтоб встречать представителей власти, а Руслан напряжённо ходил по комнате взад-вперёд. Лишь управляющий директор концерна «Дрозд» Макар Васильевич Жвачкин выглядел беззаботным и даже немного счастливым.
– Перестань маячить, – прикрикнул он на Руслана, – раздражаешь. И вообще, не веди себя как девочка, вон Васька может позволить себе порыдать, а ты-то куда?
Руслан остановился и уставился на Макара, будто только что его увидел.
– И не надо на меня так смотреть, – ответил на его непонимающий взгляд Макар, – не надо делать вид, что ты очень расстроен, что твоя мачеха, наркоманка, кстати, которую ты ненавидел, покончила с собой.
– А с чего вы взяли, что она покончила с собой? – спросила Мотя. Они с Алексеем стояли поодаль, стесняясь в такую минуту мешать семье.
– Ну так головой надо думать, – засмеялся Макар, что было очень неуместно. – Дверь была закрыта изнутри на ключ, у кровати сильнодействующие успокаивающие, пустая пачка, и стакан пустой опять же на тумбочке стоял. Она эти свои пилюли постоянно лопала, вот, видимо, и на алкоголь решила положить. Дура, жадная подлая дура, которая получила то, что заслуживает, – слишком эмоционально для чужого, по сути, человека закончил Макар.
– Это кто тут получил то, что заслужил? – услышали они хриплый голос, и все обернулись.
На пороге стояли люди в одинаковых дождевиках и полностью мокрые. Автор вопроса, маленький толстячок, честно скажем, преклонного возраста, сняв свой ярко-жёлтый дождевик, который был ему маловат, продолжил:
– Хотя, молодой человек, можете не отвечать, мы вот с ребятами пойдём на месте преступления поработаем, а вы пока подумайте, что именно вы хотите сказать следствию о том, кто и чего заслуживает.
Отряхнув с себя последние капли и отдав дождевики, группа полицейских направилась в сторону спальни Марго. Когда их компания исчезла из поля зрения, в тишине прозвучал вопрос:
– А не слишком ли ты, Макар, доволен данной ситуацией? – спросил его Константин.