Глава четвертая. Цыганские истории.
В которой главный герой знакомится с триадой из арсенала цыганских гадалок, узнает не слишком приятные новости касательно судьбы человечества, осознает, что слова: «все вокруг сумасшедшие» — это не обязательно образное выражение и пытается вырастить в своей душе росток патриотизма, но подозревает, что полученный результат больше напоминает идиотизм
В течение первых двух часов я демонстративно хмыкал, подчеркивая свое полное неприятие очевидного бреда сивой кобылы в эмоциональном изложении моего однокашника. Потом проникся и замолчал. Уж больно внутренне непротиворечивая историяу него получилась! Несмотря на полную нелепицу, мне так и не удалось обнаружить логических нестыковок в его рассказе.
Само повествование успешно укладывается в схему, украденную у цыганских гадалок. И состоит из трех логических блоков. Условно делящихся на следующие части: что было, что будет, на чем сердце успокоится.
По первому блоку, если вкратце, все сводилось к следующим перипетиям.
Не успел толком разгореться скандал, связанный с моим мистическим исчезновением, а так же фактом нарушения энергоснабжения в половине города, и следователь районной прокуратуры только-только приступил к изучению обстоятельств уголовного дела, открытого по факту гибели на рабочем месте в связи со злостным нарушением правил техники безопасности.
— Представляешь, Андрюха, — возмущался Жека, — этот козел обещал девчонкам срок скосить, если они признаются, куда я спрятал твое тело.
— Так вот, — продолжал Жека, — я едва успел расписаться в получении подписки о невыезде, как по телевизору сообщили, что НАСА обнаружило НЛО в районе орбиты Юпитера. Без обид, но тут всем резко стало не до тебя. Естественно, кроме самого следователя, который увидел в твоем исчезновении возможность сделать блестящий карьерный рывок. И в этой ситуации ему на всяких зеленых человечков было глубоко начхать. Все-таки истинные карьеристы — это отдельная ветвь Homo sapiens.
— Сначала все решили, что летающие тарелки — это очередная хохма, фейк социальных сетей, полностью вышедших из под контроля людей и живущих собственной интересной жизнью. Потом стали фотографии поступать, на которых Юпитер сначала плющит, а затем он на две части делится. Знаешь, как в фильме про размножение амеб. Одна половинка стала синей, а вторая зеленой. И обе летят в сторону Солнца. Вот тут-то всем резко стало не до шуток. Специалисты заявили, что когда эти половинки в Солнце врежутся, то от Земли одни головешки останутся. А судя по скорости, случится это прискорбное событие недели через две. Ну, народ на улицы и вышел. В мусульманских странах сплошные государственные перевороты. В христианских — никто работать не хочет. Сплошной разгул мародерства и религиозного фанатизма. Штаты объявили военное положение и пульнули ракетами с ядерными боеголовками в сторону пришельцев. ООН то к человечеству обращается, то с инопланетянами в контакт вступить пытается. А тем хоть бы хны. Каждый захудалый прорицатель норовит эрудицией блеснуть. Версий происходящего тьма. В необразованных массах доминирует мнение о Каре Господней. В околонаучном мире две основных гипотезы: первая, про зеленых человечков, которые остро нуждаются в жизненном пространстве, вторая, про особые физические законы, присущие Параллельной Вселенной. Там еще много всякого накручено, но все, в конечном итоге, сводится к тому, что произошло взаимное проникновение различных по своей природе континуумов, в силу чего Солнечная Система полностью лишилась перспектив к дальнейшему существованию. Короче полный бред, — раздраженно махнул Жека рукой и снова вернулся к фактологическому изложению событий.
— Не успели половинки Юпитера и четверти пути до Солнца пройти, как корабли пришельцев уже на орбите Земли. Знаешь, здоровенные такие, на морских ежей похожи. С Земли кажутся размером в апельсин. И много их, все разного цвета, так перед глазами и мельтешат.
— На этот раз зеленые человечки взялись за Луну. Изготовили из нее офигенную полосу, опять же, раскрасили поперек в разные цвета и начали размахивать в небе, типа танца с лентами в художественной гимнастике. Если абстрагироваться от потенциальной опасности, исходящей от этих самых ежиков, и приглушить панический страх, то надо признаться, что очень красиво все это на фоне ночного звездного неба смотрится. Естественно, на нашем шарике сплошные природные катаклизмы, вулканы взрываются один за другим, приливные волны метров сорок высотой, в небе одна сплошная озоновая дыра. С минуты на минуту ожидается, что магнитные полюса поменяются местами, а Земля сойдет со своей орбиты.
К этому времени у нас с Юркой уже все собрано было. Я еще когда материалы для беседы со следователем готовил, записи твоего скачка во времени пересчитал и ахнул. Ты, при той энергии потока, которую могла обеспечить городская подстанция, провалиться в прошлое должен был бы секунд на пять. А потом через две минуты вернуться назад. А по кривулям выходило, что ты ухнул на десять-двенадцать тысяч лет. И без внешнего воздействия равновесие восстановится не раньше, чем наше Солнышко погаснет по естественным причинам. То есть лет этак миллиардов через пять. Короче, я сразу заподозрил, что пространственно-временной континуум изменился. И заметь, сделал правильные выводы при минимуме информации. До того, как про инопланетян стало известно. А когда про пришельцев сообщили, так сразу все и прояснилось. Их это вражьи происки.
— Сначала мы просто тебя вытащить хотели, наладить постоянный туннель, перебросить сюда оборудование. А когда вся эта катавасия с пришельцами заварилась, и стало понятно, что человечеству со дня на день гаплык придет, решили массово эмигрировать в прошлое. Прикинули, где тебя искать. Получилось плюс минус пятьдесят лет. Мы с Юркой первыми улетели, маяк установили и туннель для девчонок сформировали. Да только они так и не появились. А потом туннель сам по себе схлопнулся и, похоже, больше в будущем никого и ничего нету.
На этой печальной ноте закончилась трагическая часть повествования. Из раздела «что было».
Второй блок я условно окрестил бредово — сюрреалистическим. В основе лежала посылка о том, что своим вмешательством в окружающую действительность пришельцы чего-то напортачили с основными законами бытия. Вследствие этого в прошлом, в котором мы сейчас находимся, особых изменений не произошло, так, только некоторые несуразицы с точки зрения теории вероятности.
— Время от времени чудеса происходят, — пояснил Жека. — То рыба с неба падает, то вот Ахмед прорицает.
— Ну конечно, чуть что, вали все на Ахмеда, — возмутился житель Атлантиды, который, оказывается, прислушивался к нашему разговору, занимаясь при этом высокоинтеллектуальной деятельностью, как то художественным промыслом: с помощью огромного тесака — наверняка Юрка с собой из будущего прихватил, он такие штучки любит — пытался из деревяшки вырезать что-то, напоминающее ложку. Получалось, откровенно говоря, коряво.
— Я, между прочим, у себя на родине числился прорицателем четвертого посвящения. А это о-го-го.
— Так вашим же, прорицателям, пить запрещали, — удивился Женька, — ты же сам говорил. А у тебя не очень-то получается без спиртного.
— Поэтому и четвертого, — неохотно согласился Ахмед.
На этом тема с местными несуразностями и чудесами себя исчерпала, и выяснилось, что в будущем, к которому я с Юрой и Женькой имели непосредственное отношение, все обстояло значительно запутаннее. Получалось, что мы вроде бы здесь находимся в некой защитной капсуле. И вообще, мы находимся не совсем здесь. И радикальные изменения с нами, как то старение и смерть, могут проистекать только по месту основной прописки во времени. Здесь тоже на неприятности нарваться можно, фингал например получить или руку сломать. Но чем радикальнее возможное воздействие, тем больше вероятность того, что этому воздействию что-то помешает.
— Мы когда с Ахмедом впервые познакомились, — объяснял мне Женька на живом примере ситуацию с вероятностями, — так очень не понравились друг другу. Я грешным делом подумал, что на петикантропа напоролся. Ну Ахмед меня и решил по головке своей дубиной приголубить. А дубина у него была будь здоров.
— Из ствола дерева Кофир, — гордо подтвердил Ахмед. — Тяжелее камня и тверже железа.
— На лицо потенциально радикальное воздействие на голову, — согласился Женька. — И что ты думаешь отчебучила теория вероятности? Нет, чтобы какой корешок под ногу подсунуть, дабы клиент споткнулся, на худой конец женский образ явить посимпатичнее, в племени пару таких красавец есть, что одним взглядом парализовать могут, а Ахмед у нас натура увлекающаяся, вдруг драться бы и передумал.
— Кто бы говорил, — пробурчал Атлант.
— Так нет же. Ничего умнее, чем ниспослать с неба метеорит, да так точно, чтобы срезать большую часть дубины, окружающая действительность не придумала. Я когда услышал, как Ахмед матерится, хоть и на незнакомом языке, сразу понял — это не петикантроп. Так и живу здесь последние двадцать три года, продолжил Жека, не старею, не нервничаю, даже растолстеть не удается, а если какая крупная неприятность возникает, так все само по себе и рассасывается. Лафа, только вот волком выть хочется. И заметь, в таком режиме предстоит перекантоваться сто двадцать столетий. Это тебе не какой-то убогий Вечный Жид, с его несчастными двумя тысячами лет. А ведь у старика, говорят, крыша поехала на пятой сотне. Мы когда с Юркой сообразили, в какую халепу влипли, так что только не делали. И ядами себя травили и голодом морили, и даже харакири пытались совершить. Ничего не берет.
— Это что же, — уточнил я, можно совсем ничего ни есть, ни пить, и жив останешься?
— Еще как останешься, — подтвердил Жека. — Даже не похудеешь. Но учти, жрать будет хотеться жутко.
— Ну, все не так и плохо, предположил я. Это же практическое бессмертие, мечта всего прогрессивного человечества. Все-таки я не понял, в чем подлянка. С женщинами что ли проблемы?
— Вот тут никаких проблем, — мгновенно отреагировал Жека. Даже дети регулярно рождаются. Видно, секс не попадает в категорию радикальных воздействий.
— Я когда в племя попал, — наябедничал Ахмед, — смотрю половина детей курчавые, как Женя, а вторая половина зеленоглазые, как Юрка.
— Зато сейчас дети меньше шести килограммов весом от рождения, практически не появляются, — парировал мой однокашник. — А проблема, Андрюха, в том, что если тело и готово продержаться двенадцать тысяч лет, то мозги на этот период совершенно не рассчитаны. И дело не в органических повреждениях, тут опасаться нечего. Дело в банальной психике. Ну не выдерживает она больше двухсот-трехсот лет. А что может быть ужасней, чем бессмертный слюнявый идиот. Тебе Ахмед расскажет. Они у себя в Атлантиде давно бессмертие придумали. Провели тотальную вакцинацию вирусом физического бессмертия. Судя по всему, что-то радикально перестраивающее способность к регенерации и блокирующее старение. Думаю, Ахмед под настроение тебе покажет. Ему если палец отрезать, то через три дня новый вырастет. А где-то через триста лет, крыша у всех Атлантов и поехала. Сначала атрофировалась детородная функция, и не то чтобы способности исчезли — интерес пропал. А потом повально все начали с ума сходить. Представляешь, целая нация сумасшедших. Пока друг дружку не извели, такого накуролесили. Но им проще было, если голову отбить, новая вырасти не успевает, да и без пищи они обходиться не умели. Все-таки против закона сохранения энергии не попрешь.
— Ты бровь удивленно не загибай, — отвлекся от основной темы Жека.
— Мы, конечно, без пищи можем обходиться, только знаешь, сколько в нас энергии при переходе закачало. Пол города без света — это так, ерунда. Установка энергию прямо из континуума тянула.
— Короче, все вымерли, один Ахмед остался, — вернулся однокашник к теме безумных Атлантов. — Он у них с одной стороны поздний ребенок, ему и двухсот еще нет. Но дело, думаю, в другом. Скажу по секрету, Ахмед у нас припадочный.
— Сам ты припадочный и придурок, — возразил Ахмед.
Игнорируя гнусные инсинуации, Женька продолжил.
— Сравнительно регулярно, с интервалом лет в пятьдесят, Ахмед впадает недели на две в кому. А когда приходит в себя, почти ничего из прежней жизни не помнит. Он последний раз этот фокус исполнял уже в нашем с Юркой присутствии. Родной язык почти не помнит, так, отдельные слова, в основном матерные, зато по нашему видишь как шпарит. Этакая радикальная психическая клизма. Мы вот думаем, как себе нечто подобное устроить. Конечно информация теряется, считай, процентов на девяносто пять. Но только если основные события записывать, то жить можно.
— При условии, что кто-нибудь после процедуры тебя научит пить, курить и разговаривать, возразил я.
— Да, есть определенные сомнения организационного плана, — согласился Женька. — Но учти, у нас в запасе еще лет сто пятьдесят. Вполне можно выстроить работающую систему. Главное — разработать методику промывания мозгов.
Третий блок беседы, опять же в соответствии со стандартами классического гадания на картах, что было, что будет, на чем душа успокоится, был посвящен стратегическим перспективам. Оказывается, мои институтские коллеги не просто так слиняли в прошлое, спасаясь от пришельцев-агрессоров. Здесь они решили сформировать форпост будущего движения сопротивления, с тем, чтобы через двенадцать тысяч лет встретить врага всеми орудиями главного калибра. В качестве рабочей гипотезы было принято предположение, что ежели бы вторжение случилось на тысячу лет позже, то человечество к тому времени уже обладало бы знаниями и возможностями, способными обуздать агрессора. Цифра в тысячу лет, если я правильно понял, была выбрана совершенно условно, как среднепотолочная аппроксимация частоты научных открытий и магия цифры с тремя нулями. А фишка заключалась в том, чтобы силами трех научных сотрудников — меня заочно включили в команду — и одного Ахмеда, который в силу врожденного пофигизма не очень-то и возражал, форсировать развитие человеческой цивилизации и пройти путь в тринадцать тысяч лет, долой суеверия, за двенадцать тысячелетий. Уж, во всяком случае, арифметически легче, чем пятилетку в три года. Далее перешли к практической реализации. Как в соответствующем анекдоте. Сначала пустим вперед десять миллионов человек, а потом танки, танки, танки. Осталось решить проблему, пускать оба танка вместе или по одному. Коллективный разум склонился к решению — по одному. Исходя из этого решения, Юра, как наиболее продвинутый в области мистической культуры — в ранней юности увлекался йогой — отбыл пять лет тому назад на разведку в район Индостана, с задачей повсеместно развивать философию и внедрять в общественное сознание элементы индуизма, буддизма и конфуцианства. Жека с Ахмедом ожидали меня, с тем, чтобы передать местные наработки, а потом отправиться в район Средней Азии — условная территория арабского халифата. Задача — развитие астрономии, математики и научной методологии. На меня возлагался контроль за европейской ойкуменой и развитием производительных сил, в первую очередь добычей полезных ископаемых: уголь, железо, по возможности нефть. Опять же, развитие архитектуры и военного дела. Встреча через тридцать лет. В июне, в Крыму, в районе Балаклавы, это чтобы не заблудиться.