Спать не хотелось никому. Мы с Сильвией отходили от пережитого шока, а Джордан, выслушав наш сбивчивый рассказ о случившемся, задумчиво закусил губу:
– То есть вы уверены, что это дело рук Олберта? Но вроде же они с Лексой пришли к взаимопониманию? Целый месяц спокойствия…
– Да он неисправим! – возмутилась я. – Вы заметили – он единственный, кто был полностью одет! Он готовился! И мало кто знает, что я зову его Змеем! Это было сделано нарочно! Я ему отказала, а он…
– Что ты сделала?! – в голос воскликнули Джордан и Сильвия, у которой даже слезы мгновенно высохли. Я смутилась.
Вздохнув, подумала, что хуже уже не будет, и вкратце рассказала друзьям о наших столкновениях со Змеем с начала учебного года. Джордан и Сильвия потрясенно молчали, видимо, слов у них просто не нашлось. Я нахмурилась – может, зря это сделала? Но, если честно, молчать уже не было смысла, и хотелось с кем-то поделиться.
– Тогда я вообще не понимаю, – пробормотал Джордан, – он тебя к лорду Ферту приревновал, что ли?!
Сильвия задумчиво закусила губу.
– Змей всегда получает, что хочет, даже если ему это не нужно, – пробормотала она.
– Подруга сестры такого порассказала о его похождениях в прошлые два года… Там не одно разбитое женское сердце, а отказов – ноль. А тут Лекса целовать его не хочет. Я тоже ставлю на Змея.
Я нахмурилась:
– Что, много жертв?
– Угу. Хвостатый ну очень любвеобильный.
Вот гад! И упырь!
– И что будем делать? – растерянно спросил Джордан.
– Мстить! – решительно заявила я. – Хочет поцелуй – будет поцелуй! Только не от меня!
Гнев – плохой советчик, но сейчас я не могла мыслить хладнокровно. Пополнять вереницу разбитых сердец ой как не хотелось, а вот проучить хвостатого гада – очень даже!
Я решительно встала с кровати, подняла матрас и вытащила бабулину книгу. В последний раз я закончила на сто двадцать первом рецепте, думаю, не страшно, если пролистаю вперед и поищу нужное заклинание, главное, чтобы в его составе не использовались те, что я еще не готовила. На второй сотне рецептов бабуля перешла на сложносоставные зелья, и дело двигалось очень медленно. Между тем Сана сказала, что Большой Тарринский бал не за горами, а вскоре после него должна состояться ее свадьба.
– Что это такое? – полюбопытствовала Сильвия.
– Лекса, что ты делала в аудитории ночью? – вдруг спросил Джордан. – Ну, когда впервые столкнулась со Змеем.
Ой… этот вопрос был так некстати, с другой стороны, книгу я уже показала, и…
– Тренировалась по старинным семейным рецептам, – я помахала книгой, ответив одновременно обоим. И ведь не соврала даже. – Сильвия, мне не хотелось тебя будить, и я пошла в аудиторию…
Джордан поднялся с кровати и подошел ко мне. Закрыть книгу я не успела, да и какой в этом смысл, он все равно не поймет, а язык наян вообще никто не знает.
– Не может быть, – выдохнул Джордан, и мы с Сильвией удивленно воззрились на него, – что это такое у тебя в руках?
– Книга, – осторожно ответила я, – моей бабушки. Она…
– Наяна? – пораженно спросил Джордан.
– Что?! – изумилась Сильвия.
– С чего ты взял? – меня бросило в жар, а затем в холод. Откуда?..
Джордан смутился.
– Честно говоря, не хотел это афишировать… Отец моей матери был единственным в семье, кто поступил не на высшую магию, а на артефактику. Добился больших успехов в ней, но затем увлекся историей, изучал редкие расы. Наяны до сих пор являются его страстью. Их язык, как он утверждает, невозможно выучить, владение им дается только самим наянам. Теперь он вообще мало распространен, наяны замечательно разговаривают на тарринском и не нуждаются в языке собственной расы – в настоящее время им владеют единицы. Но он не теряет надежды и пытается до сих пор, очень уж историю любит. И преподает…
Догадка посетила нас одновременно.
– Профессор Бруни – твой дед?! – ахнули мы с Сильвией, и Джордан кивнул.
– Он был очень горд, что я пошел по его стопам, в отличие от других членов семьи.
Ну надо же! Мы потеряли дар речи, однако сомневаться в словах Джордана нам и в голову не пришло, и Сильвия недовольно пробурчала, что Джордан мог сказать хотя бы ей. Артефактник виновато улыбнулся, они переглянулись и, к сожалению, вспомнили, что подвигло Джордана на признание. И выжидающе уставились на меня.
Я вздохнула. Рано или поздно это должно было случиться, меня тяготила никому не нужная тайна, и давно хотелось поделиться с друзьями, но не заявлять же в лоб, что я наяна? А тут и повод есть. Я встала, отложила книгу и решительно полезла в шкаф.
– Вам лучше сесть, – предупредила я, и друзья, зачарованно кивнув, примостились на кровати Сильвии. Уже занимался рассвет, можно было подождать, пока бабулины зелья сами прекратят свое действие, но затягивать не хотелось. Сняв очки, я взяла бутыль с сывороткой, решительно выдернула пробку и намазала все – волосы, глаза, щеки…
Веки защипало, как и кожу на лице, а пряди мгновенно стали длиннее и очистились от последствий бабулиных зелий. Я не видела себя в зеркало, но знала, что фокус удался: мой первозданный вид произвел на друзей неизгладимое впечатление. Потому что они замолчали, зачарованно глядя на меня, на несколько минут.
Я кашлянула, и Сильвия вздрогнула. Затем ее прорвало:
– Лекса, я не могу в это поверить! Ты наяна! Наяна, которая изуродовала собственную внешность до неузнаваемости?! Ты же красавица, зачем сотворила из себя пугало?!
Я ожидала такую реакцию, но все равно было приятно услышать комплимент от подруги. Отвыкла я от них…
Дальше скрывать было бессмысленно, и, обождав, пока успокоится Сильвия, а челюсть Джордана вернется на место, принялась рассказывать – и про Сану, и про ее проклятие, и про поступление в Академию. Друзья потрясенно молчали. Наконец, Сильвия выдавила:
– Я хочу иметь такую сестру!
Я улыбнулась:
– У тебя уже есть такая подруга. И не надо преувеличивать мои достижения – я хотела учиться, но наяны не учатся в Академии, а отбиваться от желающих взять меня в жены – не самое приятное занятие. Да и отец быстро бы все узнал. В отличие от Саны я совсем не хотела замуж, тем более за графа. Это ей он понравился, хотя сейчас не уверена, что она испытывает к нему те же чувства, развод со временем все-таки настораживает.
Джордан, молчавший все это время, наконец, отмер:
– Как зовут этого графа, Лекса? Алексия, ведь правильно?
– Верно, – улыбнулась я, – жених сестры – Рэндор Оттен, он получил титул графа недавно, и…
– Я слышал о нем, – перебил меня Джордан, – неприятная история. Сначала о его странном разводе напечатали в Магическом вестнике, но быстро замяли дело. К сожалению, подробностей я не знаю, боюсь, они известны только на самом высоком уровне.
Я нахмурилась:
– Ты меня пугаешь! Не хочу, чтобы мужем моей сестры стал какой-нибудь маньяк! Джордан промолчал, а уже пришедшая в себя Сильвия скосила глаза на мою книгу:
– Так что там есть полезного в рецептах твоей бабушки, Лекса?
Действительно, совсем забыла о том, с чего все началось!
Раскрыв книгу, я начала листать страницы, а Сильвия и Джордан с нетерпением следили за мной.
– Приворотное зелье ищешь? – не выдержала подружка.
– Нарини с тобой, – открестилась я, – во-первых, это запрещено, а Змею только дай повод выкинуть меня отсюда, во-вторых, я добрая, – и зловеще улыбнулась. Сильвия хихикнула, а я снова уткнулась в книгу.
Через несколько минут я нашла то, что мне требовалось. Зелье под номером сто шестьдесят два обещало, что объект, который вдохнет его пары, проникнется безудержным желанием поцеловать первую женщину, которую увидит. Так как написано было именно про женщину, я подумала, что заклинание действует только на мужской пол. Не удивлюсь, бабуля-то ведь та еще насмешница. Но это именно то, что надо!
Правда, в его приготовлении намечались некоторые сложности. В составе использовалось сто тридцать пятое зелье и полевой хвощ, который отсутствовал в моих запасах, и на занятиях его не наблюдалось. Значит, надо либо идти в лес, либо просить Берта. Покосившись на шкаф, подумала, может, он все-таки где-то завалялся, помнится, в третьем десятке я для чего-то его использовала… И решительно полезла инспектировать свои запасы.
Увы, мои поиски успехом не увенчались, и я раздраженно хлопнула дверцей. Герань, которую я пристроила наверху, жалобно звякнула горшком и блюдцем. Бедняжка, прости, я не хотела. Осторожно сняв пострадавшую, я пристроила ее на подоконник. Пусть хоть солнышку порадуется, когда окончательно рассветет.
Это была моя ошибка! Я смотрела на красные цветы и думала, что же меня смущает… Но соображала я дольше, чем Берт. Подняв глаза, увидела машущего крыльями ящера, который быстро приближался к окну. Нарини, я совсем забыла!
Резко обернувшись, я заметила обалдевшего Джордана и открывшую рот Сильвию. Очень надеясь на выдержку артефактника, я бросилась к подруге, уронила ее на кровать и зажала ей рот ладонью. Если ее крик услышат дежурящие в коридоре высшие маги, нам всем не поздоровится! А особенно Берту!
– Доброй ночи! – ящер сложил крылья и осторожно приземлился на подоконник, при этом сжав горшок с несчастной геранью левой лапой. – Лекса, ты чего так поздно не спишь? Что случилось?
Действительно, чего это я!
"Только не кричи", – шепнула я Сильвии, дождалась, пока она моргнет глазами в знак согласия, убрала руку и села на кровати. Ситуация была – хуже некуда. Ведь я понятия не имела, как друзья относятся к полукровкам, незарегистрированным Департаментом контроля за магическими существами. Вдруг ненавидят?
Но переживала я зря. Хоть они и были шокированы второй раз за ночь, а Сильвия, пожалуй, и третий, то ничем не выдали своего неудовольствия. Но смотрели на ящера не отрываясь, и Сильвия, наконец, прохрипела:
– Я как-то назвала тебя шкатулкой с сюрпризами, Лекса, так вот, я даже помыслить не могла, что у нее существует второе, нет, даже третье дно!
Хм… боюсь, она права. Но я поспешила заверить, что на третьем дне сюрпризы заканчиваются.
– Слабо верится, – покачала головой подруга, уставившись на Берта.
Знакомство состоялось в лучших традициях этикета на Таррине: ящер был вежлив, мои друзья – доброжелательны, а я все равно безумно нервничала. Оказалось – зря, они отлично поладили друг с другом. Когда все немного успокоились, а Берт насладился очередной порцией моих почесываний за ушком, я спросила у него:
– Ты узнал, кто воет под окнами Академии?
Ящер виновато вздохнул:
– Прости, Лекса, но кто бы то ни был, он слишком осторожен. Возможно, мне показалось, но я видел серебристую шерсть, мелькнувшую между деревьями. Нагнать не получилось – он скрылся, но я теперь буду чаще летать именно в том месте. А потом я услышал крики, понял, что это в твоей комнате, но помощь уже подоспела. Ждал, когда свет в вашем окне погаснет – очень боялся за тебя…
Я обняла друга за шею и погладила чешуйчатую спину. Ящер довольно захлопал крыльями.
Выслушав мою просьбу, Берт обещал добыть хвощ, я чмокнула его в морду, он показал зубы, изобразив улыбку, и улетел. Сильвия и Джордан проводили его задумчивым взглядом.
– Никогда не видел таких маленьких драконов, – признался артефактник, – впрочем, я и обычных-то видел всего пару раз, и то издали, когда с дедом ездил в Заброшенные земли.
– Не вздумай называть Берта драконом, – предостерегла я, – хоть его мама и представительница этой расы, но клан его не принял, и он от них просто улетел. Отца он не знает, и это больная для него тема…
Друзья помолчали.
– А что там в Заброшенных землях? – полюбопытствовала Сильвия.
– Мало интересного для обычного человека, – признался Джордан, – в основном пустыня, но копни в любом месте – обнаружишь какое-нибудь сокровище. Дед нашел артефакт, позволяющий видеть в темноте, и талисман, защищающий от всех болезней – теперь его носит, не снимая.
– Как интересно, – я даже слегка позавидовала Джордану, артефактика – это ведь не менее интересно, чем зельеварение. И тут же одернула себя – мне бы со своими дарами разобраться!
– Да, – встрепенулась Сильвия, – Лекса, ты так и не сказала, кого ты хочешь сделать жертвой поцелуя Олберта. Ты действительно собираешься заставить его кого-то поцеловать?
– Угу, – пробормотала я, – есть у тебя на примете жертвы?
Сильвия помолчала, а затем ее лицо озарила зловещая улыбка:
– Профессор Локфест?
Я поперхнулась, и сердце неприятно кольнуло. Змей мне действительно помог в борьбе с леди Стервой, но его сегодняшняя выходка перекрыла все. Война – значит, война! И я решительно кивнула.
– И как ты собираешься этого добиться?
Я задумалась.
– Есть у меня готовое зелье для притягивания, – задумчиво сказала я, – но вот как его использовать… не мазать же обоих? Змей этого точно не допустит, я уже молчу о профессоре Локфест…
– А я могу помочь, – довольно заявил Джордан, – мы на прошлом занятии проходили парные камни – они распространяют действие любого заклинания друг на друга, и если намазать зельем один – второй тоже сработает. Допустим, сонным зельем мажешь первый – и жертва, находящаяся рядом со вторым камнем, засыпает. Конечно, все зависит от силы зелья и дальности расстояния, но если намазать оба – эффект будет однозначный!
– Джордан, ты гений! – я подскочила на кровати. – Намажем оба камня и зельем для притягивания, и для поцелуев, пусть Змей и Локфест друг друга порадуют!
Посмотрим, кто и кого первым поцелует!
Сильвия хихикнула:
– Жестокая! Не жалко его?
– Нет, – я лукавила, но даже сама себе не готова была в этом признаться. – Он это заслужил!
– Я добуду камни, – кивнул Джордан, – на лекции их, понятное дело, сразу отобрали, слишком много было бы желающих повеселиться, но у деда я их точно найду. Готовь свое зелье, Лекса, думаю, у нас получится.
– Не сомневаюсь! – улыбнулась Сильвия. – Лекса у нас гений зельеварения.
Я отмахнулась, хотя, безусловно, было очень приятно. А потом друзья заворожено смотрели, как я отрезаю свои волосы – Сильвия даже в ужасе прижала руки к груди
– намазываю их привычными цветами, наклеиваю родимое пятно и вдыхаю зелье для изменения цвета глаз. Когда я по привычке нацепила на нос очки, подруга была почти в невменяемом состоянии.
– Сумасшедшая, – она покачала головой, – представляю, если Змей увидит тебя в естественном виде. У него же истерика случится.
– У него Карина есть, – фыркнула я, отворачиваясь.
– И что? – недоуменно спросила Сильвия. – Она полная дура, разве что симпатичная, но не наяна, и… Лекса, ты чего?!
– Ничего, обдумываю план мести, – вранье чистой воды далось мне нелегко, но я постаралась изобразить беспечную улыбку. – Давай лучше решим, где разместить Джордана.
Сильвия задумчиво посмотрела на меня, но ничего не сказала. Как бы не пристала ко мне с расспросами, когда ее ненаглядный вернется к себе. За ними было очень интересно наблюдать – они упорно изображали из себя лучших друзей, и, видимо, так заигрались в это, что никак не могли переступить черту, отделяющую дружбу от любви. Смешные…
Мы с Сильвией пожертвовали одеялами, устроив Джордана на полу, а сами улеглись под покрывалами и уже через несколько минут провалились в сон. За окном занимался рассвет. Какое счастье, что завтра выходной…