- Голубчик, это очень сильное и эффективное средство, особенно для поражения живой силы, смотрите, используйте его умело. Держите непосредственно у себя, головой за него отвечаете! Так требует Верховный, - звучал его негромкий голос.
Я попросил сообщить о боевых качествах нового оружия, о том, можно ли из него вести огонь по точкам.
На это начальник Генерального штаба ответил, что к нам прибудут специалисты и расскажут о тактико-технических данных этих минометов.
Заканчивая разговор, маршал еще раз подчеркнул:
- Дальше Зуши - ни шагу.
Из разговора с Б. М. Шапошниковым выяснилось, что многое для пополнения корпуса сделал заместитель начальника Генштаба генерал А. М. Василевский.
В этот же день 5 октября начала действовать наша 6-я резервная авиационная группа под командованием генерал-майора авиации Александра Афанасьевича Демидова.
Г. Гудериан в своих мемуарах пишет:
В этот день (5 октября. - Д. Л.} я получил довольно внушительное представление об активности русской авиации. Сразу же после моего приземления на аэродроме в Севске произошел налет русской авиации на этот аэродром, где находилось до 20 немецких истребителей. Затем авиация противника бомбила штаб корпуса. В результате чего в комнате, где мы находились, вылетели оконные стекла. Затем я направился к дороге, по которой продвигалась 3-я танковая дивизия. Здесь мы также подверглись неоднократной бомбежке со стороны русских бомбардировщиков...{}n>.
В заключение этого рассказа Гудериан, противореча самому себе, говорит о малой эффективности работы наших летчиков.
Как бы в ответ на действия нашей авиации, вечером 5 октября противник вновь обрушил бомбовый удар на железнодорожную станцию Мценск и на сам город. Возникло много пожаров - горел элеватор, жильте дома и другие объекты. Штаб корпуса пришлось вывести из Мценска в рощу, северо-западнее города. Вражеская авиация активизировала свои действия на следующий день. С утра до 30 гитлеровских стервятников действовали против нашей обороны. Разгрузка прибывших частей 6-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора К. И. Петрова проходила организованно, несмотря на налеты вражеской авиации. Чувствовалось влияние боевого опыта, приобретенного в боях с немецко-фашистскими войсками под Ленинградом, за которые дивизия получила наименование гвардейской. Хорошее впечатление производила и 11-я танковая бригада. Как и 4-я танковая бригада, она была вооружена танками КВ и Т-34 и уже участвовала в боях.
С прибытием главных сил корпуса в район Мценска развернулись работы по созданию оборонительного рубежа по реке Зуше.
В соответствии с принятым ранее решением в ночь на 6 октября наши части с рубежа реки Оптухи отошли на рубеж Нарышкино, 1-й Воин. Этот рубеж был очень выгодным для обороны: во-первых, местность, пересеченная оврагами, крайне затрудняла противнику обходный маневр, оставалась возможность удара вдоль шоссе, где мы подготовили оборону, во-вторых, на нашей стороне располагались командные высоты. Оборона на этом рубеже строилась следующим образом. В центре боевого порядка, оседлав шоссе, оборонялась 201-я воздушнодесантная бригада, левее ее - пограничный полк, а на флангах (в засадах) - подразделения 4-й танковой бригады. Тульское военное училище выделялось во второй эшелон, танковый батальон 11-й танковой бригады оставался в резерве. 6-я гвардейская стрелковая дивизия и основные силы 11-й танковой бригады занимались подготовкой обороны по реке Зуше в районе Мценска. Мотоциклетный полк по-прежнему вел разведку на широком фронте, особенно на флангах корпуса. В двух-двух с половиной километрах от основного рубежа Нарышкино, 1-й Воин по инициативе танкистов М. Е. Катукова был оборудован ложный рубеж обороны, где разместили подбитые вражеские танки, орудия и другую технику, соответствующим образом замаскированную.
В 10 часов утра 6 октября наша авиаразведка обнаружила, что по направлению от Орла к Мценску в расчлененных порядках движется примерно сотня танков противника с мотопехотой и артиллерией. Вскоре появилось до 40 бомбардировщиков противника. В течение 15 - 20 минут они сделали по три захода: первый и второй - по нашему ложному переднему краю и один - по боевым порядкам настоящей обороны. Восемь бомбардировщиков сбросили свой груз на позиции второго эшелона корпуса. По самолетам противника открыл огонь наш зенитный дивизион: один самолет был сбит, а другой поврежден.
Примерно в 11 часов 30 минут противник направил сильный огонь своей артиллерии и танков по переднему краю ложного рубежа нашей обороны. До 50 танков, развернутых в боевой порядок, начали атаку. Вслед за первым эшелоном танков несколько в глубине двигалось примерно 40 танков в предбоевом порядке. По-видимому, это был второй эшелон. Танки противника, не встретив сопротивления на ложном рубеже, обходя мины, продолжали продвигаться вперед и вскоре атаковали наш передний край.
Первой открыла подвижный заградительный огонь зенитная артиллерия. Затем вступили орудия прямой наводки, и почти одновременно с ними авиагруппа А. А. Демидова нанесла штурмовой удар. Начался горячий бой. Враг плотными боевыми порядками рвался вперед. Десантники и пограничники, не отходя ни на шаг, разили врага из всех видов оружия. Танкисты и артиллеристы в упор расстреливали боевые машины и орудия противника. До трех десятков танков, более полка мотопехоты оставили гитлеровцы на поле боя.
Вторая половина дня оказалась еще более тяжелой. Враг подтянул дополнительные силы и снова при мощной авиационной поддержке перешел в наступление. Ценой больших потерь ему все же удалось вклиниться в нашу оборону. Казалось, враг вот-вот прорвется, обойдет наш рубеж на реке Зуше и двинется на Тулу.
Для усиления частей первого эшелона и разгрома вклинившегося противника Тульскому военному училищу, находившемуся во втором эшелоне, было приказано подготовиться к контратаке. Танковый батальон 11-й танковой бригады из резерва корпуса был выдвинут на правый фланг нашей обороны. Кроме того, мы привели в боевую готовность части 6-й гвардейской стрелковой дивизии, которые начали занимать оборону по реке Зуше.
По сигналу полковника Катукова подразделения 4-й танковой бригады одновременно с танковым батальоном 11-й танковой бригады дали с места по нескольку прицельных выстрелов, а затем стремительно контратаковали вклинившегося противника, расстреливая его танки.
Тем не менее положение продолжало оставаться угрожающим. Вдруг в самый разгар боя в тылу наступающих гитлеровцев внезапно появились наши тридцатьчетверки и начали в упор расстреливать фашистские танки. Это действовала разведгруппа под командованием старшего лейтенанта А. Ф. Бурды. В течение двух суток она вела разведку по тылам врага, и, поскольку связь поддерживалась с перебоями, у нас уже возникли опасения, не погибли ли танкисты Бурды в неравных схватках с врагом. Теперь же, выполнив задачи, разведгруппа двигалась к своим, ориентируясь по нараставшему гулу боя. Оценив обстановку, командир танковой роты стремительным и дерзким ударом атаковал врага с тыла. Танкисты уничтожили в этом бою несколько танков и орудий, до двух батальонов пехоты и разгромили штаб 4-й танковой дивизии противника. Этот удар имел решающее значение. Воспользовавшись замешательством гитлеровцев, мы нанесли контратаку с фронта. Противник, атакованный танками с разных сторон, был вынужден приостановить наступление и отойти в исходное положение. На поле боя он оставил 48 танков, 35 орудий и до 400 убитых солдат и офицеров. Этому мы в большей степени обязаны находчивости и смелости старшего лейтенанта Бурды{51}.
В этом бою также отличился командир танка старший сержант И. Т. Любушкин. Он лично уничтожил девять танков и до роты пехоты противника. Образцы мужества и бесстрашия показывал сержант Любушкин и в последующих боях. Советское правительство высоко оценило его боевые дела, присвоив ему звание Героя Советского Союза.
Геройски сражались танкисты 1-го батальона капитана В. Гусева, 2-го батальона капитана А. Рафтопулло и др. В ходе боя южнее села 1-й Воин Рафтопулло был ранен. Командование батальоном перешло к комиссару батальона Ф. Е. Столярчуку и он отлично справился с этой нелегкой задачей.
Об этом бое генерал Гудериан писал следующее:
6 октября наш командный пункт был перемещен в Севск. Южнее Мценска 4-я танковая дивизия была атакована русскими танками и ей пришлось пережить тяжелый момент. Впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков Т-34. Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить.
И далее:
Особенно неутешительными были полученные нами донесения о действиях русских танков, а главное, об их новой тактике. Наши противотанковые средства того времени могли успешно действовать против танков Т-34 только при особо благоприятных условиях. Например, наш танк Т-1У со своей короткоствольной 75-мм пушкой имел возможность уничтожить танк Т-34 только с тыльной стороны, поражая его мотор через жалюзи. Для этого требовалось большое искусство. Русская пехота наступала с фронта, а танки наносили массированные удары по нашим флангам. Они кое-чему уже научились. Тяжесть боев постепенно оказывала влияние на наших офицеров и солдат{52}.
В течение 6 октября противник завершил сосредоточение основных сил 24-го танкового корпуса на направлении Орел - Мценск. На сей раз наряду с наступлением с фронта он готовился предпринять маневр с целью обхода флангов наших войск, оборонявшихся на рубеже Нарышкино, 1-й Воин. Благодаря активной разведке 36-го мотоциклетного полка и 4-й танковой бригады этот маневр был своевременно разгадан.
В создавшихся условиях, когда противник развернул против частей нашего -корпуса две танковые и одну моторизованную дивизию и угрожал обходом обоих наших флангов, командование корпуса приняло решение отвести войска на четыре-шесть километров севернее села 1-й Воин и занять оборону по рубежу Головлево, Шеино. При этом учитывалось, что к 6 октября еще не было завершено сосредоточение всех соединений корпуса в районе Мценска, а только что прибывшие 5 - 6 октября части 6-й гвардейской стрелковой дивизии, 5-го воздушнодесантного корпуса и 11-й танковой бригады не могли успеть к исходу 6 октября выдвинуться в район села 1-й Воин и принять участие в оборонительных боях. Поэтому своевременный отход с рубежа Нарышкино, 1-й Воин являлся целесообразным мероприятием, не позволившим противнику разгромить войска корпуса по частям по мере их выдвижения к линии фронта. В ночь на 7 октября наши части отошли и заняли оборону на новом рубеже.
Оборона на рубеже Головлево, Шеино строилась следующим образом. 201-я воздушнодесантная бригада под командованием Ковалева обороняла рубеж непосредственно на шоссе. Правее ее, упираясь флангом в железную дорогу, расположился полк пограничников, на фланге которого в свою очередь сосредоточился танковый батальон 11-й танковой бригады. На левом, наиболее опасном фланге находилась 4-я танковая бригада. В последующем 4-ю танковую бригаду, 201-ю воздушнодесантную бригаду и пограничный полк, выделенные для обороны рубежа Головлево, Шеино, предусматривалось отвести на ближайшие подступы к Мценску для обороны передовой позиции основного рубежа обороны в четырех-пяти километрах юго-западнее Мценска.
В то время как войска первого эшелона корпуса занимали оборону на рубеже Головлево, Шеино, части второго эшелона организовывали оборону на главном рубеже по реке Зуше в районе Мценска, куда сразу же после выгрузки из железнодорожных эшелонов выдвигались полки 6-й гвардейской стрелковой дивизии и части 5-го воздушнодесантного корпуса под командованием подполковника Ивана Семеновича Безуглого.
Боевой порядок корпуса в обороне по восточному берегу Зуши был следующим: 6-я гвардейская стрелковая дивизия с одним танковым батальоном 11-й танковой бригады занимала рубеж по восточному берегу Зуши непосредственно в Мценске, имея два полка в первом и один полк во втором эшелоне. Воздушнодесантные части, усиленные одним танковым батальоном 11-й танковой бригады, оборонялись юго-восточнее Мценска. В первом эшелоне они имели две воздушнодесантные бригады.
Для более глубокой обороны предполагалось подготовить и вторую полосу, которую должны были занять Тульское военное училище и 5-я гвардейская стрелковая дивизия, прибывающая с Ленинградского фронта.
Мы располагали недостаточным количеством артиллерии. Двум артиллерийским полкам была поставлена задача поддержать части первого эшелона. Прибывшие в корпус к 6 октября два гвардейских минометных дивизиона предназначались для нанесения ударов по скоплениям живой силы противника.
В ночь на 7 октября выпал и тут же растаял первый снег. Проселочные дороги и поля стали труднопроходимыми для колесных машин, а местами и для танков и пехоты. В первой половине дня было облачно. Вражеская авиация отсиживалась на аэродромах, наши воины немного отдохнули. Но уже к полудню погода стала улучшаться, вскоре появились воздушные разведчики противника, и почти вслед за ними до двух десятков Ю-87 нанесли удар по нашей обороне. Затем короткий, но сильный артиллерийский огневой налет.
Непосредственно перед передним краем обороны танки врага наткнулись на минное поле, но все же значительное их количество ворвалось в нашу оборону. Десантники, пограничники и танкисты встретили противника метким огнем. На поле боя запылали вражеские танки. Враг был отброшен. Захваченные пленные рассказали о больших потерях, понесенных неприятелем. После этого ожесточенного боя выяснилось, что мы имели дело с силовой разведкой, осуществлявшейся несколькими группами (по 13 - 15 танков с мотопехотой) по трем направлениям с целью определения состава сил и характера нашей обороны. Атаки этих разведывательных групп были нами отбиты, причем гитлеровцы оставили на поле боя 25 танков, несколько орудий и до роты пехоты. Мы же потеряли в этом бою три танка и два орудия.
В боях 6 и 7 октября нами было уничтожено несколько десятков танков, убито и ранено несколько сот солдат и офицеров противника. Значительные потери, особенно в танках, и медленный темп наступления встревожили немецкое командование. Гудериан решил немедленно отправиться в 4-ю танковую дивизию и лично ознакомиться с положением дел.
На поле боя, - писал он впоследствии, - командир дивизии показал мне результаты боев 6 и 7 октября, в которых его боевая группа выполняла ответственные задачи. Подбитые с обеих сторон танки еще оставались на своих местах. Потери русских были значительно меньше наших потерь{53}.
8 октября наступило затишье, противник, видимо, производил перегруппировку. Основные силы корпуса - 6-я гвардейская стрелковая дивизия, 5-й воздушнодесантный корпус и один гвардейский минометный дивизион уже заняли и совершенствовали оборону по восточному берегу Зуши. Тульское военное училище приступило к подготовке обороны на второй полосе.
8 эти дни нас беспокоило то, что корпусу приходится вести бои с войсками 2-й танковой армии противника, не имея соседей и не зная обстановки на других направлениях. В воздухе продолжала господствовать немецкая авиация. Такое положение не исключало возможности обхода корпуса с любого фланга и выхода противника к Туле. Хотя мы и принимали все меры к тому, чтобы не допустить этого, однако я считал своей обязанностью систематически информировать Тульский областной и городской комитеты партии о положении дел. С этой целью, в частности, в эти дни в Тулу было послано три офицера, которые, возвратившись, доложили, что в городе создаются отряды народного ополчения и на ближних подступах ведутся оборонительные работы.
9 октября, когда чуть забрезжил рассвет, гитлеровцы начали артиллерийский обстрел. Буквально через несколько минут после этого на передний край нашей обороны обрушился удар 30 бомбардировщиков. Из укрытий выползли вражеские танки.
- Сколько их? - спрашиваю Виктора Алексеевича Визжилина, зорко глядящего в бинокль.
- Не менее полусотни, - отвечает он.
Командир авиагруппы А. А. Демидов отдает по радио приказ:
- Поднять в воздух два полка штурмовиков. Удар по целям А и Б.
Одновременно с авиацией в бой вступила артиллерия, гвардейские минометы, танки и пехота. Напряженное сражение шло до сумерек. Вражеская атака начала захлебываться. Эффективно действовали в этом бою гвардейские минометные дивизионы, появление которых под Мценском для врага было неожиданным. Они наносили противнику большие потери. Наша авиация произвела ряд ударов по боевым порядкам противника. Неприятельские части начали глубоко обходить наш левый фланг. Тогда во фланг обходящей группировки противника был нанесен удар подразделениями 4-й танковой бригады, находившимися в засаде. Особенно отличился при этом танковый батальон под командованием А. А. Рафтопулло. В результате согласованных действий всех родов войск вражеские атаки были отбиты. Враг потерял 41 танк, из которых более половины уничтожили танкисты 4-й танковой бригады, кроме того, 13 орудий и до 800 человек.
К вечеру 9 октября противник, подтянув дополнительные силы, при поддержке мощных ударов авиации снова атаковал нашу оборону на рубеже Головлево, Шеино. Воспользовавшись тем, что наши фланги открыты, гитлеровцы начали обходить нас с двух сторон. Учитывая превосходящие силы противника, а также то, что занимаемый рубеж по своей конфигурации был невыгодным, наши части в ночь на 10 октября по моему приказу отошли на ближние подступы к Мценску и заняли в трех-четырех километрах юго-западнее города новый рубеж, который являлся передовой позицией основной обороны, проходившей по реке Зуше.
Отход наших войск совершался с непрерывными боями, поэтому части, отошедшие с рубежа Головлево, Шеино, не имели достаточного времени для организации системы огня и устойчивого управления на новом рубеже, что отрицательно сказалось в дальнейшем.
Утром 10 октября противник возобновил наступление. До полусотни танков с мотопехотой и артиллерией при поддержке авиации начали атаку нашей передовой позиции. Завязался ожесточенный бой, длившийся до вечера. Наши части неоднократно переходили в контратаки и отбрасывали врага. Навсегда останется в памяти подвиг бесстрашного танкиста Н. А. Семенчука. В последней контратаке, когда его танк проскочил в тыл боевого порядка врага, попаданием вражеского снаряда в башню были смертельно ранены командир и наводчик. Тогда радист Семенчук сел за орудие и продолжал бой. Он уничтожил шесть немецких танков. Враг сосредоточил огонь нескольких орудий по нашему танку. Машина загорелась. Храбрый комсомолец Николай Семенчук, бесстрашный подвиг которого сохранится навечно в памяти народа, погиб в горящем танке.
Вечером противник при сильной поддержке авиации нанес удар по нашему левому флангу, прорвал передовую позицию и ворвался в Мценск. Воины корпуса сражались с предельным ожесточением. Старший политрук Иван Алексеевич Лакомов, еще в 1938 году награжденный орденом Красного Знамени на храбрость, проявленную в бою на озере Хасан, огнем из своего КВ превратил четыре вражеских танка в пылающие факелы. Его боевой друг лейтенант Дмитрий Лавриненко в этом же бою лично уничтожил шесть неприятельских машин.