В конце ноября в район Дмитрова прибыла 71-я отдельная морская стрелковая бригада, сформированная также из моряков Тихоокеанского флота и вошедшая в состав 1-й ударной армии. Командиром бригады был назначен Я. П. Безверхов, в прошлом участник первой мировой войны и гражданской войны на Урале и в Средней Азии. Комиссаром бригады стал полковой комиссар Е. В. Бобров, тоже тихоокеанец, начавший военную службу в годы гражданской войны рядовым красноармейцем. Под их командованием 5 января 1942 года бригада была преобразована во 2-ю гвардейскую стрелковую бригаду.
62-я отдельная морская стрелковая бригада формировалась штабом Уральского военного округа, куда в самом начале ноября специальным эшелоном прибыли моряки-тихоокеанцы, командиром бригады стал артиллерист-зенитчик полковник В. М. Рогов, а комиссаром - полковой комиссар Д. И. Бессер. Оба много лет прослужили на флоте. Я знал их еще в бытность свою командующим Тихоокеанским флотом и поэтому одобрил их кандидатуры.
В. М. Рогов был среднего роста, брюнет, со смелым открытым взглядом, очень энергичный, не теряющийся в самой сложной обстановке. Подстать ему был и комиссар Д. И. Бессер - очень опытный и инициативный политический работник.
В дополнение к тихоокеанцам в бригаду прибыло пополнение из Ярославского флотского полуэкипажа, в том числе бывшие балтийцы и черноморцы, уже участвовавшие в боях с гитлеровцами. Влилось в соединение также несколько сотен коммунистов из областной парторганизации.
В конце ноября бригада была вооружена и отправлена в Загорск в состав 1-й ударной армии, а в первой половине декабря уже сражалась в районе Дмитрова.
В 62-й бригаде было особенно много моряков корабельной службы: артиллеристов, минеров, радистов, электриков, машинистов. 30 декабря во, исполнение приказа командарма генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова комбриг поставил задачу: овладеть населенным пунктом Мармыли с последующим выходом в район Круглово, Лотошино. Уточнив вопросы взаимодействия с соседними армейскими соединениями, бригада начала наступление.
31 декабря Мармыли были взяты. Двигаясь в северо-западном направлении, бригаде предстояло овладеть деревнями Званово и Теребетово, юго-западнее Клина. Гитлеровцы хорошо укрепили оба населенных пункта, расположенных на противоположных скатах большого холма, организовали надежную систему всех видов огня, что не составляло особого труда на этом безлесном участке местности.
Командование бригады, однако, заблаговременно провело разведку, на направлениях атаки были сделаны проходы в минных полях и заграждениях. Атаки начались в вечерних сумерках. Повторяя подвиги своих отцов и старших братьев, моряки преодолели вражеские укрепления, несмотря на ураганный огонь артиллерии, минометов и всех видов стрелкового оружия, 1-й и 3-й батальоны ворвались в Званово. Гитлеровцы, стремясь избежать полного разгрома, поспешили отойти в Теребетово, откуда предпринимались неоднократные контратаки. Отбив их, моряки продолжали наступать и вскоре овладели Теребетовом. В этих боях героизм проявили краснофлотец Петр Печеркин, наводчик орудия Сергей Гришин, связист Георгий Манин и многие другие.
Затем бригада приняла участие в сражениях на рубеже реки Лобь за населенные пункты Круглово и Малеево, где отличился политрук Николай Федорович Кашников, командовавший ротой вместо раненого командира. Политрук, павший как герой, был награжден орденом Красного Знамени.
В боях за Москву 62-я бригада освободила около 40 населенных пунктов Московской области, уничтожила несколько сотен солдат и офицеров противника, много танков, орудий и минометов. 34 бойца и командира были удостоены правительственных наград.
Во второй половине февраля 1942 г. бригада вошла в состав Северо-Западного фронта. Здесь сражалась в районе Старой Руссы. В апреле погиб командир бригады Василий Михайлович Рогов. В командование вступил бывший начальник штаба С. П. Кудинов.
Осенью бригада была уже на Северном Кавказе. Принимала в дальнейшем участие в боях под Моздоком, Орджоникидзе, Краснодаром. В 1943 году переформирована в 257-ю стрелковую дивизию, которая освобождала Крым, штурмовала Сапун-гору и Севастополь. Закончила она войну в районе Кенигсберга.
Численность 64-й бригады, как и всех остальных бригад, достигала примерно 5000 человек. Следует сказать, что в ней было около 1400 коммунистов и комсомольцев. Такая высокая партийно-комсомольская прослойка, конечно, сказывалась во всех действиях соединения. Бригада прибыла на фронт во второй половине ноября, в разгар ожесточенных боев и, выгрузившись в Марфино, сразу оказалась по сути дела в районе боевых действий. Заняв рубеж обороны, где развертывалась 20-я армия, бригада получила первое боевое задание по уничтожению парашютного десанта в районе Деднево, Кузяево, Гришине. Сравнительно небольшой воздушный десант врага - не более ста человек - имел задачу перерезать коммуникации и держаться до подхода подкреплений. Однако десантники, не успев окопаться, были уничтожены смелыми атаками моряков 64-й бригады. Время было горячее. Через несколько дней бригада вместе с 24-й танковой бригадой 20-й армии атаковала крупный населенный пункт Белый Раст. В течение нескольких дней и ночей шли бои, отличавшиеся особой ожесточенностью. Батальоны, наступавшие на Белый Раст, проявили исключительную храбрость. Тут сказалось и надежное взаимодействие с артиллерией и танками.
В бою за Белый Раст был применен танковый десант. Не легко воину на броне танка в сильный мороз при резком ветре, но моряки-тихоокеанцы сумели нанести врагу большой урон. Долго шли бои за Белый Раст. Только 7 декабря он был освобожден. В селе установлен памятник в честь героических моряков, павших смертью храбрых в декабре 1941 г. В ходе боев командиром бригады стал полковник И. М. Чистяков. Под его руководством бригада совершила немало славных дел. В январе командиром бригады был назначен А. Д. Кулешов.
Из моряков черноморцев, каспийцев и курсантов военно-морских училищ, дислоцировавшихся к тому времени в Баку и Астрахани, формировалась 75-я особая морская стрелковая бригада, командиром которой был назначен капитан I ранга К. Д. Сухиашвили, а комиссаром - генерал-майор А. А. Муравьев. Сухиашвили никогда не готовился воевать в сухопутных условиях, но, преодолев трудности первых недель, освоился с обстановкой и успешно руководил боями своей бригады. В этом, как он с гордостью говорил мне, помогли ему рядовые воины и офицеры бригады, с чувством высокой ответственности выполнявшие свой долг перед Родиной.
Прибыв 18 декабря в Люблино, бригада вошла в состав Московской зоны обороны. В Московской области действовать ей пришлось мало. В конце января она перешла в состав 3-й ударной армии Калининского фронта. Этой армией командовал М. А. Пуркаев, он и рассказал мне однажды о действиях бригады, с похвалой отзываясь о храбрости и напористости моряков. По его представлению приказом наркома обороны от 17 марта бригада была преобразована в гвардейскую.
Стойкость бойцов этой бригады была действительно исключительной. Нужно отдать должное командиру бригады К. Д. Сухиашвили и комиссару А. А. Муравьеву. С Сухиашвили мне довелось служить вместе на крейсерах Черноморского флота. Артиллерист по специальности, Константин Давидович всегда любил строевое дело, был лично дисциплинирован и беззаветно предан своей Родине.
В ходе успешного наступления наших войск 3-й ударной армии предстояло совершить обход из района Осташкове на Великие Луки. Головным соединением армии была 75-я бригада. Уже после войны Константин Давидович рассказывал мне о героизме своих бойцов. Восхищению отдельными отважными поступками не было конца. Не говорил Сухиашвили только о себе. А между тем преобразование бригады в гвардейскую в немалой степени и его заслуга.
Заканчивая эти краткие наброски о моряках-пехотинцах, я хочу еще раз подчеркнуть, что их усилия были лишь одной струей в общем громадном потоке, носящем имя великой Московской битвы.
Кавалерия в боях за столицу
Генерал армии И. А. Плиев{79}
Рано утром 22 июня 1941 года я быстро шагал через Зубовскую площадь, направляясь в академию Генерального штаба.
В полдень по аудиториям и коридорам академии пронеслась тревожная весть. Все, кто в этот воскресный день пришел позаниматься, направились в актовый зал. Он заполнился до отказа. В глубокой тишине выслушали мы сообщение о вероломном нападении фашистской Германии на нашу Родину...
Вернувшись в аудиторию, я сразу написал рапорт начальнику академии о. направлении меня на фронт, в действующую армию, но получил отказ. Затем снова рапорт, на этот раз уже Народному комиссару обороны. Через день меня вызвали в Наркомат обороны. Принял Климент Ефремович Ворошилов, при беседе присутствовал Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников.
Климент Ефремович улыбнулся и сказал:
- В Северо-Кавказском военном округе формируются две кавалерийские дивизии: 50-я и 53-я. Вы назначены командиром 50-й кавдивизии, 53-й будет командовать К. С. Мельник.
В конце июня и первых числах июля 1941 года из старого казачьего лагеря, расположенного на живописном берегу реки Уруп, близ Армавира, выехали эскадроны кубанских казаков. Они уходили на запад, в далекие леса Смоленщины, через которые рвались на Москву главные силы немецкой группы армий Центр под командованием генерал-фельдмаршала фон Бока.
В первых числах июля наши эшелоны разгрузились у глухой станции Старая Торопа и сосредоточились в лесах, в 45 километрах к востоку от Великих Лук. Отсюда дивизия кубанцев двинулась на первые боевые дела в дерзкий, стремительный рейд по, глухим лесным дорогам и тропам в тыл врага.
Косые солнечные лучи проникают сквозь деревья и освещают берег озера Ильмень. Коновод подает коней, чтобы ехать на рекогносцировку. Я уже был в седле, но из просеки показался незнакомый мне полковник, небольшого роста, ничем не приметное лицо. На вид лет тридцать. Военная форма плотно облегает стройную, без излишеств, фигуру.
- Офицер связи штаба фронта полковник Доватор, - представляется он и, протянув руку, добавляет: - Лев Михайлович.
- Мне приказано вручить вам директиву Военного совета Западного фронта и принять участие в предстоящем рейде вашей дивизии и дивизии комбрига Мельника.
Принять участие... В качестве кого? Приказа об образовании кавалерийской группы и назначении ее командующего мы не получали, а времени для создания штаба и аппарата управления уже нет.
Будто догадавшись о моих сомнениях, Доватор сказал:
- Мне советовали, Исса Александрович, находиться в вашей дивизии. Надеюсь, найдется для меня лихой дончак...
Так мы познакомились с Л. М. Доватором, под командованием которого я сражался до самой его героической гибели.
Тогда наша дивизия и дивизия комбрига К. С. Мельника, объединенные в кавалерийскую группу под командованием Л. М. Доватора, получили необычную, учитывая общую атмосферу борьбы того времени, задачу: прорвать фронт обороны противника на узком участке и, уйдя в рейд в район Демидова, Духовщины, парализовать его коммуникации, громить колонны, штабы, склады, разрушать линии связи, вести разведывательную работу.
15 августа 1941 года дивизия переправилась через реку Межу и углубилась в лес западнее Бохово. Здесь повернула на юг к селу Ивашково. Затем снова резкий поворот на северо-запад в лес севернее Филино, переправа через Шестицу, и, наконец, в районе Бояршино мы соединились с 53-й дивизией К. С. Мельника.
Бои в тылу врага продолжались до начала сентября. Потери, нанесенные противнику за период рейда, выглядели внушительно. Несколько тысяч вражеских солдат и офицеров навсегда остались лежать в валдайских болотах и лесах, многие сотни автомашин, танков и самоходок, орудий и минометов были уничтожены вместе с теми, кто привел их в эти места.
Мне помнится, что после напряженных сентябрьских боев на реке Меже наша кавалерийская группа 7 октября была выведена в резерв Западного фронта для доукомплектования и приведения частей в порядок. Мы двинулись на восток и вышли приблизительно в 30 километрах южнее Ржева. Здесь выяснилось, что путь нашего дальнейшего продвижения отрезан моторизованными частями противника, наступавшими на Ржев со стороны Вязьмы. Левее нас на Ржев рвалась другая группа танковых войск гитлеровцев. Так мы вновь оказались в тылу врага.
Целую неделю кавалерийские дивизии пробивались на восток и, наконец, 13 октября 1941 года вырвались из окружения. Через двое суток кавалерийская группа сосредоточилась под Волоколамском, на подступах к которому уже шли упорные, тяжелые бои. Здесь мы вошли в оперативное подчинение 16-й армии К. К. Рокоссовского.
В это время войска противника возобновили наступление. На Волоколамск рвались две пехотные, одна танковая и одна механизированная дивизии.
Командарм в своем приказе от 14 октября 1941 года потребовал:
Всеми силами и средствами оборонять рубеж (иск.) Московское море, Спас-Помазкино, Игнатково, Булычево. Разбить противника перед передним краем, не допустить проникновения к востоку{80}.
Вначале наша кавалерийская группа заняла оборону на широком фронте к северу от Волоколамска. Штаб армии информировал нас о появлении в полосе действия армии крупных танковых соединений врага.
16 октября Л. М. Доватор получил телеграмму начальника штаба армии генерала М. С. Малинина:
С утра 17.10 ожидайте танковую атаку противника. Командарм приказал предупредить все частя готовности отражения{81}.
В эти дни в дивизиях были созданы истребительные противотанковые отряды (полковые, дивизионные). И действительно, с утра 17 октября противник усилил активность. В течение десяти дней кавалерийская группа в кровопролитных боях сдерживала натиск противника.
26 октября противник усилил нажим на нашу оборону. По приказу К. К. Рокоссовского 50-я кавалерийская дивизия передислоцировалась несколько ближе к Волоколамску и заняла оборону на рубеже Кузьминское, Теряева Слобода, Ильинское. Дивизии был придан 641-й артиллерийский полк. Слева на шоссе вела бои 316-я стрелковая дивизия И. В. Панфилова.
27 октября противник обрушил на нашу дивизию мощные артиллерийско-минометный и бомбовый удары. Начались яростные затяжные атаки. Главный удар наносился на Теряеву Слободу. В полдень немцы выбросили в тылу нашей дивизии воздушный десант. Бой все нарастал. В это время мне сообщили, что гитлеровцы ворвались в Волоколамск и захватили Рузу. Нам же удалось отбить все атаки и удержать свой рубеж. На остальных оборонительных рубежах армии противник был также остановлен. Командование группы армий Центр провело перегруппировку. Наступление на истринском направлении оно планировало начать ударом на Новопетровское с двух направлений: из района Волоколамска силами 35-й пехотной и 2-й танковой дивизий, а из района, находящегося южнее этого города, силами 10-й танковой дивизии и моторизованной дивизии СС Райх.