Прорвав оборону, эта группа противника захватила район Болохово, Дедилово. Для противодействия в район Узловая нами были спешно брошены 239-я стрелковая и 41-я кавалерийская дивизии. Ожесточенные сражения, отличавшиеся массовым героизмом наших войск, не прекращались здесь ни днем, ни ночью. Особенно упорно дрались части 413-й стрелковой дивизии.
21 ноября Узловая и Сталиногорск были заняты главными силами танковой армии Гудериана. В направлении Михайлова наступал 47-й моторизованный корпус противника. В районе Тулы создалась довольно сложная обстановка.
В этих условиях Военный совет фронта принял решение: усилить Каширский боевой участок 112-й танковой дивизией, которой командовал полковник А. Л. Гетман (ныне генерал армии); Рязанский боевой участок - танковой бригадой и другими частями; Зарайский участок - 9-й танковой бригадой, 35-м и 127-м отдельными танковыми батальонами; Лаптевский участок - 510-м стрелковым полком с ротой танков.
23 ноября развернулись тяжелые бои за город Венев. 25 ноября, обойдя Венев, 17-я танковая дивизия гитлеровцев подходила своими передовыми частями к району Каширы, где сосредоточивался усиленный 1-й гвардейский кавалерийский корпус генерал-майора П. А. Белова, перебрасываемый из района Серпухова. 26 ноября 3-я танковая дивизия противника перерезала железную дорогу и шоссе Тула - Москва в районе севернее Тулы. 26 ноября 1-й гвардейский кавалерийский корпус, 112-я танковая дивизия и ряд других частей фронта в районе Каширы отразили атаки противника и отбросили его на юг в сторону Мордвеса. В район Каширы на усиление 1-го гвардейского кавалерийского корпуса Военным советом фронта были дополнительно переброшены 173-я стрелковая дивизия и 15-й гвардейский минометный полк.
27 ноября 1-й гвардейский кавалерийский корпус во взаимодействии с 112-й танковой дивизией, 9-й танковой бригадой, 173-й стрелковой дивизией и другими частями нанес мощный контрудар по 17-й танковой дивизии противника и отбросил ее на юг на 10 - 15 километров. В районе Каширы, Мордвеса до 30 ноября шли напряженные бои, враг нес большие потери, но нигде не мог добиться успеха. Командующий 2-й танковой армией Гудериан, убедившись в невозможности сломить упорное сопротивление советских войск в районе Каширы, Тулы и пробиться к Москве, отдал приказ войскам своей армии перейти к обороне. Советские войска мужественно отразили в районе Тулы все удары врага, нанесли ему большие потери и не пропустили его к столице.
Значительно хуже шли дела на правом крыле фронта в районе Истры, Клина, Солнечногорска. 23 ноября танки противника ворвались в Клин. Чтобы не подвергать части 16-й армии угрозе окружения, в ночь на 24 ноября их пришлось отвести на следующий тыловой рубеж. 24 ноября 16-я армия после тяжелых сражений отошла от Клина. В связи с потерей Клина образовался разрыв между 16-й и 30-й армиями, который прикрывался слабой импровизированной группой войск фронта.
25 ноября 16-я армия отошла и от Солнечногорска. Здесь создалось тревожное положение. В район Солнечногорска, в распоряжение командующего 16-й армией генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского Военный совет фронта перебрасывал все, что мог, с других участков фронта, в том числе группы солдат с противотанковыми ружьями, отдельные группы танков, артиллерийские батареи и зенитные дивизионы ПВО страны и т. д. Необходимо было задержать противника на этом опасном участке до прибытия в район Солнечногорска 7-й стрелковой дивизии из района Серпухова, двух танковых бригад и двух противотанковых артполков из резерва Ставки.
Фронт нашей обороны выгибался дугой, образовались очень слабые места, казалось вот-вот случится непоправимое. Но нет! Воины не упали духом, а получив подкрепление, вновь создали непреодолимый фронт обороны.
Вечером 29 ноября, воспользовавшись слабой обороной моста через канал Москва - Волга в районе Яхромы, танковая часть противника захватила его и прорвалась за канал. Здесь она была остановлена подошедшими передовыми частями 1-й ударной армии, которой командовал генерал-лейтенант В. И. Кузнецов, и после напряженного боя отброшена обратно за канал.
1 декабря гитлеровские войска неожиданно для нас прорвались в центре фронта на стыке 5-й и 33-й армий и двинулись по шоссе на Кубинку, однако у деревни Акулово им преградила путь 32-я стрелковая дивизия, которая своим артиллерийским огнем уничтожила часть танков противника. Немало танков подорвалось и на минных полях. После этого танковые части врага, неся большие потери, повернули на Голицыно, где были окончательно разгромлены резервом фронта и подошедшими частями 5-й и 33-й армий. 4 декабря этот прорыв противника был полностью ликвидирован. На поле боя враг оставил более 10 тыс. убитых, 50 разбитых танков и много другой боевой техники.
В ходе битвы под Москвой это была последняя попытка немецких войск прорваться к столице нашей Родины. В первых числах декабря по характеру действий и силе ударов всех группировок немецких войск чувствовалось, что противник выдыхается и что для ведения наступательных действий у него уже нет ни сил, ни средств.
Развернув свои ударные группировки на широком фронте и далеко замахнувшись своими бронированными кулаками, противник в ходе битвы за Москву растянул свои войска по фронту до такой степени, что в финальных сражениях на ближних подступах к Москве они потеряли пробивную способность. Гитлеровское командование не ожидало таких больших потерь в битве за Москву, какие понесла ударная группировка его отборных войск, а восполнить эти потери и усилить свою подмосковную группировку не смогло.
Из опроса пленных было установлено, что все части противника понесли очень большие потери, в некоторых ротах осталось по 20 - 30 человек, моральное состояние немецких войск резко ухудшилось, веры в возможность захвата Москвы уже не было. Войска Западного фронта тоже понесли большие потери, переутомились, но нигде не дали прорвать оборону, подкрепленные резервами и воодушевленные призывами партии, удесятерили силы в борьбе с врагом на подступах к Москве.
За 20 дней второго этапа своего наступления на Москву немцы потеряли более 155 тыс. убитыми и ранеными, около 800 танков, не менее 300 орудий и около 1500 самолетов. Тяжелые потери, полный провал плана молниеносного окончания войны, незавершенность в осуществлении стратегических задач породили в немецких войсках упадок морального духа и посеяли сомнения в успешном исходе войны. Фашистское военно-политическое руководство потеряло престиж непобедимости перед мировым общественным мнением.
Бывшие гитлеровские генералы и фельдмаршалы пытаются в провале плана захвата Москвы и планов войны в целом обвинить Гитлера, который якобы не посчитался с их советами и приостановил в августе движение группы армий Центр на Москву, повернув часть ее войск на Украину. Так, Ф. Меллентин пишет:
Удар на Москву, сторонником которого был Гудериан и от которого мы в августе временно отказались, решив сначала захватить Украину, возможно, принес бы решающий успех, если бы его всегда рассматривали как главный удар, определяющий исход всей войны. Россия оказалась бы пораженной в самое сердце{14}.
Генералы Г. Гудериан, Г. Гот и другие считают основной причиной поражения их войск под Москвой, наряду с ошибками Гитлера, и суровый русский климат. Буржуазные историки и бывшие гитлеровские генералы тщетно пытаются убедить общественность, что более чем миллионная группировка отборных гитлеровских войск разбилась под Москвой не о железную стойкость, мужество и героизм советских войск, а погибла от грязи, мороза и глубоких снегов. Авторы этой версии умышленно забывают, что в этих же условиях действовали и советские войска. Что касается временного отказа от наступления на Москву и поворота части сил на Украину, то можно сказать, что без осуществления этой операции положение центральной группировки немецких войск могло оказаться еще хуже, чем это имело место в действительности, так как резервы Ставки, которые в сентябре были обращены на заполнение оперативных брешей на Юго-Западном направлении, могли бы быть использованы для удара во фланг и тыл группы армий Центр при ее наступлении на Москву. Возмущенный срывом своего плана молниеносной войны, Гитлер, ища козлов отпущения, отстранил от должности главнокомандующего сухопутными войсками генерал-фельдмаршала Браухича, командующего группой армий Центр генерал-фельдмаршала фон Бока, командующего 2-й танковой армией генерала Гудериана, командующего 3-й танковой группой генерала Геппнера и многих других, которых он полтора-два месяца до этого весьма щедро награждал рыцарскими крестами и другими высокими наградами. Гитлер объявил себя главнокомандующим сухопутными войсками, видимо, считая, что этот акт магически подействует на войска и они будут с фанатическим упорством драться против Красной Армии.
В некоторых военно-исторических работах, вышедших в нашей стране, утверждается, что в комплекс операций Московской битвы не входят октябрьские сражения Западного, Резервного и Брянского фронтов, что противник якобы полностью был остановлен на так называемой можайской линии обороны и что для наступления на Москву гитлеровскому командованию будто бы пришлось готовить новую генеральную наступательную операцию. С подобными утверждениями согласиться нельзя. Предпринимая октябрьскую операцию на московском направлении под кодовым наименованием Тайфун, гитлеровское командование рассчитывало разгромить советские войска на вяземско - московском и брянско тульско - московском направлениях и, обойдя Москву с севера и юга, овладеть ею в возможно короткий срок. По форме и способу действий противник намеревался достичь эту стратегическую цель последовательно двумя этапами: на первом планировалось окружение советских войск в районах Брянска и Вязьмы; на втором этапе замышлялось осуществить захват Москвы путем обхода ее с северо-запада через Клин и с юга через Тулу, Каширу, замкнув клещи стратегического окружения в районе Ногинска.
В начале октября, опираясь на свое значительное превосходство и используя некоторые ошибки командования фронтов, противник полностью достиг своей ближайшей стратегической цели. Что касается второго этапа наступления, в котором главной стратегической целью являлся захват Москвы, то он начался с некоторым опозданием, явившимся следствием задержки главных сил противника, занятых борьбой с упорно сопротивлявшимися советскими войсками, окруженными в районе западнее Вязьмы. Ссылка на то, что гитлеровцам в ноябре пришлось произвести значительное пополнение войск, материальных средств и некоторую перегруппировку танковых соединений на своем левом крыле, несостоятельна, так как известно, что эти мероприятия являются обычными во всех крупных наступательных операциях, а потому и не могут служить факторами, определяющими начало и конец стратегической операции.
После войны меня не раз спрашивали, как удалось советским войскам разгромить сильнейшие немецкие группировки под Москвой и отбросить их остатки от Москвы на запад, ведь до битвы под Москвой Красная Армия отступала и не редко оказывалась в тяжелом положении. О разгроме немцев под Москвой написано много и, в основном, правильно. Однако мне, как бывшему командующему Западным фронтом, хочется высказать и свое мнение об этой битве. Гитлеровское командование, планируя подготовку и ведение такой сложной стратегической операции, какой была операция Тайфун, допустило крупную ошибку в расчете сил и средств. Оно серьезно недооценило силу, состояние и возможности Красной Армии для борьбы за Москву и переоценило возможности своих войск, сосредоточенных для прорыва фронта обороны и захвата Москвы. Тех сил, которые немецкое командование сосредоточило для этой цели, хватило лишь для прорыва обороны наших войск в районах Вязьмы, Брянска и Юхнова и оттеснения войск Западного и Калининского фронтов на линию Калинин, Яхрома, Красная Поляна, Крюково, река Нара, Тула, Кашира, Михайлов. При создании ударных группировок для проведения второго этапа операции Тайфун также не обошлось без дефектов. Фланговые ударные группировки противника были слабы и имели в своем составе мало общевойсковых соединений. Ставка на бронетанковые соединения в условиях зимы с глубоким снежным покровом себя не оправдала. Они были измотаны, понесли большие потери и утратили боеспособность.
Не сумело германское командование нанести одновременно удар в центре нашего фронта, хотя сил у него в центре фронта было достаточно. Отсутствие такого удара дало нам возможность свободно перебрасывать все резервы, включая и дивизионные, к флангам фронта, где шла ожесточенная борьба, и бросать их против ударных группировок врага. Большие потери, неподготовленность к борьбе в зимних условиях, ожесточенность сопротивления советских войск резко отражались на боеспособности противника, породили в его рядах растерянность, поколебали веру в успех наступательной операции.
Нашей разведке удалось своевременно установить сосредоточение ударных группировок противника на флангах фронта обороны и правильно определить направление главных ударов врага.
Ударным кулакам противника мы противопоставили свою глубоко эшелонированную оборону, оснащенную достаточным количеством противотанковых и инженерных средств, здесь же сосредоточивались все основные танковые части. Наши воины глубоко осознавали личную ответственность за судьбу Москвы, своей Родины и были полны решимости разбить врага.
Большую роль сыграло известное постановление ГКО от 19 октября, которым вводилось осадное положение в Москве и прилегающих к городу районах, а также решительная борьба за строжайшую дисциплину и наведение должного порядка в войсках, защищавших Москву. Каждое серьезное нарушение дисциплины и порядка пресекалось решительными мерами. Во всех командных и штабных звеньях нам удалось резко улучшить управление войсками, особенно в динамике сражений, что способствовало четкому выполнению ими своих боевых задач.
К началу декабря противник истощился и не имел резервов, а Западный фронт к этому времени получил из резерва Ставки две вновь сформированные армии (1-ю ударную и 10-ю армии) и ряд соединений и частей, из которых была вскоре образована 20-я армия. Это и позволило советскому командованию без промедления перейти в контрнаступление.
Контрнаступление советских войск под Москвой подготовлялось в ходе оборонительных сражений, и методы его проведения окончательно определились, когда гитлеровские войска, понеся громаднейшие потери, настолько истощились, что более не выдерживали наших контрударов. Контрнаступление под Москвой явилось продолжением и логическим завершением успешных контрударов наших войск на флангах фронта, начатых в последних числах ноября.
Стремясь использовать благоприятные условия, сложившиеся для нас в районе Москвы, Ставка приказала перейти в контрнаступление одновременно с Западным фронтом войскам Калининского и правого крыла Юго-Западного фронтов. Верховное Главнокомандование в конце ноября - начале декабря по согласованию с Военным советом Западного фронта сосредоточило северо-западнее Москвы и восточнее канала Москва - Волга 1-ю ударную армию. В районе Рязани к этому же времени была сосредоточена 10-я армия.
К этому моменту советский народ и его Вооруженные Силы уже пережили самое трудное время. Советские войска сорвали гитлеровский план, рассчитанный на захват Ленинграда и на соединение немецких войск с финскими вооруженными силами. Перейдя в контрнаступление в районе Тихвина, Красная Армия разгромила там противника и заняла Тихвин. На юге страны войска Южного фронта в это же время перешли в контрнаступление и освободили Ростов-на-Дону.
29 ноября я позвонил Верховному Главнокомандующему и, доложив обстановку, просил его дать приказ о подчинении мне 1-й ударной и 10-й армий, чтобы нанести противнику более сильные удары и отбросить его подальше от Москвы. Сталин выслушал меня внимательно, а затем спросил:
- А вы уверены, что противник подошел к кризисному состоянию и не имеет возможности ввести какую-либо новую крупную группировку?
- Противник истощен, - ответил я. - Но и войска фронта без ввода 1-й ударной и 10-й армий не смогут ликвидировать опасные вклинения. Если мы их сейчас не ликвидируем, противник может в будущем подкрепить свои группировки в районе Москвы крупными резервами за счет северной и южной группировок своих войск, и тогда наше положение может серьезно осложниться.
Сталин сказал, что он посоветуется с Генштабом.
Я не стал звонить в Генштаб, а попросил начальника штаба фронта В. Д. Соколовского (который также считал, что пора вводить в дело 1-ю ударную и 10-ю армии) позвонить в Генштаб и доказать целесообразность быстрейшей передачи фронту резервных армий. Поздно вечером 29 ноября нам сообщили решение Ставки о передаче Западному фронту 1-й ударной и 10-й армий. Одновременно Ставка приказала прислать план использования этих армий. 30 ноября мы доложили Ставке свои соображения, которые в основном сводились к следующему.
1-я ударная армия после ликвидации прорвавшихся за канал частей должна развернуться всеми своими силами в районе Дмитрова - Яхромы и нанести удар во взаимодействии с 30-й и 20-й армиями в направлении на Клип и далее в общем направлении на Теряеву Слободу.
30-й армии ставилась задача разгромить противника в районе Рогачево, Борщево и, взаимодействуя с 1-й ударной армией, овладеть с. Решетниково и г. Клином, далее наступать на Костляково, Лотошино.
20-й армии из района Красной Поляны, Белого Раста во взаимодействии с 1-й ударной и 16-й армиями предстояло нанести удар в общем направлении на Солнечногорск, охватывая его с юга, и далее в направлении на Волоколамск. Кроме того, 16-я армия своим правым крылом должна была нанести удар на Крюково, Истру, 50-я армия - в направлении Болохово, Щекино. Оперативная группа Белова из района Мордвеса должна была наступать на Венев и далее на Сталиногорск, Дедилово, взаимодействуя с войсками правого крыла 10-й армии.
10-я армия развертывалась на линии Серебряные Пруды, Михайлов и наносила удар в направлении Узловой, Богородицка и далее южнее реки Упы.
Таким образом, против северной и южной группировок противника вводились дополнительные силы трех армий.
Ближайшая цель контрнаступления заключалась в разгроме вклинившихся ударных группировок противника на флангах фронта. Дальнейшее руководство действиями войск предполагалось осуществлять путем приказов в ходе самого контрнаступления и в зависимости от складывающейся обстановки с тем, чтобы нанести врагу наибольшие потери и отбросить его как можно дальше от Москвы и устранить непосредственную угрозу Москве.
Для постановки войскам фронта более решительных целей у нас не было необходимых предпосылок. Несмотря на передачу нам 1-й ударной, 10-й и 20-й армий, Западный фронт не имел численного превосходства над противником (кроме авиации), в танках и артиллерии превосходство было даже на стороне врага. Это обстоятельство явилось основной особенностью контрнаступления наших войск под Москвой. На первом этапе контрнаступления армиям, находящимся в центре фронта, ставилась задача активными действиями сковать войска противостоящего противника и подготовиться к переходу в наступление.
Поздно вечером 4 декабря мне позвонил Верховный и спросил:
- Чем еще помочь фронту, кроме того, что уже дано?
Я ответил, что необходимо получить поддержку авиации резерва Главнокомандования и ПВО страны и, кроме того, хотя бы две сотни танков с экипажами. Танков фронт имеет незначительное количество и не сможет без них быстро развивать контрнаступление.
- Танков нет, дать не можем, - сказал Сталин, - авиация будет. Договоритесь с Генштабом. Я сейчас позвоню в Генштаб. Имейте в виду, что 5 декабря переходит в наступление Калининский фронт. А 6 декабря оперативная группа правого крыла Юго-Западного - в районе Ельца.
В эти дни стояли жгучие морозы. Глубокий снег очень затруднял сосредоточение, перегруппировку и выход войск в исходные районы для контрнаступления. Преодолев эти трудности, все рода войск к утру 6 декабря были готовы начать контрнаступление.
6 декабря войска Западного фронта после сосредоточенных авиационных ударов и артиллерийской подготовки перешли в контрнаступление севернее и южнее Москвы. В районе Калинина и Ельца начали наступление соседние фронты. Развернулось грандиозное сражение. Инициатива перешла в руки советских войск.
Перейдя 5 декабря в контрнаступление, Калининский фронт в первый день вклинился в передний край обороны противника южнее города Калинина, но опрокинуть врага не смог. 16 декабря, после того как правое крыло Западного фронта (30, 1-я ударная, 20 и 16-я армии) разгромило группировку противника в районе Рогачево, Солнечногорска и заняло Клин, начали продвигаться войска Калининского фронта, сбивая арьергардные части противника, прикрывающие отход основных сил.
13 декабря 1-я ударная армия Западного фронта подошла к Клину и вместе с частью сил 30-й армии развернула бои за город. Охватив город со всех сторон, войска Западного фронта ворвались в него и после ожесточенных боев в ночь на 15 декабря очистили Клин от противника.
Успешно развивали свои наступательные действия 20-я и 16-я армии. К исходу дня 9 декабря, преодолев упорное сопротивление противника, 20-я армия подошла к Солнечногорску, а 16-я армия, захватив 8 декабря поселок Крюково, развивала удар к Истринскому водохранилищу. 12 декабря 20-я армия выбила противника из Солнечногорска. Успешно продвигались вперед и войска правого крыла 5-й армии. Продвижение 5-й во многом способствовало успеху 16-й армии.