Что если есть у них порок врожденный
В чем нет вины, затем что естество
Своих истоков избирать не может,
Иль перевес какого-нибудь свойства,
Сносящий прочь все крепости рассудка,
Или привычка слишком быть усердным
В старанье нравиться, то в этих людях,
Отмеченных хотя б одним изъяном,
Пятном природы иль клеймом судьбы,
Все их достоинства - пусть нет им счета
И пусть они, как совершенство, чисты,
По мненью прочих, этим недостатком
Уже погублены: крупица зла
Все доброе проникнет подозреньем
И обесславит.
Вечная тема "Гамлета", делающая его вечно злободневным, - торжество слепой силы зла.
При дворе задают тон такие ничтожные болтуны, как Полоний,
процветают еще более ничтожные людишки, как Озрик; здесь с
распростертыми объятиями встречают Розенкранца и Гильденстерна, всегда
готовых предать друга, а такие ограниченные и неуравновешенные натуры,
как Лаэрт, легко становятся орудиями преступлений. Теме господства зла
в обществе, начатой еще в первом монологе Гамлета (мир - "это
неполотый сад, который растет в семя. Лишь то, что по природе своей
отвратительно и грубо, владеет им"), подведен итог в монологе "Быть
или не быть". Говоря о "Бичах и насмешках жизни", Гамлет раздвигает
рамки непосредственно изображаемого в пьесе и упоминает
"несправедливости угнетателя, презрение гордеца, боль отвергнутой
любви, проволочку в судах, наглость чиновников и удары, которые
терпеливое достоинство получает от недостойных".
Люди во главе государства олицетворяют собой единство
человеческого и государственного организма. В шекспировской трагедии
они изображены как заживо разлагающиеся и обреченные. Клавдий - тайный
братоубийца, узурпатор и кровосмеситель - добился всего, чего хотел.
Уже в ранних хрониках, написанных молодым Уильямом, идет беспощадная война всех против всех. "Генрих VI" и "Ричард III" - не направлены против Макиавелли, а являются иллюстрациями к "Государю".
В дотрагический период следовать природе означало у Шекспира
служить добру. В трагический пери - од это означает поддаться самым
низменным инстинктам. Гамлет упрекает мать за то, что похоть в ней
оказалась сильнее памяти о возвышенной любви ее мужа.
Полный разгул низменной природы мы видим в "Короле Лире".
Гонерилья и Регана, Эдмунд и Корнуол - все повинуются своей природе
инстинкту, "аппетитам", как говорили тогда: дурное в них не просто
страсти, а побуждения, проистекающие из той "природы", которая не
признает ни долга, ни закона, ни морали.
Fair is foul, and foul is fair: прекрасное - гнило, а гнилое прекрасно. Грани добра и зла нет. Троил не знает, где кончается Крессида ангел и начинается Крессида - похотливая дьяволица. Он не знает, в чем сущность человека, изменчивого как Протей.
Совесть? А что это? Мозоль? Так я хромал бы... - заявляет Антонио в "Буре".
Таков уж от природы человек;
Потоком бедствий всяческих гонимый,
Не может быть он счастлив без того,
Чтоб к ближнему не проявить презренье.