К нам подходит механик-водитель танка гвардии старший сержант Василий Кружалов. У него сквозь бинты сочится кровь.
- До последнего держались, ни шагу назад не ступили, - говорит Горбунов. Тигр из-за насыпи выполз и ударил снарядом по борту.
Подошли санитары. Кружалов ни в какую не хочет идти в госпиталь.
- Товарищ комбриг, заступитесь, - обратился он ко мне. - Из-за пустяковой царапины отправляют в госпиталь.
Уговоры не помогали.
- Заварю пробоину в броне - и на Берлин, - доказывает он командиру медсанвзвода Кириллову.
- Ладно, оставьте его, - согласился я.
Позже мне рассказали, с каким упорством сражались члены этого экипажа. Кружалов, маневрируя среди деревьев, смело вел машину на врагов. Горбунов подбил пантеру, затем тигр, бронетранспортер. Кружалов гусеницами давил контратакующих гитлеровцев.
Мы уже были в первом батальоне, когда водитель ганомака Анатолий Космачев крикнул:
- Самолеты!
После бомбежки мне сообщили печальную весть: убит гвардии полковник Приходько, командир 68-й отдельной танковой бригады.
К вечеру мы прорвались к главным силам корпуса.
- Подоспели вовремя, - сказал генерал Е. Е. Белов. - Продержались бы еще час-два. У нас плохо с боеприпасами, а горючего вовсе нет.
Генерал выглядел устало. Глаза воспалены. Потрескавшиеся губы кровоточат. Таким я его еще не видел.
Не успели мы обменяться и несколькими фразами, как комкора вызвал к рации командарм.
- Получили новую задачу, - выйдя из штабного автобуса, сказал Е. Е. Белов. - Пойдем строго на юг, чтобы завершить окружение гитлеровской группировки в Верхней Силезии.
Движемся по дорогам, по которым 132 года тому назад шли русские солдаты во главе с Кутузовым.
Бунцлау. Город пылает, весь в дыму. Вокруг следы ожесточенных боев. В восьми километрах от города высится памятник. На мраморном постаменте простой и строгий обелиск.
Несколько дней мы вели бои по уничтожению окруженных разрозненных группировок врага в Верхней Силезии.
17 марта 1945 года наша 4-я танковая армия стала гвардейской. Это нас радовало, еще выше подняло боевой дух личного состава. Мы гордились ратной славой своей армии. Только с 12 января ее части и соединения прошли с боями свыше 800 километров, преодолели массу различных препятствий, уничтожили большое количество живой силы и боевой техники врага, штурмом овладели 40 городами фашистской Германии. Танкисты-гвардейцы накопили богатейший опыт стремительных наступательных действий, умелого форсирования рек, ведения боев в населенных пунктах, научились применять обходные маневры, окружать и уничтожать врага. Воины армии, в том числе и нашей 63-й гвардейской танковой бригады, проявили подлинный массовый героизм.
...С 23 марта по 16 апреля 1945 года войска готовились к Берлинской операции. К нам поступила отличная боевая техника. Пополнилась бригада и людьми. Новичков знакомили с подвигами гвардейцев, с их традициями. Большое внимание уделялось пропаганде боевого опыта. Перед молодыми воинами выступали бывалые фронтовики. Во всех подразделениях проводилась напряженная боевая учеба с учетом предстоящих задач.
В ночь с 15 на 16 апреля мы заняли исходное положение для выступления в прорыв. В составе 10-го гвардейского танкового корпуса впереди пойдет 62-я бригада И. И. Прошина. Наша 63-я бригада и 61-я бригада В. И. Зайцева получили задачу быть во втором эшелоне в готовности нарастить темп наступления.
В небольшом блиндаже на опушке сосновой рощи расположился наблюдательный пункт бригады. Перед нами - река Нейсе. Берега крутые, обрывистые. За рекой противник. В бинокль хорошо видны позиции гитлеровцев.
Последняя ночь перед наступлением. Из штабных офицеров никто не спит. Да разве уснешь? Последний рывок - и мы в Берлине.
Наступило 16 апреля. Едва забрезжил рассвет, как началась мощная артиллерийская подготовка. Противоположный берег заволокло дымом. Появились штурмовики. Они наносили удар за ударом по врагу.
- Даешь Берлин! - закричали танкисты.
Машины устремились к Нейсе. Соединения и части 5-й гвардейской армии на лодках и паромах начали форсирование реки. В середине дня к переправе двинулись танкисты бригады Прошина. Поздно вечером переправляемся через Нейсе и мы. И сразу же вступаем в бой. Пехота 5-й гвардейской армии и части нашего корпуса 17 апреля уничтожили врага на этом участке.
18 апреля челябинцы, составив передовой отряд корпуса, начали преследование отходящего противника в направлении Калау, Луккенвальде. Мы готовились наступать в сторону Бранденбурга, и вдруг приказ: корпус поворачивает на север. Это значит - на Берлин.
Я взглянул на карту. На пути к Берлину оставался Луккенвальде - последний крупный город. На перекрестке дорог указатель: До Берлина - 140 км. Рядом мелом начерчена стрела, устремленная на запад, и надпись: Скорее на Берлин!
Перед Луккенвальде - короткая остановка. Пополняем боеприпасы, горючее, приводим в порядок технику. Люди горят желанием скорее ворваться в логово фашистского зверя.
Ко мне подходит начальник политотдела. Он уже много ночей не спал. На бледном лице - следы усталости, но глаза горят весело.
- Михаил Георгиевич, через десять минут, как договорились, митинг.
На поляне, окаймленной густыми деревьями, впереди замаскированных танков выстроились гвардейцы. Люди - в торжественно-приподнятом настроении.
Короткую речь произносит начальник политотдела.
- Об этих днях мы давно мечтали, - говорит Михаил Александрович. - И вот уже до Берлина рукой подать. Враг накануне разгрома, но по-прежнему жесток и коварен. Нам выпало счастье участвовать в штурме фашистского логова. Удвоим удары по врагу!
Выступает замполит первого батальона гвардии капитан Устинов. Взволнованно звучат голоса комсорга второго танкового батальона старшины Николая Павлова, механика-водителя коммуниста Василия Кружалова.
Мы знали, что гитлеровцы превратили Берлин в сильнейший укрепленный район. Город опоясывали три оборонительных рубежа. Фашисты будут драться за каждый дом, каждый квартал, до последнего солдата. Впереди нас ждали жаркие схватки. Об этом я и сказал на митинге.
По рядам прокатилось громкое солдатское ура.
Мы продолжали преследовать противника. Уже остались позади города Калау, Луккау, Даме и другие. До Берлина все ближе и ближе. Но враг оказывал упорное сопротивление. Ожесточенное упорство он проявил у деревни Еникендорф, превращенной в опорный пункт. Однако гвардейцы и тут разгромили противника.
В бригаду прибыли командарм Д. Д. Лелюшенко и командир корпуса Е. Е. Белов. Командарм возбужден, лицо его сияет.
- Готовы, челябинцы, штурмовать Берлин?
- Так точно, товарищ генерал! - с необычайным задором отвечают танкисты.
- Посмотрим. В какой батальон поведешь, Фомичев?
- К автоматчикам. Они только что овладели деревней Еникендорф.
Идем в батальон Старостина. Вдруг раздается выстрел. Пуля едва не задевает генерала Е. Е. Белова. Евтихий Емельянович выхватывает пистолет и стреляет в притаившегося гитлеровца. Но мимо. Тем временем фашист еще раз пытается выстрелить. Стремительно вынимаю трофейный парабеллум, но в это мгновение сзади нас звучит выстрел - фашист падает. Мы оглядываемся и видим Толю Якишева, сына бригады. Толя, сияя от радости, подбегает к нам.
- Спасибо, сынок, ты спас жизнь комкору, - сказал генерал Д. Д. Лелюшенко.
Командарм тут же прикрепил к гимнастерке Якишева рядом с орденом Красной Звезды медаль За отвагу.
Побывав у автоматчиков, мы направились в танковые батальоны.
- Гвардии старший лейтенант Коротеев, - представляется командир первого батальона.