Москва, как некая Царица,
Седяша на семи холмах,
Которая на пол-вселенной
Простерла скипетр позлащенный,
Сияющий во всех веках.
Как зверь свирепый, гладом мучим,
Иль лютый тигр, иль гордый лев,
В тени древес, в лесу дремучем,
1 "Рушить вверх дном!"
2 "Молниеносная буря не мрачна".
3 "Лазоревый цвет не блистателен, но он может быть ярок".
4 Исправлено во 2-м списке "Опустошение и страх".
s "Сия черта не может относиться до всех подлежащих".
164
Смиренну агницу узрев,
Открыв, разверзя зев ужасный1,
Пускает рев - и зверь2 несчастный
Уже издох3 в его когтях.
Как огнь, зажегши поле чисто,
Клубит по долу дым струистый
И ниву обращает в прах.
Москвою овладев пространной,
Едва в нее Наполеон
Вступил - уже сей город славный
Объят огнем со всех сторон.
Страх - ужас поражает очи.
От праха4 - день мрачнее ночи;
От пламя - ночь яснее дня.
Стенанья, стоны5 раздаются;
Кровавы токи всюду льются;
И жертвы падают стеня.
Несчастны жертвы лютой злобы
Безжалостных врагов своих!
Здесь старец обнимает гробы
Безвинно падших чад младых;
Там дева труп отца находит;
Тут отрок взор на небо взводит
И смерть зовет он дни пресечь,
Лишенный матери и братии:
На лоне отческих объятий
Постигнулh их тираннов меч.
И утро красную денницу
На небо вывед в третий день,
Уже не славную столицу,
Но мрачный пепел падших стен
Лучом багряным осветило
Вот страшный образ лютой силы!
Вот вражьей дерзости следы!..
Но стой, злодей!. Всевышний встанет,