И вновь коридоры. Мне даже интересно, кто их проектировал? Как лабиринт Минотавра, запутаешься.
Кощей шел рядом. Высокий, но сутулый, хотя я замечала, он может быть прямым как палка. Лысенький. Хи-хи, пара волосков на макушке торчит, и все. Не быть ему героем-любовником, ну никак не быть.
Наконец коридоры кончились, и мы остановились перед высокими, украшенными деревянной вязью дверями.
— Твои новые покои, — молвил царь, распахивая створки.
У меня перехватило дух. Такой красоты я вовек не видала!
Не комната, а игрушка. Дорогая игрушка. Очень дорогая.
Кощей усмехнулся.
— Нравится?
— Еще бы!
— Ну, тогда… спокойной ночи.
Я с недоумением переспросила:
— Спокойной ночи?
— Вечер на исходе, невестушка. — Старик блеснул очами и вышел, закрыв за собой двери.
Как так? И это все?
А где же долгие разговоры под луной? Где наглые жениховские приставания? Нет, конечно, без них еще лучше, но тем не менее… Где все это?
— Что-то не поняла шутки, — прошептала я, чувствуя, как противные мурашки пробираются под одежду. Стало не по себе.
Чего добивается Кощей? На душе тревожно, и даже богатая горница показалась золотой клеткой.
Подбежав к окну, распахнула ставни. К удивлению, решеток не было. Неужели не пленница? Вернулась к дверям, подергала за ручку.
Чуть скрипнув, приоткрылась створка, давая возможность сбежать. Я задумалась. Не этого ли ждет старик? Скорее всего, куча охраны в коридорах расставлена, беглянок ловить.
Интересно, а где девочки? Неужели тоже в такие комнаты попали? Вот узнать бы!
Решительно закрыв дверь, для надежности еще и подперла ее стоявшим поодаль стулом.
Стулом! Не лавкой. Удивительно, но в новой комнате было много мебели, не идущей ни в какое сравнение с лавками в горнице, где нам пришлось мучиться первую ночь.
Изящные креслица и сундуки, огромные шкафы и миниатюрный столик с трюмо. Кровать с балдахином и резные подсвечники. Кощей сумел удивить. После спартанской обстановки прежней горницы эта комната казалась настоящим раем.
— Подкупить вздумал, — улыбнулась я, радуясь, что разгадала коварный план. — Как бы среди ночи в гости не пожаловал.
Оценив преграду из стула, решила пододвинуть к дверям тяжелый сундук. Теперь точно не пройдет.
Присев на краешек кровати, грустно вздохнула. С девчонками спалось спокойнее, а сейчас, в одиночестве, в логове злодея… Я поежилась.
Посмотрим, что будет утром.
А утро наступило внезапно.
Вот вроде только-только моргнула, сидя на кровати, а уже лежу под мягким одеялом, да еще и без одежды. И когда успела?
Потянувшись, удовлетворенно зевнула. Ночь прошла спокойно.
Но стоило так подумать, как на глаза попалась дверь… без сундука. Да что там говорить, даже стула около дверных створок не наблюдалось! Я вскочила, ойкнула и бросилась искать одежду. К огромному удивлению, вместо выданного мне в Лукоморье сарафана на креслице аккуратно лежало белоснежное платье с кроваво-красной отделкой. А рядом скромненько поблескивали золотые серьги.
— Что такое… — оторопело шепнула я, разглядывая неожиданные подарки.
Хотелось заорать в полный голос, затопать, разбить пару ваз и вытребовать родной сарафан обратно, но делать это все в голом виде было не комильфо. Пришлось натянуть то, что приготовил Кощей.
О да, в том, что одежда его рук дело, даже не сомневалась. А кто же еще?
Заплела волосы в некое подобие косы, фыркнула и глянула в зеркало. Вот гад… Ну точно гад! Когда только размер успел вызнать? Платье сидит как влитое.
Внезапно в комнату постучали.
— Кто там?
Прищурившись, я наблюдала, как медленно поворачивается дверная ручка.
— Завтракать пора, — в проеме мелькнуло конопатое личико чернавки. — Царь-батюшка велел тебя в столовую проводить.
— Сама дорогу найду.
— Так это… — Служанка смущенно переступила с ноги на ногу. — В другую столовую надобно. В хозяйскую.
Поняв, что в любом случае меня должны куда-то отвести, лишь махнула рукой.
— Ладно, пошли. Хотя нет, стой… — Я окинула взглядом девушку. Вроде не страшненькая. — Ты одна из бывших невест Кощея?
— Что ты, что ты! — удивленно замахала она руками. — Чернавка я.
— Точно?
Конопатая рассмеялась.
— Точно. Пошли скорее.
Я пожала плечами. Попытаться стоило.
— Ну, пошли.
И вновь коридоры. Если повезет, смогу запомнить расположение комнат через пару недель, не раньше. Понятно, что невесты тут целый год делали. Карту здания рисовали.
Служанка остановилась перед маленькой неприметной дверцей и постучала. Видимо, ей кто-то ответил, так как она ободряюще улыбнулась и, шепнув «иди быстрее», убежала прочь.
Глубоко вздохнув и набрав в грудь воздуха, я открыла дверь.
Помещение поменьше, чем первая столовая, но намного уютнее. Посередине небольшой круглый стол со стульями. На одном из них сидит невозмутимый Кощей, а на других…
— Чаяна! Малаша! — Радости моей не было предела.
Я ринулась к девушкам, но была остановлена резким окриком старика:
— Сядь на место! Не дело это. Вначале завтракать будем, а потом разговоры держать.
Гм, раньше ему не мешали беседы, а сейчас, можно подумать, что-то изменилось.
Маланьица улыбнулась и слегка кивнула, мол, потом поговорим. Чаяна повторила жест. Обе невесты выглядели намного спокойнее, чем вчера, и это не могло не радовать. Ну что ж, потом так потом.
Но никакого «потом» не получилось. Как только завтрак кончился, к нам подскочили служанки и, крепко взяв под локоток, настойчиво проводили в свои комнаты.
Я порывалась перекинуться хоть парой слов с Чаяной, но дотошные чернавки ни на мгновение не позволяли остаться наедине.
— Где вас разместили?
— Тут недалеко.
— Идите, девушки, идите! Негоже пустословить. Царь-батюшка приказал вас в опочивальни доставить. Идите!
Мы лишь фыркнули.
Надо признать, что и Малаша, и Чаяна, так же как и я, получили новые одеяния и смотрелись чрезвычайно хорошенькими. Кощей знал, как подольститься к невестам. Девушки уже не глядели на него как на изверга и даже пару раз позволили себе улыбнуться за завтраком.
Интересно, он тоже их раздевал и мерку снимал? Я брезгливо передернула плечами. Надеюсь, что все-таки это делали подневольные служанки, а не жених самолично. Надо будет спросить у девчонок, как первая ночь прошла, может, заметили что-нибудь.
Но, к сожалению, ни за обедом, ни за ужином поговорить не удалось. Кощей перебивал нас при малейшей попытке диалога, а после трапезы чернавки настырно расталкивали нас по комнатам.
Не знаю, чего именно хотел господин Бессмертный, но желание разбить ему заветное яйцо укрепилось во мне намертво.
Ночь прошла на удивление спокойно. Засыпала в одежде, проснулась тоже в ней. Новых подарков не было, а старые никуда не исчезли. И даже громкий стук в дверь не стал неожиданностью.
— Завтракать пора, — улыбнулась конопатая чернавка.
И вновь все по старому сценарию. Никакой импровизации. Хмурый Кощей, молчаливая трапеза, расторопные служанки. Комната. Тишина.
Честно сказать, меня это злило.
Поэтому, хорошенько поразмыслив (часы, проведенные в одиночестве, способствуют размышлениям), я все-таки решила устроить пробную вылазку в поисках Кощеевой смерти.
Столько раз меня водили под конвоем из комнаты в новую столовую и обратно, что уж не заблужусь. Да и не буду особо далеко уходить, поначалу осмотрюсь немного.
Чуть приоткрыв дверь, я выглянула в коридор. Никого. Можно идти.
Первым объектом недюжинного интереса стало соседнее помещение. Подергав ручку и с восторгом увидев, как она легко поддается, я скользнула внутрь. Горница как горница. Даже стало обидно. Никаких клеток с чудовищами, никаких сундуков с несметными богатствами, никакого яйца на бархатной подушечке.
Заглянув подлавки, постучав по столу, распахнула створки, но, так и не найдя ничего важного, плюнула и решила не тратить время на обычные помещения. Вряд ли Кощей станет хранить такую драгоценность без должной охраны.
Следующая по коридору дверь оказалась запертой. Помучившись минут пять с замком и удостоверившись, что открыть подручными средствами не смогу, грустно побрела дальше.
Третье помещение неожиданно оказалось открытым, и даже чуть распахнутые створки не вызывали беспокойства. Заглянув и убедившись, что комната пустует, прошмыгнула внутрь.
Вначале подумала, что это библиотека. Уж не знаю, положено ли сказочным героям читать книги, но толстенные фолианты в изрядном количестве украшали многочисленные полки. Из мебели только удобные стулья да кресла. Один-единственный неприметный столик и высокая, почти в человеческий рост, этажерка с чем-то, накрытым темным платком.
Именно это «что-то» и привлекло мое внимание. Хорошее место для яйца, согласитесь.
Подойдя поближе, я чуть приподняла ткань. Ни черта не видно! Но любопытство уже пустило ростки в бедном девичьем сердце. Просто так бросить занятную находку и уйти без трофея не могу.
Глубоко и решительно вздохнув, ухватилась за покрывало обеими руками (надеюсь, ловушек тут не предусмотрено) и резко, словно боясь передумать, сдернула его на пол.
Перед глазами возникла огромная клетка. А в ней…
— Ни фига себе попугайчик!
На меня обалдело уставились янтарные глаза невиданной птички. Большая, светлая, длинноперая, с чудесным хохолком на макушке.
— Цыпа-цыпа…
Птаха удивленно склонила голову набок, распустила небывалой красоты хвост, и вдруг ка-а-ак…
— Гра-а! Гра-а! Гра-а-ак!
— Заткнись! Заткнись, дятел-переросток! Да замолчи ты!
Но напрасно я пыталась сквозь прутья зажать ей клюв, пичуга лишь клевалась и верещала все громче.
— Гра-а-ак!
— Умоляю, тише!
В коридоре послышался топот и голоса служанок.
Мне не оставалось ничего иного, как кинуться за самое большое кресло и, усевшись на голый пол, притаиться. Авось не заметят.
— Жарушка! — Девушки вбежали в комнату. — Жарушка, ты чего, милая? Ну чего, хорошая? Обидел кто?
О, моя конопатая чернавка тоже прискакала. Быстрая.
— Платок слетел, вот и испугалась. — Она подняла ткань с пола. — Сквозняком, видать, сдуло.
— Да какой сквозняк? Ставни-то закрыты.
— А я почем знаю какой? Сдуло же.
В шесть рук платок был ловко накинут обратно на клетку, и птичка наконец замолкла.
— Может, побеспокоил ее кто?
— Да кто сюда зайдет? — Чернавушка беспечно пожала плечами. — Невесты, что ль? Да не дуры же они — по чужому замку в одиночестве разгуливать.
— Ну не скажи… Эта вон, лукоморская, бойкая очень. Тетка Марфа сказывала, даже воду пить не стала, пришлось шепоток кидать, чтоб уснула.
— Агась, — кивнула Конопатая. — Царь Кощей специально меня к ней приставил.
— А чего именно тебя?
— Так я прошлогоднюю заприметила у восточной башни!
— Ой, помню-помню…
Конопатая горделиво вздернула нос.
— После того царь-батюшка мне дюже доверяет. — И хихикнула. — А лукоморская-то еще и спрашивает вчерась, не бывшая ли я невеста!
Служанки дружно рассмеялись, но смех какой-то получился неестественный. Или мне только показалось?
— Ну все, айда дела делать. Обед скоро, а еще ничего не готово.
— И пшено привезти должны. Вы слышали про пшено-то? Из Серебряного царства везут.
Так, перейдя на разговоры о хозяйстве, девушки покинули помещение, и я смогла вылезти из укрытия.
Ну надо же, Кощей специально Конопатую ко мне приставил. Не доверяет, значит. Интересно, а что за история с восточной башней?
Подойдя к клетке, провела пальцем по темной ткани.
— Жарушка, стало быть. Жарушка-пожарушка. Понятно, почему так назвали, орет как сирена.
Только собиралась отойти, как заметила под этажеркой переливающееся всеми цветами радуги перо.
— Будем считать это платой за моральный ущерб, — хмыкнула я, поднимая находку.
Красота! Сжав в руках перышко, с удивлением почувствовала, какое оно теплое. Ух ты, пичужка-то с обогревом! Здорово.
Удовлетворенно кивнув, направилась к дверям, мельком глянув на кресло, за которым повезло спрятаться.
Глянула и застыла на месте. Кресло почти ничего не скрывало.
Ну ладно я с испугу не сразу заметила это, но пришедшие служанки просто не могли не обнаружить притаившуюся невесту. Что же получается, весь диалог был разыгран специально?
Мне стало смешно.
И тут Кощеюшка постарался, вот затейник! Ну, раз он так любит дешевые представления, следующий акт придется срежиссировать лично мне. А уж что получится — не обессудьте.
Уже на подходе к своей комнате я начала громко и грозно орать:
— Конопатая! Чернавка! Да где ж ты, мелкий персонаж пушкинских сказок! А ну иди сюда!
Конопатое существо появилось словно из ниоткуда.
— Что случилось? Чего кричишь?
Девушка и впрямь не понимала, отчего это моей светлости вздумалось погорланить.
— Сейчас объясню, — милостиво кивнула я, распахивая дверь в опочивальню. — Вот, гляди!
— Чего — гляди?
— Который день я в этой горнице просиживаю, а до сих пор никто не удосужился пропылесосить. Что за обслуживание такое? Жаловаться буду! Смотри, тут пыль, — я ткнула пальчиком на подоконник, — и тут, — указала на столик с трюмо. — А уж про ароматизацию воздуха даже не говорю!
— Аро… что? — Глаза Конопатой напоминали два круглых удивленных блюдца.
— Ароматизация. Хочу, чтоб розами пахло. Чего тут непонятного?
Девушка растерянно моргнула.
— Розами?
— Розами-розами. Еще можно добавить толику ландышей, но никаких пионов, их не люблю. — Тут мне на глаза попался массивный платяной шкаф, занимавший обширное пространство в углу. — Кстати, а почему у меня мебель из темного дерева? Поменять!
На чернавку было страшно смотреть. На побелевшем лице ярко-рыжими пятнами выделялись пресловутые веснушки.
— Но…
— Какое может быть «но», милочка? Я невеста али как? Считай, будущая хозяйка. Так что рекомендую не перечить, а быстренько сориентироваться в ситуации. Поняла?
— Н-нет.
Я горестно вздохнула.
— И как только тебя держат на ответственной работе, наверняка по блату устроилась.
Девушка оторопело моргала и шмыгала носом.
Попытки осмыслить сказанное прямо-таки читались на ее бледном лице — чернавка думала. Сей процесс был непривычным и, надо признать, совершенно несподручным. Оно и понятно, обычно все царь-батюшка лично измышлял, а тут самой приходится. Тяжело и даже как-то боязно. А ну ошибешься? Мысль не по тому руслу пустишь, да к не тем выводам придешь. Тут на авось полагаться никак нельзя. Тут и впрямь покумекать надобно.
Пока чернавушка «кумекала», я с предвкушением потерла ручки. Еще чуть-чуть надавить и…
— Без Кощея никак нельзя. — Служанка вздохнула и задумчиво потерла нос.
— Хех, ну раз нельзя, значит, зови Кощея, — радостно оскалилась я, кинув на Конопатую взгляд маньяка со стажем. — Будем разбираться сообща.
Господин Бессмертный не заставил себя долго ждать. Влетел в распахнутую дверь, придерживая развевающуюся накидку мрачного темного цвета, и окинул всех грозным взором.
— Что происходит? — грозно вопросил главный гад сказочной страны.
— Да вот… — служаночка замялась, — невеста гневаться изволит.
— Гневаться? На что?
— Говорит, что грязи в светлице много. А я ведь убиралась, царь-батюшка. Чем хочешь поклянусь, убиралась!
Кощей сверкнул белесыми очами и уставился на меня. А я что? Я ничего.
— О чем вы, милочка? Какая уборка? Я и слова вам об этом не сказала.
Конопатая побледнела вновь. Веснушки, казалось, стали еще ярче.
— Но как же… Ты же сама…
— Я? — Мое удивление не знало границ. — Послышалось.
— Как — послышалось?
— А вот так. Слуховая галлюцинация.
— И про розы?
— Особенно про розы. И про ландыши тоже.
— Про к-какие? — Она нелепо вздернула бровки.
— Которые вместо пионов, — участливо напомнила я. — Сразу перед шкафом были.
Кощей недоумевал.
Он искренне не понимал, что происходит, и, честно говоря, даже не хотел понимать.
— Молчать! — прикрикнул он на нас обеих. Ух, как грозно! — Чего тебе надо, девка?
А мне ведь ничего не надо, кроме одного. И я знала, как это можно достать.
— Да, собственно говоря, — пожала плечиком, — все как обычно: цветы, шампанское, конфеты. Я невеста, в конце концов, или нет? Хочу подарков, серенаду под окном и яичницу на золотом блюдце.
Ширине моей улыбки мог позавидовать даже Чеширский Кот. Я очень старалась.
Старик молчал. Чернавка медленно отступала к дверям. А в воздухе запахло грозой.
— Какую такую яичницу? — не стерпев, заорал Кощей. — Какие подарки?!
— Предсвадебные.
Служанка пискнула и живо выскользнула в коридор.
— Какие-какие? — Старик недоверчиво прищурился.
— Предсвадебные. За невестой надо ухаживать, а то вдруг я передумаю замуж выходить.
Что-то такое блеснуло в выцветших глазах Кощея, что-то странное, неожиданное, совершенно не отвечающее ситуации, но уже через мгновение он взял себя в руки и ухмыльнулся.
— Подарки, значит… Ну что ж, будет тебе подарок. Пойдем.
— Куда?
— В сокровищницу. Выбирать.
Такая желанная для меня сокровищница находилась на минус первом ярусе Кощеева дворца, проще говоря, в подземелье.
— Вперед!
Я почувствовала толчок в спину и вошла в темное помещение. С первым же шагом на стенах зажглись многочисленные факелы, осветившие огромный зал.
Горы! Просто горы золота! Драгоценные камни, россыпи серебра, огромные сундуки, доверху заполненные монетами. И вновь золото.
Кощей оказался баснословно, просто неприлично богат.
— Выбирай! — Старик обвел рукой драгоценные залежи.
— Все, что захочу?
— Любая вещь станет твоей, — кивнул он. — Можешь прицениваться ко всему. Только дальний сундук трогать не советую.
— А что там?
— Просто нельзя.
Я скривилась. Вредина. А может, именно там лежит то, чего так сильно хочется бедной девичьей душе?
— Иди! — Старик вновь подтолкнул меня в спину.
— Иду.
Это несказанное удовольствие — копаться в бесценных вещах. Примерять браслеты и диадемы, ожерелья и серьги. Пропускать сквозь пальцы мелкие камни, отбирая лишь самые крупные, по-настоящему заслуживающие внимания. Пересчитывать золотые монеты, выкладывая их аккуратной стопочкой. И думать, думать, думать…
За детской беспечностью я скрывала напряженную работу мысли.
Яйцо. Мне нужно одно-единственное яйцо. Плевать на золото, главное, добраться до заветного сундука. Вот чувствую, что именно в нем скрывается самая большая тайна Кощея.
Медленно, но неотвратимо я продвигалась к цели. Шаг за шагом, движение за движением, все ближе и ближе. Осталось сделать буквально пару шагов, еще чуть-чуть, и мои загребущие пальчики схватят запретный плод.
— Стой! — Голос Бессмертного разрушил мечты. — Я сказал, сундук не трогать! Разве не понятно?
— Забылась.
— Золото вскружило голову? — хмыкнул Кощей.
— Есть немного.
— Выбирай скорее, и пойдем. Время обеда близится. Ты же не хочешь, чтоб остальные невесты начали ревновать?
Ой, прям изревновались все! Я фыркнула. Мужское самомнение не знает границ.
Но в чем-то он прав, надо поторопиться. Что же выбрать? Какую-нибудь безделушку, лишь бы отвести подозрения. А сундучок от меня никуда не денется. Еще вернусь.
Схватив первое попавшееся колечко, сунула его под нос Кощею.
— Вот это хочу.
— Уверена?
Я глянула на украшение. Изящная серебряная змейка с золотой короной на голове образовывала ровный круг. Размер великоват, правда. Довольно-таки скромная вещь по сравнению с другими богатствами, но в этом колечке было что-то завораживающее, поэтому я твердо кивнула:
— Уверена.
— Что ж, дарю.
Кольцо вспыхнуло и, крутнувшись пару раз в воздухе, самостоятельно наделось на мизинец, мгновенно сжавшись по размеру.
— Ого!
Бессмертный расщедрился на зубастую улыбку.
— Носи… невестушка!
На обед мы опоздали.
Трапеза проходила в натянутой обстановке. Виной всему был бесстыже довольный Кощей и мое новое кольцо.
Чаяна заметила его первой. Тонкие бровки блондиночки стремительно поползли вверх, придавая личику совершенно неописуемое выражение. Она толкнула локтем Маланьицу и, указав на мою руку, как-то странно повела глазами.
Малаша, поглощавшая в этот момент первое блюдо, подавилась супом, закашлялась и, судорожно икнув, ухватилась за стол.
— Верико, — шепнула она, — все в порядке?
Я пожала плечами. Вроде бы да, но как-то напрягает общая реакция.
— Все разговоры после еды! — напомнил Кощей.
Пф! Как будто он когда-нибудь давал нам спокойно пообщаться.
Девушки, наверное, подумали точно так же, потому как синхронно вздохнули и уныло принялись ковыряться в тарелках.
Но у старика, по-видимому, было сегодня хорошее настроение (отчего бы это?), и он милостиво пояснил:
— Одна из моих дражайших невест заслужила подарок.
— И чем это она его заслужила, интересно, — прошептала Чаяна, с интересом наблюдая за непристойно широкой улыбкой жениха.
А Кощей наслаждался интригой и поигрывал бровями. Я даже улыбнулась. Ясно же, что нас ждет очередной спектакль.
Ну-ну.
Служанки принесли второе блюдо — какое-то вкусно пахнущее чудо из тушеных овощей. А в центре стола торжественно водрузили огромную жареную рыбу.
— Приятного аппетита! — вежливо склонились чернавки.
Кощей потянулся за кусочком, но был крепко схвачен мной за протянутую руку.
— А где вилка для рыбы? Ведь если есть рыба, то должна быть и вилка. — Я повернулась к замершим возле дверей служанкам: — Принести, живо!
— Какая такая вилка? — нахмурился старик.
— С четырьмя зубцами. Ни в коем случае не с тремя! Это не по правилам.
Вот когда пригодились уроки любимой бабушки, поклонницы всяких столовых церемоний.
— Ты чего голову морочишь? — Служанки были отпущены одним взмахом руки. — Нет тебе никакой вилки. Без нее не поешь, что ли?
— Поем. Но просто тогда не нужна рыба.
Чаяна закашлялась.
— Вон девка чуть из-за тебя не подавилась. — Кощей поморщился и покачал головой. — Хлебни квасу, поможет.
— Это чаша для горячих напитков, — ледяным тоном, похожим на бабушкин, промолвила я. — Холодные положено наливать в другую посуду.
— Да чтоб тебя!
Старик злобно зыркнул из-под бровей.
— А это капуста? Тушеная? — Я зачерпнула ложкой овощи.
— Что опять не так?! — От первоначального довольного выражения лица Кощея уже ничего не осталось.
— Ну, в общем, отдаленно напоминает, — милостиво изрекла я, прожевав кусочек. — Девочки, вам нравится?
Малаша испуганно кивнула.
— Чаяна?
— Вполне.
— Ну и хорошо. Приятного аппетита. Да вы не отвлекайтесь, кушайте, кушайте.
И с чувством выполненного долга принялась за остывающую рыбу. Ну а что? Не голодать же в самом деле.