60588.fb2 Решения принимались на земле - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 5

Решения принимались на земле - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 5

- Ладно, можете идти,- кивнул он мне.- Передайте комбригу Савельеву, пусть подумает, куда вывести штаб из Керчи.

Через несколько дней штаб ВВС фронта перебазировался в поселок Октябрьское, а командующий и комиссар с небольшой группой оперативных работников, возглавляемой мною, выехали на командный пункт фронта в поселок Ленинское. Туда же вскоре прибыл представитель Ставки армейский комиссар 1 ранга Л. 3. Мехлис, имея специальное задание - помочь командованию фронта подготовить и провести операцию по освобождению Крыма.

С согласия Военного совета фронта нам удалось объединить истребительную авиацию в один мощный кулак в составе двенадцати авиаполков под общим командованием генерал-майора Е. М. Белецкого, а от создания объединенной бомбардировочной группы пришлось отказаться в связи с тем, что 113-я бомбардировочная авиадивизия с самолетами ДБ-Зф передавалась по решению Ставки Главнокомандования в распоряжение генерала А. Е. Голованова, прибывшего тогда в Крым формировать объединение авиа ции дальнего действия. Присутствие на нашем фронте представителя Ставки Л. 3. Мехлиса сказалось на работе оперативного отдела штаба ВВС фронта прежде всего в том, что по его требованию мы три раза в сутки готовили справки-доклады о боевой деятельности авиации сторон, вновь и вновь дешифрировали производимые летчиками через день фотоснимки 26-километровой четырехполосной обороны противника на направлении Ак-Монайского перешейка, монтировали их на огромные планшеты с обязательным условием, чтобы "красиво смотрелось". На все это затрачивалось много времени, и потому его не хватало для обстоятельной и целеустремленной подготовки ВВС фронта к предстоящему наступлению.

Новое наступление началось 13 марта 1942 года. Оно тоже не было в достаточной мере подготовлено - прибывшая на полуостров 47-я армия генерала К. С. Колганова не смогла по-настоящему влиться в боевые порядки фронта и действовала разрозненно, не в полную силу. Войскам же 51-й армии генерал-лейтенанта В. Н. Львова удалось достигнуть некоторого успеха, они вклинились в оборону противника на 10 - 12 километров. Наземным войскам армии активно помогала фронтовая авиация. Штурмовики 214-го авиаполка Андрея Шуста, взаимодействуя со стрелковыми и танковыми частями, умело прокладывали им путь вперед. Поле боя надежно прикрывали истребители 45-го авиаполка Ибрагима Дзусова. Его летчики на самолетах Як-1 со знанием дела вели воздушные бои с "мессершмиттами" и в ряде случаев одерживали победы. Мужественно и храбро сражались с врагом тогда еще малоизвестный, а в будущем дважды Герой Советского Союза Дмитрий Борисович Глинка, капитан В. Н. Кубарев, ставший впоследствии Героем Советского Союза, генерал-полковником авиации. Не менее решительно действовали бомбардировщики 653-го и пикирующие бомбардировщики 742-го авиаполков.

С передового КП то и дело по телефону поступали распоряжения от генерал-майора Е. М. Николаенко: бомбардировщикам точнее наносить удары по опорному пункту врага Кой-Асан, пусть, мол, учатся действовать над полем боя и не лезут в оперативную глубину; штурмовикам теснее взаимодействовать с наземными войсками; истребителям смелее вести борьбу с вражескими "мессерами". Требования в общем-то правильные, но осуществлялись они порой без учета возможностей, в результате чего наша авиация несла большие потери. Погибли командиры 270-го и 247-го авиаполков Василий Савкин и Михаил Федосеев, удостоенный посмертно звания Героя Советского Союза, погибли комиссары этих полков Александр Мухин и Николай Васильченко. Лишившись в воздушном бою левой руки, буквально чудом посадил свой самолет командир 347-го авиаполка А. С. Кравченко. После излечения он, естественно, был списан с летной работы, но и без руки остался в строю, впоследствии стал генералом, автором ряда учебников по тактике ВВС, кандидатом военных наук, профессором. Смертью героев пали многие другие летчики.

Удачному, казалось бы, поначалу наступлению наземных войск, поддержанному всей мощью фронтовой авиации, не удалось получить развития. Подтянув из резерва 22-ю танковую дивизию, Манштейн нанес сильный удар по левому флангу 51-й армии и таким образом принудил ее прекратить наступление, перейти к жесткой обороне. Было сделано еще несколько попыток атаковать укрепленные акмонайские позиции врага, но по-прежнему безрезультатно.

Когда 8 мая 1942 года противник от обороны акмонайских позиций, сосредоточив крупные силы танков, перешел в наступление, Крымский фронт был фактически лишен возможности наносить штурмовые удары по вражеским танкам и пехоте.

Вскоре Л. 3. Мехлис был отозван из войск как один из прямых виновников неудачи Керченской операции, снят с поста заместителя Наркома обороны и начальника Главного политического управления Красной Армии, понижен в воинском звании до корпусного комиссара. Были также сняты с занимаемых постов и понижены и звании другие военачальники.

Кавказский заслон

В Краснодаре у С. М. Буденного.- Формирование 5-й воздушной армии.Помощь защитникам Севастополя.- Кавказский заслон

Вторая половина мая 1942 года. Наш штаб только что перебазировался в станицу Крымская. Мне приказано срочно вылететь в Краснодар, чтобы доложить генерал-майору авиации С. К. Горюнову о составе и размещении авиационных частей, выведенных с Керченского полуострова на Таманский.

- Не исключено, что вам вместе с генералом Горюновым придется встретиться с командующим войсками Северо-Кавказского направления Маршалом Советского Союза Буденным, - добавил Е. М. Николаенко.

Все это было настолько неожиданно, что сразу подумалось: "А почему не летит в Краснодар сам командующий ВВС фронта? Кто такой генерал Горюнов? Почему командование даже на встречу с маршалом Буденным посылает меня, капитана, начальника оперативного отдела?"

Осторожно попытался выяснить причину такого ненормального, на мой взгляд, положения, так как еще не знал о полученной часа два назад телеграмме из Москвы об отстранении генерала Николаенко от занимаемой должности. На мой вопрос, почему командующий не летит в Краснодар на встречу с маршалом Буденным сам, Николаенко ответил не сразу. С минуту тер пальцами сильно поседевшие за последние дни виски, потом как бы нехотя выдавил:

- Меня, военкома Иванова и комбрига Савельева отзывают в Москву. Обвиняют в том, что не сумели организовать отпор вражеской авиации на Керченском полуострове.

- А кто же будет командовать авиацией? - вырвалось у меня.

- Вероятно, генерал. Горюнов, раз интересуется данными,- буркнул Николаенко и, попрощавшись, вышел на свежий воздух.

Ночь за подготовкой материалов к докладу, казалось, пролетела мгновенно. Не удалось вздремнуть и в самолете. Не давали покоя мысли о последних событиях. Из задумчивого состояния меня вывел голос штурмана: "Под нами Краснодар". Самолет шел на посадку.

В огромном здании, где размещался штаб Северо-Кавказского направления, разыскивать генерала Горюнова пришлось совсем недолго. Мне указали комнату, в которую он только что вошел. И вот я перед новым начальством. Представился. Здороваясь, Сергей Кондратьевич посмотрел на часы:

- Я вас заждался, капитан. Ровно в десять нужно быть у маршала Буденного. А сейчас коротко доложите мне все по порядку. Знаете, что докладывать?

- Да. Генерал Николаенко дал необходимые указания.

В ходе доклада Сергей Кондратьевич задавал много вопросов, подробно расспрашивал о командирах авиаполков Павле Коробкове, Александре Осипове, Павле Данкевиче, Ибрагиме Дзусове и других. Потом поинтересовался, живы ли генералы Белецкий и Нанейшвили.

- Живы и здоровы,-ответил я.-Только у Нанейшвили неприятность. Его парадный мундир со Звездой Героя остался в Марфовке, куда внезапно на рассвете ворвались гитлеровцы.

- Был бы сам живой, а мундир пошьет новый, - широко улыбнулся Горюнов.- Надо полагать, выдадут и дубликат Золотой Звезды. А как там группа Белецкого? Я доложил, что группа в последних боях действовала смело и решительно. Положил перед генералом справку-доклад, в котором сообщалось о боевых делах истребительной авиации на Крымском фронте.

Позвонили от С. М. Буденного. Мы поспешили на прием к маршалу.

Семен Михайлович тепло поздоровался с генералом Горюновым, пожал руку мне.

- Присаживайтесь, пожалуйста,- пригласил он.

- Этот командир оттуда? - кивнув в мою сторону, спросил он у генерала.

- Начальник оперативного отдела штаба ВВС фронта. Беседа началась с разговора о последних событиях, о неудаче наших войск в Керченской операции. Маршал сказал, что он еще в апреле предупреждал командующего фронтом генерала Д. Т. Козлова о необходимости создать надежную оборону на рубеже Турецкого вала, но его указание осталось невыполненным. Командование фронта не сумело справиться с этой задачей в после того, как 10 мая Ставка приказала отвести войска на позиции Турецкого вала и организовать там оборону.

Настоящая трагедия,-негромко произнес Семей Михайлович, после чего, как бы между прочим, добавил:

- Знаете, я тоже еле унес ноги с Аджимушкая.

Видимо взволнованный этим воспоминанием (за время боев на Керченском полуострове он дважды побывал у нас на КП фронта), маршал встал из-за стола, успокаивая себя, несколько раз прошелся по комнате от стены к стене. Мрачно пошутил насчет кавалерийской дивизии генерала В. Н. Книги, от которой, по его словам, после боев на Керченском полуострове осталась одна обложка.

Успокоившись, Буденный опять сел за стол, с обычной для него твердостью сообщил, что вновь создаваемому Северо-Кавказскому фронту товарищ Сталин поставил задачу - обеспечить надежный заслон против врага по реке Дон и по восточному побережью Азовского моря. В выполнении этой задачи, как указал маршал, исключительно важная роль должна принадлежать авиации. Личный состав авиационных частей должен быть готов к трудным боям. Это надо хорошо объяснить каждому летчику, каждому командиру.

Горюнов, слушая маршала, с едва заметным нетерпением двигал широкими плечами, машинально приглаживал правой рукой гладко причесанные на пробор, не очень густые, каштанового цвета волосы, время от вромени поворачивал голову в мою сторону, словно приказывая: слушай, мол, и запоминай.

Высказав все, что считал необходимым, Буденный выразительно посмотрел на Горюнова, видимо ожидая от него заверения в том, что авиаторы приложат все силы для достижения поставленной цели. Однако Сергей Кондратьевич просто сказал, что видит свою главную задачу на ближайший период в объединении всей авиации, базирующейся на аэродромах Краснодарского края, в одну воздушную армию, после чего гораздо легче будет создать воздушный заслон врагу и выполнить приказ Верховного Главнокомандования.

Термин "воздушная армия" тогда только входил в употребление и, как я заметил, непривычно резанул слух Семена Михайловича.

- Воздушная армия! - негромко повторил он, разглаживая пышные усы.Новая реорганизация, новое объединение. А я, грешным делом, полагал, что авиация гораздо нужнее командующему общевойсковой армией, чтобы он сам мог распоряжаться ею. Своя авиация у общевойскового командарма - это сила.

Генерал Горюнов, будучи одним из инициаторов и активных сторонников объединения авиации в воздушные армии, без промедления ринулся в "бой", стал убедительно, со свойственной ему горячностью доказывать Семену Михайловичу преимущества мощных воздушных объединений. Эти доказательства сводились примерно к следующему. Авиация, рассредоточенная по общевойсковым армиям, не в состоянии самостоятельно решать важные задачи, одновременно наносить мощные удары по наземным войскам противника и прикрывать свои войска с воздуха. Особенно это относится к тем общевойсковым армиям, которые действуют на главных направлениях. Для прикрытия и поддержки наземных войск на главном направлении нужен мощный авиационный кулак. Таким именно мощным, а не расчлененным по частям кулаком и будет для войск фронта создаваемая воздушная армия. Собственно говоря, особой необходимости убеждать маршала С. М. Буденного в важности и целесообразности объединения авиации в воздушную армию, пожалуй, не было. На этот счет уже имелось соответствующее решение Верховного Главнокомандования. Тем не менее Сергей Кондратъевич Горюнов использовал все свое незаурядное красноречие для доказательства командующему, что объединенная в воздушную армию авиация представляет собой гораздо большую силу, нежели авиация, распыленная по общевойсковым армиям.

- Выходит, вы правы, - признал в конце концов Семен Михайлович.Хорошо, что мы с вами так откровенно поговорили на эту тему. Действуйте, Сергей Кондратьевич, побыстрее заканчивайте формирование воздушной армии. Медлить нам нельзя.

Новый командующий ВВС Северо-Кавказского фронта {2} генерал С. К. Горюнов решил не задерживаться долго в Краснодаре. Его как магнитом тянуло в станицу Крымскую, где планировалось формирование 5-й воздушной армии, в командование которой он должен был вступить в самые ближайшие дни. Вместе летим в станицу Крымскую. Некоторое время молча смотрим на широкие, удивительно красивые просторы краснодарского Предкавказья. Говорить вроде не о чем. Обо всем, что касается служебных забот и дел, переговорено на земле. Теперь - поскорее на место, в Крымскую, чтобы приступить к практической работе.

Однако молчание продолжается недолго. Первый нарушает его генерал. Обернувшись ко мне, спрашивает:

- Вы откуда родом, капитан?

- Из Запорожья.

- Южанин, значит, украинец?

- Да. Жил и учился в Одессе, потом в Москве. Службу до войны, после академии, начал на Кавказе. И воевать приходится тоже на юге.

- А семья у вас есть? Где она теперь?

- В Тбилиси. Жена и дочь.

- Моя семья тоже в Тбилиси. Трудно им. Во многих местах пришлось побывать, а в Тбилиси мои оказались впервые.

- Вы давно в авиации, товарищ генерал? - поинтересовался я.

- Давно,- махнул он рукой.- Одним словом, смолоду.