— Вы слышите меня, Эверетт? — Треск раздался в рации Тома Свенсона.
— Эверетт здесь, — послышался короткий ответ.
— В охране пробита брешь, — прокричал Свенсон в микрофон. — Маньяк на территории курорта.
Молния прорезала небо, и огни на вилле Евы замигали. Она ахнула и обняла себя руками, пытаясь унять дрожь.
— Он добрался до сумки мисс Хэмел. Тревога по всей территории… Срочно возвращайтесь сюда…
— Хорошо.
От удара грома Ева вздрогнула.
— Том, надо предупредить Монику и остальных, — попросила она, когда он снова повернулся к ней. — Я позвоню им, только не оставляйте меня одну.
Свенсон кивнул, его глаза были ясными и спокойными.
— Я останусь с вами, мисс Хэмел. Вы будете в полной безопасности. С этого момента я не отойду от вас ни на шаг.
Пальцы Евы настолько дрожали, что она с трудом набрала номер телефона Моники.
— Моника, — начала она неестественно спокойным тоном, — тут такое происходит. Нико ушел. А Билли Шиэрз здесь, он на курорте. — Еву одолел истерический смех. — Он хочет убить меня, Моника. Как будто того, что сделал Нико, недостаточно. — Ею еще больше овладевала паника. — Он хочет разделаться со мной, я чувствую это…
Том Свенсон деликатно отобрал трубку из рук Евы и заговорил с Моникой быстро и деловито, не переставая обшаривать глазами веранду Евы.
— Я провожу вас на виллу Д’Арси, — сказал он Еве, когда закончил разговор с Моникой. — Для него это будет неожиданностью, и когда он придет сюда, мы будем готовы к этому.
Она кивнула, однако с какой-то необъяснимой уверенностью подумала, что Билли Шиэрз найдет ее, где бы она ни скрывалась.
Через пять минут Ева бросилась в объятия Моники, шепча:
— Я не понимаю, каким образом он мог здесь оказаться?
— Это неважно. Они поймают его, Эви Б. Или это сделаю я. Ничто не должно помешать съемкам. — Моника попыталась пошутить, но шутка вышла плоской. Она увидела, как Свенсон водил глазами, направляясь в спальню, чтобы начать осмотр ее помещений.
«Конечно, я не Джей Лено, но если я не сохраню чувство юмора, я никогда этого не переживу».
Моника подвела Еву к дивану и усадила ее между подушек.
— Я дам тебе чего-нибудь выпить.
Однако Ева покачала головой, когда Моника начала класть лед в фужер с виски.
— Мне нельзя ничего спиртного…
— Это поможет тебе успокоиться.
— Я беременна.
Моника ошеломленно уставилась на нее.
— О, Ева, но ведь это чудесно! — ее голос потух, когда она увидела убитый горем взгляд Евы. — Разве не так? — без особой уверенности закончила она, отставляя в сторону фужер с виски.
Ева смотрела прямо перед собой, руки ее были бессильно опущены.
— Я не позволю Билли Шиэрзу причинить боль моему ребенку, — сказала она так тихо, что Моника с трудом расслышала.
Моника обменялась мрачным взглядом с Томом Свенсоном, который вернулся в гостиную.
— Ну конечно, — сказала она ласково. — И никто не причинит боль ни тебе, ни твоему ребенку. Ради Бога, Ева, где Нико?
— Кого это волнует?
— Дорогая, — мягко произнесла Моника. — В том, что ты говоришь, нет никакого смысла.
— Я не знаю, какой смысл можно извлечь из того, что мой жених спит с моей сестрой. А ты можешь извлечь смысл?
Глаза Моники широко раскрылись.
— Нет! — выдохнула она, вспомнив Нико, целующего Еву под водопадом, пока Антонио отвлекался от съемок. Вспомнила, как переносил ее через украшенный цветами мост. Не было никакого сомнения, что они любят друг друга. Он не смог бы так сыграть. — Ева, а ты уверена в том, что говоришь?
— Я нашла ее сережку. Она была в кармане его халата. Он сознался во всем какой-нибудь час тому назад. — Лицо Евы вытянулось и побледнело. Она выдавила слабую улыбку и пожала плечами. — Подозреваю, что сегодня не мой день, Моника.
И она разразилась рыданиями.
Пока Свенсон осматривал из окна залитые дождем подходы к вилле, Моника обняла Еву и стала гладить ее по голове. Она лихорадочно размышляла.
«Тери одна — Брайен отправился с Тамбурелли. Боже мой, ее нужно привести сюда и сообщить гавайским властям, чтобы они отнеслись к этому самым серьезным образом. Куда все задевались? Я хочу, чтобы это место было заблокировано, и мои люди сидели на своих виллах, под охраной до тех пор, пока не поймают этого маньяка».
Она приказала Альфи сообщить персоналу об опасности. Свенсон сделал еще несколько звонков — Тери, в охрану, в местную полицию, и Максин Гудмен в Нью-Йорк. Однако Максин на месте не оказалось, и он оставил ей срочное донесение.
— Ева, ты останешься здесь на ночь, — объявила Моника после того, как Свенсон закончил свои телефонные переговоры. Возражений со стороны Евы не последовало. Пока Свенсон разговаривал по рации с Эвереттом, она укрыла Еву легким хлопчатобумажным покрывалом и поставила чайник. Затем она набросила на себя плащ.
— Когда я вернусь с Тери, мы устроим вечеринку в пижамах.
— Только не надо брать на прокат фильм ужасов, — пробормотала Ева. — Он уже развивается на наших глазах.
«Поэтому нам обеим надо сохранять чувство юмора, — подумала Моника. — Хотя, кажется, напрочь рассыпается мой июньский номер».
— Какого черта мне остается делать без Евы Хэмел и Нико Чезароне?
— Послушай, Эви Б, — бодро сказала Моника, подавая чай с корицей. — Свенсон и я все продумали. Я с агентом охраны забираю Тери, мы заскочим на твою виллу за твоими вещами и будем здесь раньше, чем ты успеешь глазом моргнуть.
Еве было не по душе оставаться одной, но вслух она лишь сказала:
— Не оставляй меня надолго, Моника… Пожалуйста.
Когда Моника ушла, Ева в раздумье уставилась на дымящийся чай.
«Перестань вести себя как младенец. У тебя много защитников».
Однако она не смогла сдержать дрожь, когда Том Свенсон проверил револьвер и по очереди поговорил по рации с Дином Эвереттом и начальником охраны территории курорта.
Ева подумала, что она выдала Тому Свенсону все неприятные детали ее разрыва с Нико. Он был рядом с дверью во время их баталии, поэтому скорей всего все слышал.
Вот так получается. Она практически ничего не знала об этом человеке, за исключением того, что в Нью-Джерси его ждут жена и трое маленьких детей. Он же знал о ней все, даже самые деликатные детали ее жизни. В то же время он даже вида не подал, что слышал их с Нико разговоры на повышенных тонах. Он выполнял свой долг по ее защите с профессиональной беспристрастностью.
— Эверетт не обнаружил доказательств того, что злоумышленник на охраняемой территории, — сообщил Том, показывая на рацию. — Не обнаружила его и охрана курорта. Местные власти внимательно следят за ситуацией, мисс Хэмел. Все находится под контролем.
Ева глотнула чай.
«Все, кроме моей жизни».
Агент охраны с помощью отмычки открыл виллу Евы и, опередив Тери и Монику, вошел внутрь. Пока они в беспокойстве ожидали в фойе, агент быстро осмотрел комнаты.
Тери нервно шагала по небольшому фойе. Она беседовала по телефону с Эндрю, находящемуся в Лос-Анджелесе, когда срочный вызов прервал их разговор. В течение минуты она слушала рассказ Эндрю о том, в каком восторге был Адам от посещения Диснейленда, после чего Том Свенсон предложил ей собрать необходимые вещи и приготовиться провести ночь на вилле Моники Д’Арси. Моника в двух словах объяснила ей ситуацию, но Тери так до конца и не поняла, что происходит. Мысль о маньяке, который бродит на свободе, казалась ей совершенно фантастической, а разразившийся шторм лишь добавил хичкоковских эффектов в эту невероятную историю. Ей хотелось, чтобы поскорее вернулся Брайен с Большого острова, а сама она снова оказалась в Ливонии и занялась своим привычным делом — полировкой ногтей миссис Уармлер.
И еще: почему Моника не предупредила их раньше?
— Почему вы не сказали нам, что здесь происходит? — спросила Тери, поворачиваясь к Монике. — Я думаю, мы имели право знать.
— Никто не думал, что действие развернется по наихудшему сценарию или что кто-либо из нас в опасности. Необходимые меры предосторожности были приняты… Возможные последствия были неясными, и казалось, нет причин беспокоить всех и вторгаться в личную жизнь Евы…
Лишь с третьей попытки Моника сумела зажечь сигарету. Она затянулась и посмотрела в зал, куда скрылся агент охраны. — И кроме того, мы не были бы в большей безопасности, если бы обратились в ФБР. Здесь достаточно своих собственных полицейских.
Тери не успела что-либо сказать, так как вернулся агент охраны.
— Похоже, здесь никого нет, — доложил он. — Вы возьмите с собой то, что вам потребуется, и я провожу вас на другую виллу.
— Начнем с ванной, — обратилась Моника к Тери. — Положите вещи в эту сумку, а я разыщу ночную рубашку и тренировочный костюм… И чем скорее мы отсюда уйдем, тем лучше. Ну, дорогая, — добавила она, увидев побледневшее лицо Тери, — нет особого повода для страхов. Мы все останемся живы и будем счастливы… Гарантировано!
— Я знаю. — Тери проглотила комок в горле. Она расправила плечи и двинулась в ванную. — Но у меня от всего этого мурашки бегают по коже.
— Ну еще бы, — пробормотала Моника и открыла дверь в чулан спальни.
Внутри, сгорбившись, в напряженной позе, сидел Дин Эверетт. Мышцы его лица были напряжены и искажены гримасой, его револьвер целился в голову. Сразу же узнав его, Моника громко закричала.
Агент охраны вбежал в спальню, держа в руке револьвер. Тери в ужасе увидела все это из двери ванной.
Моника нервно засмеялась. И причиной был здесь и страх, и раздражение. Сердце ее гулко колотилось.
— Вы до смерти напугали меня, мистер Эверетт. И не цельтесь в меня этой штукой. Я не злоумышленник.
Эверетт выпрямился и опустил револьвер.
— Простите, мисс Д’Арси, — он подождал, пока подошла Тери, гремя туалетными принадлежностями. — Я не хотел напугать вас… И вас также, мисс Метьюз. Я услышал шум и подумал, что могу захватить врасплох подозреваемого.
— Ну, и вы обнаружили что-нибудь? — спросила Тери.
Моника нахмурилась. «Неужто ты не слышал наших голосов, идиот несчастный?» Вопрос вертелся у нее на языке, но в этот момент зазвонил телефон.
— Не трогайте, — приказал Эверетт, когда Тери сделала попытку взять трубку. — Если это Билли Шиэрз, пусть считает, что здесь никого нет.
Внезапно включился автоответчик, и звонкий голос Максин Гудмен нарушил тишину спальни. Дин Эверетт повернулся в сторону голоса.
— Ева, Свенсон! Это Максин. Чрезвычайно важно! Ваши жизни в опасности! Дин Эверетт найден мертвым в Лос-Анджелесе. Его удостоверение личности отсутствует. Вы поняли? Ваш Дин Эверетт — самозванец! Мы подозреваем, что он и есть Билли Шиэрз. Сейчас я звоню в службу охраны отеля и в полицию Мауи. Будьте предельно осторожны! Следующим рейсом я вылетаю на Мауи.
Все последующее произошло одновременно.
Тери, ахнув, уронила туалетные принадлежности и в ужасе уставилась в лицо телохранителя Евы.
Моника в оцепенении смотрела на самозванца.
«Дин Эверетт», который был гостем на яхте Ричарда… танцевал с Мими… помогал готовить помост для съемок в бассейне, и есть тот, кто так жестоко и расчетливо мучил Еву в течение многих месяцев».
Агент охраны выхватил револьвер, но сделал это недостаточно быстро.
Эверетт дважды выстрелил.
Первая же пуля попала агенту между глаз.
Моника услышала стон, агент медленно опускался на пол, и красное пятно расплывалось на месте раны.
Вторая пуля попала в бюро из букового дерева и с визгом отрикошетила в сторону.
Моника ощутила запах смерти и пороха. Она в ужасе смотрела на кровь между пальцами Тери. О Боже! Тери сжимала рукой плечо, прислонившись к забрызганной кровью стене. Ее глаза остановились на стрелявшем, словно не веря в то, что произошло.
«Этого не может быть», — подумала Тери. Боль ослепила ее. Ей стало холодно. Очень холодно… Адам… Адам на коленях Эндрю съезжает на санках… Он смеется.
— Бедный мальчик, — сказала она.
Дин Эверетт взглянул на нее.
— Заткнись!
«Мой бедный мальчик… Ты уже однажды потерял мать… А сейчас ты теряешь ее навсегда… Но твой отец любит тебя… Ты оставайся с ним… Оставайся с Эндрю… Эндрю…»
Ее окутала холодная тьма.
Как в туннеле между Детройтом и Виндзором. Она шла по нему с Брайеном. Они собирались на пикник в Виндзоре.
«Брайен».
Брайен протянул к ней руки.
«Здесь холодно и темно… Брайен, мы заблудились…»
Моника ахнула, когда увидела сползающую на пол Тери.
«Сохраняй самообладание… Не паникуй!» — приказала себе Моника. Она несколько раз быстро втянула воздух и, медленно переведя взгляд на человека, которого знала как Дина Эверетта, сделала шаг в угол, где скорчилась Тери.
— Ложитесь на пол рядом с ней, — металлическим голосом приказал Эверетт.
— Разве вы не видите, что ей нужен доктор? — начала было Моника.
— Сейчас же, мисс Д’Арси, на пол. Не вынуждайте меня причинять боль и вам.
— Тери, я помогу тебе. — Моника дрожащими пальцами коснулась белой, как алебастр, щеки девушки. — Держись! не оставляй меня! — уговаривала она, глядя на безжизненную Тери, из раны которой вытекала алая струйка крови.
Моника метнула отчаянный взгляд на Эверетта.
— Позвольте мне по крайней мере взять полотенце и остановить кровотечение, — взмолилась она. — Это займет всего минуту. А затем я сделаю все, что вы скажете.
— Я не могу ждать ни минуты, — он посмотрел на нее и мечтательно улыбнулся. — Я ждал слишком долго. Я должен идти к Еве.
Моника вздрогнула, увидев совершенно безумные глаза. Она не могла поверить, что это тот молодой человек, который постоянно находился с ними во время съемок. Ведь он вел себя там вполне нормально. Очевидно, он был незаметным и в толпе: среднего роста, с обыкновенными каштановыми волосами, карими глаза и ординарными чертами лица.
Такой человек не привлечет вашего внимания, даже если вы столкнетесь с ним нос к носу. Он регулярно берет себе гамбургер на завтрак, тщательно чистит туфли каждое воскресенье перед тем, как отправиться в церковь или играет на площадке в футбол с детьми квартала. Обыкновенный, приличного вида человек, никому бы и в голову не пришло, что он маньяк и убийца.
Сердце Моники отчаянно колотилось. Она старалась не смотреть на мертвого охранника, распростершегося на ковре и целиком сосредоточила внимание на Тери, которая была без сознания. «Только без сознания, не мертвая, — убеждала себя Моника. — Не мертвая!
Какого черта бездействует полиция Мауи? Неужели Максин не дозвонилась до нее?»
Она бросилась щупать пульс Тери и увидела, что Эверетт снимает с себя пояс.
«Что теперь? Изнасилует меня? — Моника скрипнула зубами. — Черта с два, только через мой труп!»
Но ей не следовало опасаться: вожделение он испытывал к одной лишь Еве.
Ремнем и поясом от купального костюма Евы он тщательно завязал обеим руки и ноги. Моника была рада, что Тери не осознавала того, что с ними проделывает этот негодяй. Когда они были надежно связаны, он оттащил ее подальше.
— Что вы еще придумали? Вместо ответа он наклонился над лежащим охранником и взмахнул рукой, в которой она заметила металлический предмет.
Затем он выпрямился и уставился на Монику, чуть склонив набок голову.
— Вы ее страшно замучили. Просто страшно! «Ева, сделай то, Ева, сделай так». Вы не должны были так мучить ее! Вам придется заплатить за то, что вы были так жестоки, мисс Д’Арси. Я вернусь за вами… Но вначале я должен позаботиться о моей Еве… Она так давно ждет… Я ведь обещал, вы знаете, я обещал.
Не оглядываясь, он вышел, и дверь захлопнулась от ветра. В комнату ворвался запах дождя, мокрых эвкалиптов, земли и океана.
Моника видела, как кровь Тери пропитывает ковер. Она приказала себе ни в коем случае не терять сознания.
«Крепкая, как застывшие взбитые сливки, — пришли ей на память иронические слова Пита, — вы ошибаетесь, мистер Ламберт. Я крепче и сильнее, чем вы думаете. И я собираюсь жить долго, чтобы доказать вам это».
Ева вздрогнула от треска рации на поясе Свенсона. Куда запропастились Моника и Тери? В ее сердце закралась тревога. Они не должны были отсутствовать так долго. Однако Том Свенсон оставался спокойным и тогда, когда сказал, что радировал Эверетт и попросил оказать ему помощь.
— Эверетт говорит, что мисс Метьюз подвернула ногу, когда бежала сюда, и просит меня помочь донести ее. — Он направился к двери. — Они здесь рядом. Я вернусь через секунду.