Лейла бросила плешивого в корзину.
Помнит Расул, что одна мужская фигура была, помимо патриарха, молодой парень, худой, высокий, и черты, схожие с Лейлиными. "Возможный сын?" подумал тогда Расул, но каштановые волосы, и нос прямой, без горбинки, как у нее.
- Впрочем, тебе лучше удаются молодые куклы.
- Разве?- И снова, как в тот раз, Лейла густо покраснела.
- Кстати…- Но умолк: вспомнил, что когда впервые увидел ту куклу, задвинутую, спрятанную за занавеской, почувствовал, что Лейла встревожилась. И тут же с ходу, помнится, спросил:
"Ты часто с ним возишься?"
"Да?" - вот здесь она густо покраснела, чего с нею прежде не случалось. ТОСКА ПО СЫНУ, подумал тогда Расул.
"А он на тебя похож".
"Я думаю создать…" - и запнулась, НЕДОВОЛЬНА, ЧТО Я УВИДЕЛ КУКЛУ.
"По своему образу и подобию?" - пришел ей на помощь Расул, продолжая пристально разглядывать куклу.
"Увы,- вздохнула,- ты не поймешь".
"Отчего же?"
"Я хочу вложить в него всю свою любовь".
"Как всевышний в свое детище?" НЕ НАДО О СЫНЕ!
"А он и есть дитя".
"Кто?"
"Тот, кого я хочу создать…"
Расул удивился, и, будто спеша успокоить его, Лейла сказала: "Это ты, вернее, мой идеал, каким бы я тебя хотела видеть".
"Но он… чучело!"
"Ты хочешь сказать - кукла?"
"Пусть так!"
"Но я вдохну в него жизнь, и он будет всюду со мной".
Расул усмехнулся.
"Ты не веришь? - с чего-то вспыхнула Лейла и почти приказала: - Оставь его (?!) в покое".
Загадки какие-то.
Расул лишь на миг вспомнил о кукле-парне (давно ее не видно, этой куклы, лишь сестры на подоконнике, и патриарх куда-то исчез) и тут же устремился думами в родной город:
- Я никого видеть не хочу! Этот выскочка драмо-дел! паяц! артист! - С чего на Аскера Никбина взъелся? Ничем как будто не обидел, дружны со старшим свояком, даже восторгался им некогда, сидели у него на широкой веранде с видом на море, и Аскер Никбин разглагольствовал, "прежде упрекнув своих и похвалив соседей, где "поэты в почете", там в академиках и поэты, и собрания сочинений им, и высшие звания.
"Да, надо быть дерзким, я бы даже сказал, наглым, чтобы, зная, какие люди творили (и непременно называются Низами, Руставели и Лев Толстой), брать в руки перо".
"А что тебя побуждает писать, Аскер?" - спросил Расул.
"Сам не пойму"^
"Любовь?"
"Да, именно любовь!" - И с чего-то хохочет.
"Может,- пристал к нему Расул,- безумие?"
Задумался. Безумен ли он?..
"А что? Ты прав,- промолвил.- Каждый истинный поэт' безумец".
"Или отчаяние гложет душу?"
Как ответить Расулу?
"А знаешь,- продолжил Расул, так и не дождавшись ответа,- я вспомнил слова Джанибека, ведь он тоже сочинительством занимался (это когда их койки в военном лагере рядом в палатке были)".
"Разве?" - удивился Аскер.
"Трагедию однажды написал". "Джанибек - и трагедия?!"
"А потом порвал ее на клочки. Писать, сказал он, удел слабых. Легко властвовать в вымышленном мире!"
Аскер Никбин среагировал тотчас:
"Какой умница Джанибек, я восхищен! Да, слаб человек, и честолюбив, зуд власти не дает ему покоя. Но кому какая власть: мне в вымышленном, а Джанибеку и тебе в реальном, вот и поделим!"
"Ты не слаб,- пошутил тогда Расул,- свое не упустишь и в реальном мире".
Два дня назад - вот отчего зол Расул! - в фильме его видел, своего свояка: усищи, глазищи, ручищи, и тяжелый меч в руке (а он картонный), разит врагов, как взмахнет - десяток чужеземцев наповал.
"Это ж позор! Нет, я не ожидал,- всю дорогу кипел Расул,- что у Аскера такая неуемная жажда славы! Мало ему, что полез в драму, ничего в ней не смысля, и сочинил бездарный роман, якобы спасая хилую нашу прозу",- прислал и Расулу, переплел журнальные страницы, а на обложке золотыми, буквами Проза Поэта, пэ-пэ, так сказать.
"А ты, между прочим, хвалил",- заметила Лейла.
"Я только одну вставную новеллу одобрил, об Ильдрыме, и то за попытку постичь думы Ильдрыма в последнюю его минуту, но не сумел, ударился в патетику, дешевые охи: "Ах, Ильдрым, как ты мечтал о сыне!.." Мыслишка у него была, помню, о том, что мы привносим в переживания Ильдрыма наши думы, но в тот момент, когда на тебя идут волны и одна унесет в море, кто узнает, о чем ты подумал,- тут же уход в сторону,- и ты, кажется, читала (Лейла не читала, станет она время на сочинения Аскера тратить!), ни сюжета, ни характеров, роман-эссе, чтоб скрыть незрелость, так нет же, ему надо фотографиями увлечься, выставку пробить, ездить с нею по городам, и вот, еще сняться в фильме, сыграть роль легендарного борца против тирании!"
"Копирует".