С работы пешком до метро, и на пересадке вдруг голос: "Иди домой, и ты увидишь!" Нет, не надо. "Я даже хочу, чтоб и у Лейлы также…"; ни ревности, ни боли. Домой! Вот и улица. Шел нехотя, словно преодолевая чье-то сопротивление. "Но ты хочешь увидеть!"
Не помнит, как вошел в лифт.
Стук двери лифта.
Я ЗНАЮ ТВОЙ СТУК.
- И тут же - своим ключом, рука дрожит, но что это?! дверь отворяется трудно, а потом КТО-ТО изнутри закрывает замок, сначала не понял, кто же противится?! и обожгло: Лейла!.. ТЫ ХОТЕЛ УВИДЕТЬ! Надавил на дверь, так и есть: Лейла! в ТАКОМ виде!..
- Уйди! - Лицо искажено страхом.- Я прошу тебя!
- Я чувствовал! я знал!..- И его нелепое, уши слышат, но смысла не улавливают: - Не буду скандалить. Я голоден (??). Пройду прямо на кухню.
В овальном зеркале мельком увидел себя, белый-белый. Сердце!.. "Ну вот, ты же хотел!" Нет сил смотреть на Лейлу, больно. Скорее бы тот ушел, не увидит, кто ж?
- Он сейчас уйдет… Успокойся, мы должны поговорить.
- Все ясно.
- Нет, не ясно!..- ГОВОРИ, Я ХОЧУ ТЕБЯ СЛУШАТЬ И ДАЖЕ ПРОСТИТЬ.
Кривая усмешка. ТЫ ХОТЕЛ СВОБОДЫ, ВОТ ОНА, ОТЧЕГО Ж НЕ РАДУЕШЬСЯ? Крах! И даже… да, да, именно это чувство! зависть! к тому, который… Лейла исчезла и тут же вернулась.
- Он ушел. Давай спокойно… Я понимаю, я виновата, но и ты!..
ВОТ-ВОТ! И Я ДАЖЕ ХОТЕЛ, ЧТОБ У ТЕБЯ БЫЛО.
- Никаких разговоров! кончилась твоя власть, и я обрел долгожданную свободу! НИСА!..
- Как ты можешь?..
И даже легкость какая-то! Но отчего такая острая боль в сердце? И обида такая, что… И скорее узнать, кто ж он?! Ах, из Кукольного ее театра! выбрала из молодых, одаренных и… ну да, она говорила!! "Он слишком юн… А почему мне никто не может нравиться?! А что? И весел, и остроумен, и внимателен! Вздохнула.- Будь спокоен: нас слишком многое связывает, И Я НИКОГДА НЕ ДОПУЩУ, ЧТОБ МЫ СТАЛИ ПОСМЕШИЩЕМ В НАШЕМ РОДУ И ЧТОБ ЭТО ОТРАЗИЛОСЬ НА ТВОЕЙ КАРЬЕРЕ".
Кукла!
- А где твоя кукла? - присел даже на кровати.
- Какая? - и снова, как тогда, покраснела.
- Не его ли ты думала сотворить?
- Той куклы уже нет.
- Исчезла как кукла, чтоб ожить как… НАДО ГРУБОЕ СЛОВО, любовник?
- Ты не смеешь говорить пошлости. Я, если ты хочешь знать, не чувствую за собой никакой вины. В том, что случилось, ты виноват в не меньшей мере.
Ну вот, по всем линиям… Расул даже представить не мог, МОЯ САМОУВЕРЕННОСТЬ, что это возможно, и объяснял ее холод, ТЫ СМЕШОН, неотвратимо грядущим ее угасаньем.
- Мы оба, и ты, и я, разрушали.
- Ответь мне, Лейла,- и до семи утра говорили, вспоминая, оправдываясь, осмысливая с первого дня и за все эти четверть века и стычки, и ссоры, и мирные счастливые отношения:
"Ведь они были, Расул!"
И снова упреки, гнев, "Ты не смела", до полного разрыва, а через миг - как в лучшие времена, и сам не веря, что простит,- да, ответь мне, Лейла, что лучше: как ты, зная предполагать или, как я, не зная увидеть?
ТЫ САМ ПОСЕЯЛ, НО ЛЕЙЛА НЕ СМЕЛА!
И его нелепые - в свете того, что случится и ничего Не будет - слова:
- Что ж, ты и сохранила меня молодым, ты и состаришь меня, чтоб выглядел на свои годы.
И Лейле, так они договорились, предстоит выяснение отношений, и будут Расул и Лейла ждать его звонков, и она твердо скажет Победителю, что играли с огнем (?), что затмение (и помутился ум), ЧУВСТВА СГОРЕЛИ, ибо тайна открылась, а Лейла, когда раздался долгожданный телефон,- ведь как ушел тогда - никаких вестей,- и наступило успокоение, больше молчала или односложные "да", "нет", ПОСЛУШАТЬ БЫ, О ЧЕМ ОНИ, и телефонистка воспроизводит их разговор, напечатанный мелким шрифтом, а если Лейла и скажет, то: "Да, да, я тебя внимательно слушаю", и в словах ее какая-то тайна, скрытность, ЕЩЕ НЕ ВЫШЛИ ИЗ ПОДПОЛЬЯ, И ЭТО НЕ ПРЕРВЕТСЯ.
И снова изматывающие душу разговоры: если б не открылось-продолжалось бы, БУДЕТ ПРОДОЛЖАТЬСЯ.
Расул вспыхивает от ее слов: "Ты добрый, мужественный, благородный", а он не хочет быть ни тем, ни другим, ни третьим. И думает, как прежде, за нее и ее же словами: "Он нужен мне (ей нужен он), а я нужна тебе (а ей Расул не нужен!!),, и качели от всепрощенья, что обрел свободу, но мерещатся новые обманы, до негасимого гнева, чтоб снова простить, и рабство страшнее прежнего.
И о том долгие разговоры, что она с Расулом жила в постоянном страхе: "А сколько я слез из-за тебя пролила, забыл?", и он, А РАЗВЕ НЕТ? не может возразить, О НИСЕ ТЫ ЕЩЕ НЕ ЗНАЕШЬ. "И ты смел думать, что мой холод!.." мол, критический возраст,- рана, нанесенная Расулом. И еще о благородстве, это скажет Лейла: "Не в том оно, чтоб обвинять друг друга, а в том, чтоб каждому осознать собственную вину".
- Да, да, недополучила от меня ни тепла, ни страсти, и спешишь наверстать…
- Ничего ты не понял, Расул!
- …ценой обмана!
- А как я могла иначе?
- Честно.
- Порвать с тобой? На это у меня не хватит сил.
- А жить, не любя?!
- Но я тебя люблю, Расул!
- Как же можно, любя одного, А ТЫ САМ?? мечтать о встречах с другим?
- Не знаю, но это так.
- И как уживаются в тебе: любовь и измена, слезы и коварство? презренье к сестрам и гордость за свой род? преданность семье и забота о юнце, который… Он тебе и муж, он тебе и сын!
И вечные, пока бьется сердце, упреки ("Я разве обидела тебя? Я Его обидела!"), сожаления, и хочет простить и не хочет гасить возникшее у Лейлы чувство, А ЕСЛИ ЭТО ЛЮБОВЬ? не смеет топтать! и отчаянье, что не может запретить, ЕСЛИ ЭТО ЕЙ УГОДНО, и в каждом ее уходе - куда б ни ушла мерещится ему обман.
- Перестань, не мучай меня, Расул! - взмолилась.