– Эйжел… и остальные. Вы арестованы, – сказал Беккер. – Оставайтесь на месте, поднимите руки.
Эйжел засмеялась. Голос ее не изменился даже под пленкой, но словно бы стал громче.
– Полковник, не надо лишних жертв. Вы же знаете, мы не любим убивать. В отличие от вас.
Я потихоньку смещался к стене, уходя с линии огня. На меня охранники внимания не обращали, видимо, понимали, что я из хороших парней.
– Конечно, вы не мелочитесь. Вы убиваете целые миры, – хладнокровно сказал Беккер. – Руки вверх, лицом к стене и встать на колени.
– Полковник, отдайте детонатор, – холодно сказала Эйжел.
– Иди и возьми, – Беккер оскалился. Пистолет в его руке смотрел в голову Эйжел, видимо, полковник считал себя хорошим стрелком.
– Как скажешь, – произнесла Эйжел.
И разверзся ад.
Я даже не пытался изображать героя и лезть в схватку трех пришельцев из иного мира, покрытых своей черной броней, и шести вооруженных профессионалов. Я сполз по стене, вжался в нее изо всех сил и закрыл голову руками. Будем считать, что свой подвиг я уже совершил, когда швырнул в Эйжел лампу и она закрыла портал…
Теперь же моей отваги хватало ровно на то, чтобы смотреть на происходящее.
Пришельцы не стреляли. У них, похоже, вообще не было оружия. Они просто кинулись на группу захвата, а та, разумеется, принялась стрелять. Комната мгновенно заполнилась едким пороховым дымом.
Пистолет-пулемет – оружие для ближнего боя замечательное. Вот только оно рассчитано на то, что пуля попадет в тело врага.
А черная пленка держала выстрел как хороший бронежилет.
Эйжел и два ее товарища шли на группу захвата будто люди, идущие против сильного ветра, – чуть согнувшись и прикрывая лицо руками. Пули все-таки их замедляли, безостановочно колотя свинцовыми кулачками. Но остановить не могли.
В тот момент, когда у наших ребят кончились патроны, троица с Очага как раз приблизилась к ним вплотную. И началась рукопашная – до обидного короткая и предсказуемая. Группа захвата была подготовлена прекрасно, в драку они ринулись бесстрашно, а руками-ногами махали явно умело.
Вот только через пять секунд все наши валялись на полу, а трое диверсантов в черном продолжали стоять.
– Полковник… – Эйжел стояла над Беккером, ногой давя ему на грудь. – Не надо лишней крови. Где детонатор?
Беккер медленно повернул голову в мою сторону. Потом посмотрел на Эйжел.
– Я жду три секунды, – сказала Эйжел. – Вы нас не остановите, вы достаточно умны, чтобы это понимать.
– Подвал, минус четвертый уровень, – сдавленно сказал Беккер. – По коридору направо, лестница вниз… лабораторный зал номер два… Но вы не пройдете, там охрана, давайте попробуем договориться…
Эйжел засмеялась и исчезла в коридоре. В мою сторону она даже не взглянула, и это было почему-то обидно.
Беккер закашлялся, с трудом сел, прижимая руки к груди. Вокруг шевелились его бойцы – удивительно, но никого и впрямь не убили! Один сумел подняться, пошатываясь пошел к двери.
– Стоять… – прохрипел Беккер. – Стоять на месте…
Из коридора послышались выстрелы. Потом крики.
– Как работают, свиньи, – пробормотал Беккер. – Ах, как работают…
– Вы ими словно восхищаетесь, – сказал я.
Беккер посмотрел на меня. Один глаз у него стремительно заплывал, на скуле расцветал здоровенный синяк.
– А что ж не восхищаться, – сказал он. – Достойный враг… И ведь никого не убили, не искалечили, чистоплюи…
– Беккер, мы же не можем позволить им уйти! – крикнул я. – Ну что ж вы стоите!
– Я сижу, – поправил Беккер. – Кажется, у меня сломана нога.
Выстрелы стихли, потом возобновились – но где-то дальше.
– Надеюсь, никто не умрет… – с тревогой сказал Беккер. – А вы молодец, Иван. Лампой ее огрели?
– Лампой, – я приподнял лампу и вернул на стол. Столешница была в нескольких местах пробита и исцарапана, одна ножка вообще отсутствовала – ее перебило и отбросило в угол. Из вспоротой пулями подушки вывалились белые перья и пух. Все натуральное, все экологически правильное, добро пожаловать в утопию зеленых…
– Как с порталами работают… – продолжал Беккер. – Любо-дорого посмотреть! Вы бы так смогли, Иван?
– Нет, – ответил я. – А вы?
– Я вообще не проводник, – с тоской сказал Беккер. – Мой отец был проводником и работал в пограничной страже. Он меня сюда и привел. А я… чего только не делал, но, видать, не дано.
– Беккер… – взмолился я. – Ну что ж вы ничего не делаете?
Полковник вдруг лукаво улыбнулся.
– А зачем? Я уже все сделал, теперь только ждать…
В следующий миг здание тряхнуло.
Взрыв сам по себе был почти не слышен, только какой-то глухой подземный гул. Зато толчок оказался таким, что я едва устоял на ногах. Колченогий столик рухнул, мне пришлось снова поднимать лампу. Где-то завыла сирена – неровно, истерично, видимо, не автоматическая, а кто-то в панике крутил ручку.
– Вот теперь можно идти, – сказал Беккер удовлетворенно. – Иван, вы вроде как самый живой, помогите мне.
Я подхватил Беккера под руку, он, стараясь не наступать на левую ногу, довольно бодро запрыгал к двери. Его команда пыталась встать самостоятельно – это сопровождалось бранью на клондальском, русском, английском и, кажется, японском языках.
– Надеюсь, вы уже переварили свой ужин, а нервы у вас крепкие, – весело сказал Беккер в коридоре. Там тоже царил разгром – шевелились вялые, будто сонные тела охранников, раздавались стоны и ругань, часть ламп была разбита пулями, из некоторых с шипением шел газ. Беккер, проходя мимо окна, саданул по нему рукоятью пистолета, впуская свежий воздух.
– У меня очень крепкие нервы, – похвалился я.
Но, честно говоря, то, что мы увидели в подвале, едва не заставило меня расстаться с ужином. Вот если бы я поработал пару-тройку лет на бойне – может быть, было бы полегче.
Нас собрали вместе на следующий день, после обеда. Зал был небольшой, типичный «переговорный зал», с длинным овальным столом и удобными стульями. На окнах не было решеток, и я счел это хорошим знаком.
Вначале нам дали четверть часа посидеть самим и поговорить. Рассказывать мне ничего не пришлось, кто-то позаботился о том, чтобы проинформировать весь состав нашей заставы о случившемся. Старик был задумчив и, пожалуй, первый раз на моей памяти выбит из колеи. Калька непривычно весела – даже на меня глянула с обидой, а потом улыбнулась и пожала руку. Разве что Дед был мрачнее тучи.
А потом появились господа полковники – Беккер и Поллен. Беккер был на костылях, которыми орудовал с подозрительной легкостью – видимо, это не первый его перелом. Усевшись на стул, он тут же костылем пододвинул еще один, водрузил на него загипсованную ногу, довольно улыбнулся и достал свой кисет.
– Берндт, избавьте меня от табачной вони, – брезгливо сказал Поллен. – К тому же это нарушение порядка.
– Я на службе пострадал, мне можно, – отмахнулся Беккер, скручивая сигаретку.
Лицо Поллена покраснело от злости, но он промолчал. То ли Беккер был старше по должности, хоть и в равном звании, то ли вчерашняя операция подняла его авторитет на недосягаемую для Поллена высоту.
– Должен быть порядок, – пробормотал он, не глядя на Беккера, и я подумал, не подменили ли их в детстве где-нибудь на франко-немецкой границе, отправив аккуратного немца воспитываться во французской семье, а веселого раздолбая-француза – в немецкую.
– Будет, будет порядок! – успокоил его Беккер, чиркая спичками. – Начинайте полковник, прошу вас.
Поллен окинул нас кислым взглядом.
– Я хочу сообщить сотрудникам шестнадцатой клондальской заставы о произошедших событиях. Возможно, вы уже в курсе, но… – он помолчал. – Вчера нами был разоблачен агент Очага, длительное время действовавший в Центруме. Это была известная вам всем Эйжел Тай-Клёус. Точнее – женщина, выдававшая себя за нее.
Царила полная тишина. Все глаза были прикованы к Поллену. Только Беккер курил, выжидая, и я подумал, что, когда Поллен закончит, Берндту найдется что еще сказать.
– Вы, вероятно, знаете, что бригады наемников горных кланов работают достаточно автономно, – продолжал Поллен. – По сути кланы просто вышвыривают из своих поселений избыток молодежи, слишком агрессивной и не приспособленной к мирному труду. Бригады охранников работают в городах, на железных дорогах, иногда даже нанимаются в регулярную армию той или иной территории. Как мы предполагаем… а скоро будем знать точно… настоящая Эйжел, кто бы она ни была, погибла много лет назад, вскоре после того, как ее бригада начала действовать самостоятельно. В таких случаях бригаде полагается вернуться в клан для переформирования. Но они предпочли принять в свои ряды местную девушку и позволить ей выдавать себя за Эйжел. Это тоже обычная практика, в любой бригаде на самом деле через несколько лет до половины состава – уже не горцы. Эйжел оказалась прекрасным бойцом и хорошим командиром… что неудивительно… а уж учитывая ее любвеобильность – через какое-то время вся бригада оказалась абсолютно ей предана. Впрочем, я не удивлюсь, если стараниями Эйжел к настоящему моменту в бригаде не осталось уже никого, знавшего о ее происхождении.
– Они же не убивают, – заметил Старик. – Агенты Очага…
– Стараются не убивать, – покачал головой Поллен. – Тот, которого мы взяли с детонатором, уложил четверых… Так вот, Эйжел не просто стала своей для вашей заставы… точнее – ее мужской части. Она еще и с нашими резидентами в Антарии завела тесные отношения. И, в общем-то, считалась хорошей наемной сотрудницей… Когда она узнала, что агент схвачен и детонатор до нее не донесут, то предприняла авантюрный, но удачный ход – доставила в штаб отставших пограничников. А когда поняла, что ее поблагодарят, но отпустят, не позволив проникнуть в штаб, устроила массовое отравление, убила конвоиров и нанесла ранения себе. Думаю, вы понимаете, как она это сделала?
Я кивнул. Я-то видел, что она вытворяла с порталом. Остальные, похоже, не поняли.
– Она открыла портал – свой обратный портал в Очаг. И, протянув руку, достала из портала газовый баллон, маску, отмычки, нож…
– Разве это возможно? – спросила Ведьма. Она слушала очень внимательно и заинтересованно.
– Выходит, что да. Понимаете, какие возможности это дает? Похожий трюк она провернула и здесь, пытаясь добраться до детонатора. Вытащила двух боевиков, броню… и кинулась в подвал.
– Чего мы и ожидали! – весело вступил в разговор Беккер. – Из вас в подвале был только Иван, но вряд ли он задумался, что это за ящик, на котором стоит детонатор.
– Я думал – просто ящик, – сказал я.
– А это был просто ящик со взрывчаткой и электрическим запалом, – хихикнул Беккер. – Мы не знали, кто из вас и какими силами бросится доставать детонатор. Поэтому перестраховались – и правильно сделали.
– Двадцать килограммов динамита, – сказал Поллен. – Старого доброго динамита. В замкнутом пространстве.
– Да уж, мы все услышали! – подтвердил Скрипач. – Там… хоть что-то осталось?
– Лучше даже не спрашивайте, что там осталось, – сказал я. – Стены – сплошной Стендаль.
– Какой Стендаль? – удивился Скрипач.
– «Красное и черное», – сказала Ведьма. – Книжки надо читать.
Скрипач крякнул. Несколько секунд все молчали – видимо, дали волю воображению. Или, наоборот, пытались его остановить.
– Детонатор уничтожен… собственно говоря, он был частично раскурочен уже к тому моменту, как мы его показали Ивану, – Беккер развел руками. – Агенты Очага – тоже… сейчас медики пытаются установить, сколько их было в помещении. Точно – двое, так, Поллен?
– Двое точно, – кивнул Поллен. – В детали вряд ли стоит вдаваться.
– Но один из них точно был мужчина, – все-таки добавил красочности рассказу Беккер.
Ромка издал сдавленный звук и прижал руки ко рту.
– Извини, парень, – Беккер смутился. – Так вот, ситуация несколько успокоилась, нам надо решать, что делать с вами… А чтобы решить – требуется понять самое главное. Где бомба?
– А вы уверены, что захваченный в плен агент не врал? – спросила Ведьма.
– Да, – кивнул Беккер. – Он не врал, не мог врать. Бомба уже на Земле. Ее пронесли через вашу заставу. Эйжел, давайте уж продолжим ее так называть, сама не могла открыть портал на Землю. И это приводит нас к следующему вопросу – кто ей помог?
Ведьма тихо засмеялась:
– Понятно… Ну, кобели, колитесь. Кто таскал ее на Землю?
– Я не водил, – быстро сказал Старик. – Наши отношения давно уже в прошлом, но я и раньше такого себе не позволял. Это запрещено, во-первых. Эйжел всегда была слишком непредсказуема – во-вторых. И она даже не просила, в-третьих.
Теперь все смотрели на меня.
– Нет, – сказал я. – Она как-то завела речь об этом. Но я не мог… даже в силу особенностей портала. Мне было бы неловко ее проводить.
– Кто еще с ней спал? – поинтересовался Беккер. – Ну-ну, не стесняйтесь. Мы же и так знаем.
– У нас была всего пара встреч, – сказал Иван Иваныч. – Нет. Не я.
– И не я! – возмутился Скрипач. – Нет, ну что вы на меня смотрите? Не я!
– Тогда все совсем плохо, – вздохнул Беккер.
Неожиданно встала Калька. Окинула нас негодующим взглядом.
– Да, я один раз у нее ночевала, в Антарии. Да, мы… дурачились. Это не мое, но мы выпили… Никуда я ее не водила! Мы вообще потом старались не общаться, ни ей, ни мне не понравилось.
Хмель картинно схватился за голову. Но тут же смутился и убрал руки.
Мы слишком любим Кальку, чтобы ее за что-то упрекать. Даже если бы она призналась в серьезных отношениях с нашим покойным пограничным псом.
– Уважаемая Ирина Игоревна, – сказал Беккер. – Я даже не рискую предположить…
– И правильно делаете, – ответила Ведьма с достоинством. – Но я, в общем-то, уже все поняла. Думаю и вы, Беккер, тоже. А эти обалдуи – вряд ли, они до сих пор считают Романа маленьким мальчиком, которого они пригрели и воспитали.
Честно говоря, это поразило меня больше, чем признание Кальки. От Гали, с ее недоверием к мужчинам, я легко мог ожидать чего-то подобного. А вот от Романа… ну он же ребенок…
Я уставился на парня.
Ну да, ребенок… Почти с меня ростом. Усы пробиваются. Скоро пятнадцать лет человеку.
– Рома, а ну-ка отвечай, – сказал Старик. – У тебя что-то было с Эйжел?
Пацан стремительно покраснел.
– Ну? – повторил Старик.
– Секс у меня с ней был! – отчаянно сказал он. – А что? Вы сами все с ней спали, даже Калька! А я что, маленький? Она у меня даже не первая, между прочим! Вот!
– Молодежь… – задумчиво сказал Ашот.
– При том количестве публичных домов, которые есть в Антарии, тут нечему удивляться, – сказал Старик. – И это вообще не наше дело. Роман, ты водил Эйжел в наш мир?
Роман затравленно посмотрел на Старика. Потом на Беккера. Полковник дружелюбно кивал.
– Водил, – сказал Роман. – Ей спрятать надо было кое-что. Деньги… она сказала. Ну, для своего клана. Я знаю, где она спрятала, я ей сам место показал!
– Юноша, – сказал Беккер уже без улыбки. – Я не знаю, чему больше удивляться – вашей глупости или удачливостью. То, что вы сейчас живы, – не ваша заслуга, а недоработка Эйжел. Возможно, ваш юный возраст и щенячья влюбленность пробудили в ней какую-то сентиментальность… Портал, который ты можешь сейчас открыть, находится далеко от груза Эйжел?
– Нет, – Роман замотал головой. – Минут пять идти. Это в подвале детдома, туда ходить нельзя, но я знаю один ход, я там еще оружие прячу…
– Поллен, вызывайте группу зачистки, – сказал Беккер. – И пошлите кого-нибудь на Землю, пусть свяжутся с оцеплением детдома, а то перестреляют нас с перепугу… Все, кроме парня, свободны, вас проводят в камеры.
Никто даже не шевельнулся.
– Беккер, то, что Эйжел запудрила мозги мальчишке – не криминал, – сказала Ведьма. – Что с ним будет?
– А что с вами будет, вам не интересно? – спросил Беккер.
– Интересно, – Ведьма осталась непреклонной. – Но вначале про Рому.
Беккер вздохнул.
– Мы не большие злодеи, чем Эйжел. Если мальчик не врет и мы найдем оставленную Эйжел бомбу – с вами всеми ничего не случится. Получите… кто взыскание и медаль, а кто просто медаль. Желающие могут перейти на работу в Штаб Корпуса. Переславского и вас, Ирина Игоревна, я готов взять хоть сейчас. Остальных… надо подумать. Или можете вернуться на свою синекуру, щипать контрабандистов и играть в пограничников… подписав обязательство о неразглашении, конечно…
Ведьма подозрительно смотрела на Беккера.
– Если вас не устраивает такой вариант, – продолжил Беккер, – то мы можем вас всех расстрелять, тела сжечь в печке и пепел развеять над морем. Выбирайте.
Ведьма встала. Погрозила Роману пальцем.
– Не глупи, мальчик. Делай все, что говорит господин Беккер.
Мы вереницей вышли в коридор, где нас поджидали охранники. Стояли те расслабленно, видимо, нас правда не держали уже за врагов.
– Ну Ромка… – пробормотал Скрипач.
– Завидно? – ехидно спросила Ведьма.
– Эйжел – сволочь! – внезапно сказала Калька с нескрываемой яростью. – Таких надо… химически кастрировать.
– Ее кастрировали путем динамита, – цинично ответила Ведьма. – Вполне рабочий метод.
«Конечно, если Эйжел была среди тех кровавых ошметков и черных лоскутов, налипших на стены подвала», – подумал я.
Но вслух ничего не сказал.