1
Полёт вниз был коротким, но таким звучным! Я уверена, это слышал весь квартал. Жаль, что меня их хороший слух уже не спасёт. Чем ближе земля, тем меньше надежда. Да и какая вообще может быть надежда, когда ты летишь вниз головой с девятого этажа?
Думала, что сердце от страха остановится раньше, чем я разобьюсь о потрёпанный годами серый асфальт. А время, казалось, текло всё медленнее и медленнее. Я даже успела испытать лёгкую ненависть к тому уроду, который толкнул меня в открытое окно посреди этой пьяной потасовки.
Наконец, земля стала так близко, что я готова была ощутить боль от удара. Но вместо этого произошла какая-то яркая вспышка и хлопок. Я думала, надо бы зажмуриться. Надо бы дождаться, когда сошедшее с ума от страха сердце хоть немножечко замрёт. Но не успела. Хотя готова была поклясться, что к земле я приближалась со скоростью падения пушинки. Или это мир вокруг резко притормозил и дал мне возможность насладиться моментом?
Всё происходило странно. Сначала яркий-яркий свет. Настолько ослепительный, что глаза после него вряд ли ещё когда-либо что-то смогут увидеть. Хотя меня это волновало меньше чем то, почему же я до сих пор не разбита в лепёшку? Но как говаривала моя прабабка из глухой деревушки: «Раньше смерти не умирай».
Вот и я вместо смачного удара ощутила лёгкий толчок в ноги, и чьё-то визжащее тело под собой. Всё ещё ничего не видя, но зато отлично слыша, я неловко взмахнула руками, пытаясь за что-нибудь схватиться. Это оказались чужие плечи. Вокруг стоял возмущённый гул, из носа что-то текло, а рот наполнил тошнотворный вкус крови. Я ею чуть не поперхнулась, откашливаясь, и пытаясь удержать равновесие в пространстве. Сейчас свет ушёл, осталась темнота, постепенно, очень неохотно, оставляющая меня в покое.
Тот, в кого я так судорожно вцепилась, стоял неподвижно. И, кажется, в этом гомоне он был единственным человеком, сохраняющим молчание.
Да что хоть происходит? Это, наверное, толпа зевак, собравшаяся вокруг выкинутой меня. Как обычно, ни помощи, ни кислорода. Только пустое кудахтанье и обсуждение несчастной жертвы обстоятельств. Ну хоть полицию и скорую вызовут. Надеюсь. Тогда-то я им и сдам того пьяного подонка, который не следит за своими руками. Студенческая посиделка превратилась в какое-то побоище. Надо было уходить сразу, когда поняла, что народ уже под градусом.
— Поздравляю вас с помолвкой… — голос справа от меня был громче всех остальных. Но звучал так, будто он не с помолвкой поздравляет, а сожалеет о потере близкого родственника. Я что, испортила чью-то свадьбу? Глаза всё так же ослеплены вспышкой, ориентируюсь только на человеческие звуки.
Какой странный акцент, кстати…
Меня знатно шатало, но боли я не ощущала. Может быть шок? Не просто же так я вся истекаю кровью откуда только можно?
— Что это значит!? — слова девушки, на которой я, к счастью, уже не стояла, тоже показались мне не совсем привычными. Как будто иностранка. И орёт то как звонко! Прямо оперная певица. — Кто это такая!?
— Простите. — прошептала я, сама не понимая за что я извиняюсь. За испорченный праздник? Так у меня вообще трагедия, меня чуть не убили. — Вызовите пожалуйста скорую.
— Что она несёт!? — ещё более истерично вопросила девушка. Я наконец смогла избавиться от последних чёрных пятен, застилающих обзор, и повернулась к ней. С ужасом и удивлением обнаружив себя вовсе не на улице.
Вместе со мной на каком-то пьедестале из багрового мрамора стояла очень красивая девушка, смахивающая внешностью на топ-модель. Только вот одета она была немного не по-нашему. Красное старомодное платье с витиеватыми узорами по полам и рукавам. Массивные рубиновые камешки, усыпавшие многоярусное ожерелье, браслеты и кольца. Ого. Цыганка что ли? Точно. Я выпала из окна посреди цыганской свадьбы. Вот так повезло!
Хотя из всех присутствующих, коих тут оказалось не очень много, только эта девушка обладала немного характерными чертами для их нации. Остальные были вполне европейской внешности. Правда одеты как герои ролевой игры по книгам Толкиена. А некоторые даже рога с хвостами нацепили.
Стало даже интересно, как выглядит жених, в которого, судя по всему, я и впилась своими обкусанными во время сессии когтищами.
Решив, что странное помещение на самом деле мне привиделось, и скоро галлюцинация развеется, и вокруг снова будет зимний двор, я повернулась ко второму пострадавшему. Вот тут сердце и решило передохнуть хотя бы пару секунд.
Таких людей я ещё не встречала. Высокий, осанистый, широкоплечий. С резкими чертами лица и красивыми соболиными бровями. Пепельный блондин с аккуратно убранными назад волосами. Вроде не молодой, но возраст не определить. Голубые глаза натуральным образом светились. И их взгляд не сулил мне ничего хорошего.
Я медленно повернулась к «зрителям», что стояли чуть ниже нас. Они продолжали переговариваться, но уже тише, с интересом глядя на меня. А я всё шептала себе под нос пересохшими губами что-то невнятное. Явно надеялась убедить себя, что это и правда галлюцинация. Только чем дольше я тут стояла в постепенно наступающей тишине, тем меньше верила в это.
«Этого не может быть». В груди холодеет. «Такого просто не бывает». Чувствую, как мелко дрожат руки. Смотрю на них. Кровь засыхает, образуя противную липкую плёнку. «Я же не могла… Попасть… В другой мир…».
— Ну и как тебя звать, невеста? — морозом под кожу пробрался чужой голос. Ещё холоднее, чем его глаза. Да и слово это он произнёс с такой иронией и пренебрежением, что его невесту мне стало жалко.
Я вновь повернулась к придавленной девушке, но она диким взглядом смотрела именно на меня. И тут до глупой первокурсницы, выпавшей из окна по чьей-то злой воле, стало доходить ещё одно нехорошее осознание.
Я помотала головой, делая шаг от этих двоих.
Чуть выше над нами на коленях стоял ещё человек. Рогатый, как некоторые из присутствующих. Разодетый в серую рясу. Он держал в трясущихся ладонях какую-то стеклянную тарелку, измазанную кровью. И то, что не успело засохнуть, мягко светилось, как анализы какого-то чернобыльского мутанта. Это чудище явно получило самую гигантскую дозу облучения. Не зря же его кровь так сияет.
— Я не знаю, что у вас произошло, но я тут не при чём, честное слово. — я подняла руки так, будто меня задержали на месте преступления.
— Неужели? — опять похолодало. А ещё я успела заметить ненормальное количество клыков, по крайней мере сверху, когда этот голубоглазый заговорил. Мне это нравится всё меньше и меньше.
— Кровь соединилась. — тот, кто соболезновал по поводу родственника, стал ещё несчастнее. — Ваша невеста… принята Изначальным. — ой, рогатый что-то совсем поник. Того и гляди, сейчас лицом в эту тарелку упадёт.
— Как. Тебя. Зовут? — с сильным нажимом вновь спросил блондин и сделал шаг в мою сторону.
Надо срочно взять себя в руки и соображать, что делать в такой ситуации. Срочно! Как на экзамене. Промямлишь — неуд. В данном случае неуд может стоить мне жизни, которую я каким-то чудом смогла спасти. Второго шанса может и не быть. Хоть всё происходящее и напоминает абсурдный сюрреалистичный сон.
Ох, и как там меня зовут? Не могла же я забыть своё имя? Что за глупость? Нет, я точно помню, как меня звали. А… Али… Нет. Ан… Точно не то. Всё что сейчас приходит на ум ничего общего с моим именем не имеет. Но почему я никак не могу его вспомнить? Может я всё-таки ударилась головой? Да нет, по ощущениям все конечности и органы работают в штатном режиме, отказывать не собираются. Ни ссадин, ни ушибов, ни тем более переломов не чувствую.
— Я не помню! — наконец выдала я что-то внятное. Просто чтобы не испытывать чужое терпение. А то «жених» явно не в духе.
— Как ты сюда пробралась? — второй вопрос от него же. Всё тем же тоном.
— Упала с девятого этажа. — честно призналась я, нервно оглядываясь по сторонам. Снова начались шепотки. Все как-то синхронно посмотрели на потолок, и не обнаружив там проломленной дыры, вновь воззрились на меня. Так я же не с ИХ этажа упала, а со своего. Просто прилетела каким-то магическим образом сюда.
— Как ты залезла на молнию? — это решила узнать та модель, которую я пришибла своим неоднозначным падением.
— Куда я залезла? — я совершенно не поняла, что она несёт. Кроме того, не одна я поглядывала на девушку с недоумением.
— На молнию, тупая ты курица! — фурия в красном платье аж зашипела от злости, не найдя поддержки гостей помолвки. — В которой ты сюда спустилась!
— На себя посмотри, фанерная матрёшка. — я никогда не отличалась терпимостью к оскорблениям. Собственно, за это, скорее всего, пьяный козёл и столкнул меня в пропасть. В тот момент стоило научиться хоть иногда молчать или хотя бы быть помягче в произнесённых ответах. Но нет, я — это я. И терпеть не стану. — Ещё вопрос кто из нас тупее.
— Ах ты тварь! — взвилась эта ядерная установка. — Я тебя на куски порву! — она уже собиралась было прыгнуть ко мне, а я почти пожалела о своих словах. Но на пути у девушки одним плавным движением возник голубоглазый, запросто отшвырнув её назад, к священнику в рясе. Я понимаю, что девчонка не в себе, но всё-таки это было грубо. Надеюсь, я не последую за ней?
— Даже не вздумай. — раздражение в голосе «жениха» постепенно стихало. — Теперь она моя невеста. И, к сожалению, Изначальный принял эту помолвку. Тронешь её, и я буду вынужден вступиться.
В помещении, похожем на какой-то микроскопический храмик, стало очень тихо.
Поняв, что теперь уже точно и неотвратимо невестой являюсь я, собралась с силами, и рванула прочь из этого места, в единственную видимую дверь. Очнувшись от ступора, немногочисленные гости помолвки попытались меня схватить, но я была лучшей по бегу на физкультуре. Уж им то со мной не тягаться.
Дверь я распахнула почти как настоящий спартанец. Вывались правда совсем не по-спартански. Кубарем, не эффектно. И прямо на оживлённую городскую улицу. В глаза ударило яркое утреннее солнце на белесом небе. А в том, что я попала туда, куда бы никогда не пожелала попадать, меня окончательно убедили стоящие вплотную средневековые домики, булыжниковая мостовая, и характерный запах.
Наверное, для местных жителей я была сродни чудной овце, сбежавшей с почти состоявшегося ритуала заклания. Наверняка же в их тёмное время и не такими вещами балуются. Да и оглядываются на меня так подозрительно, что намерения запихать беглянку назад в храм прямо-таки читаются на лицах.
Сзади меня кто-то схватил за локоть. Вот же дура! Надо было бежать, а не в ступоре пялиться на диковинные строения и не менее сказочных горожан.
Сила, с которой чужие пальцы сжали мою руку, явно принадлежала мужчине. Значит пытаться вырваться будет так же бесполезно, как из объятий гидравлического пресса. Поэтому я избрала тактику контратаки. Не знаю кто там меня держит, но бить буду куда вижу. Надеюсь, попаду в глаз.
План был надёжный и замечательный. Если бы и вторую мою руку не перехватили прямо у самого лица. Меня удерживал какой-то бугай, которого я без проблем причислила к демонам. Длинные чёрные рога, уходящие назад, как у антилопы, налитые кровью глаза с вытянутыми зрачками, и ровный ряд белых акульих зубов. Ну кто это как не демон?
Я вздрогнула всем телом, представляя, как сейчас моими же скрещенными в дурацкой атаке руками меня и придушат. Но мужчина, на удивление, не двигался. Замер в проходе, мешая идти всем остальным. А я, наверное, выглядела ужасно жалко. Осознавая своё плачевное положение, единственное чего я сейчас хотела, это как раз плакать. Упасть здесь, посреди чужой улицы и разрыдаться в голос от постепенно приходящего понимания произошедшего. Это не мой мир. В своём, возможно, я всё-таки разбилась насмерть. Вот и прилетела не упокоенной душой куда-то в параллельный, населённый жуткими неведомыми созданиями. Других объяснений у меня не было, а верить, что галлюцинации могут быть настолько реальными и ощутимыми тактильно уже не могла.
Паника накатывала волнами, иногда её пересиливала рвущаяся наружу истерика, иногда злость и обида. Уж не знаю на кого больше — на себя, на пьяного урода на вечеринке, на этих ряженых чертей…