Привели меня в себя пощёчины, щедро отвешиваемые кем-то неизвестным с весьма тяжелой рукой. Раз, два, три, четыре, пять! Я дёрнул рукой, чтоб отогнать пощёчника, но не смогу двинуться — что-то мешало. Наконец, с трудом разлепил глаза — и увидел над собой нескольких человек, равнодушно смотрящих на меня.
— Господин, он очнулся! — заорал один из них, тощий, с тонкими усиками и бородкой «клинышком».
— Хорошо. — со стороны раздался чей-то ещё голос, потом чуть скрипнул стул или даже кресло, и ко мне подошел ещё один человек.
Породистое лицо с той самой «мужской красотой», светлые волосы, пронзительно-голубые глаза. В этом человеке чувствовалось и желание, и возможность повелевать. Но при этом в его глазах была какая-то потаённая злость. Впрочем, раз он меня захватил и теперь явно намерен что-то сделать — то неудивительно, что я увидел в нём злобу.
— Андрей Зимородков. — взглянул на меня блондин с деланным равнодушием. — Ты слишком часто влезал в мои дела, мальчик, чтоб остаться в живых. Так что… не обессудь.
— А ты… вообще… кто? — выдавил я из себя, преодолевая жуткую сухость во рту и болезненные ощущения горла. Эта ж падла с щупальцами одно из них мне прям в глотку засунул!
— Теперь для тебя это уже не имеет смысла знать. — качнул головой мужчина. — Скоро ты умрёшь, я просто хотел на тебя взглянуть. Есть, знаешь, некое удовольствие в том, чтоб посмотреть на своих врагов перед смертью.
— Я… не умру! Я вернусь… и найду… тебя! — пообещал я. Даже если я сегодня умру, то я найду новое тело — и удавлю этого урода!
— Хм. — ухмыльнулся блондин, впервые проявив эмоцию. — Конечно, на пороге смерти можно и поугрожать. Увы, мальчик, тобой займутся мои славные гости — слуги Древесных людей с Южного континента. Это весьма сильные и умелые воины, есть только у них одна слабость — любят свежее мясо. И особенно им нравится человеческое. Ты же понимаешь, да?
Я не стал отвечать. Ну, очередные людоеды, такие много где встречаются. Да и культиваторы частенько могут использовать материалы, сделанные на основе или из тел других культиваторов. Я покопался в памяти своего тела, но так и не нашел каких-либо намёков на то, что в этом мире людоедство особенно ужасно.
— У тебя очень выносливое тело, парень. — пояснил блондин, раздосадованный моим равнодушием. — Прочность и регенерация весьма впечатляют! Не знал, что у Зимородковых есть такие способы усиления. По-хорошему тебя надо бы в лаборатории, но слишком уж ты мне не нравишься! Так что мои гости будут есть тебя с таким телом долго, очень долго, несколько суток. А то и несколько недель. И, поверь, ты будешь чувствовать всё-всё, даже когда тебя останется совсем мало!
— Ты… прям… как-то опереточный злодей! — выдавил я усмешку.
Мужчина перестал ухмыляться, лицо его скривилось, потеряло на секунду всю «мужскую красоту», стало капризным и презрительным.
— Начинайте! — махнул он рукой в сторону. И вставил напоследок шпильку. — А тебе долгих недель жизни!
Люди ушли, и место их заняли эти «слуги Древесных». Высокие, больше двух с половиной метров ростом, если судить по ранее стоящим надо мной людям. С тёмно-коричневой кожей, похожей на древесную кору. С четырьмя руками! Верхняя пара рук была мощной и длинной, чуть ли не до колен, нижняя поменьше, но в результате они были примерно одинаковой длины. Лица у них были плоские или, скорее, цилиндрические, как древесные стволы. Шесть глаз так, что обзор по всей окружности, носа нет, рот маленький и беззубый, даже не очень понятно, для чего. Видимо, только для речи, потому что есть меня они стали не ртами, а руками! Пальцы на всех четырёх руках у этих чудовищ рассыпались на десятки тонких корешков, постоянно шевелящихся, будто скопище червей, они впились в мою кожу и стали жадно всасывать в себя кусочки кожи, кровь, обрывки мышц — в общем всё, что было в моём теле. Это не давалось им легко, мои кожа и мышцы были достаточно крепкими после закалки, но эти уродцы были упорны, как трава, прорастающая сквозь асфальт.
Когда люди ушли, я стал сканировать окружающее пространство — ранее опасался, что могут заметить и пресечь. Я и так не мог снова выбраться из оков Шагом Божественной Цапли, как бы ни старался. Оказалось, что я был в каком-то обширном комплексе пещер, довольно грубо обтесанных, но с мощными осветительными приборами на потолках. Видимо, для хорошего самочувствия этих древолюдей нужно было освещение, похожее на солнечное. А их тут были тысячи! Они заполнили всё помещение и все смежные! Я насчитал не менее трёх с половиной тысяч уродцев, густо набившихся во все пещеры. С особым отвращением я обнаружил большие корыта, наполненные человеческими останками в каком-то соусе. Древолюди подходили к этим корытам, опускали туда руки и сосали густую жидкость, в которую потихоньку превращались куски человечины. А я был им, видимо, на сладкое.
Я перестал осматриваться, ища пусть спасения. Пальцы-черви грызли мою кожу и мышцы, и не был очень уж далёк тот момент, когда они доберутся до внутренних органов и мозгов. Не очень приятная перспектива! Значит, надо найти пусть спасения. Или хотя бы быстрой смерти. Я лихорадочно перебирал план за планом — поджечь себя, чтоб отогнать людоедов, взорваться, вызвать небольшое землетрясение, фантомные копии отвлечь врагов — но все они, так или иначе, были невыполнимы.
А потом я нащупал то, что совсем выпало из головы! У меня же есть метки на Алисе! Принцесса сейчас ни к чему, а вот сестра — вполне. Я мог через метку чувствовать её, но ведь можно ещё и связаться через метку. Отстранившись от боли в разрываемой коже и мышцах, я стал усиливать канал, связывающий меня и метку в Алисе. Прошло, наверное, не меньше часа и всей кожи с моих рук и живота, когда мне это удалось.
— Алиса! Алиса, ты меня слышишь? — я крикнул в настроенный канал.
Некоторое время на «том» конце чувствовалась растерянность и недоумение, потом пришел глухой, будто через толстую стену ответ.
— Что? Кто это?
— Алиса, это Андрей! Прадед Олег рядом?!
— Андрей?! Ты живой?! Как?! Где ты?! — поняв, что это не какие-то глюки, сестра сразу завалила бессмысленными вопросами.
— Стой! Алиса, прадед рядом?!
— Нет, но я могу связаться с ним. Где ты, Андрей?! Мы думали, ты погиб возле убежища!
— Пока ещё живой. Свяжись с прадедом как можно скорее!
— Хорошо!
Некоторое время я просто лежал и боролся с болью — деревяшки мою голову решили, видимо, оставить напоследок, но уж на теле отрывались неплохо. На ногах сквозь съеденную плоть уже проглядывались кости.
— Андрей! Слышишь меня? Я связалась с прадедом.
— Хорошо. Теперь внимательно прислушайся — я буду усиливать сигнал, а ты попробуй определить где я. Понятно?
— Да! Ты хочешь, чтоб прадед выслал за тобой охрану?!
— Нет! Пусть нанесёт по этому месту удар! Как можно сильнее! Чтоб здесь остался только пепел!
— ЧТО?! Нет! Андрей, ты чего! Мы тебя вытащим…
— Алиса, отсюда вы меня не сможете вытащить!
— Нет. Я не буду этого делать!
— Алиса! — я начинал злиться. Иногда забота у людей превращается в глупость. — Если ты так сделаешь, то я умру, только совершенно напрасно! Поэтому делай то, что я тебе говорю — передай деду мои координаты и попроси ударить туда как можно сильнее! Поняла?!
— Хорошо… — в голосе сестры даже сквозь плохую связь послышались горе и слёзы.
Мы замолчали. Я усиливал свой сигнал как только мог, надеясь, что этого хватит. Я умру от удара прадеда? Да, без сомнения. Но и эти древолюди тоже сдохнут! Ну и даже так я порушу планы белобрысого красавчика! Конечно, совсем маленькое утешение, но и такое неплохо.
— Я… я поняла, где ты. — наконец услышал я голос сестры.
— Отлично! Передавай прадеду сейчас же. Чем быстрее он обрушит сюда всю свою магию — тем лучше.
— Андрей… — донёсся ещё через минуту плачущий голос.
— Прощай, Алиса. — я понял, что скоро тут разверзнется ад. — И прабабку Марию поцелуй от меня.
Я оборвал связь, не желая выслушивать ответ Алисы. К чёрту эти все слезливые сожаления. Ох, надеюсь, следующее тело мне не достанется сильно далеко отсюда. Чёрт, да если кто-то из этих древолюдей останется полуживым — я даже могу в него вселиться. Вот хохма-то будет.
Я ещё ухмылялся этой перспективе, когда вся пещера разом дёрнулась, будто её встряхнула чья-то великанская рука, свет погас, а потолок стал проваливаться внутрь огромными, светящимися вишнёвым от жара кусками. Потом последовал ещё один удар, и ещё, но этих я уже не почувствовал.
*****
Князь Зимородков сидел в своём кабинете родового поместья и держал в руках довольно толстый отчёт о последствиях войны родов. Убито почти полтысячи охранников и гвардейцев, не меньше двух десятков предприятий в границах Краснограда уничтожены, убытки переваливают за триста миллионов рублей.
Нападающих было четверо — два графских рода, баронский и маркизский. Со всеми из ними так или иначе Зимородковы имели деловые отношения, правда, совсем не дружеские — конкуренция, промышленный шпионаж и прочие перипетии большого бизнеса. Каким-то образом эти четверо сговорились — сначала начался юридический спам, которым четвёрка завалила суды, коллегии и даже полицейские участки! Более четырёх тысяч заявлений от самых разных конкурентов, арендаторов, покупателей и прочих, которых угрозами или шантажом заставили выступить против Зимородковых. Вся служба безопасности рода была вынуждена так или иначе отвлечься на эту бурю, бросить на неё все силы, и потому прозевала готовящееся втайне нападение.
Просто повезло, что чуть раньше князь нанял дополнительные команды охраны для членов рода, вроде той, что охраняла правнука Андрея. Только благодаря им никто из рода не умер, ну, если не считать того же Андрея. Для нападающих такое оказалось полной неожиданностью, они немного завязли в сопротивлении, а потом подошла родовая гвардия Зимородковых — и смела тех наёмников и небольшие родовые дружины, которые использовали враги, за полсуток.
Впрочем, так это выглядело на бумаге. На деле же у князя было чёткое ощущение, что кто-то этих четверых свёл воедино и неплохо координировал. Хоть они и были конкурентами, но с чего бы сразу четверым собираться воедино и серьёзно планировать жесткую атаку? До этого ни один из четырёх родов не проявлял именно военную агрессию, конкуренция конкуренцией, а благоразумие благоразумием. К сожалению, ни одного из четверых зачинщиков не удалось взять живым, все они или погибли при штурме их поместий, или покончили с собой. Что тоже выглядело весьма подозрительным.
Да ещё это происшествие с Андреем. Князь взял другой отчёт, намного более тоненький.
Он внезапно каким-то неизвестным способом связался с Алисой и потребовал нанести удар по своим координатам. К огромному удивлению князя, правнук находился не где-нибудь, а в районе Императорских виноградников, почти впритык к территории дворцового комплекса. Из-за этого князь сначала не хотел ничего предпринимать, понимая, что магический удар почти по Императорскому дворцу изрядно осложнит отношения с Императором, и даже общая кровь может не помочь. Но всё же в теле правнука была та странная сущность, вряд ли она бы попусту просила, и князь, совместно с сыном-Грандмастером и женой, нанёс удар по виноградникам.
Под ровными рядами едва начавших зеленеть растений оказался огромный комплекс винных подвалов в карстовых пещерах, который вроде как находился на долгосрочном ремонте, но кто-то весьма неплохо организовал там казармы для Древесных людей! Правда, это выяснилось не сразу, и спустя полчаса весь род Зимородковых с князем во главе был арестован Имперской гвардией, родовые силы были разоружены, а Олега Викторовича под сильной охраной доставили к самому Императору.
Три дня над родом висела тень палаческого меча за попытку нападения на Императора, но, к счастью, на третий день руины виноградника достаточно остыли, чтоб по просьбе князя их обследовали. Тогда-то и были обнаружены остатки казарм и, самое главное, тела Древесных. Парочка даже выжила, хоть и достаточно сильно обгорела. Это граничило с чудом, ведь винные подвалы на пару дней превратились в двухсотметровой глубины провал с кипящим на дне камнем — князь серьёзно подошел к просьбе правнука. При виде останков четырёхруких чудищ Император снял все обвинения с князя Зимородкова и даже выразил благодарность, выразившуюся, по просьбе князя, в налоговых льготах.
Князь Зимородков отложил отчёты и посмотрел в окно, на накрываемые во дворе столы. Сегодня не будет праздника, сегодня будут похороны. Его правнук Андрей, единственный погибший член рода, сегодня будет погребён. Да, тело его так и не нашли, да и не найдут, вряд ли в огненном аду от него осталось хоть что-то крупнее крошечного уголька. Но похороны должны быть, и должна быть могила, к которой будут приходить родные.
Олег Викторович надеялся, что такое успокоит его жену и правнучку Алису. Жена и так всю эту войну родов хлопотала в лазарете над охранниками и гвардейцами, вытаскивая самых тяжелых буквально с того света. Да и Алиса, которая пошла в прабабку с талантом Исцеления, не отставала. Но смерть Андрея совсем их подкосила, ведь он умер возле убежища, внезапно воскрес — и снова умер, но теперь от рук князя. Даже ему было страшно представить, что вытерпел правнук, раз предпочёл смерть в огне попытке освобождения. Древесные не зря слыли людоедами.
Вздохнув, князь поднялся, помассировал лицо и приготовился выходить. Он будет как старший родственник вести похоронную церемонию, так что надо выглядеть сильным. Хотя в этот момент он как никогда чувствовал себя стариком.
*****
В этот раз пощёчин не было. Очнулся я в тёмном, узком месте, я даже не мог не то, что пошевелиться — открыть глаза. Чувствовал я себя комаром в янтаре, но, к счастью, я всё же мог выбраться из этого янтаря.
Когда сверху обрушились заклинания князя, они выжгли не только всё живое, но и в клочья разорвали защитные заклинания пещер. И мимоходом уничтожили то заклинание, которое, видимо, не давало мне использовать Шаги Божественной Цапли. Я теперь мог совершать Шаги, вот только во все стороны от меня на максимальной доступной дистанции шага был только яростный магический огонь. Во все, кроме низа. Так что я, не долго думая, Шагнул прямо в низ, причём пять раз подряд, для надёжности, и теперь находился где-то на глубине в километр, в небольшой каверне, раздвинутой Шагом.
В этот момент я был в таком отвратительном состоянии — полуобглоданный, в ожогах, до сих пор отравленный какой-то дрянью, что в меня вкачал Мастер Плоти, — что единственным правильным действием было бросить все силы на регенерацию. Так что я погрузился в медитацию, отрешившись от всего. Не знаю, сколько времени прошло, но теперь, когда раны поджили, стоит выбираться наружу.
— Парень, ты что тут делаешь? — ко мне обратился один из разбирающих последствия удара прадеда рабочих, когда я искал какую-нибудь тряпку, чтоб прикрыть наготу. — И почему ты голый?
— Да я тут с девушкой был, а сейчас проснулся — а её нет. И одежды тоже!
— Ха-ха-ха, вот ты идиот! Ну кто же так напивается на свиданиях? И вообще приводит девушек в подобные места! — развеселился рабочий, но потом смягчился. — Ладно, пошли к нам в бытовку. Там найду тебе что надеть.
Меня отвели к нескольким вагончикам, в которых рабочие переодевались и обедали. В каждом из них почему-то оказалось по человеку, так что мне общими усилиями быстро насобирали штаны, ботинки и рубаху. Быстро съев подсунутый бутерброд, я вызвал себе такси и уехал, поблагодарив рабочих. Правда, адрес назвал уже сидя в машине, было бы подозрительно, если бы голый оборванец попросил отвезти его к княжескому дому. Хорошо хоть полузажившие раны я скрыл иллюзией.
А вот возле особняка Зимородковых меня ждал сюрприз! Новый охранник не узнал меня, поэтому завернул, сказав, что никого из родных сейчас нет, все уехали на похороны. Иди, мол, оборванец, здесь тебе не подадут. Я с трудом сумел выудить у него адрес кладбища, после чего бегом рванул туда. Чёрт возьми! Неужели всё же кого-то убили? А вдруг Алису или прабабку? Да, я с Алисой говорил, но ведь тогда ещё всё и не закончилось! Демоны забери всех! Сестра посеяла со мной положительную карму, и на мне кармический долг. Как я теперь отплачу его? Если сестра или прабабка умерли — я залью кровью виновников их смерти весь Красноград!
Через час я уже был на кладбище, как раз к моменту, когда прадед говорил надгробную речь перед уныло стоящими родными. Вообще народу было порядочно, сотни три, не меньше, а могила всего одна. Фух, значит, не всё так плохо — в толпе я уже заметил Алису и прабабку Марию.
— Алиса! Это я, Андрей! Иди сюда! — я отправил сестре сообщение истинной силой прямо в уши.
— О, боги! — сестра вздрогнула, всхлипнула и вдруг стала отчаянно плакать. — Я прямо слышу его голос! Андрей, как же таааааак!
Так, непонятки какие-то. Ну естественно она меня слышит! Но я же попросил её подойти, а не рыдать! Ладно, я хотел не привлекать внимания к своему внешнему виду, всё же тряпки мне дали не первой свежести, но что поделаешь. Охранник отвлёкся на фантом, который я создал, и мне удалось проскочить мимо, прямо в толпу скорбящих. Ужом протиснувшись между людей, я стал возле сестры.
— Алиса, а кого хоронят-то? Вроде все здесь… — задал я разумный вопрос, осмотревшись.
— Ааааанреяяяаааа…. Бррраааатааааа… — пустилась снова в слёзы Алиса, повернувшись и уткнувшись мне в плечо мокрым лицом. — Он… был так молод! Только… жить начал! И умер! Это так… несправедливо!
— Ээээ… у тебя же нет братьев Андреев, кроме меня. — удивился я. — А я вроде жив.
— Что? А ты к… Андрей?! — Алиса выпучила глаза, разглядывая меня. — Это правда ты?!
— А как я тебе могу доказать, что это правда я, кроме как сказать, что это и правда я?
— Андрей! Андрей! — сестра обняла меня и расплакалась ещё сильнее. Толпа стала оборачиваться на нас, многие узнавали меня, менялись в лице и делали отгоняющие злых духов знаки. — Ты и правда живой?!
— Да живой, живой, что мне надо сделать, чтоб ты поверила? Съесть твою порцию бифштекса?
— Так ты… так ты… — выражение её лица с радостно-трагического поменялось на возмущённое. — Так ты, сволочь, живой и ничего об этом не говоришь? Мы тут тебя хороним, скорбим, значит! Ах ты скотина! Да я тебя придушу сейчас собственными руками!
Теперь уже все уставились на нас, и даже прадед перестал читать мою похоронную речь. Только парочка могильщиков, стоящих немного в стороне, разочарованно сплюнули и неожиданно громко пожаловались в наставшей тишине.
— Ну за этого нам точно не заплатят! Покойничек-то ожил, мать его за ногу!