Бытует мнение, что американцы всегда опаздывают на мировую войну. Однако нельзя сказать, что это время они тратят впустую, — каждый раз, когда на землю Европы ступала нога GI (так называют американских солдат), за его спиной стоял крепкий тыл — военная промышленность, готовая обеспечить его всем необходимым: от танка до носовых платков. И пусть этот солдат не имел боевого опыта, который был у его европейских коллег, его никак нельзя было назвать неготовым к войне.
Удаленность театра военных действий от американского континента при всех транспортных трудностях являлась в данной ситуации благом. Армия могла спокойно обучать и тренировать солдат, ей не нужно было бросать в бой совсем «зеленые» части, чтобы защитить важные административные и промышленные центры. Наблюдая за сражениями в Старом Свете со стороны, американцы приобретали тот опыт, за который европейцы платили кровью. Недостатки техники, недочеты в организации вооруженных сил могли быть исправлены без единого выстрела по врагу, а результаты исправления проверены в ходе учений. Начавшаяся с нападения на Перл-Харбор война с Японией не сильно изменила ситуацию. Основную тяжесть войны на Тихом океане несли флот и Корпус морской пехоты, в то время как Армия США была представлена там в основном авиацией (не выделенной в те годы в отдельный род войск). И даже когда дело дошло до столкновений с реальным противником в лице Африканского корпуса на территории Северной Африки, в силу локализованности театра боевых действий армия могла практически так же спокойно и методично развиваться, готовясь к будущим сражениям. За океан перебрасывались соединения, полностью укомплектованные обученным личным составом, оснащенные современным оружием и техникой.
Военная индустрия, недосягаемая для вражеских ударов, производила требуемое количество вооружений и незамедлительно откликалась на нужды воюющей за океаном армии. Особенно хорошо описанная ситуация может быть рассмотрена на примере танковых войск США, которые за годы войны практически были созданы заново и вышли на уровень лучших армий мира.
Бронетанковые силы Соединенных Штатов Америки перед началом Второй мировой войны являли собой странную картину. В то время как европейские генералы на командно-штабных учениях и маневрах оперировали танковыми бригадами и дивизиями, на просторах Соединенных Штатов нельзя было встретить танковую часть более батальона. Эти отдельные батальоны входили в состав пехотных и кавалерийских дивизий и состояли преимущественно из легких танков. Такое странное для промышленной страны положение объяснялось тем, что от всех опасных врагов США отделены океанами. Следовательно, основная часть усилий по укреплению военного потенциала страны приходилась на долю сильного океанского флота. Надежным помощником ему являлись военно-воздушные силы, обретавшие день ото дня все большую самостоятельность. Многочисленные механизированные соединения в такой ситуации не были нужны стране.
Вооруженные силы совершенно отстали по количеству танков от лучших армий мира. Впрочем, отставание было не только количественным, и если для легких танков оно было не слишком значимым, то средний танк М2, принятый на вооружение в 1939 году, смотрелся весьма скромно на фоне своих европейских собратьев, особенно по вооружению. Его 37‑мм пушка явно была слишком слабой для среднего танка. Восемь пулеметов винтовочного калибра, конечно, придавали машине грозный вид, но на деле не сильно спасали положение. Тяжелых же машин на вооружении не было вовсе, более того, конструкторские работы по ним не велись.
Тем временем в Старом Свете, на полях Польши и Франции, развернулись события, показавшие несостоятельность взглядов на танковые войска, бытовавших среди американских генералов. Поддержанные авиацией, моторизованной артиллерией и пехотой, немецкие танковые дивизии разгромили Войско Польское, нанесли фатальное поражение французской армии, заставили британский Экспедиционный корпус бежать из Франции. Теперь последним скептикам стало ясно: танки из средства поддержки пехоты окончательно превратились в главную ударную силу любой современной армии.
Война в Европе стремительно перерастала в мировую, и участие в ней Соединенных Штатов было вопросом времени. Армия оказалась поставлена перед печальным фактом: бронетанковые силы надо создавать, а создавать их придется практически с нуля. Уже 15 июля 1940 года генерал Эдна Чаффи, командующий бронетанковыми войсками Армии США, отдал приказ о формировании первых двух танковых дивизий. Армии требовались танки, причем во все более возрастающих количествах. Времени на удовлетворение этих нужд было мало, приходилось искать необычные решения. Результатом этих спешных работ стало принятие на вооружение среднего танка М3.
Новый танк был создан на базе танка М2, и основной недостаток старой машины, слабое вооружение, был устранен решением, достойным разве что танков Первой мировой войны. Трехдюймовая (75‑мм) пушка была установлена в спонсоне, расположенном на правом борту танка. Орудие имело ограниченный угол горизонтальной наводки — 32. Для обеспечения кругового обстрела пришлось установить вторую пушку (37‑мм орудие, аналогичное использовавшемуся на М2) в башню кругового вращения, смещенную к левому борту. С ней был спарен пулемет. Венчало все это многоствольное великолепие расположенная на крыше башни командирская башенка, оснащенная еще одним пулеметом. Такая специфическая многоярусная схема размещения вооружения сделала М3, пожалуй, самым оригинальным танком Второй мировой войны и отличной мишенью на поле боя — высота танка достигала 3,1 метра (для сравнения: высота хорошо всем известного Т‑34 была 2,4 м). Это отчасти компенсировалось достаточно сильным для 1940 года бронированием, достигавшим в лобовой части корпуса 50 мм. Экипаж танка включал в себя 6 человек, вес машины приближался к 30 тоннам. Впрочем, несмотря на свой архаичный внешний вид, танк имел и весьма передовое нововведение: его орудия имели одноплоскостные гироскопические стабилизаторы. Стабилизация пушек позволяла вести прицельный огонь с ходу.
Танком заинтересовались и за рубежом. Потерявшая большую часть современной бронетехники во Франции английская армия обратила свое внимание на новую машину. Был заключен контракт на поставку танков в Армию Его Величества. В британской армии танк получил имя собственное — «Генерал Ли» (в честь генерала времен Гражданской войны в США). Тут надо сделать следующее пояснение: любое оружие в Армии США имеет индекс, начинающийся с М. Для каждого типа вооружений существует параллельная нумерация — на вооружении могли одновременно быть «средний танк М3», «легкий танк М3», «бронетранспортер М3» и т. д., что может создать определенную путаницу. Неудивительно, что введенная англичанами практика присваивания танкам собственных имен прижилась и в Соединенных Штатах.
Помимо «Ли» на вооружение был принят и новый легкий танк М3 (британцы назвали его «Генерал Стюарт»), созданный на базе уже освоенного промышленностью довоенного легкого танка М2. «Стюарт» был в два раза легче своего «тезки». Его основным вооружением являлась все та же 37‑мм пушка, которую дополняли 3—4 пулемета, включая зенитный. Экипаж машины составлял 4 человека.
Промышленность США уверенно переходила на военные рельсы. Новые машины поступали в войска во всевозрастающих количествах. В армии тоже происходили изменения — шло интенсивное военное строительство. В 1941 году на базе отдельных танковых рот были сформированы отдельные танковые батальоны. Они были предназначены для придания пехотным дивизиям с целью оказания непосредственной поддержки пехоты. А 1 декабря 1941 года, за неделю до Перл-Харбора, в Армии США появилось Танко-Истребительное Командование, объединившее под своим началом буксируемую и самоходную противотанковую артиллерию. Таким образом, с танковых войск была во многом снята задача по борьбе с вражескими танками.
«Ли» и «Стюарт» прошли боевое крещение под британским флагом. В рамках военной помощи британская армия получила значительное количество американской техники. Объемы поставок были так велики, что специально для британских войск была разработана особая модификация «М3-среднего», получившая название в честь очередного генерала Гражданской войны — «Генерал Грант». Англичане остались довольны новыми машинами — техника была надежной и простой в эксплуатации. А 75‑мм пушка М3 позволяла уверенно бороться с немецкими средними танками PzKpfw III и PzKpfw IV.
Впрочем, недостатки М3 были очевидны. Большая высота, многочисленный экипаж, малый угол обстрела 75‑мм орудия делали машину далекой от совершенства. Поэтому практически одновременно с внедрением в серийное производство «Генерала Ли» была начата разработка нового танка, получившего обозначение Т6. Американцы продолжили практику максимального использования уже находящихся в производстве узлов. Шасси Т6 практически повторяло М3, за исключением моторного отсека — его увеличили, предусмотрев в будущем установку более мощных двигателей. Главным внешним отличием стал отказ от двухпушечного вооружения. Основное оружие — стабилизированная 75‑мм пушка — переместилось в единственную башню. Сократился и экипаж — теперь он включал в себя 5 человек. Дополнительное вооружение состояло из четырех пулеметов винтовочного калибра, один из которых размещался в командирской башенке. 2 сентября 1941 года танк был продемонстрирован военным. По результатам этого показа в его конструкцию был внесен ряд мелких изменений, коснувшихся в том числе и вооружения. Командирская башенка с пулеметом была заменена круглым люком, рядом с которым на специальной установке мог быть закреплен крупнокалиберный зенитный пулемет. Уже через три дня, 5 сентября, боевая машина была принята на вооружение под индексом М4. Эта дата стала вехой для американских танковых войск — за последующие годы новый танк был выпущен огромной серией, проявив себя на всех театрах боевых действий Второй мировой: от островов Тихого океана до русских степей. М4 получил и имя собственное — «Генерал Шерман».
В феврале 1942 года с конвейера фирмы Lima Locomotive Works сошли первые серийные «Шерманы». Это были машины модификации М4А1. Надо отметить, что для обеспечения максимально крупносерийного выпуска новый танк строился с двумя вариантами корпуса: литым (модификация М4А1) и сварным (М4). Это позволило рационально использовать мощности предприятий, не имевших развитого литейного производства. Оба варианта имели карбюраторный двигатель Continental R‑975. «Шерманы» также получали и другие моторы. Варианты силовой установки и стали главной отличительной особенностью, по которой назывались модификации «Шерманов». На варианте М4А2 устанавливался дизель General Motors 6046, а М4АЗ и М4А4 получили бензиновые моторы Ford GAA и Chrysler A57 соответственно. Все эти танки имели сварной корпус. Дизельные варианты не получили широкого распространения в Армии США, в которой стандартным мотором был карбюраторный двигатель. Они нашли лишь ограниченное применение в Корпусе морской пехоты США, зато широко поставлялись по ленд-лизу союзникам, в том числе и СССР.
«Шерман» выпускался до июля 1945 года, претерпел ряд изменений и модификаций, но в целом его конструкция принципиально не изменилась. Поэтому есть смысл рассмотреть подробно конструкцию танка именно на примере М4.
Средний танк М4 имел классическую компоновку, с передним расположением трансмиссии. В передней части корпуса, за лобовым бронелистом толщиной 51 мм (угол наклона 56 к вертикали), располагалось отделение управления. На полу располагалась коробка передач, делившая отделение на две половины. В левой находилось рабочее место механика-водителя, рычаги управления танком, приборный щиток. Правая часть отводилась помощнику механика-водителя, который вел огонь из курсового пулемета, смонтированного в лобовом листе. Эти два члена экипажа могли покинуть танк через два люка, находившиеся над их головами. Сбоку от люков, чуть ближе к корме, установленные в крыше корпуса вентиляторы обеспечивали приток воздуха в обитаемые отделения. В люках имелись встроенные приборы наблюдения. Нижняя часть лба танка представляла собой массивную, литую из броневой стали деталь, прикрывающую трансмиссию и механизм поворота. Толщина борта корпуса по всей длине была одинакова и составляла 1,5 дюйма (38 мм).
За отделением управления находилось боевое отделение, где находились места бо́льшей части экипажа: наводчика, заряжающего и командира танка. На крыше боевого отделения, на шариковой опоре, была установлена литая башня, поворачиваемая при помощи гидроэлектрического механизма. Толщина ее лобовой части достигала 76 мм, бортовой — 50 мм. В левом борту находился лючок для стрельбы из личного оружия. Пушка М3 калибра 75 мм и спаренный с ней пулемет крепились в единой маск-установке и были стабилизированы в вертикальной плоскости. Слева от орудия находился прицел. В башне также нашлось место для радиостанции и части боекомплекта. На крыше башни находился двустворчатый посадочный люк и крепления для зенитного пулемета М2 калибром 12,7 мм. Башня была оборудована подвесным полом, крепящимся к вращающемуся погону.
В кормовой части корпуса находилось моторное отделение с карбюраторным двигателем Continental R‑975 мощностью 400 л. с. Этот двигатель был создан на базе авиационного мотора звездообразной схемы, что определило его большую высоту. Следовательно, высоким оказался и корпус танка. Также в двигательном отсеке были расположены и все обслуживающие двигатель системы: воздушная, масляная, система охлаждения. Топливом являлся бензин с октановым числом 80—91. Важным решением с точки зрения безопасности экипажа было размещение всех топливных баков именно в необитаемом, моторном, отделении.
В ходовой части применялась подвеска с вертикальными спиральными пружинами — VVSS (Vertical Volute Spring Suspension). На пружины подвешивалась балансирная тележка, к которой крепились два одинарных опорных обрезиненных катка. Поддерживающий ролик закреплялся сверху тележки. Гусеницы резинометаллические, цевочного зацепления из 79 траков каждая. Предусматривалось крепление на траки специальных уширителей, увеличивающих площадь опорной поверхности для улучшения проходимости по мягким грунтам.
Модификация М4А1 отличалась от М4 только цельнолитой верхней частью корпуса, который, в силу сглаженных форм, имел несколько меньший объем. Это вынудило уменьшить боекомплект М4А1 до 90 выстрелов (по сравнению с 97 снарядами в М4). Впрочем, ассортимент корпусов «Шерманов» не исчерпывался этими вариантами. Машины выпуска Detroit Tank Arsenal имели сварной корпус с литой передней частью: такая конструкция корпуса была названа «композитной». Стоимость М4 составляла 49 173 доллара США, а М4А1 — 47 725. Любопытно отметить некоторое снижение стоимости по сравнению с М3 «Генерал Ли», который закупался по цене 55 244 доллара.
Летом 1942 года 66‑й и 67‑й бронетанковые полки 2‑й бронетанковой дивизии Армии США начали освоение новых машин. Но уже в сентябре им пришлось спешно передавать «Шерманы» английским союзникам — британцы снова восстанавливали бронетанковые силы, потрепанные теперь уже в Африке. Практически сразу же танки пошли в бой — в октябре 1942 года развернулось сражение под Эль-Аламейном, в котором они приняли самое активное участие. Впрочем, скоро на африканском континенте появились и «Шерманы» с белыми звездами американской армии. После высадки американских войск в Тунисе и Алжире (операция «Факел») баланс сил на театре резко изменился в пользу союзников. С этого момента немцы лишились былого превосходства, все попытки командующего германским Африканским корпусом Эрвина Роммеля исправить ситуацию были тщетны. В то же время ситуация отнюдь не была легкой для танкистов Армии США. Американским танкам пришлось столкнуться с грозным противником — Panzerwaffe. На вооружении немецких войск в Африке были машины, превосходившие «Шерман», — PzKpfw IV с новой длинноствольной пушкой и PzKpfw VI «Тигр». Хотя немногочисленные немецкие тяжелые танки не могли существенно изменить ход всей кампании, стало ясно, что вооружение американских машин не является достаточным. Считалось, что 75‑мм пушка М3 способна пробить своим бронебойным снарядом на расстоянии 500 ярдов (460 м) броневую плиту толщиной 3 дюйма (76 мм) при попадании по нормали. Немецкие танки, с которыми пришлось столкнуться американцам, были гораздо более «толстокожими». Толщина лобовой брони немецкого среднего танка PzKpfw IVG — «рабочей лошадки» вермахта — составляла 80 мм. Тяжелый «Тигр», защищенный 100‑мм броней спереди и 80‑мм с бортов, являлся практически неуязвимым. Результаты столкновений с этими танками предопределили начало работ по усилению вооружения «Шермана». Итогом их стала разработка новой башни, в которой была установлена 76‑мм пушка увеличенной мощности. Орудие, принятое под обозначением М1, имело длинный ствол и обладало большей бронепробиваемостью: теоретически — около 100 мм по нормали на 1000 ярдах (915 м). А ее подкалиберный снаряд катушечной формы пробивал и вовсе 6 дюймов (150 мм) на 500 ярдах (460 м). Так как откат пушки М1 при выстреле был больше, чем у старой М3, и снаряд ее был длиннее, то и размеры новой башни увеличились. Снаряды на танках с 76‑мм пушкой размещались в так называемой мокрой боеукладке. Эта конструкция представляла из себя ящик с трубчатыми полостями, в которые укладывались снаряды. Остальной объем ящика заполнялся водой с добавлением антифриза. При повреждении танка огнем противника и разрушении боеукладки вода могла сохранить боеприпасы от возгорания и последующей детонации. Так как по-английски «мокрый» — wet, то «Шерманы» с 76‑мм пушкой и такой боеукладкой получили к названию модификации дополнение (76)W, например M4A3(76)W. Подобную конструкцию стеллажей боекомплекта получили и некоторые серии машин со старой 75‑мм пушкой.
Изначально военные не считали, что 76‑мм пушка должна окончательно вытеснить танки со старым орудием М3. Новая пушка имела ряд недостатков: больший размер выстрела определил уменьшенный боекомплект, причем в нем отсутствовали дымовые снаряды. Ресурс ствола М1 был меньше, чем у 75‑мм орудия. Поскольку орудие с мощным боеприпасом имело бо́льшую длину отката, то его пришлось оснастить дульным тормозом, поднимавшим при выстреле облака пыли. Впрочем, все эти минусы компенсировались увеличенной бронепробиваемостью пушки. «Шерманы» с 76‑мм пушкой поступали в части во всевозрастающих количествах и заменили машины с 75‑мм орудием на конвейере.
Улучшив противотанковые способности «Шермана», военные захотели получить танк, способный эффективно уничтожать полевые укрепления, дзоты и укрытую в строениях живую силу. Результатом этого стала установка 105‑мм гаубицы М4 (имевшей достаточно мощный осколочно-фугасный снаряд) в стандартной башне под 75‑мм пушку. Проведенные в феврале 1944 года испытания подтвердили успешность конструкции. Башня пошла в серию. Машины, оснащенные гаубицей, получили наименование М4(105) и М4А3(105).
Усиление вооружения не было единственным направлением улучшения конструкции основного американского среднего танка. С начала 1944 года серийные танки получили новую подвеску — HVVS (Horizontal Volute Spring Suspension). В этой подвеске упругие элементы (спиральные пружины) располагались горизонтально, в отличие от старого типа VVSS. Кроме того, пружину дополнял гидроамортизатор, принимавший на себя те удары, которые раньше передавались на корпус танка. Более мягкая подвеска позволила повысить подвижность танка в бою. Внешним отличием танков с подвеской HVVS также стали сдвоенные опорные катки и, соответственно, новая гусеница с одним гребнем на траке.
К высадке на Сицилию эти танки не успели и массово пошли в бой только во время операции «Оверлорд» — высадки в Нормандии, когда произошло открытие Второго фронта. Надо отметить, что к самой значимой кампании на Западном фронте американские танковые войска претерпели существенные изменения. Как уже говорилось выше, 15 июля 1940 года в Армии США появились первые две танковые дивизии. Глядя на их организационно-штатную структуру, становится ясно, что она далека от совершенства. Любая армия, получавшая более-менее значимое количество танков, старалась использовать их исходя из принципа массирования — и практически всегда в погоне за этим правилом лучшие военные умы переходили все разумные границы. Американские генералы не стали исключением.
В 1940 году танковая дивизия Армии США состояла из танковой бригады, мотопехотного полка, инженерного и разведывательного батальонов и отдельного артиллерийского дивизиона. Бригада включала в себя четыре полка, из них три танковых: два на легких танках и один на средних. Полк на средних танках имел в своем составе три танковых батальона, полки на легких — три танковых батальона и две роты (разведывательную и пулеметную). Четвертый полк был артиллерийским и состоял из четырех шестиорудийных батарей.
Предназначенное для самостоятельных действий соединение на деле с трудом могло выполнять возложенные на него задачи. Дивизия имела громоздкую структуру управления и была перегружена танками. Если оперировать основными расчетными единицами, батальонами, можно увидеть, что на 9 танковых батальонов приходилось всего 3 мотопехотных, считая роты в легкотанковых полках за один пехотный батальон. Так что за магическими цифрами «273 легких и 108 средних танков» с трудом пряталось неповоротливое бронированное чудовище, неспособное к активным самостоятельным действиям. Можно только предположить, что произошло бы с этим странным соединением, попади оно в мясорубку мировой войны: скорее всего, его постигла бы судьба советских мехкорпусов. Однако география была на стороне американцев. Наблюдая за сражениями в Европе, генералы сделали правильные выводы, и уже в марте 1942 года все пять танковых дивизий Армии США были переведены на новый штат. Его основным отличием стало уменьшение числа танковых полков до двух (соответственно изменилось и число боевых машин — 232 средних и всего 79 легких). Помимо них в состав соединения входили мотопехотный полк и артиллерийская бригада, дополненные разведывательным и инженерным батальонами. Бронетанковые полки теперь стали смешанными, в каждом было по два батальона средних и одному легких танков. Теперь соотношение танков и пехоты стало более благоприятным — на шесть танковых батальонов приходилось три мотопехотных. Но главной особенностью американской танковой дивизии стало введение в ней штабов бригадных Боевых групп А и Б (сокращенно БгА и БгБ). Подобная организация позволяла формировать боевые группы нужного состава, что резко увеличило тактическую гибкость соединения. В таком виде американские танковые дивизии и приняли участие в Африканской кампании.
Но, как говорится, нет предела совершенству — и дивизии ждала еще одна, на этот раз последняя за войну, реорганизация. Опыт боевых групп был сочтен положительным, было определено оптимальное соотношение в них пехотных и танковых батальонов. Согласно штату от 14 сентября 1943 года, танковые дивизии окончательно лишились полкового звена, зато число штабов бригадных групп достигло трех. Теперь в состав соединения входило 3 отдельных танковых и 3 мотопехотных батальона; остальные подразделения остались прежними. Изменилась и структура танкового батальона: по новому штату в него входило три роты средних и одна — легких танков. В дивизии, таким образом, стало 168 «Шерманов» и только 77 легких танков. Это число не включает в себя «Шерманы» со 105‑мм гаубицами, которые изначально включались в штабные роты. С их учетом число средних танков могло достигать 195 машин. Артиллерийские дивизионы стали самоходными, каждый из них имел в своем составе 18 105‑мм гаубиц М7. Как правило, каждой дивизии придавался противотанковый дивизион самоходных орудий (это, пожалуй, было последней попыткой отстоять концепцию «танки с танками не воюют» на практике). По такому штату на «День Д» — начало высадки в Нормандии — были укомплектованы 14 дивизий. Исключениями стали 2‑я и 3‑я бронетанковые дивизии, которые сохранили полковую организацию.
Как известно, открытию Второго фронта союзниками предшествовала долгая (особенно с точки зрения советской стороны) и тщательная подготовка. Пожалуй, никогда до этого не создавалось столько специализированных образцов вооружения и средств обеспечения войск. В этот огромный список вошли десантные планеры и высадочные средства, искусственные молы, позволяющие создать гавань в нужном месте, специальные трубопроводы, способные связать десантную группировку с резервуарами с топливом в Великобритании, и многое, многое другое. Естественно, что столь всеобъемлющая подготовка не могла не затронуть и технику танковых войск.
При проведении морского десанта наиболее трудная задача выпадает его первой волне. Полем боя в данном случае является узкая полоска пляжа, до которой десантникам приходится добираться по пояс и выше в воде. Торчащие над ровной поверхностью воды тела солдат являются легкой мишенью, прятаться им некуда. И даже достигнув берега, пехота не испытает большого облегчения: гладкий пляж (который к тому же наверняка будет минирован и опутан колючей проволокой) не даст много укрытий. А впереди, за инженерными заграждениями, — противник, который долго готовился к бою именно на этом самом месте и давно пристрелял каждую кочку. В подобной обстановке продвижение батальона может быть остановлено огнем пары неподавленных пулеметов и помочь пехоте могут только танки.
Плавающие танки для 1944 года не были новинкой. Но в основной своей массе это были легкие машины с противопульным бронированием, пригодные скорее для разведки, чем для непосредственной поддержки пехоты. Задачу по доставке средних танков через полосу прибоя удалось успешно решить английским инженерам. А поскольку к лету 1944 года самым массовым танком английской армии был все тот же «Шерман», то ему пришлось научиться плавать. Для обеспечения плавучести корпус танка был герметизирован в нижней части и получил специальный водоизмещающий кожух. Кожух изготавливался из прорезиненного брезента, натянутого на складной металлический каркас. В сложенном виде его высота была менее 35 см, и он не создавал никаких помех для обычного использования танка. Перед входом в воду кожух расправлялся при помощи надувных труб. Движителем танка на воде служили два трехлопастных гребных винта. В силу того что танк на плаву находился практически целиком под водой, вести огонь он не мог. Механик-водитель вел танк, руководствуясь указаниями командира танка. По выходе на берег кожух складывался, винты поднимались, и «Шерман» мог вести бой. Нельзя не отметить, что подобная конструкция прижилась в американском танкостроении и использовалась на ряде послевоенных боевых машин. «Шерманы», переоборудованные в плавающие танки, получили наименование «Sherman» DD (от Duplex Drive, «двойной привод»). Эти машины поступили на вооружение американских и английских танковых частей и с известным успехом были применены в ходе высадки 6 июня 1944 года.
Другими широко известными английскими модификациями «Шермана» были «Шерман Крэб» и «Шерман Файрфлай». Первая представляла из себя танк-тральщик, оборудованный бойковым тралом. Укрепленные на вращающемся от двигателя барабане 43 цепных бойка ударяли по грунту, вызывая подрыв находящихся там мин. Особенно эффективно такой механизм работал на мягкой почве, частным случаем которой и является песчаный пляж. За барабаном монтировались ножи, проделывающие проходы в проволочных заграждениях. Кроме того, «Крэб» был оборудован устройством для обозначения протраленных проходов при помощи вешек. Любопытно, что вешки для лучшей заметности окрашивались специальной светящейся краской.
Модификация «Файрфлай» («Светлячок») стала английским решением проблемы слабого вооружения «Шермана». Этот танк был вооружен британской 17‑фунтовой (76‑мм) пушкой. Для ее размещения в конструкцию башни был внесен ряд изменений: освобождена от радиостанции ниша башни, в которую на откате «влетал» казенник орудия, заряжающий переместился на левую сторону, была изменена конструкция маски пушки. Боеукладка теперь целиком располагалась в корпусе на месте помощника механика-водителя. Соответственно, машина лишилась и курсового пулемета. 17‑фунтовая пушка была самой мощной из всех, что устанавливалась на «Шерман» в годы войны. Ее бронебойный снаряд пробивал на дальности 500 ярдов (460 м) броневой лист толщиной 120 мм, расположенный под углом 30° к вертикали. Введение же в боекомплект подкалиберного снаряда позволило увеличить бронепробиваемость до 180 мм при тех же условиях. Отличные характеристики вооружения «Файрфлая» стали причиной того, что эти танки включались в состав любого танкового полка британской армии независимо от его матчасти.
В подготовке к боям на материке англичане старались предусмотреть все. Например, для танков «Кромвель» и «Шерман» было создано устройство CHCD (Culin Hedgerow Cutting Device). Это приспособление представляло из себя нож специальной формы, предназначенный для проделки проходов в живых изгородях, которыми изобиловала Нормандия.
Впрочем, к «Оверлорду» танковые сюрпризы создали не только англичане. К 1944 году американская армия так и не получила тяжелого танка, несмотря на проводившиеся работы по созданию таких машин. Как временная мера на вооружение был принят «тяжелобронированный штурмовой танк», получивший название М4А3Е2. Новая литая башня имела толщину лобовой брони 178 мм и 152‑мм броню с бортов. Солидно выглядела и защита корпуса — от 102 до 140 мм в фронтальной проекции и 76 мм в боковой. Танк был вооружен 75‑мм пушкой М3. Потяжелевшая до 42 тонн машина потеряла в подвижности, теперь максимальная скорость танка была не более 35 км/ч. Упала и проходимость, несмотря даже на то, что теперь уширители гусениц закреплялись на траках постоянно. Впрочем, за хорошую защищенность от огня основных немецких противотанковых орудий танкисты прощали танку эти недостатки. Официально имени собственного танк не получил. Зато в войсках его назвали «Джамбо» («Здоровяк»). Эти танки с осени 1944 года с успехом участвовали в боях. Получил «Шерман» и ракетное оружие. Реактивная система залпового огня «Каллиопе» монтировалась на обычный М4А1 прямо поверх башни. Пакет из 60 трубчатых направляющих для 116‑мм ракет изменял угол возвышения при помощи тяги, связанной со стволом орудия. Некоторое количество этих машин воевало в составе 2‑й танковой дивизии.
Бои во Франции отличались от всех предшествующих тем, что теперь американцам противостояло большое количество самых сильных немецких танков. До трети боевых машин теперь составляли тяжелые танки PzKpfw VI «Тигр» и PzKpfw V «Пантера». И если со средними PzKpfw IV «Шерманы» вполне могли тягаться, то противостоять тяжеловесным врагам (пусть даже и ограниченно) были способны лишь «Файрфлаи». Концепция, при которой уничтожать бронированные машины противника должны были части Танко-Истребительного командования, рухнула при столкновении со значительным количеством танковых частей врага. Расплачиваться за эту ошибку пришлось рядовым танкистам. Неся большие потери от дальнобойных пушек «Пантер», американцы стремились усилить защищенность своих танков, проявляя при этом незаурядную смекалку. На военных фотографиях мы можем видеть «Шерманы», обваренные траками во всех мыслимых и немыслимых местах. Иногда в полевых мастерских на танки наваривали листы брони, снятые с разбитых машин. Но, пожалуй, наиболее оригинальной стала «песчаная броня». Танк, оборудованный такой «броней», получал корзины на бортах корпуса, которые заполнялись мешками с песком. Ими же покрывалась и лобовая поверхность: тут мешки прикреплялись к крюкам, ограждениям фар и буксировочным тросам. Однако все эти «усовершенствования», в общем, не были адекватны сложившейся обстановке, и было ясно, что требуется более радикальное решение возникавших проблем.
Американская промышленность ни на день не прерывала работы по созданию новых боевых машин. Поэтому неудивительно, что к концу войны в армии появились танки, созданные уже после ее начала. Одним из них стал легкий танк М24. Работы над ним начались весной 1943 года, когда по опыту английской эксплуатации танка «Генерал Стюарт» стало ясно, что войскам нужна его замена. Характерной особенностью новой машины стало вооружение ее орудием, созданным на базе авиационной пушки. Решение это было не новое, советский танк Т‑60 был оснащен 20‑мм ТНШ, «сухопутной» версией известной авиапушки ШВАК. Но у американцев авиапушка была особенной — 75‑мм орудие, устанавливавшееся на штурмовой версии бомбардировщика Б‑25 «Митчелл». Сравнительно малый вес и компактность делали пушку М6 как нельзя лучше подходящей для легкого танка. 22 августа 1941 года создатель американских танковых войск генерал Чаффи скончался, и М24 был назван «вне очереди» в его честь — «Генерал Чаффи».
Новые машины с конца 1944 года массово поступали в войска и с учетом общего падения удельного веса легких танков в системе вооружения Армии США быстро вытесняли заслуженные «Стюарты». По сложившейся хорошей традиции база «Чаффи» легла в основу многих бронированных машин, также выпускавшихся серийно. Хорошо вооруженный и достаточно подвижный для своего веса (18 тонн), М24 по праву считается лучшим легким танком Второй мировой войны.
Другим танком нового поколения стал тяжелый танк М26 («Генерал Паттон», в честь командующего войсками США в Европе во время Первой мировой войны). Его рождение никак нельзя назвать легким (к сожалению, опытные тяжелые танки США выходят за рамки данной статьи), на фронт попала далеко не первая версия. Немецкое наступление в Арденнах в декабре 1944 года вынудило командование Армии США отправить на фронт формально не принятый на вооружение танк. Но, несмотря на это, М26 (точнее, на тот момент еще Т26) нельзя считать «сырой» машиной. Его конструкция оказалась вполне удачной и, как показала история, жизнеспособной.
Компоновка М26 хоть и отличалась от «шермановской», но тем не менее была вполне традиционна, основным компоновочным отличием стало размещение трансмиссионного отделения в корме машины. Корпус танка был комбинированной конструкции и сваривался из катаных и литых деталей. Максимальная толщина лобовой брони корпуса и башни достигала 101 мм (верхняя лобовая деталь под углом 45°), бортовой — до 76 мм. Это была вполне солидная броневая защита. Основным вооружением М26 стала 90‑мм пушка М3, созданная на базе зенитного орудия. Удачное соотношение защищенности и вооружения этого тяжелого танка позволило ему уверенно вести бой с большинством бронированных машин. Но особых успехов в боях он добиться не успел — арденнское наступление немцев завершилось раньше, чем танки добрались до фронта, а после него вермахт не проводил на Западном фронте ни одной крупной операции. М26 вступил в бой только в конце февраля — начале марта, во время форсирования Рейна. По американским источникам, тяжелые танки уничтожили несколько десятков «Тигров» и «Пантер» и внесли посильный вклад в приближение Победы. Но самым главным результатом создания «Паттона» стало то, что американская армия получила машину, имеющую существенный потенциал для развития. После войны на базе М26 были созданы новые машины: М45, М46 и массовый М47. Правда, после войны классификация танков по массе была пересмотрена, и все они стали не тяжелыми, а средними танками. Но и в конструкции танков 60‑х годов М48 и М60 очевидно просматриваются корни все того же М26.
Американские танковые войска проделали за годы Второй мировой войны гигантский путь — от малочисленных отдельных частей, оснащенных архаичными машинами, до самостоятельного рода войск, имеющего в своем составе самую современную технику. По сути, с нуля создавалось все: от танкостроительной промышленности до системы наименований боевых машин. Причем промышленность оказалась настолько эффективной, что смогла не только полностью удовлетворить потребности армии и Корпуса морской пехоты в бронированных машинах, но и во многом обеспечивала ими армии стран антигитлеровской коалиции. Советским солдатам также пришлось сражаться на американских танках, и эти боевые машины зачастую получали самые хвалебные отзывы, в первую очередь за надежность и удобство в эксплуатации.
Военный опыт определил путь развития бронетанковых войск Армии США, и этим принципам американцы следуют и по сей день. Было окончательно определено, что основная функция танков — борьба с танками противника. И именно исходя из такой концепции конструировались все послевоенные американские танки, включая самый последний из них — основной боевой танк М1 «Генерал Абрамс». Организационно-штатная структура дивизии также осталась по своей сути той же самой, базирующейся на бригадных группах.
На полях сражений, разделенных тысячами километров, — от атоллов Тихого океана до берегов Рейна, американские танкисты показали себя умелыми и храбрыми бойцами. Не щадя своей жизни, они вносили посильный вклад в общую Победу над странами-агрессорами. GI были нашими верными союзниками, и сейчас, по прошествии многих лет после окончания войны, об этом нельзя забывать.
Виктор Крестинин