Но я не про то. Еще раз убеждаешься в том, о чем я уже писал: литература наша, как и многие виды искусства высвобождается от диктата политики (вернее - политиков) и приобретает свою логику - критического и самостоятельного отражения действительности.
Перед отъездом в Прагу я за неделю вложил в текст Пономарева для Софии много нервов и умения. Переписал (от души) 90 % текста так, что самому уже начинало нравиться. Обсуждали. Б.Н. заметил кое-какие достоинства. А потом понес свою бодягу, как на заведенной магнитофонной ленте, - «новые» идеи о борьбе за мир, которые уже раз по пять опубликованы в его прежних докладах и статьях.
Впрочем, я заметил по его вторжениям в текст, что он не терпит даже технически объективных заслуг Громыко в деле разрядки. Мы это давно знаем. Но как, например, конкретно писать о СОЛТ-2 и всех перипетиях, не упоминая встреч Громыко с Картером, Венсом. Замечаю я, что он все больше старается сводить к минимуму упоминания о Брежневе. Этим и объясняется, думаю, его постоянное стремление показывать нашу борьбу за мир с Декрета о мире, а не за последние 10-15 лет, тем более - не в связи с самыми последними нашими акциями.
30 октября 78 г.
Нижеследующее привожу из сегодняшнего номера «Правды», из очередной пошлой статьи Ю. Жукова, который использует (беспрепятственно) «Правду», как домашнюю поваренную книгу для наспех сваренных соображений по самым различным поводам.
Вот в чем дело. Парижский журнал «Пуэн» поставил «перед собой» вопрос: «Не находимся ли мы у истоков Нового мышления?» Ответам посвящался весь номер широко рекламируемый. Привлечены, как сообщает журнал, «все службы редакции», обозреватель Пьер Бийар обобщил проделанную работу.
Вот кое-что: «французы чувствуют, что идеологии лопаются», происходит «великая перетасовка», и «повсюду как проявление здравого смысла возрождается вкус к практике и искусству возможного». «Наша запутанная эпоха, наше конвульсивное общество движутся как будто бы к могиле. Нам напевают со всех сторон, что мы живем у последних костров эпохи упадка. Возможно! Ну, а что, если мы, напротив, встречаем зарю новых времен, вступаем в новый этап развития человеческой мысли? Что если это - поворотный момент, когда человечество, уставшее от речей, теорий, лжи, преступлений, войн, тирании, геноцида, порожденных тремя тысячелетиями культа человека и тремя столетиями культа разума, перечеркивает свои заблуждения, перестраивает свой язык и заново моделирует свое мышление?.. Конвульсии или обновление? Это еще надо поглядеть».
По-видимому, по ту сторону традиционных идеологических границ организуется новое мышление, без табу (запретов) и без предрассудков». Можно наметить основные направления этого нового мышления, которое прокладывает себе путь. Завтрашний день сулит разочарование, а сегодняшний гнетущ. Ну что ж. остается прошлое, которое надо вновь завоевать и сберечь. Этот возврат к прошлому, эти поиски корней обретают самые разнообразные формы, начиная от публикации множества воспоминаний и свидетельств о былом и кончая подлинным нашествием книг, фильмов, журналов, телепередач, посвященных истории. Это, конечно, происходит не случайно.
Новое мышление предусматривает отказ от «политики» и должен сопровождаться возвратом к религиозному началу в жизни общества.
Юрий Жуков, «золотое перо Правды», заполненное помоями, устроил, конечно, идеологический канкан вокруг этих мыслей. Но спасибо ему за интересные цитаты.
Вчера прочел реферат одного эссе знаменитого сейчас троцкиста Манделя. Вполне ленинская концепция грядущей революции на Западе. Он считает, что именно сейчас (не в 1917, не в 1920, не в 1945 и даже не в 1968 годах) Запад в состоянии повторить схему советской революции. С акцентом именно на роль Советов, двоевластия сначала, а потом - диктатура пролетариата.
И вообще, как говорится: если мы и впредь будем строить отношения с революционными силами Запада на идеологической основе (а мы не можем от этого избавиться), то тогда нам единственная компания - это современные ужасно образованные и умные троцкисты.
Б.Н. мне сегодня говорит: надо еще подумать. мы вот все боимся раскола в ФКП, в ИКП, в МКД. А может быть, нам как раз выгоден раскол. для наших интересов?!
Думаю, что нам ни то, ни другое «не выгодно». И то и другое безразлично к нам. В этом весь ужас нашей изоляции - «военная сверхдержава» и только.
6 ноября 78 г.
Прочел Анатолия Рыбакова «Тяжелый песок». Это - событие, принимая во внимание нашу еврейскую проблему. Он ведь по существу реабилитирует то, что было достигнуто в деле ликвидации антисемитизма и создании интернационалистической атмосферы в обществе - до войны. Настойчиво и «нахально» напоминает об этом. И без всяких намеков (недостойных большого художника) самими фактами бросает упрек тому, что «мы имеем теперь».
Я прочитал книгу с волнением. Дважды прослезился. Во мне это давно сидит - сначала страх, потом ненависть к антисемитизму. Помню, совсем мальчишкой был пионером при «Корешке» (завод такой в Марьиной роще - из окон было видно, дымил и вонял все время гарью цветмета). Году в 1930, может быть в 1932-33. смотрел кино в клубе при заводе. Еще немое. «Каин и Артем» - по Горькому. Запало в душу с тех пор. Это ведь было еще до того, как моими лучшими друзьями стали Лика Гордон, Эся Чериковер, Лилька Маркович, Дезька Кауфман (великий поэт Д. Самойлов), Ликина подруга Нора (кстати, потом партизанившая с Зоей Космодемьянской) - влюблена была в меня безумно, черноокая, узколицая красавица из сверх интеллигентной московской семьи. Поздними вечерами, сопровождаемая Ликой, приходила к дому и бросала камешки в окно моего второго этажа. Телефонов ведь тогда не было. А я избегал ее, стеснялся. «Не отвечал ей взаимностью».
Так вот - до этого всего было это кино, до школы «1 -ой Опытной им. Горького».
Фильм заложил в меня неистребимое чувство: русские - большие, они сильные и добрые. Они должны быть такими по отношению к малым и обиженным. А евреев они долго обижали, не они сами, т.е. не все - а кто-то от их имени. И плохие среди них. (Помнится, с каким отвращением и болью я реагировал на пусть шуточные или ироничные «проявления», как бы сейчас сказали, антиеврейских - не скажу антисемитских - настроений у своих родителей!).
Русские большие. И их долг защитить евреев, возместить своей снисходительностью и уступчивостью те обиды, которые им так долго причиняли.
Меня пронзали уличные эпизоды, когда простой русский дядя вступался за еврея, иногда и кулаком. Я помню эпизод из «Братьев» Федина (хотя совсем не помню ничего другого из этого романа), когда русский рабочий, большевик выскочил на улицу с револьвером один и, рискуя жизнью, пытался остановить погромщиков.
На всю жизнь врезались в память слова сапера - еврея из моего полка, который подорвался на мине, расчищая проход для атаки. Я подошел к нему, нагнулся. Он смотрит на меня, даже мимо - в небо и говорит: «Вот, товарищ капитан, был у вас один храбрый еврей в полку и тот теперь п. накрылся». Это было в марте 1945 года. Перед концом войны.
И вот этот роман. Конечно, то, что его выпустили, что-то значит, - в этой вакханалии эмиграции, ненависти, несправедливости к евреям на каждом шагу, когда их ни на работу хорошую не принимали, в вузы не пускали., когда действует мощная машина сионизма в Америке и Израиле - и вся она пронизана животным антисоветизмом.
Но, думаю, это даже не ласточка по весне. Это просто - либо чтоб избежать очередного мини-скандала на международном уровне, либо, наоборот, чтоб прикрыть реальную нашу политику в отношении евреев. Мы (кто - мы?), должно быть, и сами теперь не рады, что так далеко зашли. И, думаю, можно было после XX съезда сделать так, чтоб Израиль не превратился в нашего смертельного врага. Не просто. Но можно было сделать.
И войну 1967 года не надо было «принимать» на свой счет. Наша забота об арабах - негодная была ставка. Кроме хлопот и дипломатических поражений, кроме впустую затраченных миллионов - ничего мы от этого не имеем.
Возвращаясь к Рыбакову, можно сказать: он сделал хорошее, честное дело. Он сказал нужное слово, которое может нам помочь выпутаться когда-нибудь из нашей «антиеврейской» ситуации и восстановить свое доброе имя - великой и спокойной нации, большого и снисходительного защитника малых - обиженных. А главное - возродить атмосферу интернационализма в общественной нравственности. Исторически сложилось так, что этого невозможно добиться, не покончив с антисемитизмом.
13 ноября 78 г.
Устал за день. Но не могу не записать - больно уж страшные вещи.
Б.Н. собирал депутатов Верховного Совета, которым послезавтра предстоит принимать американских сенаторов во главе с Рибикофф! Приглашены высшие эксперты, в том числе начальник генштаба Огарков. Легко рассказал, как перетягивается с американцами канат по поводу того, сколько допустить ракет на одном бомбардировщике: 25 или 30. Кодировать или не кодировать все параметры пробных пусков ракет и т.п.
Все это Арбатов определил одним словом - «выеб.», в то время как. Он это произнес, зайдя ко мне по окончанию совещания, излить душу.
Брежнев отказывается принимать американских сенаторов. Однако, в эти же дни он будет вести беседы с эфиопом Менгисту. Тут даже не проблема - что важнее, иметь при себе Эфиопию или иметь договор с США по ограничению стратегических вооружений (т.е. хоть какое-то послабление в гонке, уродующей всю нашу экономику и не только ее). Дело еще и в том, что отказываясь принимать сенаторов и одновременно лобызаясь с Менгисту, мы даем такую пощечину американцам, что перспектива договора сразу отскакивает далеко-далеко.
Рассуждаем с Юркой, почему так происходит. Я высказал «предположение»: потому, что Смоленская-Сенная (МИД) сильнее Старой площади (Громыко versa Пономарев). Но неужели Громыко «не понимает».
- Однако, помимо Громыко есть твой сосед справа (намекаю на Огаркова, который на совещании у Б.Н. сидел рядом с Арбатовым).
- Да, это так. Но все же я думаю тут другое, - показывает на сердце и добавляет, - нутром чувствую, что Громыко специально выеб. на переговорах по СОЛТ, чтоб не допустить поездки Брежнева в США. И сейчас он, другие не хотят его «показывать», поэтому и отменяется встреча с сенаторами.
- Что, очень плох?
- Да, мы были приглашены в четверг (Арбатов и др. сейчас сидят в Серебряном бору, готовят Брежневу речь по экономике на предстоящем 28 ноября Пленуме ЦК). - Очень плох. Прочесть еще что-то может. Но если начнутся вопросы - ответы, то. Впрочем, я мог бы Рибикофф подговорить не лезть в дискуссию.
- Ну, а что там у вас в Серебряном бору? (напоминаю я ему формулу: «выеб., в то время как.»).
- Плохо. И никто не только не хочет в открытую посмотреть фактам в лицо. Знать ничего не хотят. Все прекрасно. Все превосходно. Одни успехи и достижения. Суслов не захотел даже на ПБ, не то, что на Пленум допустить выкладки, которые мы сделали. А посмотри, что происходит...
По мясу. Ростов-Дон: после вычета на ясли, детсады, на рестораны и т.п. в розничную продажу поступает из расчета 1.5 кг. на человека в год! Есть лучшие районы, но больше 7 кг. на душу в год нигде нет.
Скармливаем около 100 млн. тонн пшеницы скоту. Но, так как даем без соответственных кормовых добавок, 40 % пропадает впустую. А ввозим из США опять же много пшеницы.
120 млрд. рублей на сберкнижках, плюс около 40 млрд. рублей в кубышках. Товарной массой покрывается это на 40 %, да и то, как считают эту массу? - По стоимости продукции! Но ведь значительная ее часть не покупается, а остается на полках.
Выход продолжают искать в повышении цен на товары «неширокого» потребления - на золото, хрусталь, машины и т.п. В результате богатые становятся богаче (потому, что золото, приобретенное сегодня, завтра еще больше дорожает, то же и с машинами и проч.). Усиливается разрыв в благосостоянии, недовольство, раздражение. А главное - ничего эти повышения за последние годы финансам не дали. Ничего не поправили. Кроме того, если в предыдущей пятилетке в общем итоге цены были снижены на 840 млн. рублей, то за 2 года этой пятилетки цены повышены на 1.400 млн. рублей. И это уже все почувствовали.
Если первое увеличение добычи нефти на 120 млн. тонн потребовало 17 млрд. рублей вложений, то дальнейшее увеличение еще на 120 млн. тонн потребовало уже 28 млрд. рублей вложений, а предстоящее увеличение добычи лишь на 40 млн. тонн потребует уже 48 млрд. рублей вложений.
В 1982 году пополнение рабочей силы за счет прироста населения составит лишь 300 тысяч человек - и то, главным образом, за счет Средней Азии.
О качестве, эффективности говорилось на протяжении последних 5-6 лет многократно. Но с места ничего не сдвинулось. И не найден даже механизм решения этой задачи.
Нужна кардинальная перестройка всей структуры, нужно разогнать плановиков и набрать новых, и нужны деньги, т.е. как минимум столько, сколько стоит СОЛТ-2. А мы, как видишь «выеб.» по поводу того, сколько ракет помещать на один самолет, будто иначе завтра США на нас пойдут войной.
18 ноября 78 г.
Чем кончилось событие с Загладиным?[1] Б.Н. мне сообщил, что Суслов ему звонил. Но предлог был - не статья Загладина, а тот факт, что как раз накануне Б.Н. вновь, в третий раз, несмотря на летнее решение Секретариата ЦК «отложить», заставил «Правду» набрать сочиненную по его настоянию статью - «Чего хотят монополии от еврокоммунизма?» - и навязал верстку Суслову, чтоб тот в праздники прочел и «вернулся к вопросу о публикации».
Так вот М.А. и говорит: видишь, мол, несколько фраз Загладина вызвали такую бурю, а ты хочешь - целую статью! И вообще, мол, как это так? Ты (Пономарев) одобрил эту статью? Почему такие вещи выходят без ведома ЦК?