Вспоминаю такой случай в 5-й гвардейской армии. Одна её дивизия никак не могла продвинуться на главном направлении. Командир дивизии находился где-то на НП и несколько раз подряд доносил оттуда, что дивизия не может поднять головы из-за немецкого огня. Мне надоели эти однообразные доклады. И, находясь в расположении армии, как раз неподалеку, я сам заехал на эти «глаза».
Донесения командира дивизии оказались одновременно и правдой и неправдой. Он действительно с утра сидел на НП, на чердаке крайнего дома поселка, и по нему лупили немецкие самоходки. Находясь там, он не мог поднять головы. Но если бы он, не поддаваясь личным впечатлениям, разобрался и оценил обстановку в целом, то понял, что его дивизия уже давно могла бы опрокинуть слабые силы немцев, которые ей противостояли. Это и было сделано через два часа, после того как я вытащил командира дивизии в поле, на высоту, и заставил посмотреть на обстановку по-настоящему, своими глазами, заставил организовать бой в масштабах всей дивизии.
Я привел этот случай ещё и потому, что вопрос о личной храбрости командира на войне не столь прост, как его иногда пытаются представить. Что произошло в данном случае? Командиру дивизии как будто и нельзя было отказать в личной храбрости, а дивизия по его вине действовала в этот день робко, нерешительно. Сам он, находясь весь день под отчаянным огнём, считал, очевидно, что ведет себя геройски. А на самом деле, распространяя свое личное ощущение боя, сложившееся на том участке, где он находился, на весь фронт дивизии и соответственно докладывая в высшие инстанции, он робко управлял своей дивизией, обманывал нас, не зная истинного положения дел. Спрашивается, кому нужна такая храбрость?
В другой период войны мне пришлось иметь дело с одним из командующих армией, у которого тоже была страсть садиться как можно ближе к переднему краю, в крайнюю хату деревни. Он всегда находился под огнём противника. Да ещё и штаб с собой брал. Располагал его по соседству, тоже в крайних хатах, и нес потерю за потерей, не говоря уже о том, что всем этим нарушалось нормальное управление войсками и исключалась возможность трезвых, правильных оценок общей обстановки.
Добавлю, что вопрос о храбрости человека — вещь тонкая, требующая внимания. В данном случае командарм, о котором я упоминал, был человеком исключительной храбрости. Он выбрасывал свои командные и наблюдательные пункты бог знает куда, и мне пришлось с ним довольно долго бороться. Но смелость была сильной стороной этого человека, и я не считал для себя возможным посмеяться над ним или резко одернуть его. Это бы его подкосило, обескрылило. Обладая на войне немалой властью, командующему фронтом очень легко подорвать авторитет подчиненного, а потом поди восстанови его!
Подлинная храбрость очень ценна на войне. Ценна и в высших начальниках, если, конечно, она не единственное их достоинство.
Однако, когда мы говорим о тех качествах, которые требовались от военачальников на войне, то как бы храбрость ни была важна, не она в первую очередь определяла боевые качества людей, руководивших войсками. Смелость, храбрость, личное мужество были характерны для наших командных кадров, в том числе и высших, с самого начала войны. Главные боевые качества военачальника — это умение управлять войсками, постоянная готовность принять на себя ответственность и за то, что ты уже сделал, и за то, что собираешься сделать. Решимость нести ответственность за все действия войск, за все последствия отданных тобою приказов — чем бы это ни грозило и чем бы ни кончилось — вот первый и главный признак волевого начала в командире. Командующим армиями, фронтами в ходе войны приходилось брать на себя ответственность такого рода, причем в начале войны брать в самых тяжких условиях. И это было одним из самых важных факторов их роста как военачальников.
Война постепенно отодвигала от командных постов тех, кто однобоко, механически понимал ответственность за порученное дело, порой примитивно выполнял приказы и потому терпел неудачи.
Постепенно в ходе войны изживали себя начальники, считавшие, что, чем больше пошлешь в бой пехоты, тем больше она сможет взять. Война обнаружила их несостоятельность. Они не понимали, что в бою решает огонь, что надо прежде всего продвигать вперёд огонь, а уже за ним пехоту. Конечно, число — важная вещь, но за числом всегда, как говорит старая истина, должно стоять и умение, искусство вождения войск, танков, пехоты, артиллерии. И этому мы тоже учились в ходе войны. Учились на тяжелых ошибках, просчетах, неудачах. Учились на первых дорого давшихся успехах. Учились на первых победах, которые поначалу не всегда умели реализовать до конца.
Я пытался обрисовать боевые качества и нравственный облик ряда военачальников, которые оказались на высших командных должностях к исходу войны. Если в какой-то мере обобщить те весьма крупные качественные перемены к лучшему, которые произошли в ходе войны у наших военных кадров в уровне их военного искусства, то коротко это можно выразить так: война сама выявляет и отбирает кадры. Обстановка войны лучше всяких кадровых органов исправляет те ошибки, которые до неё были допущены и кадровыми органами, и высшим командованием в выдвижении на те или иные посты тех или иных людей.
И если перед войной при расстановке кадров в армии было допущено немало ошибок и эти ошибки сказались буквально в первые же месяцы войны, то постепенно война отодвинула в сторону эти кадры, не справившиеся со всей сложностью обстановки. И прежде всего таких людей, которые оказались неспособными совершить перелом в своей собственной психике и начать выполнять свои обязанности командующих фронтами и армиями так, как этого требовало ведение современной войны.
Достаточен в этом смысле хотя бы пример командующих фронтами. Фронтами командовали не те, кто был предназначен к этому в мирное время и кто оказался на этих постах в первые дни войны. Все командующие фронтами выявились в ходе войны; и может быть, эта формулировка покажется не совсем удачной, но я скажу, что они были порождены войной. Большинство людей, завершавших войну в качестве командующих фронтами и армиями, пришли к этому не в результате стечения случайностей, а в результате своих действий, благодаря своим способностям, знаниям, воле, в результате проявления всего того, что наиболее отчетливо обнаруживается именно на войне.
Так сложилась группа высших командиров, которая несла на себе тяжесть войны. Зная многих из них близко по войне и сталкиваясь с ними в мирное время, анализируя их дела, я прихожу к выводу, что в основе тех качеств, которые сделали их способными к вождению войск на поле боя в условиях современной войны, лежали большие и всесторонние знания, опыт долгой службы в армии — последовательно, ступенька за ступенькой, без перепрыгивания через несколько ступенек. Эти люди знали войска, знали природу солдата. Они ещё в мирное время упорно учили войска тому, что потребуется на войне. Сами учились вместе с войсками и, добавлю, учились у войск. Все лучшее, передовое, что давал тогдашний опыт, они брали от войск и аккумулировали в себе. И среди людей, выдвинувшихся во время войны в военачальники, я, как правило, в котором почти нет исключений, вижу тех, кто с большой любовью, самозабвенно работал в войсках ещё в мирное время, кто, не почивая на лаврах былых заслуг, постоянно готовил себя к войне, не жил старым, не смотрел назад, а смотрел вперёд, в будущее.
Ход и результаты Берлинской и Пражской операций — яркое свидетельство высоких организаторских способностей наших командиров и боевого мастерства советских войск, накопивших большой практический опыт организации и ведения боевых действий в самых различных условиях.
Когда сейчас, спустя двадцать с лишним лет после окончания войны, думаешь о минувших событиях, в памяти ярко встает прошлое, пережитое — и горечь неудач, и радость побед.
...Вспоминается и 1941 год, когда враг, в зените своей боевой мощи, используя все ресурсы покоренной Европы, стоял у ворот Москвы, рассчитывая на легкую победу. Но он понес под Москвой, а затем на Волге и в других битвах тяжелые поражения и не смог спасти свою имперскую столицу от падения. Под обломками поверженного Берлина было погребено и само фашистское государство вместе с преступником Гитлером.
Какой это назидательный урок!
От первых неудач начального периода войны к полной капитуляции побежденного врага, гитлеровской Германии — таков великий путь нашей армии в минувшей войне. Это ли не выдающийся исторический пример! Вот что значат великие идеи ленинизма, воплотившиеся в могучем социалистическом строе Советского государства.
Пройдут века, но никогда не изгладится в памяти грядущих поколений героический подвиг советского народа и его Вооруженных Сил, разгромивших гитлеровскую Германию в Великой Отечественной войне.
Через все битвы и сражения, через трудности и невзгоды прошли героические воины Советской Армии. Многие из них пали смертью храбрых на полях войны, их ратный подвиг будут чтить благодарные потомки.
Я принимал участие во многих крупнейших событиях войны, многое видел и знал, но даже если бы я рассказал обо всех четырёх годах войны, пережитых мною, всё равно это были бы только некоторые страницы той огромной летописи Великой Отечественной войны, которую всем нам коллективно необходимо создать в интересах нашей страны и в интересах истории.
ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО
командующему войсками 1-го Украинского фронта Маршалу Советского Союза КОНЕВУ
Начальнику штаба фронта Генералу армии ПЕТРОВУ
Войска 1-го УКРАИНСКОГО фронта в результате стремительного ночного маневра танковых соединений и пехоты сломили сопротивление противника и сегодня, 9 мая, в 4 часа утра освободили от немецких захватчиков столицу союзной нам Чехословакии — город ПРАГУ.
В боях за освобождение ПРАГИ отличились войска генерал-полковника ГОРДОВА, генерал-полковника ПУХОВА, генерал-полковника ЖАДОВА, генерал-лейтенанта МАЛАНДИНА, генерал-майора ЛЯМИНА, полковника ЗЕЛИНСКОГО, генерал-лейтенанта ЧЕРОКМАНОВА, генерал-лейтенанта ПУЗИКОВА, генерал-майора БАКЛАНОВА, полковника ИВАНОВА, генерал-майора ОРЛОВА, генерал-майора ДАНИЛОВСКОГО, генерал-майора ВОЛКОВИЧА, генерал-майора КРАСНОВА; танкисты генерал-полковника ЛЕЛЮШЕНКО, генерал-полковника РЫБАЛКО, генерал-полковника танковых войск НОВИКОВА, генерал-майора танковых войск УПМАНА, генерал-майора танковых войск БАХМЕТЬЕВА, генерал-лейтенанта танковых войск БЕЛОВА, генерал-майора танковых войск ЕРМАКОВА, полковника ПУШКАРЕВА, полковника ХМЫЛОВА, генерал-майора танковых войск МИТРОФАНОВА, генерал-майора танковых войск НОВИКОВА, генерал-лейтенанта танковых войск СУХОВА, подполковника КАРНЮШКИНА, подполковника ЩЕРБАК, полковника СЕЛИВАНЧИКА, полковника ТУРКИНА; артиллеристы генерал-полковника артиллерии ВАРЕНЦОВА, генерал-лейтенанта артиллерии КОЖУХОВА, генерал-майора артиллерии ДОБРИНСКОГО, генерал-майора артиллерии КРАСНОКУТСКОГО, генерал-майора артиллерии МЕНТЮКОВА, генерал-майора артиллерии НИКОЛЬСКОГО, генерал-лейтенанта артиллерии КУБЕЕВА, генерал-майора артиллерии ПОЛУЭКТОВА, генерал-майора артиллерии ДЗЕВУЛЬСКОГО; летчики генерал-полковника авиации КРАСОВСКОГО, генерал-лейтенанта авиации РЯЗАНОВА, полковника НИКИШИНА, генерал-майора авиации АРХАНГЕЛЬСКОГО, генерал-майора авиации ЗАБАЛУЕВА, генерал-майора авиации СЛЮСАРЕВА, генерал-лейтенанта авиации УТИНА; сапёры генерал-полковника инженерных войск ГАЛИЦКОГО, полковника ПОЛУЭКТОВА, полковника КАМЕНЧУКА, полковника КОРДЮКОВА, подполковника СКОРОХОДА, подполковника СОБОЛЕВА; связисты генерал-лейтенанта войск связи БУЛЫЧЕВА, генерал-майора войск связи АХРЕМЕНКО, полковника ОСТРЕНКО, полковника БОРИСОВА, полковника СИМХОВИЧА, полковника БОГОМОЛОВА.
В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за освобождение ПРАГИ, представить к присвоению наименования «ПРАЖСКИХ» и к награждению орденами.
Сегодня, 9 мая, в 20 часов столица нашей Родины МОСКВА от имени Родины салютует доблестным войскам 1-го Украинского фронта, освободившим столицу союзной нам Чехословакии — ПРАГУ,— двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трёхсот двадцати четырёх орудий.
За отличные боевые действия ОБЪЯВЛЯЮ БЛАГОДАРНОСТЬ руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение ПРАГИ.
Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины и Чехословацкой республики!
Смерть немецким захватчикам!
Верховный Главнокомандующий Маршал Советского Союза И. СТАЛИН
9 мая 1945 года № 368
Сейчас известно, что именно 1 апреля 1945 года премьер-министр Англии У. Черчилль направил президенту США Ф. Рузвельту послание, в котором высказывались такие соображения: «Ничто не окажет такого психологического воздействия и не вызовет такого отчаяния среди всех германских сил сопротивления, как падение Берлина. Для германского народа это будет самым убедительным признаком поражения. С другой стороны, если предоставить лежащему в руинах Берлину выдерживать осаду русских, то следует учесть, что до тех пор, пока там будет развеваться германский флаг, Берлин будет вдохновлять сопротивление всех находящихся под ружьем немцев. Кроме того, существует ещё одна сторона дела, которую вам и мне следовало бы рассмотреть Русские армии, несомненно, захватят всю Австрию и войдут в Вену. Если они захватят также Берлин, то не создастся ли у них слишком преувеличенное представление о том, будто они внесли подавляющий вклад в нашу общую победу, и не может ли это привести их к такому умонастроению, которое вызовет серьёзные и весьма значительные трудности в будущем? Поэтому я считаю, что с политической точки зрения нам следует продвигаться в Германии как можно дальше на восток и что в том случае, если Берлин окажется в пределах нашей досягаемости, мы, несомненно, должны его взять. Это кажется разумным и с военной точки зрения».
Генерал армии С. М. Штеменко в статье «Как планировалась последняя кампания по разгрому гитлеровской Германии» («Военно-исторический журнал», 1965, № 5) рассказывает, что позже И. В. Сталин прямо заявил: «Кто первый ворвётся — тот пусть и берёт Берлин».
Уже после опубликования моих воспоминаний в журнале "Новый мир" я узнал фамилию этого лейтенанта и обстоятельства освобождения Эррио из фашистского плена. Это бывший командир 2-й роты автоматчиков 63-й гвардейской Челябинско-Петрокувской Краснознаменной танковой бригады, ныне преподаватель тактики одного из военных училищ Витольд Станиславович Езерский. В своем письме ко мне В. С. Езерский упоминает Тамару Прусаченко из Сталинграда, которая первая сообщила нашим бойцам о том, что в немецком концлагере находится в заточении Эдуар Эррио, и приняла участие в его спасении. После войны В. С. Езерский получил от Эррио письмо с сердечными словами благодарности.