Перед ним стояла невысокая худенькая девушка лет шестнадцати с длинными русыми волосами и сердито стучала его по носу. Она была босая, в голубом сарафане до колен. Страшный холод севера явно никак на нее не влиял. Ей было просто наплевать на него.
Глаза у нее были большие, голубые, нос — немного вздернутый.
Никто из племени Осира, даже не видевший ее прежде, не спутает эту девушку ни с кем.
— А-а… ты… — еще не до конца очнувшись, произнес он мысленно.
— Спать нельзя! Умирать тоже! Слышишь! — возмутилась девчушка и в последний раз ударила его худеньким кулачком по носу.
— Ты за мной? Что случилось? — удивился Осир.
Ему было уже не больно. Неизбывный мороз вечной зимы сковал все его члены и внутренности, он почти не ощущал свое тело. А мозг ворочался лениво, медленно как никогда. Вот и не сообразил сразу, что к чему…
— За тобой?! — хмыкнула она. — Я этим не занимаюсь! Тоже мне сказал! За ним я… Как будто я тебе какая… на побегушках! Напротив — говорю же, нельзя тебе умирать. Тебя девочка ждет, ты забыл?
— Тогда что, ты помочь решила? — усмехнулся Осир.
— Напрямую помочь не могу, — вздохнула голубоглазая и потанцевала на снегу босыми ногами, явно наслаждалась ощущением. — Это не по Его воле. Но ты смотри на меня и говори со мной. Может, оттаешь и сам справишься. Сердце у тебя горячее, должно справиться с этой вашей вечной зимой.
— Ну, давай поговорим, — снова усмехнулся Осир. Надо признаться, с каждым ее словом ему и верно становилось лучше. Как будто призрачное тепло очень тихо, медленно, но начало сочиться от сердца везде вокруг. — Девочка ждет меня, говоришь? Значит, она для меня?
При мысли о «девочке» в груди стало еще теплее…
— Да-да, молодец! — деловито кивнула головой голубоглазая. — Думай о ней. Это тебя согреет. Девочка ваша, общая. Господин У тебе правду сказал. Просто мне ты больше других нравишься. Вот я и пришла тебя потормошить. А то замерзнешь, не ровен час. Кто тогда будет мир спасать? Думаешь, когда этот мороз сожрет тебя, он наружу не просочится?
— Думаю, долго будет сочиться, хм, — хмыкнул Осир. — А потом мальчишки поймут, что происходит, и разберутся.
— Ага, конечно! Мальчишки разберутся! Тут двоих недостаточно будет! Одного — тем более. Если этот один не ты, конечно! — она лукаво поглядела на него. — Ну, так чего там, девочка нравится тебе, милая, правда?
Новая волна жара растеклась от сердца при мысли о Микаэле, он даже смог подвигать шеей. Вздохнул и решил последовать совету голубоглазой — позволил образу Микаэлы встать перед глазами, ощутил всю сладкую ноющую боль…
— Нравится, — ответил он. — Вопрос, нужен ли ей я.
— А ты за нее не решай! — рассмеялась голубоглазая, приплясывая. — Когда дело касается любви, даже я решать за других не могу, не то что вы! По правде, и она не может решать по-настоящему. Только Он решает. Но ты давай, давай, думай о ней… Это полезно.
…Вскоре Осир ощущал все свое тело. Знакомый жар струился по членам, привычная сила ощущалась во всем. Холод, пытающийся вырваться из-под земли, больше не причинял ему таких сильных страданий. Казалось, он может сразиться с ним один на один.
— А, ну молодец! Умничка! — похвалила его голубоглазая и ласково погладила под бровями. — А дальше — сам! Тебе еще нужно спасти мир! Но помни — не успеешь к Новому Году — девочки тебе не видать! Так что поторапливайся, работы у тебя сколько угодно, Осир, спаситель мира! Ну, если спасешь, конечно…
— Постой! — крикнул ей Осир. — Спасибо тебе! По правде — не ожидал! Только что, если…
Он хотел спросить, что будет, если он не справится. Мир погибнет, скованный вечной зимой?
Но она лишь улыбнулась и пошла вверх по невидимой лестнице, слегка приплясывая на ходу. Спустя пару мгновений — исчезла.
Осир улыбнулся про себя. Вот и ее он повидал на своем веку. Даже не думал, что когда-нибудь придется! Прямо любимчик судьбы — она сама спасла его.
Теперь главное, дай Бог, растопить этот проклятый холод!
***
По пути в библиотеку Мика успела задать принцу еще один животрепещущий вопрос:
— А что вы сделали с герцогиней? Она вышла бледная, напуганная и даже не пыталась поддеть меня.
Пайрин рассмеялся.
— Это работа Гаронда. Он умеет разговаривать с такими особами. На самом деле ничего из рук вон выходящего. Он не пугал Пути, что у тебя ведьмовский дар, и ты можешь проклясть ее во веки веков. Собственно говоря, это было бы для Садиры красной тряпкой, она начала бы пускать слухи. Гаронд лишь пропесочил ее по первое число за нападки на других девушек, особенно — на тебя. И пригрозил, что если такое поведение будет продолжаться, то он срежет у нее все баллы, выгонит с отбора. К тебе же ей вообще велено не приближаться.
— То-то она от меня как от призрака отпрянула и обошла по широкой дуге! — рассмеялась Мика.
В присутствии принца настроение, конечно, поднялось. Но внутри все равно притаилось неприятное чувство.
Даже если поверить, что Гаронд не будет прямо вот склонять ее именно к близости, сама идея числиться фавориткой вызывала что-то вроде отвращения. Ведь это она будет знать, что не спит с Гарондом! А все вокруг будут думать, что спит! Должность фаворитки как раз такая. Это специальная дама, с которой высокопоставленный мужчина приятно проводит время, в том числе — в постели.
Но, как Мика поняла, прямой помощи от Пайрина она не получит. Он весь такой благородный, хочет, чтобы у брата был какой-то непонятный шанс…
Правда, хорошо уже, если младший выполнит обещание и объяснит старшему, что так обращаться с девушками нельзя. Только как-то Мика сомневалась в эффективности этой акции…
Совсем скоро они пришли.
— Приложи руку к двери, я настрою ее на тебя. Вдруг решишь еще что-нибудь взять почитать, — подмигнул принц.
Мика послушно положила ладонь на тяжелую деревянную дверь — всю в вензелях и узорах. А сверху над ней висела табличка «Правительственная библиотека номер два».
— А что, есть еще первая и третья, четвертая? — спросила Мика, пока принц магичил (то есть водил рукой) над ее ладонью.
— Конечно. Мика, мы ведь не живем все вместе. Когда мы выросли, отец выделил нам с Гарондом по отдельному замку. И теперь у нас целых три правительственных имения. Этот замок Бейрас — где проживает Гаронд. Траупин — мой замок. Каждый из них становится столицей в соответствующий сезон. И замок Будераствер — имение отца, в котором мы с Гаром выросли. Соответственно «первая библиотека» находится в замке отца, вторая — здесь, третья — в моем замке. Кстати, Гаронд свою достаточно хорошо пополняет. Сейчас я просто гощу у Гаронда, помогаю с некоторыми делами…
И тут дверь открылась с красивым переливчатым звуком.
— Прошу, — улыбнулся Пайрин. — Теперь ты всегда сможешь прийти сюда за книгами. Просто приложи руку — дверь откроется. Свет зажжется. Только, умоляю, — он поморщился, — всегда заполняй формуляр! У Гаронда пунктик на этот счет. И у хранителя библиотеки — мэтра Симлоу, которого, к счастью, сейчас тут нет — тоже. Обычно мэтр обнаруживает недочет и тут же бежит жаловаться Гаронду.
…В общем, да, пока Мика бродила между бесконечных красивых стеллажей и пыталась найти хоть один «детективчик» для Ирмы, Пайрин искал нужную книгу. Дело в том, что каталог находился где-то у хранителя. А бежать за буквоедом-хранителем Пайрин не хотел.
Мике вообще казалось, что на самом деле младшему принцу нравится проводить с ней время. И это было… очень даже приятно. Только вот толка от этой «приятности» никакого!
Наконец, Летний принц вернулся к столику с достаточно увесистой книгой в бордовой обложке. «Жизнь Исполнителей желаний» — так она называлась. Мика к тому моменту обнаружила прямо около стола стенд с популярной беллетристикой. И схватила там детектив для Ирмы под названием «Гномы стреляют в полночь». Подумала, что и сама не прочь прочитать что-то такое. Уж больно забавное название.
— Формуляр… — вздохнул Пайрин и извлек откуда-то из-под стола белый лист с огромной анкетой. — Присаживайся и вот тут пиши…
В общем, да, без принца Мика никогда бы правильно не заполнила это безобразие! Имя, титул (тут, к счастью, можно было написать просто «леди»), адрес проживания, адрес временного нахождения… Достаточно смешно для попаданки с Земли.
— Пиши-пиши, прямо свой настоящий адрес проживания в твоем мире, — сказал Пайрин, вздохнул, потом рассмеялся. — Уверен, Гаронд решит проверить, как ты заполнила эту бумагу.
— Паразит-крючкотвор! — не удержалась Мика и принялась сердито писать. Из вредности — по-русски. Пусть проверяет — все одно ничего не поймет! Ведь правила, на каком языке заполнять формуляр, не было, хи-хи-хи.
— Я-то крючкотвор? — вдруг раздался от входа знакомый ехидный голос. На пороге появился Гаронд. Брови сведены на переносице, взгляд сосредоточенный. — Впрочем, сейчас это неважно. Пайрин, тут весьма интересные новости от посла. И ты, Микаэла, не пытайся уйти. Останься. Тебя это тоже касается.
«Вот ведь!» — подумала Мика.
Мало того что Гаронд слышал, как она его обзывала (и вообще неизвестно, сколько чего слышал), так еще и какие-то новые проблемы ее касаются. А что проблемы, она не сомневалась, слишком уже мрачно выглядел старший принц.
— Что еще? — обреченно спросила она, в очередной раз забыв про «высочества» в обращении. Расслабилась тут с Пайрином…
— А вот сейчас узнаем, — мрачно усмехнулся Гаронд. — Пай, послушай. Весьма интересно. И тревожно. Среди всяческой экономической чепухи посол — в рамках светской беседы — упомянул, что ему только что пришла весть: у них в Армарии, на юге, произошло внезапное кратковременно похолодание. Вода в ручьях замерзла. Такого не было со времен последнего наступления Вечной зимы.
— Не может быть! — коротко бросил Пайрин, тут же став очень сосредоточенным и серьезным. — Это точно?
— Точно. Впрочем, потеплело, и лед растаял буквально в течение четверти часа. Но практически все население страны стало свидетелем внезапного похолодания. Хм… А теперь вопрос к тебе, Микаэла, — пристально поглядел на Мику. — Скажи-ка мне честно, ты, когда попала к нам… или позже, разозлившись на меня, — тонкая усмешка, — не желала ли нашему миру какого-нибудь катаклизма? Чего-нибудь вроде Вечной зимы?
— Да я понятия не имею, что это за Вечная зима! — возмутилась Мика. — И я не такая обидчивая… чтобы пожелать катастрофу целому миру из-за… того, что чье-то поведение мне не понравилось! К тому же вы сами, ваше высочество, — на этот раз вспомнила, что с Гарондом то они не переходили на «ты». Это только он почему-то счел возможным называть ее на «ты» и «Микаэлой». — Сами говорили, что Исполнителю не под силу повернуть судьбу целого мира! Или что это требует многих сотен лет…
А в груди поселился нехороший холодок. Ну а вдруг! Вдруг она, сама того не желая и не зная, вызвала проблемы у целого мира. Вдруг ее дар настолько ужасен…
— Верно, — вкрадчиво ответил Гаронд. — Правда, я уже не знаю, чего от тебя ожидать. Вдруг нам попался Исполнитель необыкновенной силы, — озвучил ее собственные опасения. — Впрочем, я вижу лишь то, что ты не лжешь. Остальное недоказуемо.
И тут Мику накрыло новой волной возмущения.
— Знаете, ваше высочество, несправедливо ответственность за проблемы целого мира возлагать на одну девушку, которая и о каком-то-там-даре узнала всего час назад!
— Согласен, несправедливо, — неожиданно просто согласился Гаронд. — Будем считать, что это просто совпадение — твое попадание в наш мир и это странное похолодание. И тем не менее…
— …Мы должны установить, с чем это связано, — закончил за него Пайрин. — Не проснулась ли вновь Вечная зима. И, думаю, следует связаться с отцом. Он должен знать.
Уфф, выдохнула Мика и уткнулась носом в не до конца заполненный формуляр. Кажется, Гаронд полностью переключил внимание на брата и решение мировых проблем.
— С ним невозможно связаться. Очень далеко, — ответил младшему Гаронд. — Ты ведь знаешь, если он уехал — то уехал. Теперь, пока сам не вернется, мы его не достанем. Возможно, следует слетать в Армарию, проверить, есть ли следы Вечной зимы. Эту энергетику мы ни с чем не спутаем! А потом, если потребуется — осмотреть точки выхода. Вдвоем, разумеется, и только если потребуется.
— Тогда уж лететь в Армарию мне — у тебя отбор, — ответил Пайрин.
— Ты прав. У меня отбор, — Гаронд задумчиво опустил взгляд. Он упал на формуляр, в котором Мика, прикинувшись ветошью, дописывала последние строчки. Разумеется, взгляд принца на формуляр не был совсем уж невидящим… — Не слишком корректно, Микаэла, заполнять официальный документ на языке, который в этом мире знаешь лишь ты. Однако это весьма остроумно. Я оценил. Вот здесь нужно поставить подпись, и вот тут тоже… — он словно бы машинально потыкал пальцем в несколько строчек на бумажке.
«И после этого ему не нравится, что я обозвала его крючкотвором?!» — подумала Мика. И размашисто подписалась в указанных местах.
— Так вот, Пайрин, я буду очень признателен, если ты слетаешь в Армарию, — продолжил Гаронд.
«Проклятье, — подумала Мика. — Злой принц остается, а добрый — улетает».
За прошедшие часы она даже начала привыкать, что Пайрин постоянно ее поддерживает. И теперь казалось, что она остается без защиты.
— Хорошо, — Пайрин деловито кивнул и… направился к выходу. — Микаэла, желаю успехов на завтрашнем конкурсе. Боюсь, я не успею вернуться до него.
— А ты, Микаэла, давай сюда формуляр, — Гаронд забрал из ее рук бумагу. — Возьми книгу… Хм, интересный выбор дополнительной литературы. Не думал, что ты увлекаешься детективными сюжетами… И прошу — на этот раз тебя провожу я, — и в очередной раз усмехнулся.
Глаза его как-то нехорошо сверкнули.
«Меня что, ждет сцена ревности?» — в панике подумала Мика, а вслух саркастически и очень тихо пробубнила:
— Необыкновенная щедрость, просто мечтала о твоем обществе!
Просто не удержалась.
— Ты что-то сказала, Микаэла? — поднял бровь принц.
— Сказала, ваше высочество, что вам не стоит утруждать себя. Я прекрасно найду дорогу. А у вас столько дел… — вслух сказала Мика.
Она и сама не понимала, чего в ней сейчас больше — страха перед «разборками» с принцем или раздражения.
— О моих делах ты ничего не знаешь, — ответил принц с кривой усмешкой. — А в том, что ты найдешь дорогу, я не уверен. Библиотека находится совсем в другом крыле. Придется потерпеть мое общество. Прошу, — и открыл дверь библиотеки.
И тут чувства Мики стали совершенно определенными.
Она просто больше не могла… Пока рядом был Пайрин, как-то можно было жить и двигаться дальше. А сейчас ей показалось, что все новости и потрясения последних дней навалились одним махом. Просто упали ей на спину и давят к земле.
И, кстати… она ведь даже толком ни разу не поплакала после попадания в этот мир. И истерик не устраивала, хоть порой очень хотелось.
— Ваше высочество! Гаронд! — просто вырвалось из нее. — Ну зачем я вам?! Отпустите меня, пожалуйста! Я такая опасная, подумаю что-то не то — и все… целый мир может пострадать!
На мгновение показалось, что проклятые слезы прямо сейчас и хлынут из глаз. Голос дрожал. Лишь неимоверным усилием воли ей удалось сдержаться. Вряд ли язык женской истерики подходит для переговоров с Гарондом…
Вот с Осиром бы подошел даже он, вдруг подумалось Мике. Осир вообще как-то сразу принял ее как есть. Ее и всю ее ситуацию. Он бы обнял ее плачущую, прижал к широкой груди, гладил бы по голове. А потом… потом он бы ее поцеловал, и должно быть это было бы так сладко, так… правильно. Как бывает, лишь когда ты встретила своего мужчину.
Но Осиру она не нужна… Он выкинул ее на этот отбор. Или… нет?! Обещал ведь вернуться!
«Осир, миленький, пожалуйста, вернись!» — закричала она мысленно.
Но Осира тут не было. Только суровый принц Гаронд.
Который странно посмотрел на нее. И с напряжением сказал:
— Та-а-к!
И закрыл дверь в библиотеку. Мике подумалось, что она дура. Промолчи она — и, может, Гаронд просто проводил бы ее, и все. А теперь она заперта в клетке с этим «зверем».
Сложил руки на груди и посмотрел на Мику сверху вниз. Она невольно сжалась, потому что ничего хорошего не ждала.
— Во-первых, успокойся уже насчет моих слов, — неожиданно спокойно, почти мягко, произнес Гаронд. Мика просто замерла от удивления, услышав такой необычный тон. — Я вовсе не думаю, что ты пожелала миру Вечной зимы. Или что ты вообще на это способна. Или что наши проблемы как-то связаны с тобой.
— Но почему тогда вы… — начала Мика, изумленно уставившись на него.
— Почему я пришел и сказал это? — усмехнулся принц. — А ты сама не догадываешься? Я хотел, чтобы ты осталась, а не бежала из библиотеки, теряя тапочки, как девушка из сказки про Толкушку, завидев меня. Крючкотвора. В конечном счете, это мой отбор! И ты — участница моего отбора! А не отбора Пайрина, который еще неизвестно, будет ли! — вспылил, насколько это возможно для принца с ледяным сердцем. Взгляд загорелся гневом, возмущением и чем-то еще.
«И верно — сцена ревности», — пронеслось в голове у растерянной Мики. Она ничего не успела ответить — принц вдруг приложил левую руку к виску и застыл, как будто у него заболела голова. Поднял другую ладонь, как бы призывая Мику к тишине.
И пока длилось это странное молчание, у Мики в голове вдруг все сложилось. Все детали этой маленькой мозаики.
Гаронд действительно приревновал! Вспомнились слова Пайрина о том, что друг с другом драконы могут общаться мысленно даже в человеческой ипостаси. Да и сейчас Гаронд напоминал как раз человека, слушающего голос у себя в голове. С братом разговаривает по делу?!
Выходит, все, что Гаронд сказал Пайрину в библиотеке, он мог сказать ему мысленно! Но пришел сам и сказал нечто, чтобы Мика осталась. То есть его целью как раз было убрать Пайрина от Мики. И самому «наслаждаться» ее обществом. По сути, он и сам только что сказал об этом в своей гневной речи.
— Как некрасиво, — прошептала Мика, имея в виду его вопрос про пожелание миру Вечной зимы.
— Что некрасиво? — автоматически бросил Гаронд и, наконец, убрал руку от виска. Как будто повесил трубку телефона.
— Некрасиво было «обвинять» меня в пожеланиях зла целому миру ради того, чтобы я тут осталась! — искренне и возмущенно сказала Мика.
— А я не обвинял. Я просто спросил, — пожал плечами Гаронд. И вдруг его лицо изменилось. Стало сосредоточенным, при этом каким-то более мягким. — Впрочем, Микаэла, признаюсь, меня действительно возмущает, что по… стечению обстоятельств… будет справедливо признать, что по стечению обстоятельств, а не по твоей или его вине… Пайрин постоянно ошивается рядом с участницей моего отбора. И повторюсь — кажется, я уже говорил это, не так ли? Ты нужна мне. И я тебя не отпущу из-за твоего дара или по какой-то еще причине. Но кое-что в этом есть… — последнюю фразу произнес, словно бы для себя.
— В чем? — изумилась Мика, которая уже вообще не знала, как понимать поведение принца.
— Не важно в чем… Так вот. Микаэла, ты права, что мы совсем не знаем друг друга. И прежде, чем ты станешь моей, тебе следует узнать меня лучше. Завтра вечером, когда отдохнешь после конкурса, мы с тобой идем на свидание.
— Что-о? — переспросила Мика в изумлении и растерянно ляпнула: — На какое свидание?