Да только его, как оказалось, вообще не осталось.
И, словно в ответ на мои страхи, карету слегка дернуло и повело куда-то вверх.
Затаив дыхание, я впилась рукой в подушку сиденья и выглянула в окно, завешенное серебристым тюлем.
Ой!.. Ой-ой-ой…
И вау!
Потому что подсвеченная миллиардами магических огней площадь города под нами стремительно превращалась в миниатюрную копию самой себя, сглаживаясь, размываясь, растворяясь в темноте….
И вот мы уже летим над ночной планетой, а, кажется, что в какой-то бесконечной невесомости. Потому что вверху темно-синее небо все в звездах, а внизу — такой же темно-синий Акрл, весь в огнях. И только мы где-то между этим всем, внутри кареты, которая мерно несется куда-то вперед, ведомая силой взмахов могучих крыльев волшебных животных, ярко выделяющихся белыми силуэтами в этом бесконечном уютном космосе.
Вскоре я заметила, что не только мы. Так как мы поравнялись с другими такими же повозками. В каких-то из них горел свет, и я хорошо видела сидящих парочек, занятых, либо, как и я, разглядыванием пейзажей, либо болтовней. Но в большинстве из них было темно. Лишь легкое сияние, наверняка исходящее от цветов, вплетенных в волосы девушкам, подсвечивало что-то внутри.
От догадки, зачем можно было в такой обстановке выключить свет, мне стало немного жарко.
Но от взгляда бездонных, как омуты, глаз Сэма, которые смотрели на меня так, словно никакого света тут уже не было, я покраснела, кажется, до корней волос. Дышать нормально под таким взглядом было совершенно невозможно! Приходилось делать очень быстрые глубокие вдохи, чтобы хоть немного набрать в грудь воздуха.
Взгляд Сэма медленно прошелся по моему лицу, открытой шее, замер на слегка оголенных плечах, затуманиваясь еще больше…
— Так и куда мы летим? — кутаясь в палантин, как в броню, спросила я, чтобы снова нащупать безопасную нить разговора. — На остров? Что за остров?
Его внимание медленно вернулось к моему лицу. Тумана в зрачках стало меньше, но он никуда не делся, а будто затаился. Клубился кольцами, как змея, готовясь к броску.
Расслабленно откинувшись на спинку сиденья, Сэм скрестил длинные пальцы в замок. И хорошо поставленным мягким обволакивающим голосом, лишь немногим выше обычного шепота… Начал лекцию!
В которой сперва рассказал о райских островах на Земле, настолько изолированных от остального мира, что на них живут уникальные животные и растут особенные растения. А потом объяснил, что похожие места есть и на Акрле. В одном из них растут особенные гуланты. Они другого цвета и других магических свойств, чем их широко распространенные по материкам розовые и чайные «родственники» разных видов. А еще они светятся не ночами, а на рассвете. За что их иногда называют утренними.
Их светение привязано к сто пятидесяти дневному циклу, связанному с движением одного из малых спутников планеты. Которых здесь больше, чем один. Просто местная Луна, которую здесь, кстати, называют точно также, как и на Земле, заметнее остальных. И ведет себя похожим образом. Но зато Арлания, Суррита и Карадан — те самые, малые, находятся гораздо дальше, вращаются как-то иначе и вообще совсем другие.
Светятся утренние гуланты, когда Карадан приближается к Акрлу на самое близкое расстояние. Случается это два-три раза в год и даты всегда разные. И это всегда лишь одно утро. Ночь, предшествующая ему — праздник с кучей традиций и настоящим балом.
Причем традиции очень строгие. Даже драконы не имеют право прилетать на этот остров в своих боевых формах. Только в каретах. Ведь приземляясь, дракон может случайно повредить ценные цветы.
А главная прелесть в том, что из-за такого массового светения, вокруг гулантов образуется неповторимое магическое поле. Чем высшие друиды — то есть те, кто проходил инициацию в этом виде магии трижды, и некоторые другие виды магов, обязательно пользуются.
Остальные приходят не только ради того, чтобы посмотреть на это. После того, как цветок засветился, утренний гулант можно срезать и забрать с собой, чтобы использовать остаточную в нем магию для уникальных чар или зелий. А еще его можно кому-нибудь подарить или продать. И что раз уж мы так удачно прибыли в Акрл, как раз к Утреннему Светению — этим обязательно нужно воспользоваться.
— Тем более, этот цветок пригодится тебе. Сама увидишь для чего, — прошептал Сэм, опаляя дыханием мою щеку, пока я таращилась на его гладковыбритый четко очерченный подбородок и мужественные губы, вспоминая их мягкость и вкус. Сладкий, медовый, крышесносный…
А ведь тот поцелуй был так давно. По-настоящему в прошлой жизни…
Карета легонько подпрыгнула, приземляясь, колеса снова застучали по чему-то твердому, до ушей донеслось громкое лошадиное ржание…
И я вдруг заметила, что же на самом деле сейчас происходит!
Увидела это, будто замедленную сцену в кино.
Сэма, склоненного ко мне. Близко. Ближе, чем следовало бы по приличиям… Настолько, что он жадно дышал запахом моих волос.
А в его правой руке — моя левая рука. Лежит себе покорно, пока его большой палец медленно выводит круги на моем запястье.
Чуть шероховатая кожа, теплая ладонь, осторожная нежность…
Почему я не замечала этого, как и горячих волн, разбегающихся от этой простой ласки? Почему сижу, как кролик перед удавом, затаив дыхание, комкая правой рукой палантин на груди, который давно уже соскользнул по плечам и теперь висит на локтях бесполезной тряпкой?
Какие-то чары? Опять? Да он издевается!
Это надо прекращать! Немедленно!
Руку выдергиваю резко. Гораздо резче, чем хотела бы.
— Никогда, — говорю так твердо и решительно, как только могу. И сама удивляюсь, что голос не дрожит, а слова находятся. И все это — глядя ему наконец-то прямо в глаза, а не на губы, — Никогда больше не делай так!
— Как? — брови Сэма сходятся на переносице, взгляд становится ясным и острым. — Не делать — как?
— Так, как ты сделал сейчас. А иначе… Иначе мы не сработаемся! И я буду искать себе других учителей!
Хотя почему это «иначе»? Точно буду! Но сперва с этим бы «учителем» разобраться.
То, что я диктую ему условия, само по себе странно. Как и то, что он, кажется, позволяет это. Но куда страннее, что эти слова отравляют меня саму. Потому что чем сильнее правильная часть меня хочет, чтобы этого больше никогда не повторилось. Ни в каком виде. Тем сильнее что-то новое и непонятное давит в груди и требует выхода.
Даже знать не хочу, что это.
Сэм же не отвечает ничего. Только вздрагивает, прикрывая лицо руками, словно прогоняя сон. Запускает пятерню в волосы, слегка взлохмачивая прическу.
— Хорошо, не буду. Но я ничего и не делал, — говорит так правдиво, что я могла бы и поверить.
Могла бы. Если бы не браслет, лежащий у меня в спальне.
Возразить или согласится не успеваю: карета останавливается окончательно, и лакей почти сразу же вежливо стучит в двери.
— Да-да, мы идем, — отвечает за обоих Сэм. И, повторив мне зачем-то еще раз, что он ничего не делал, первым выходит наружу.
Медленно выдохнув, иду следом. Надо же уже узнать, чем же магия друидов мне поможет.
А выйдя из кареты на полукруглую смотровую площадку, полную таких же карет, первое, что замечаю — цветы чуть ниже под нами. Много цветов. Море. Океан…
О! Так вот ты какой, цветочек аленький!
Глава 2
На самом деле, тут есть на что посмотреть кроме цветов. Остров сам по себе похож на шикарную локацию в какой-нибудь навороченной компьютерной игре про эльфов или фей. Что и не удивительно, если вспомнить, кто такие альвы.
Остров огромен, рельефен и, без сомнения, был когда-то кратером вулкана, в самой глубокой чаше которого теперь росли красные, алые и бордовые гуланты. Пока что эти цветы еще не сияли, а лишь слегка поблескивали, как рубины. Но и в таком виде они были очень красивы.