Что-то светлое и пушистое мелькает где-то в углу, но тут же исчезает между стеллажами, и я не уверена, что мне не показалось.
Отвечаю Сэму. Тот хмыкает.
— Она ведь сама нашла тебя? — новый вопрос-догадка, пока мы сворачиваем в коридор, который я раньше никогда не видела вживую.
На карте в справочнике академии именно с этого коридора начинается подъем в ректорскую башню. Но раньше мне там делать было нечего, поэтому здесь я оказалась впервые. К тому же, я помнила, что там какое-то особенное магическое поле и все запечатано. По крайней мере, знакомые мне студенты обходили это место стороной. Так что я растеряна и пока совсем не понимаю, зачем мы туда идем. Но, с другой стороны, если уж бывший владелец этой академии уверен, что мы можем туда пойти, почему бы не пойти?
— Да, она нашла меня сама, — признаюсь Сэму, рассматривая новую локацию, и не замечая в ней пока никаких серьезных отличий от того, что не видела бы в коридорах «Истона» раньше. Если тут и есть какая-то остаточная аура, то или ее так просто не почувствовать, или она ждет впереди. — Но я перед этим долго искала работу.
И не то, что я сейчас хочу говорить о том, как же я на самом деле провела лето. Но впервые за столько времени мне не хочется делать из этого тайну.
— Уверен, что так и было. И что тебе везде отказывали по тысячам причин, — новый короткий смешок выдает гораздо больше о мыслях Сэма на этот счет, чем он произносит вслух. — А еще, я уверен, она сделала так, чтобы ты не смогла ей отказать.
— Отказать? Почему я должна была ей отказать?
Нет, я помню, что в самом начале я воспринимала ее только как врага. Но за столько времени я уже давно видела в ней только хозяйку кафе и оранжереи. Поэтому все эти слова Сэма вызывали у меня только недоумение. Тем более, разве Фирэллен была не его хорошая знакомая?
— Не знаю, почему именно, — кидает он на меня еще один из тех взглядов, от которых мои щеки опять алеют, а губы хотят растянуться в легкой улыбке, — но, уверен, причины были. Интересно, как она их обошла? — шепчет, задумчиво. Но тут же возвращает разговор в прежне русло: — А кем ты, кстати, работаешь на нее? — продолжая полу-загадочный допрос, Сэм уводит меня на винтовую лестницу, лишенную окон.
— Помощник садовника, — отвечаю, теперь рассматривая большие массивные портреты, заключенные в пышные золоченные рамки.
На них, судя по всему, изображены бывшие ректоры. Мужчины, преимущественно альвы. Но есть и нескольких нефилимов.
Каждый тип на портрете — в своей истинной боевой форме. На фоне некоторых из них боевая форма Сэма выглядит довольно скромной. Но, в целом, вижу, что выбирают на эту должность не по количеству рогов, размаху крыльев или цвету энергии. Наверняка, и тут сплошная политика, а не просто право сильного.
И хоть эти портреты — привычные и статичные, написанные маслом, ощущение, что изображенные на них следят за нами, пробирает до костей. От чего жмусь к Сэму ближе: его их «взгляды», кажется, ничуть не волнуют. Но мое смущение он замечает и окружает нас защитным полем, похожим на то, каким наездники окружали себя при сражении с вивернами. Эффект чужого пристального внимания тут же пропадает.
— Местная магия, — объясняет Сэм в ответ на мой не озвученный вопрос. — Модификация чар для отпугивания воров. Единственная их цель — запугать каждого, кто идет по этой лестнице. Студентам об этом не рассказывают, так что мало кто знает, что нужно просто окружить себя защитой — и все пройдет. Смотри, как ее создавать, — тут же переходит он от теории к практике, медленно показывая нужные пассы и скрещивания пальцев. — Запомнила? Повторить сможешь?
Эта комбинация не выглядит сложной. Просто загонщики делают ее очень быстро, поэтому со стороны сразу и не разберешь. Но с такой скоростью, с какой ее показал Сэм, я легко улавливаю все нюансы и без проблем повторяю сразу.
— Очень хорошо, — кивает он. — А теперь — просто наполни ее потоком магии. С первого раза поток может быть недостаточно сильным, но со второго-третьего получится, как надо.
— А без этого я ходить по этой лестнице не смогу? — выполняю данные им рекомендации и вижу, как с третьего раза поле вокруг нас вместо радужного пузыря становится слегка изумрудным, от чего мир за его пределами приобретает соответствующий оттенок.
— Думаю, нет, не сможешь. Чем выше подниматься, тем эти чары сильнее, — Сэм изумленно приподнимает бровь, трогая края моей защитной сферы кончиками пальцев: ее цвет явно интригует его. — Значит, помощник садовника… То есть, она знает, что ты готовишься в друиды, да? — он снова возвращается разговором к моей работе.
— А разве ты ей этого не говорил? — удивленно переспрашиваю я, на что получаю в ответ очень пристальный взгляд.
— Никогда. Мы с ней не виделись после встречи на балу ни разу, — признается он и от этих слов и тона, которым они сказаны, у меня в животе почему-то начинают порхать бабочки. — А вы с ней говорили обо мне?
— Никогда, — машу головой, закусывая губу, от чего она тут же удостаивается жаркого взгляда.
Дышать становится трудно, и я первая продолжаю подъем по лестнице, удерживая пальцами левой руки замок защитного пузыря вокруг себя.
— Так, садовник или его помощник должен хорошо разбираться в особенностях видов растений. Знать их все. Как ты справляешься с этим? — слышу в спину.
— Ну, я работаю вместе с Айраной?
— Айраной? Это еще кто такая? — расспрашивает Сэм дальше, не отставая ни на шаг.
Рассказываю это и многое другое. Например то, что Айрана из клана Тайрэнна и что она в совершенстве говорит на моем языке. Или что она подруга Отти. В общем, так или иначе говорю все, что интересует Сэма о моей работе в оранжерее и жизни в академии.
Даже проговариваюсь про браслет, который ко мне вернулся, и совсем чуть-чуть о фамильяре, не называя имя клана. Сэм, конечно же, замечает, как старательно я обхожу эту тему стороной, но ни на чем не настаивает. Только утвердительно хмыкает, будто мои умалчивания для него — подтверждение его догадок. И я, с одной стороны, очень хочу узнать, что же это за догадки. А, с другой, тогда же я должна буду рассказать о себе вообще все. А я этого все еще не хочу.
Более того, теперь я избегаю напрямую смотреть на него. Потому что после его признания о том, что с Фирэллен она больше никогда не встречался, что-то неуловимо изменилось в воздухе. И это изменение — оно вроде правильное и естественное. Будто так и должно быть. Но при этом я же знаю, что этого всего быть не может!
Действие отката давно закончилось. Мы друг другу никто. И вообще, флирт со своим учителем… Это как-то глупо и не серьезно, да?
Да и не флиртовал он со мной! Я просто приняла его одобрение за симпатию, и все!
По крайней мере, так я себя убеждаю, пока мы дальше поднимаемся по винтовой лестнице, которая кажется бесконечной.
Окон нигде нет, а источником света служат только магические чаши. А лица на портретах хоть и все разные, но их что-то так много… Неужели академии столько лет? Ведь альвы и нефилимы живут очень долго.
Но, тем не менее, лестница все не кончается, хотя время на браслете показывает, что мы здесь совсем недолго — считанные минуты. Догадываюсь, что это — тоже часть магии этого места. Еще какая-нибудь защита. И в подтверждении этой догадки чувство бесконечного подъема исчезает сразу же, как только оказываемся на большой площадке.
Здесь есть и огромное окно, почти от пола до потолка, занимающее одну стену. И массивная темная резная дверь, широченными двойными створками занимающая другую. Вид с окна, открывающийся на горы и город за ним, просто потрясает. Это не просто птичий полет. Это высота, на которой летают драконы! Даже пегасы обычно не забираются так высоко.
И я на несколько секунды забываю, как дышать, пока смотрю сквозь чистейшие прозрачные стекла на пейзаж, с черным от надвигающейся грозы небом на горизонте.
Но Сэма это все не интересует. В отличие от меня он ни на секунду не забывает, зачем мы сюда пришли.
***
Сэмаэль арэ Нерт
Солнце, проникающее в башню через окно, золотило не только волосы Татьяны, но и защитное поле вокруг нее, наполняя его изумрудную кромку сиянием так, что издалека это даже можно было принять за проявленную ауру. И у Сэма от этого вида дух захватывало…
Еще не инициированная, но уже почти друид.
Как же он был так слеп и так глуп?
На самом же деле он давно заметил, что у девчонки очень сильная стабильная магия, потрясающая скорость освоения силы, интуитивное чутье на применение потоков. Словно было что-то, что уравновешивало ее ауру, лишая необходимости в любой другой «подпорке».
И это было настолько сильным, что девчонку даже можно было не учить чарам и заклинаниям. А вот, как сегодня, обойтись демонстрацией якорного знака и попросить тот наполнить силой. И все! Ей этого было достаточно!
Когда еще он бы увидел, чтобы сложный защитный барьер был изучен за несколько минут? Магия и только. А точнее, связь в действии. Истинная и естественная. Именно поэтому-то эту связь и не способны окончательно перебить никакие «третьи углы». Даже если этому углу удалось сделать так, чтобы Сэм больше не чувствовал Татьяну, как и она его.
Да, надо было отдать должное упорству Элирэ, она очень пыталась влезть между ними и завершить когда-то так и не завершенный союз с ним. Может не всегда сама, а действуя через Фирэллен, но пыталась.
Только вот как нефилим собирается проводить конечный ритуал? Там подставными лицами не обойдешься. Неужели, раскроется? Придет к нему, разыгрывая пострадавшую и истосковавшуюся?
Сэма затошнило от отвращения, стоило это только представить.
И зачем только Фирэллен и Элирэ столько лет разыгрывали спектакль под названием «Я ненавижу эту особу даже заочно! Не смей даже пытаться познакомить нас!»? А, оказалось, что не только знакомы, но еще и действуют сообща.