По двору графиня шла, не поднимая глаз, стараясь держаться в тени ведущего ее под локоток Вельтона. А возле сферы на миг запаниковала, представив, как несколько часов сидит рядом с толпой любознательных магов. Однако тотчас заметивший ее колебания Эгрис перебросился с сидевшим впереди магом парой фраз, и в летающей повозке открылась узкая дверца, ведущая в отдельную маленькую кабинку.
Леаттия благодарно улыбнулась главе гильдии, закрывшему за ней дверцу, проследила в оконце, как Вельтон входит в общую дверь, и прилегла на узкую, но удобную козетку, намереваясь проспать до самого Давра.
Но разбудили ее гораздо раньше.
– Элайна… – виновато звал Вельтон, – проснись.
– В чем дело? – Леа тряхнула головой, чтобы быстрее проснуться, но от резкого движения платок сполз с головы, выпустив на свободу волну пшеничных волос.
– Мы в Сорбейне, в доме Эгриса, – терпеливо объяснял маг. – Все уже ушли, и я хочу свернуть сферу. Такую большую мне трудно вести.
– Извини. – Девушка выбралась на дорожку и обнаружила рядом с собой широкие ступени невысокого крыльца.
Через распахнутые створки входных дверей гостеприимно лился яркий свет, откуда-то тянуло ароматом свежих булок и еще чем-то таким домашним, уютным, что сразу захотелось туда войти.
– Там можно умыться и выпить чаю, – деликатно подсказал Вельтон, водя руками по стенкам медленно съеживающейся сферы, и хранительница не нашла в себе стойкости отказаться от этого предложения.
Через полчаса маг обнаружил ее в небольшой уютной гостиной за столиком, заставленным тарелочками со свежими плюшками. Ободряюще улыбнулся в ответ на чуть смущенный взгляд, присел напротив и налил себе чашечку душистого чая.
– Я не стал делать тебе отдельную кабинку, – спокойно сообщил он, понемногу отпивая горячий напиток, – отоспишься дома. Отсюда до Давра добираться напрямик через холмы и залив всего часа два, и подлетать будем на рассвете. Это ошеломляющее зрелище, и я не могу позволить тебе его проспать.
– Да я уже и не хочу спать, – бледно улыбнулась Леа, тронутая такой заботой.
– Это хорошо, – Вельтон лукаво улыбнулся. – За последние три часа у меня понемногу улеглись в голове последние новости и возникла пара вопросов.
– Это хорошо, – передразнила его графиня, – что всего пара. Мне казалось, у темного мага их будет раз в десять больше.
– Просто я не хотел показаться слишком наглым и испугать тебя, – невозмутимо пояснил он, но по губам скользнула довольная улыбка. – Тогда допиваем чай и отправляемся.
В этот раз каютка сферы показалась Леаттии тесноватой. Она словно очутилась в небольшой двухместной карете, в каких принято ездить по магазинам и белошвейкам.
Зато кресла были мягкими и удобными. И хотя стояли рядом, эта теснота с лихвой окупалась расположенным прямо перед ними широким окном, открывающим вид на едва заметно бледнеющее к востоку звездное небо. С безмолвного согласия спутницы маг убавил яркость магического светильника, и некоторое время они летели молча почти в полной темноте.
Леа наслаждалась ощущением, какое до сих пор было доступно ей только во снах, когда она легким облачком летала над Югретом и Горнео, и не спешила начинать разговор первой. Судя по всему, Вельтон далеко не робкого десятка, и если захочет о чем-то спросить, долго сомневаться не станет.
Он и в самом деле вскоре заговорил, медленно, словно отрываясь от важных размышлений:
– Сначала я хотел бы уточнить… вашу милость не оскорбляет наше правило обращаться к собеседникам попросту?
– Нет, – сразу ответила Леаттия, несколько мгновений подумала и пояснила: – Я вступила в гильдию и приняла все ее законы. Свои порядки в чужом доме не устанавливают.
– Это верно, – задумчиво проговорил Вельтон. – И именно из-за этого я десять лет назад решил войти в гильдию. Хотя темные маги не любят рассказывать о себе и пояснять свои поступки, сегодня мне придется нарушить собственное правило, но об этом я не жалею.
Хранительница в ответ промолчала, понимая, что ему не нужны ни ее вопросы, ни поощрения.
– До этого я года два был учеником черного мага, потом еще года три – одиночкой, – так же неспешно и негромко говорил маг, неотрывно глядящий вперед, и Леа видела слабо освещенный профиль его лица. – И когда стал учеником темного мага, еще довольно долго сомневался в правильности своего решения, опасаясь, что не до конца извел в себе провозглашенные черными догмы. В нашей гильдии есть такая шутка: белые маги уважают лишь чужие желания, черные – только свои, и лишь темные догадались, что не желания должны править людьми, а люди – ими. И я всегда считал, что темные просто придумали удобное для себя правило. Но лишь сегодня, после того как древний дух счел всех нас достойными своей тайны, вдруг почувствовал гордость за самого себя… что сумел выбрать в жизни верный путь. Но просто интересно – дух мог счесть меня недостойным?
– Я бы сразу об этом сказала, мне все было известно, еще когда мы сидели в сфере, – мягко сказала Леаттия, отлично понимавшая, почему он об этом спрашивает.
Слышала она краем уха разговоры магов, нашедших поодаль несколько аккуратно расстеленных по плитам двора кучек одежды и амулетов, не имевших и малейших следов крови или огня. Все изуверы просто бесследно растаяли весенними облачками, оставив все награбленное. А рядом с этим страшным местом тихо спали пятеро подростков разного возраста, и ни у кого из них магистры не нашли магического дара.
– Но если?
– Не знаю, – честно вздохнула девушка. – Я только после смерти матери стала хранительницей. Но мой отец всегда говорил: «У многих людей бывают моменты, когда до дрожи хочется кого-то наказать, но большинство находит в себе силы справиться со своей злостью и не встать на путь, ведущий в бездну».
– Твои родители были великие люди, – тихо произнес маг, и в его голосе ясно слышались уважение и сожаление. – У меня остался один вопрос, очень нескромный и даже бестактный. Скажи, зачем тебе эти смотрины?
– Какие? – еще недоуменно произносила графиня, но щеки уже вспыхнули жарким огнем понимания. – Но разве…
– Извини за прямоту. Но именно так это видится со стороны. Глава гильдии решил получше пристроить внезапно свалившуюся на него племянницу и выбрал для нее самых выгодных кандидатов. Я сам, когда получил приглашение, веселился всю дорогу. Эгрис, такой неподкупный и справедливый, его выбирают главой уже девятый год, и вдруг начал искать деревенской девчонке без способностей хорошую партию. Я и ехал только для того, чтобы посмотреть на это собственными глазами.
– Значит, ключи от твоего дома были лишь шуткой? – выдавила Леа, огорошенная и раздавленная неожиданно осознанной справедливостью этого заявления.
– Я никогда не шучу такими вещами, – твердо заявил Вельтон и наконец-то повернул голову к спутнице.
Свет стал ярче, и девушка рассмотрела на его губах неожиданно горькую усмешку.
– Так бывает. Пока не видишь человека, думаешь о нем одно, а как посмотришь… Ты совершенно не походила на глупенькую восторженную дебютантку, которая без раздумий возьмет браслет у самого высокого и смазливого поклонника. И я с первого взгляда почувствовал в твоем поведении какую-то странность или неправильность и тайну. А для темного мага это лакомый кусочек, и, разумеется, я ринулся к тебе первым. Предположений возникало множество, но они сгорали пачками, пока я произносил первые фразы. И все яснее становилось только одно – ты запуталась и ни в каком муже вовсе не нуждаешься. Вот тогда я и поспешил предложить свой дом, надеясь, что сумею помочь тебе разобраться со своими проблемами. Ну а потом понял, как ошибался, но никак не могу сообразить, почему Эгрис так торопит тебя.
– Это не он, – краснея, призналась хранительница. – Это я. Понимаешь, Кайор объявил о помолвке, когда мне было всего пятнадцать, и за эти годы я привыкла чувствовать себя не самостоятельной дочерью знатного рода, а чьей-то половинкой или, скорее, вещью. В его браслете было заклинание подчинения. А когда оно пропало, я вдруг поняла, как ничтожно мало знаю о жизни людей за пределами моей клетки. Потому и просила Эгриса помочь – показать мне обыденную жизнь, отношения людей, негласные правила и порядки. Но вскоре он выяснил, что мне не запрещено связывать судьбу с магами, и… Нет, я не упрекаю его ни в чем, он старается для гильдии. Виновата я сама, ничего не умею и не знаю. Прошлая жизнь рассыпалась слишком быстро, я не успела научиться обходиться без заботливых родителей. И помощи ждать было не от кого, Кайор даже всех старых слуг выгнал, поселив в замке своих соглядатаев.
– Теперь мне все ясно, – помрачнел маг. – Манрех, как обычно, солгал, и его невеста вовсе не сбегала с поваром. Значит, именно его ты ненавидишь и в таком случае не зря вчера испугалась меня. Кайор ведь тоже учился в отрочестве у черного мага, хотя способности у него очень незначительны. Но некоторые замашки у всех черных одинаковы, и теперь я знаю, от чего буду избавляться первым делом.
Он повернулся к окну, убавил свет и словно забыл о спутнице. А она смотрела вперед, на тающие звезды и непривычно широкую бледно-сиреневую полоску разгорающейся зари, и все отчетливее понимала, как правильно сделал Вельтон, объяснив ей всю неприглядность устроенных главой гильдии смотрин. И пусть Эгрис действовал с самыми благими намерениями, но в том, что никакой любви так найти нельзя, Леа теперь не сомневалась.
Румянец рассвета с каждой минутой становился ярче, и вскоре весь восток цвел нежно-розовым сиянием, отражающимся в тихо спящих водах океана. Казалось, где-то там, за почти незаметной линией горизонта, разом проснулись тысячи жар-птиц и, все ускоряясь, летят в небо. А потом из океана вдруг выскользнул золотой краешек солнца, и от него побежала навстречу сфере светлая дорожка.
– В Давре рассвета еще не видно, – резко разворачивая магическую повозку на север, пояснил маг. – Ты сегодня сможешь посмотреть восход еще раз.
– А нас сейчас никто не видит?
– Люди редко смотрят на небо, у них с утра много дел. А если кто и заметит темную точку – решит, что это птица.
Сфера резко опустилась вниз, к западной окраине города, и оттуда помчалась над крышами домов к центру.
– Вот, – опустив ее на полянку среди ухоженного парка, маг протянул хранительнице на ладони длинную бусинку, висящую на простой нити, – это вестник. Нужна будет помощь – брось в огонь или воду, сломай или раздави каблуком, я сразу приду. И еще… Мой дом всегда для тебя открыт. Иногда человеку нужно отдохнуть, осмотреться и понять, чего хочет он сам.
Леа благодарно кивнула и выпрыгнула на покрытую росой траву.
Сфера тотчас взмыла вверх и через миг исчезла за кронами деревьев. А от дома, достойного звания «дворец», уже мчалась округлая повозка без лошадей, и хранительница начала подозревать, кого именно сейчас увидит.
– Садись! – раздался приказ из распахнувшейся рывком дверцы.
И хотя в голосе мага не слышалось ни суровости, ни холодности, благодушное настроение графини почему-то начало таять, как молодой ледок на весеннем солнце.
– Я хочу прогуляться, – вежливо отказалась Леа, пока не понимая, чем ее задел учитель, но упорно не желая подчиняться.
Отвернулась и прямо по траве неторопливо направилась к дому.
– Элайна! – через пару секунд догнала ее сфера. – Тебя ждет Санди.
– Зачем я ей спозаранку? – буркнула девушка, почему-то продолжая упрямиться. – Пусть бы еще поспала.
Сказала и только потом поняла, как оскорбительно это прозвучало. Прикусила губу и сразу остановилась, пытаясь придумать слова, способные скрасить ее грубость, но не успела. Мимо стремительно пронеслась темная тень, и порыв ветра ударил девушку в бок, едва не сбив с ног. Затрепетали зелеными лентами ветви пригнувшихся деревьев, мгновенно высохла на траве вся роса, и только тогда хранительница сообразила, что произошло. Она умудрилась оскорбить человека, которому доверяла во всем этом мире больше, чем всем остальным.
Несколько минут худенькая фигурка с замотанной в харказский платок головой статуей стояла посреди просыпающегося парка, не замечая ни первых лучей обещанного рассвета, ни катившихся по щекам слез. И только окончательно осознав, что идти в дом у нее нет ни желания, ни смелости, а больше некуда, девушка достала из кармана подаренную Вельтоном бусину. Положила на корень ближайшего дерева и с сожалением раздавила каблуком.
Ждать пришлось недолго. Коршуном метнулась сверху темная тень, и узкая сфера замерла рядом с хранительницей.
– Что случилось? – ринулся к ней выпрыгнувший почти на ходу маг.
– Ты звал в гости… – Девичьи губы жалко кривились, пытаясь изобразить улыбку, но он сразу все понял.
Положил одну руку на сферу, перемещая не успевшее растаять кресло, а второй решительно подхватил графиню под локоть.
– Ты правильно придумала, после такой сумасшедшей ночки просто необходимо хорошенько отдохнуть, – согревая девушку ободряющей улыбкой, уверенно говорил он, помогая ей устроиться на сиденье, оказавшемся теперь позади его собственного кресла. – А за Эгриса не волнуйся, я его предупрежу.
Говорить о тех, кто должен был встретить хранительницу здесь, магистр предусмотрительно не стал, сообразив, что всего за несколько минут они успели серьезно обидеть уставшую и вымотанную переживаниями девушку.
– Если хочешь, немного поспи. – Едва сфера поднялась так высоко, что дома за окнами стали казаться кубиками для игры, Вельтон подал девушке мягкое покрывало. – Через пару часов я собираюсь позавтракать в охотничьем домике на склоне одной из гор хребта Тезграу. До Гайртона оттуда останется меньше половины пути. Там никого нет, дом куплен у охотника как раз для таких остановок. У гильдии много домов и даже замков в разных странах, в сундуках мы деньги не копим.
Он говорил, не оглядываясь, но голос звучал мягко и заботливо, и графиня вдруг поняла, что так задело ее в распоряжении Джарвиса. Не было в его голосе ни тепла, ни радости, словно она уходила не спасать пленников, а на прогулку.
И хотя никто и не должен радоваться ее успехам, наверняка глупо ожидать этого от людей, о которых она всего декаду назад даже не знала, но сохранилось в сердце воспоминание о том, как это было, когда родители ее еще не покинули. Да и люди, живущие рядом и делающие одно важное дело, по представлению Леаттии, тоже должны бы радоваться общей победе. Видела ведь она, как вчера светились добротой и сочувствием глаза магов, бережно укладывающих в постели спасенных ведьм.
Она так и не смогла заснуть, снова и снова мысленно возвращаясь на ту полянку и задавая учителю вопрос, почему-то вовремя не пришедший ей в голову. С горечью признавая, что это именно она не сумела сдержаться, забыла все уроки матери и гувернанток, повела себя как капризная, избалованная девчонка.
И обиднее всего было осознавать, что уже ничего нельзя повернуть назад. Отныне и глава гильдии, и Санди, и Джар всегда будут помнить, какую выходку, достойную несдержанной истерички, а не хранительницы древних тайн, она может совершить в любой момент.
Сфера опустилась вниз плавно и незаметно, и Леа поняла, что они уже прибыли, только тогда, когда дверка мягко распахнулась.
– Идем завтракать? – весело улыбаясь, протянул руку Вельтон, и через миг хранительница стояла на выровненной каменной площадке, с восторгом озирая открывшийся ей вид.
Во все стороны, куда ни глянь, высились синеватые горные вершины и зеленели заросшие лесами склоны темных ущелий. Легкий ветерок приносил прохладу тающих в их глубинах последних снегов и едва заметный аромат подснежников и молодой хвои, весна в эти места приходила намного позже, чем в Гайртон. Стволы сосен, стоявших позади бревенчатого дома, светили янтарем, а выскобленное добела крыльцо украшала яркая харказская циновка.
– Здесь кто-то живет?
– Нет. Просто маги, уходя отсюда, наводят заклинаниями порядок и оставляют какую-нибудь вещицу. Чашку, подушку, корзинку с припасами или просто запасную куртку. И это не просто традиция, мы ходим сюда порталами, и так легче отыскать свой маячок. Ну а дому польза, любой путник всегда найдет здесь и еду, и одежду. Идем? Снизу он кажется одноэтажным, но есть и второй этаж, прикрытый мороком. И там несколько спален и удобных умывален.
Спустя минуту Леаттия уже обживала небольшую уютную комнатку, с детским любопытством рассматривая содержимое простого дощатого шкафа, и ей все сильнее хотелось снять надоевшую непривычную одежду и надеть одно из простых платьев, заботливо принесенных сюда кем-то из магов.
И она не стала себе отказывать в такой малости, когда обнаружила удобную дубовую лохань и медные краны, щедро выдающие горячую и холодную воду.
А пока графиня купалась и одевалась, ей вдруг, неожиданно даже для самой себя, пришла в голову замечательная идея. Едва застегнув платье и замотав платком еще сырые волосы, она торопливо спустилась на первый этаж, где Вельтон уже сидел за накрытым столом, уплетая румяную ногу жареной птицы.
– Прошу, – приветливо улыбнулся маг, широким жестом указывая на расставленную по столу еду, и отказаться было просто невозможно.
– Вельтон, – перекусив, испытующе глянула хранительница на нового друга, – ты не обидишься на мою просьбу?
– Назад сейчас не повезу, – огорченно отказал он. – Просто не могу. Ученичок у меня проказливый, как обезьяна. Недавно его нашли, не понимает слов «нет» и «нельзя». Думает, ему от жадности или вредности не позволяют хватать все, до чего он может дотянуться. Я его уже раз пять вытаскивал из сенцев своей лаборатории, у меня там стоит несколько разных ловушек. Бесполезно, отлежится и снова лезет.
– Я не прошу назад, – улыбнулась Леаттия, отлично понимавшая заботы мага. – Оставь меня здесь. Дня на два-три… хочется немного отдохнуть от опеки. С каждым днем правила темных магов о личном пространстве нравятся мне все больше.
– Это можно, – подумав несколько секунд, кивнул он. – Еды здесь достаточно, вода из источников течет постоянно, только не подходи близко к обрыву.
– Даже не собираюсь отходить от дома, – уверенно пообещала девушка. – Но ты можешь писать мне записки. У вас же есть способ, я видела, как Эгрис получал письма.
– Кстати, про него. Прости меня, но солгать главе гильдии нельзя, мы клятву даем, – виновато глянул Вельтон и огорченно признался: – Он уже спрашивал, куда я тебя везу. И как только окажусь в Гайртоне, сразу появится. И потребует сообщить, где я тебя спрятал.
– Передай ему, что я решила пожить здесь и гостей пока не зову, – мгновенно разгневавшись, нашла выход Леаттия. – Не затем я вступала в гильдию, чтобы меня всюду водили на цепочке, как диковинную зверушку. Кайор меня не найдет, других врагов я не имею, а если понадоблюсь духу, он везде достанет.
– Хорошо, – твердо кивнул Вельтон, явно приняв какое-то решение. – Тогда я уйду порталом, а сферу оставлю. А пока она свертывается, идем покажу, как разогревать еду. В холодной кладовой продукты хранятся столько, сколько потребуется, но греем мы обычно магией, а у тебя ее нет. Поэтому придется зажигать печь, но на сегодня еду я тебе приготовлю сам.
Он провозился с Леаттией почти полчаса, пока не убедился, что девушка ничего не перепутает и не останется голодной, потом вышел на крыльцо, подмигнул на прощанье и вмиг исчез, только теплый ветерок пронесся.
Графиня постояла на крыльце, с удовольствием вдыхая запахи ранней весны, зевнула, ощутив навалившуюся разом усталость, и отправилась спать, не забыв тщательно запереть двери.