На каменной площадке, накрытой магическим щитом, будто куполом, переминаясь с ноги на ногу, стояла четверка снежных лошадей, запряженных в белую карету с серебристыми занавесками, видневшимися сквозь стекла. На козлах сидел Мико и что-то тихо нашептывал синеоким подопечным, чьи роскошные гривы лоснились в свете ночных фонарей. Питомцы Сноувиншира с обычными животными имели лишь внешнее сходство, как и снежные духи с людьми. Все они были волшебными существами со своими магическими особенностями, среди которых числилась и ментальная связь с хозяином, помогавшая без кнута и форейтора управлять экипажем, запряженным цугом.
С Кирстен Курт и Бри встретились в холле. Несмотря на насыщенный день и тяжелую ночь, сестра вела себя нарочито бодро: рассказала по пути забавную историю из рабочих будней снежных духов, пытаясь тем самым растормошить Бриану, которую начало клонить в сон. Похвасталась кулинарными изысками, которыми снабдила их в дорогу мастерица Лорэлия, и совершенно искренне похвалила новый наряд леди Алавар. Краем уха слушая сестру, Курт и сам обратил внимание на пышный подол нежно-сиреневого цвета, торчавший из-под очередного полушубка, подаренного им невесте.
Собиралась в дорогу Бри в обществе служанки, так что увидел он ее уже полностью одетой и, пребывая в раздумьях, как незаметно вычислить тех, кто помог Инне, попросту не заметил платья. Глупец! Золотце ведь наверняка наряжалась для него, иначе бы надела что-нибудь попроще – эдра Кьяра за эти дни заметно пополнила ее гардероб. Мастерица откровенно симпатизировала последней избраннице короля, и платья для Бри все прибывали и прибывали, занимая положенные места на вешалках в гардеробной. Кьяра уже и над свадебным нарядом начала работу. Правда, пока очередной свой шедевр держала в строжайшем секрете и от жениха, и от невесты, и от всех прочих.
С таким рвением она пыталась одеть только Марьяну. Девочка, у которой в сиротском приюте, кроме унылой серой формы и одного простенького платья, ничего не было, реагировала на подарки снежной эдры, как на настоящее чудо. Впрочем, чудом они и являлись – Кьяра не скупилась на магию, вплетая волшебные нити в свои уникальные творения. Девчушка задыхалась от восторга, вертясь у зеркала, и благодарила мастерицу так искренне, что та млела от удовольствия.
Марьяну она любила. Ее почти все тут любили, потому что не проникнуться добрыми чувствами к столь милому и ранимому человечку, попавшему в переплет из-за ссоры снежного короля с огненной ведьмой, было сложно даже для духов. Чего уж говорить о полукровках-богах! Курт привязался к малышке сразу, Кирстен продержалась дольше, но и ее сердце, как выяснилось недавно, девочка тоже умудрилась покорить, иначе бы сестра не подпитывала морозный стазис и не читала ей тайком сказки, надеясь, что никто не видит. Брат застал ее за этим делом случайно, когда спускался ночью в подземелье, чтобы влить немного магии в разрушающееся заклинание.
Если Марьяна выживет (а он сделает все, чтобы так и случилось), без сомнения, станет любимицей всего Сноувиншира. Уже стала! И Бриане она тоже понравилась – его Золотце не умеет лгать. А ведь он, сам того не осознавая, сильно переживал, что леди Алавар воспримет прежнюю невесту своего жениха в штыки, хотя малышке всего-то одиннадцать лет и она даже не в курсе, что должна была стать женой снежного короля. Как-то не решился Курт сказать ребенку такую новость. Объяснил ее пребывание в своем замке в качестве подопечной, выбранной огненным посланником. Марьяна поверила – сто лет назад легенда о череде невест, гибнущих от феникса, еще не была столь популярна, как теперь. И холодными зимними вечерами девочки рассказывали друг дружке совсем другие сказки.
И все же ему заметно стало легче, когда Бри приняла Марьяну, увидев в ней, как и он, приемную дочь, а не соперницу. Зато Инну Золотце считала именно конкуренткой. И он, Курт, сам, похоже, дал для этого повод. Слишком пристально изучал внешность снежной волшебницы во дворце Эдварда Лучезарного, слишком много о ней говорил и думал, пытаясь выяснить, откуда эта девушка взялась и что замыслила. Она действительно занимала его внимание, но вовсе не как Бриана. В Инне Курт видел опасного врага, ведущего непонятную игру, в Бри – женщину, ради которой должен был победить.
Его по-настоящему удручала сама мысль, что кто-то из обитателей Сноувиншира, которым он привык слепо доверять, поддерживает эту леди. Хотя и понять их он тоже мог. Снежным духам вполне могло прийти в голову, что сильная волшебница с зимним даром – лучшая пара для их повелителя, нежели очередная избранница феникса, которая погибнет, не успев стать женой. И помогали они ей исключительно из желания осчастливить собственного короля, а не потому, что хотели ему навредить.
Благими намерениями, как говорится, вымощена дорога в бездну. Но, несмотря на понимание, Курт все равно планировал вычислить и наказать слуг, решивших, что они лучше знают, что надо их господину. В настоящее предательство, продиктованное корыстью или даже ненавистью, его величество не верил. И не из-за того, что так уж сильно был убежден в любви и преданности подчиненных. Просто клятва, данная богине, не позволяла им причинить зло лично ему. Выказывать свои подозрения эдрам и эйдам, которых знал с детства, король не хотел. Решил воспользоваться магическим кристаллом, распознающим ложь, и потихоньку разведать обстановку, когда они вернутся в замок.
Пока же окружил себя и Бриану только самыми надежными слугами. И Лика, прислуживающая Бри, входила в их число. Почтовый шар она обнаружила на столе в библиотеке, где Кирстен оставила книги и свитки с разными простенькими заклинаниями для Бри. Выполняя приказ королевы, эдра все собрала и вместе со стражем из младших духов, которому Курт тоже полностью доверял, отнесла учебные материалы фее. Как магическая сфера с открытым каналом связи попала в этот комплект, слуги не знали. И это действительно было правдой, потому что король тайком проверил обоих с помощью волшебного амулета.
– Может, тебе бодрящего отвара глотнуть? – сочувственно спросила Кирстен, заметив, что Бри прячет за ладонью зевок. – Ехать пару часов, не меньше. «Закрытые пути» к храму не ведут, только верхними тропами можно домчаться и то в определенные часы, когда срабатывают сквозные порталы.
Вынырнув из круговорота размышлений, которые затягивали его подобно вязкой трясине, Курт отверг предложение сестры, сказав:
– Бриане эти часы лучше как раз поспать – за окнами темнота, смотреть все равно не на что. А отвар выпьет, когда будем подъезжать. Верно, Золотце? – Он обнял невесту за плечи, зарывшись пальцами в пушистый мех ее мягкой шубки.
Она кивнула, сонно улыбнувшись. После разговора в ванной комнате они почти не общались. Король занимался делами, а его невеста собиралась в дорогу в обществе вернувшихся сов и перепуганной Лики, которая, узнав об инциденте с шаром, винила себя за недосмотр. Одевалась и завтракала, если чашку горячего чая с ломтиком запеченного хлеба можно назвать полноценной едой. Впрочем, не беда – Кирстен набрала целую корзину разных вкусностей, которые рано или поздно им придется съесть. Если не по дороге в храм, то на обратном пути точно. Так что голодной его ясноглазое сокровище не останется.
Усадив сестру и невесту в обитый бархатом салон, Курт отдавал последние распоряжения Мико, стоя рядом с каретой. Серебряная вспышка привлекла его внимание, оторвав от этого занятия. Кучер тоже во все глаза уставился на вылетевшего из портала всадника, рядом с которым в снежном вихре бежал огромный белый пес. Бриана с Кирстен прильнули к окну, отодвинув в стороны занавески, причем с феи слетела вся сонливость, когда она заметила эйда, подъехавшего к королю.
Хотя ее, скорее всего, очаровал вовсе не он, а собака, на которую Бри смотрела со смесью восхищения и страха. Таких зверей ей видеть еще не приходилось. Вот и прекрасно! Будет, значит, что показать невесте в Сноувиншере, когда они все же разберутся с текущими проблемами. Кирстен же не сводила глаз именно со снежного духа, а не с его питомца. И Курт вновь поймал себя на мысли, что между сестрой и этим парнем, которому она недавно выдала кучу глупых заданий, что-то происходит. Звали мага Айрон, ему он, помнится, поручил руководство поисками снежной волшебницы.
На улице…
– Ваше величество! – Спрыгнув с коня, Айрон отвесил повелителю поклон. Короткий и быстрый, но оттого не менее почтительный. – У меня плохие новости!
– Ты нашел ее? – игнорируя приветствие, спросил Курт. Он жадно вглядывался в лицо эйда, мельком отмечая его торчащие во все стороны волосы, которым явно не хватало длины, чтобы собрать их в хвост. На бледном лбу парня недобрым знаком пролегла вертикальная морщинка, в глазах затаилась тревога. – Неужели все так плохо? Кто она? С кем в союзе? – воскликнул в нетерпении король.
– Я не знаю, кто эта неуловимая Иней, – с тяжелым вздохом ответил эйд, бросив хмурый взгляд за спину повелителя, – туда, где в большой белой карете сидели Кирстен с Брианой. Курт не обернулся, чтобы проверить своих женщин, хотя желание такое и промелькнуло.
– Тогда что за вести ты принес? – спросил он гонца.
– Северные ветра нашептали, что на границе двух королевств были замечены снежные големы.
– Опять?!
– Боюсь, что так, мой король, – вздохнул эйд.
– Это не чья-то шутка? Так ведь уже бывало…
– Нет.
– Альгерьевы льды! Я подавил прошлое нашествие меньше месяца назад. – Курт в раздражении потер ладонью лицо и запустил пальцы в некогда причесанные волосы. – Раньше тем, кто поднимает этих монстров, требовалось гораздо больше времени для нового рывка. Что изменилось?
– Не знаю, ваше величество. Быть может, дело в снежной волшебнице, которую мы все ищем и никак не можем найти? – поделился своими мыслями Айрон, потрепав по холке мохнатого любимца. – Или в вашем столетнем сне. Возможно, недруг все эти годы активно готовился к атаке и копил силы.
– Силы… – эхом повторил Курт, невольно вспоминая разговор Брианы с Инной, который она пересказала ему.
Возможно, парень прав, и проблема действительно кроется в Инне, так внезапно появившейся на его пути. Она либо организатор всех снежных несчастий, выпадавших на последние века, либо марионетка в руках этого самого организатора. Второе вероятнее, иначе бы явилась заявлять свои права на трон раньше. Не фею же она ждала, чтобы заключить с ним брачный союз по любви, которую та якобы способна наколдовать. Хотя, может, и фею… кто этих женщин знает!
– Это еще не все, мой король, – сказал эйд. – Похищена сестра вашей невесты. И, судя по тому, что рассказали ее родители, младшую леди Алавар увела снежная королева.
– Это не я! – воскликнула Кирстен. Эйд снова посмотрел на карету, и Курт тоже обернулся, чтобы встретиться взглядом с сестрой, взиравшей на них сквозь окно приоткрытой дверцы. – Я не похищала ничьих сестер! – повторила королева. Значит, она все слышала. И она и Бри. Оценив излишнюю бледность своей золотой девочки, король кивнул Айрону, давая понять, что тот свободен, и, приказав Мико трогать, запрыгнул в карету.
– Мы не можем, нет! – заупрямилась фея, пытаясь выбраться из экипажа прямо на ходу.
– Успокойся, Золотце…
– Ты не понимаешь! – воскликнула она, вцепившись в ворот его зимнего плаща. – Мы должны найти мою сестру!
– Обязательно найдем.
– Это Иней, это точно ее рук дело! – не слыша его, продолжала говорить Бри. – Я во всем виновата… только я. Следовало настоять на том, чтобы моя семья приехала к нам сразу после бала, а не надеяться на королевскую стражу. Тогда они были бы сейчас в безопасности! Или нет? В замке ведь тоже есть сообщники этой проклятой колдовки! – Бриана чуть не плакала, продолжая рассуждать вслух. – Пресветлая луна! Какая же я дурочка! Она ведь была уверена, что я передумаю и соглашусь на ее предложение! Теперь понятно почему! Амелия у Инны – в нашем мире нет других снежных королев, кроме нее и Кирстен.
– Она не королева! – возмутилась таким сравнением сестра Курта, сидевшая напротив, но ее фея тоже не слышала.
– Значит, Иней заранее задумала похитить Ами, чтобы заставить меня подчиниться. Но я же не могу… Я не умею исполнять желания! – в отчаянии простонала она, уткнувшись носом в грудь жениха. – И книга пропала, она могла бы помочь, – всхлипнула Бри. Курт принялся гладить ее по волосам, успокаивая, однако это плохо помогало. Снова вскинув голову, невеста упрямо потребовала: – Отвезите меня домой! Я помогу родителям организовать поиски сестры и…
– Нет, Бриана! – резче, чем хотелось бы, ответил король и тут же снова погладил ее, заметив слезы в огненно-рыжих глазах. – Мы сделаем это вместе. Если Амелия у Инны… а, судя по тому, что рассказал Айрон, так оно и есть, найти твою сестру можно, лишь вычислив, где скрывается снежная мерзавка. Эйды, отправленные на ее поиск, до сих пор ничего не обнаружили – она будто сквозь землю провалилась, выйдя из королевского дворца. Никто из людей не отыщет ту, чей след не смогли засечь снежные духи.
– Но что же нам тогда делать? – прошептала Бри, не сводя с него полных надежды глаз.
Курт медленно перевел взгляд на притихшую сестру, прижимавшую к груди корзинку с едой, будто дорогое дитя. Хотя скорее Кирстен просто вцепилась в этот плетеный короб, не зная, чем еще занять руки.
– Что? – в повисшей тишине спросила королева. – Теперь я должна не о проклятии хранителя спросить, а о похищенной леди Алавар?
– Об Инне! – воскликнула Бриана, оторвавшись от жениха. Она повернулась к Кирстен и с жаром проговорила: – Узнай, где ее найти и как победить, а с проклятием мы справимся и сами. Условия ведь известны, их не так и сложно соблюсти.
В карете…
Я сходила с ума от собственного бессилия и от страха, что Курт передумает спасать Амелию, а бросит вместо этого все силы на подавление восстания снежных големов. Умом понимала, что эти твари разрушают деревни и хоронят под снегом людей. Понимала, но все равно думала о сестренке, попавшей в лапы Инны из-за меня. Чувство вины сдавливало горло, в котором застрял ком. Я смотрела на своих спутников и видела лишь светлые пятна, в которые превратились их фигуры. Украдкой смахивала злые слезы, чтобы картинка не расплывалась. Показывать свою слабость не хотелось, но соленая влага все равно пробивалась сквозь мой мысленный запрет, добавляя еще больше искр кипящему внутри раздражению.
Я во всем виновата…
Если бы умела исполнять чужие желания, ничего бы не случилось. Если бы не отвергла предложение Инны, а хотя бы взяла время на обдумывание, Амелия, быть может, сейчас сидела бы дома с родителями и спокойно дожидалась прибытия экипажа от снежного короля. Экипажа, запряженного такими же лошадьми, как наша карета, а не явления разъяренной снежной фурии, которая, как и прочие повелители времен года, использовала туманные пути. Откуда ей знать о них? От матушки Зимы? Неужели богиня так недовольна деяниями своих отпрысков, раз решила подготовить им лучшую замену?
Лучшую…
От мысли, что Иней получит все, о чем говорила мне, хотелось не то рвать и метать, не то разрыдаться на плече жениха, который тоже вляпался в эти проблемы из-за меня. Ведь именно я отказала снежной волшебнице в услуге. Я!
До боли стиснув кулаки, невольно взглянула на побелевшие костяшки и в ужасе поняла, что снова горю. Под грузом тяжелых мыслей я как-то упустила момент, когда феникс очнулся. И Курт, вполголоса обсуждавший с сестрой план дальнейших действий, тоже не заметил моего огненного преображения. А проклятые узоры тем временем расползались как змеи по коже, сверкая золотыми линиями и суля мне… а, собственно, что суля?
– Альгерьевы льды! Бриана!
Ну, вот и заметил. Жаль. Только весь настрой сбил. Едва я начала прислушиваться к себе и фениксу, пускавшему по моему телу мягкие волны жара, как жених изволил проверить мое самочувствие. Лучше бы и дальше шушукался с сестрой, придвинувшись к ней так, что они едва не касались лбами. А я продолжала бы прижиматься головой к прохладному окну, экспериментируя со своим внутренним пламенем. Вдруг огненная сила окажется благосклоннее, чем магия фей?
– Бри, ты чего? – разволновалась и Кирстен. – На вот… водички хлебни. – Она принялась рыться в корзинке, которая стояла рядом с ней на сиденье. – Или, может, снежное заклинание какое-нибудь активировать? Чтобы тебя остудить.
– Мне не жарко, – буркнула я, уворачиваясь от объятий короля. – И не больно.
– Это из-за моей близости, Бри, – сказал он то, что уже говорил на балконе. – Если…
– Да нет же! – воскликнула я, ударив его по рукам.
Вышло как-то слишком хлестко в повисшей тишине. За окном свистел ветер и властвовал мороз, но тут, в салоне кареты, зачарованной от уличного шума и непогоды, было вполне комфортно и спокойно. Будто мы не мчались по призрачному мосту, раскинувшемуся над горами, а плавно покачивались на волнах. Лишь в моменты, когда проходили сквозь порталы, нас ощутимо трясло.
– Бриана. – Спрятав ладони под мышки, Курт хмуро уставился на меня. – Мы ведь договорились, что будем проверять твои теории после визита в храм. А лучше и после расправы с Инной.
Он говорил так, будто не сомневался в том, что они ее победят. А если нет? Если это она с ними расправится, а заодно и с моей маленькой сестренкой, которая уж точно ни в чем не виновата!
– И что ты предлагаешь? – Нервы мои продолжали натягиваться и уже едва ли не звенели, подобно напряженной струне.
Ну, правда… чего он хочет? Овладеть мной прямо здесь? В тесном салоне летящей на всех парах кареты, в присутствии Кирстен, с любопытством и тревогой взиравшей на нас. Да лучше я сгорю от огня феникса, чем от стыда!
– Для начала обнять тебя, поцеловать…
– А потом?
– А потом Кирстен отвернется, – процедил Курт, подарив сестре весьма выразительный взгляд.
– Не бывать этому! – Вскочив на ноги, я больно ударилась макушкой о низкий потолок. Поморщилась, застонала и была тут же усажена женихом к нему на колени.
– Тише, тише, Золотце, – зашептал он, покрывая поцелуями мой висок, щеку. – Не надо волноваться, слышишь?
Я слышала, но все его ласковые слова и нежные поглаживания лишь добавляли искр моему взвинченному состоянию. Как же мне сейчас не хватало совета Орсы, ее насмешливого голоса в моей голове, который напомнил бы о спокойствии, да и о манерах тоже. Но крылатой наставницы не было, а нервозность, подкормленная чувством вины и паникой, росла как снежный ком, готовая в любой момент обрушиться лавиной. И поведение Курта, не желавшего принимать мою точку зрения, лишь приближало момент эмоционального взрыва.
– Нет! Пусти! – воскликнула я, вырываясь, когда он попытался поцеловать меня в губы. – Да пусти же!
Резко взмахнув рукой, попала ему по лицу и вздрогнула от звука очередного громкого хлопка. Жених будто окаменел, уставившись на меня холодным оценивающим взглядом, от которого мороз побежал по коже, обгоняя огненные разводы. Испугавшись собственной выходки, я продолжала смотреть на него, ожидая реакции, и смотрела бы так еще долго, если бы Кирстен в удивлении не пробормотала:
– Как ты… как у тебя это получилось, Бри?
Я чуть не уточнила: «Что именно? Пощечина?» – но, обернувшись к королеве, застыла с приоткрытым ртом, глядя, как весело пылает серебристая занавеска.
– Хм… – произнес Курт, снова обнимая меня за талию. Не так, как минуту назад, а осторожно, будто просто хотел придержать, а не прижать к себе.
Сделав пас рукой, Кирстен затушила горящую ткань, не дав огню распространиться по салону. Затем снова посмотрела на меня и повторила вопрос:
– Как, Бри? Ты обуздала строптивого феникса?
– Не знаю, – прошептала я, чувствуя себя… заметно лучше. Нервозность отступила, будто во мне лопнул тугой узел раздражения, и сразу стало легче, спокойнее. В голове прояснилось, тревожные мысли потеряли свою власть, и я снова начала верить, что мы со всем справимся. – Прости, – шепнула, прижавшись щекой к груди жениха. – Я не хотела, просто… в меня словно демон вселился, думала, взорвусь от напряжения.
– А вместо этого подпалила шторку, – хохотнула Кирстен, доставая из корзинки обещанную флягу и протягивая мне. – Глотни-ка, фея. Не помешает.
Взяв воду, я невольно зацепила взглядом свою руку, золотые узоры на которой потеряли яркость. Так что же это все-таки было? Урок огненной магии от феникса или новый способ его усыпления? Прислушавшись к своим ощущениям, поняла – дух продолжает бодрствовать, только сила его, будто кровь, течет по моим жилам, не причиняя вреда. Неужели действительно покорился? Но почему?
– Как себя чувствуешь? – поинтересовался король, продолжая меня мягко обнимать, видимо, чтобы я не надумала снова истерить и брыкаться.
– Лучше. Прости, – повинилась снова. Было очень стыдно за свою вспышку. Да и за испорченную занавеску тоже.
– Не бери в голову, мы все понимаем. Да, Кирстен?
– Да-да, – закивала та, тоже сделав глоток, но чего-то покрепче родниковой воды и бодрящего отвара. – Фея, огненная ведьма и просто красавица… начинаю думать, что феникс вовсе не промахнулся, выбирая тебе невесту, а вовремя сориентировался.
Курт усмехнулся, реагируя на легкую иронию в словах сестры, а я задумчиво поднесла к лицу руку, рассматривая свои золотые ногти, которые, как мне показалось, искрили. Дунула на них и охнула, увидев пламя. Оно вспыхнуло на кончиках пальцев рыжими язычками, заиграло, облизывая кожу. Мягко, ласково, будто пес руку хозяйки. Огонь не ранил, не обжигал, лишь мягко согревал, словно оберегая.
– А можно… – Я замолчала, не зная, прилично ли будет попросить дожечь несчастную занавеску.
– Поэкспериментировать с силой? – правильно поняла мой взгляд королева. Я кивнула, и она тут же сдернула кусок прожженной ткани, чтобы протянуть его мне. – Давай! – Голубые глаза ее сверкнули азартом.
– Карету не спалите только, девочки, – проворчал Курт с деланым равнодушием, но я нутром чувствовала, что ему тоже интересно.
Ткань вспыхнула, как от спички, едва я поднесла к ней ладонь. Наш с Кирстен слаженный восторженный вздох потонул в недовольном бормотании короля, который быстро затушил опытный образец, осыпав и его и нас снегом. Ледяные кристаллы забрались мне за шиворот, отчего я невольно передернула плечами и возмущенно посмотрела на жениха.
– Зато охладилась, – невинно улыбнулся он, а у меня закралась мысль, что кое-кто мне только что нагло отомстил за… да за все! Но больше, наверное, за отвергнутые поцелуи.
Эх, не было бы здесь королевы, мы наверстали бы упущенное.
Некоторое время спустя…
После выплеска огненной магии я почти полностью успокоилась. Переживала, конечно, за сестру и за всех остальных, включая себя, но больше не впадала в истерику и не швырялась огнем. Что, кстати, печально, потому что после спонтанного выброса огненной силы я, признаться, надеялась, что смогу освоить азы, чтобы иметь возможность хоть чем-то помочь Курту и Кирстен в борьбе с Инной. Но пламя больше не загоралось, как я ни пыталась его разжечь. Похоже, такие фокусы были возможны лишь при бодрствующем фениксе, который сейчас пребывал не то в спячке, не то в блаженном бездействии. И я, если честно, не знала, что лучше: пламя на ладони и расписанная золотом кожа или такое вот затишье моей вредной птички.
Хм… моей. Надо же! А ведь раньше я считала феникса злейшим врагом. Теперь же, сама того не замечая, начала относиться к нему как к своей неотъемлемой части, хотя и признавала его индивидуальность. Признавала и принимала, очень надеясь, что и он принял меня, а значит, не станет вредить, более того, поможет одолеть снежную волшебницу.
Иней меня пугала. А еще жутко бесила, пробуждая во мне темные желания. Мало того что она покушалась на меня (пусть и без желания убить, что, кстати, я знала только с ее слов) и нацелилась на моего мужчину (в которого я уже успела влюбиться), так эта снежная дрянь, ко всему прочему, посмела тронуть мою семью! И если за меня мог вступиться снежный король, за них постоять было некому. Курт прав, людям не совладать с богами. Во всяком случае, пока мы не выяснили уязвимые места одной отдельно взятой девицы с божественным даром.
Собственно, ради получения этой крайне важной информации мы и стояли на каменной площадке, подсвеченной магическими огоньками, которые от скуки кастовала снежная королева, пока мой жених о чем-то тихо переговаривался с высоким длинноволосым брюнетом. Колин был одним из двух королей цветущей сакуры, повелителем весны и просто очень симпатичным парнем, который выглядел ровесником скорее Кирстен, нежели Курта. На вид я бы не дала ему больше двадцати, хотя и знала, что он тоже правит своим временем года уже две тысячи лет.
Когда мы прибыли сюда, Колин нас уже ждал. Наш экипаж, осыпав каменную площадку снегом, остановился рядом с колесницей короля весны, в которую была запряжена огромная птица, не уступавшая размерами двум скакунам. Колин совсем не по-королевски поприветствовал кузину, подхватив ее на руки и покружив. А Кирстен не по-королевски взвизгнула и радостно обняла двоюродного брата, будто не видела его вечность. А может, так и было? Насколько я поняла, полубоги встречаются друг с другом лишь по особым случаям.
Потом Колин обратил внимание на меня. Галантно поклонился, поцеловал руку, сделал пару изысканных комплиментов и подарил улыбку, от которой перехватило дыхание. Представить страшно, сколько девичьих сердец разбил этот зеленоглазый плут! Счастье, что мое уже отдано снежному буке, которому наш обмен любезностями не очень-то понравился. Правда, хмурился Курт всего пару минут: на повелителя весны, насколько я поняла, по-настоящему злиться мог только его родной брат, остальные прощали паршивцу любые выходки, становясь жертвами его обаяния. С другой стороны, проверять эту теорию нам не пришлось, потому что с нами Колин вел себя очень дружелюбно, и даже я вскоре забыла, что он полубог, а не обычный парень.
Пока мужчины вполголоса обсуждали снежных големов, которых требовалось остановить в кратчайшие сроки, чтобы не допустить многочисленных жертв, я наблюдала за серебристыми искорками, слетавшими с ладони королевы. Они складывались в разные фигуры, кружились, умножая сияние, и снова рассыпались на мелкие огоньки, которые наводняли и без того уже подсвеченную площадку.
– Наконец-то! – выдохнула Кирстен, которая, в отличие от меня, смотрела в темноту холодной ночи.
– Едут? – спросил Курт, вновь подходя ко мне.
– Мгла изначальная! Неужели Лилит? – протянул Колин, тоже уставившись на золотистую звездочку, которая стремительно росла, превращаясь в светящийся хвостатый шар.
Я, затаив дыхание, ждала приближения повелительницы лета. Шаром, как выяснилось, была ее карета. А исходившее от нее сияние издалека напоминало золотистую сферу, которая оставляла за собой смазанный след. Когда двухместный экипаж ее величества присоединился на стоянке к нашим, золотые лучики, расходившиеся от него, обратились проворными солнечными зайчиками, которые расползлись по площадке, добавив еще больше света. Не дав вознице спешиться, Колин открыл дверцу и протянул руку кузине, а спустя пару секунд уже кружил ее, как недавно Кирстен, целовал в соломенного цвета макушку и расспрашивал о жизни и делах.
– Я думала, что солнечные зайчики сопровождают экипажи только летом, – шепнула Курту, обнимавшему меня сзади. – Ты, помнится, говорил… – И замолчала, надеясь, что он все разъяснит.
– Летом эти золотые блики следуют за всем, что движется по «открытым путям», – не разочаровал меня жених. – Но за Лилитаной они следуют в любое время года, точно верная свита. Как снежные вихри за мной или Кирстен, лепестки сакуры за повелителями весны и хоровод пестрых листьев за Люцианом.
Курт говорил о кузенах с такой теплотой, что я лишний раз подивилась, почему они редко видятся – семья же. Почему не собираются все вместе у кого-нибудь в гостиной, чтобы просто выпить чаю, поболтать, поделиться новостями. Почему общаются в основном через магические шары и зеркала, а встречаются только на балах или, как сейчас, у дверей древнего храма. Если стану женой снежного короля, введу новую традицию: совместное чаепитие… ну, скажем, в последнюю пятницу каждого месяца! Чем не повод для встреч? Семья должна держаться вместе, несмотря на обилие дел и нехватку времени. Даже если это семья полубогов.
Следом за королевой солнечного света, как называли в народе Лилит, прибыл Кайл – близнец Колина. Похожий на него как две капли воды, этот брюнет выглядел совсем иначе. Дело было не во внешности – она, как зеркало, отражала его брата. Разительно отличалась эмоция, которая шла от каждого из весенних королей. Улыбчивый, обаятельный Колин, в компании которого жизнь казалась вовсе не такой тревожной и мрачной, как раньше, и надменный, холодный красавец Кайл, взгляд которого замораживал не хуже, чем у Курта. Две стороны одной медали, две противоположности, которые вопреки законам вселенной не желали притягиваться. Напряжение между братьями было настолько явным, что воздух, казалось, искрил вовсе не от смеси солнечных зайчиков со снежными огоньками.
Обстановку разрядила королева лета, которая радостно хлопнула в ладоши при виде очередного кузена и бросилась к нему на шею, игнорируя недовольную гримасу, отразившуюся на физиономии Кайла. Сестру он не оттолкнул, хотя и не покружил, как Колин. Выдавил улыбку, потрепал ее по пушистой макушке и что-то шепнул на ухо. Затем кивнул остальным, задержал взгляд на мне, отчего я невольно поежилась, и, делая вид, что в упор не видит брата, принялся уточнять кое-какие детали об Инне.
Судя по всему, Курт рассказал о ней всей своей родне, и каждый по дороге сюда успел придумать собственную версию появления снежной волшебницы в нашем мире. Колин считал, что она просто идет ва-банк и выдает желаемое за действительное, называя себя посланницей богов. Лилит была не так уверена в обмане Инны. По ее мнению, божественную силу эта девушка получила с помощью какого-то древнего артефакта.
Вариант Кайла вернул нас к версии неких родственных связей между Инной и матушкой Зимой. Правда, король цветущей сакуры предполагал, что не только мать, но и отец этой иномирной девицы, вторгшейся в нашу жизнь, – бог. Отсюда и ее незаурядные способности, и желание занять трон, и даже големы, которые так вовремя опять восстали, чтобы отвлечь внимание снежных повелителей от соперницы. Они бы спорили на эту тему долго, но в вихре красно-желтых листьев прибыл последний участник магического круга, и обсуждение Инны сменилось очередной чередой приветствий.
Повелитель осени оказался таким же высоким, как и все его братья, но по возрасту больше походил на Курта, нежели на весенних близнецов. Его звали Люциан. На вид ему было около тридцати. Не красавец, но с некой неуловимой изюминкой, которая притягивала взгляд как магнитом. И крылась она не в его темно-красных волосах, переливавшихся огненными всполохами в свете золотых огоньков. И не в желтых глазах, с пытливым прищуром изучавших нас всех, включая меня. Но все-таки что-то особенное в нем было, и это что-то мне бы хотелось разгадать… когда-нибудь… потом… когда все невзгоды пройдут, я стану законной супругой снежного короля и начну на правах одной из хозяек Сноувиншира приглашать свою новую родню на пятничный чай.
– Время, время-а-а, – пропела Лилит, приглашая нас к каменным дверям, которые казались бы просто орнаментом на скале, не будь на них латунных колец. – Время снять печать! – громко и совершенно серьезно сказала невысокая светловолосая девушка, в которой при встрече я бы в жизнь не признала повелительницу лета. – Солнце вот-вот появится на горизонте, пора.
Курт нехотя отпустил меня, взглядом попросив подождать, а сам подошел к каменным дверям и вместе с остальными поднес ладони к выдавленным в горном массиве знакам. С первым лучом солнца каждый полубог коснулся своей пиктограммы: Лилитана – стилизованного солнышка, Кайл с Колином – цветочного бутона, Люциан – кленового листа, ну а Кирстен с Куртом – снежинки.
Я ожидала грохота и скрежета, но тяжелые каменные створки отодвинулись с тихим шелестом, открыв нашему взору темное нутро пещеры, куда дружной гурьбой направились серебристо-золотые огоньки.
– Пора, – выдохнула снежная королева и первой направилась в храм.
В пещере…
Минуя широкий коридор, где вся наша компания могла спокойно идти рядом, а не плестись друг за другом, мы прошли сквозь украшенную странными письменами арку и очутились в просторном зале, в центре которого находился квадратный бассейн с черной водой. К нему вела выложенная плитами дорожка. Еще три подобные ей расходились от мрачного водоема в разные стороны и, как и наша, исчезали в темных арках.
Курт говорил, что храм четырех ветров одновременно находится в нашем мире и за его пределами. Это место, где замирает время и где хранится источник всех магических знаний и сил множества цивилизаций. Путь в уникальную пещеру открыт только богам, их детям и мне, судя по тому, что зачарованные двери меня пропустили. В противном случае пришлось бы дожидаться возвращения королей и королев в обществе Мико и других возниц. Войти в этот зал иначе, кроме как снять печать, нельзя.
По словам жениха, у пещеры очень хитрая магическая защита. Можно разломать каменные двери, взорвать скалу, стереть до основания это загадочное место, но никакие разрушения не приблизят злоумышленников к храму. Он спрячется в подпространстве, исчезнет, как не бывало, а потом снова появится подобно миражу вместе с огромной скалой и широкой площадкой для экипажей, к которой не ведет ни одна лестница, лишь призрачные небесные тропы. Этот храм – главное из чудес нашего мира. Его центр, его сердце. Впрочем, в других мирах тоже есть подобные храмы, которые охраняют древние сущности, впитавшие в себя многовековую мудрость.
Если бы не суетливые солнечные зайчики и снежные «светлячки», наколдованные Кирстен, я бы вряд ли что-нибудь здесь увидела. Но благодаря королевам, которые позаботились об освещении еще до входа в пещеру, в зале было светло, как днем. Тем страшнее и загадочнее смотрелись темные провалы арок, ведущих неизвестно куда. Отметив причудливую вязь узора на каменном потолке, пирамидой возвышавшемся над бассейном, я принялась разглядывать чаши, стоявшие в каждом из четырех его углов. Они напоминали каменные вазоны для садовых цветов, хотя никакой растительности в них не было.
Подойдя к одной из чаш, Лилит прошептала какое-то заклинание и дунула на ладонь, над которой начала подниматься ярко-голубая струйка дыма. Она заползала в каменное нутро, напоминая призрачную змею. Повторяя за кузиной, разноцветных «ужей» создали и другие полубоги. Туманные ленты, сорвавшиеся с рук Курта и Кирстен, были ослепительно-белыми, Колин с Кайлом наполнили пустующую емкость изумрудным дымком, а Люциан обагрил последний сосуд алым заревом.
Едва осев, оно тут же взметнулось ввысь непокорным костром. Пламя вспыхнуло и над другими чашами, разогнав испуганно отпрянувших «светлячков». Зеленое, голубое, белое и красное – четыре цвета отражались в черном зеркале неподвижной воды. Зрелище завораживало, притягивая взгляд. Затаив дыхание, я наблюдала, как цветные блики начинают двигаться, переплетаться, словно оживший рисунок. Они соединялись в центре над бассейном, закручивались спиралью, сливались в один пестрый узор и кружились, кружились, кружились… как и моя голова. Не придержи меня жених за плечи, я, наверное, упала бы в обморок, поддавшись влиянию этой огненной свистопляски.
– Закрой глаза, Золотце, – шепнул Курт, обнимая крепче. И я зажмурилась, пытаясь совладать с прыгающими перед глазами пятнами. – Я скажу, когда можно смотреть. – Несколько долгих секунд я ждала, послушно не поднимая век, а потом услышала тихое: – Сейчас, Бри.
Снова открыв глаза, я увидела, как из переливающейся всеми цветами радуги жижи, точно из тягучей древесной смолы, поднимается что-то большое и бесформенное. Не вскрикнула лишь потому, что голос пропал. А ведь король с королевой еще в карете предупреждали, что хранитель может появиться в самом неожиданном обличье, и далеко не всегда оно приятно глазу. Слава луне, что эта штука не источала зловонный запах. Сделав глубокий вдох, я попыталась взять себя в руки. Не одна ведь тут, а с женихом, который не даст меня в обиду. Чего мне бояться?
– Это… – пролепетала едва слышно, ибо голос по-прежнему не вернулся.
– Мудрейший из мудрых, – ответил жених.
Кирстен недовольно шикнула, обернувшись на нас. И мы оба замолчали, продолжая стоять вместе со всеми и взирать на то, как большая склизкая гора, сплошь усыпанная ритмично взрывающимися наростами, медленно ворочается, раскрывая свое нутро. Я не удивилась бы, если б из него выполз какой-нибудь уродливый слизень. Но вопреки ожиданиям из противно хлюпающей жижи поднялась тонкая человеческая фигура, с которой стекали, точно вода, и густая черная «смола», и световые нити. Всего за пару минут хранитель из жуткого монстра превратился в чистенького беленького юношу, силуэт которого буквально источал свет.
– Ух ты! – выдохнула я, забыв о призыве Кирстен к тишине.
Прикрыв ладошкой рот, виновато покосилась на сестру жениха, но та даже не взглянула в мою сторону. Все ее внимание было приковано к сияющему пареньку. Он возвышался над горкой, которая все так же брызгала фейерверками подсвеченной жидкости. Сочетание ослепительной белизны паренька с черной пакостью под его ногами вызывало некий диссонанс, мешавший проникнуться величием юноши, взиравшим на нас странными глазами. Они были до того светлые, что казались слепыми. Но при этом я не могла отделаться от ощущения, что хранитель видит нас насквозь, причем каждого.
– Приветствую вас в моей обители! – Густой мужской бас лился подобно бурному потоку… с потолка.
Губы юноши не шевелились, глаза светились, как и бледная кожа, и волосы цвета лунного серебра. Одетый в необычный облегающий костюм без каких-либо застежек хранитель издалека мог показаться нагим, но мы стояли в нескольких шагах от бортика и потому не могли спутать похожий на чешую наряд с человеческой кожей. На тонких запястьях этого существа переливались разными оттенками металлические браслеты. Белый, голубой, зеленый и алый – четыре цвета, олицетворявшие времена года, четыре магических ветра, слияние которых открывало дверь в «сердце» нашего мира и пробуждало от вечной спячки таинственного хранителя.
– Покоя тебе, о мудрейший! – нестройным хором отозвались полубоги.
Я мысленно повторила за ними, не решившись сказать это вслух. Чувствовала себя не в своей тарелке, будто стала незваным гостем на частной вечеринке или, того хуже, на собрании какого-нибудь тайного ордена магов. Любопытство боролось с неловкостью, и на все это накладывал свой отпечаток страх. Отчего-то юноша с белесыми глазами пугал меня даже больше, чем гипотетический слизень.
– Покоя… – повторил бас иронично, в то время как глаза паренька сузились, став похожими на сияющие белые щели. – Покой мой вы только что нарушили. – Немного помолчав, хранитель поинтересовался: – Кто?
Вот так просто, без лишних слов и ненужных объяснений.
– Я, – не уступая ему в краткости, ответила Кирстен и решительно подошла к самому краю бассейна.
По его черной поверхности, выгнутой горкой, по-прежнему бежали разноцветные разряды, а над ней стоял… хотя скорее рос из нее, точно гриб, похожий на подростка мальчишка, при взгляде на которого становилось не по себе.
– С-с-спрашивай, снежная богиня, – прошелестели сверху. Теперь идущий с потолка голос был похож на шум осеннего дождя, заплутавшего в мокрой листве. Я кожей почувствовала холодок и невольно передернула плечами, которые крепче стиснул Курт, стоявший рядом.
Сестра его выглядела очень сосредоточенной и серьезной. Прямая спина, гордо вскинутая голова и открытый прямой взгляд, устремленный в лицо собеседника. Вернее, на человекоподобное воплощение оного, потому что юноша продолжал смотреть на нас и молчать. За него общался бесплотный голос, меняя тембр и высоту как заблагорассудится.
– О мудрейший… – Кирстен запнулась и неуверенно оглянулась на брата. На мгновение я испугалась, что она передумала жертвовать своим правом ради него, меня, всех нас. Курт медленно качнул головой и ободряюще улыбнулся сестре, тогда королева, снова обратив свой взор на юношу, решительно проговорила: – Я хочу знать, кто такая Иней, жаждущая занять мой трон, где ее найти и как остановить!
Четко сформулированный вопрос – залог правильного ответа. Ну, или в случае с хранителем, у которого, насколько я поняла, полно причуд, – шанс на более простой и понятный совет, который не придется долго разгадывать, чтобы воспользоваться им. Так что над тем, как именно будет звучать ее вопрос, Кирстен думала не один час. Еще и нас с Куртом мучила по дороге, озвучивая разные варианты и требуя выбрать лучший.
– Ине-е-ей… – нараспев протянул юноша, на этот раз заговорив. Приятный молодой тенор мало походил на гулкий бас и потустороннее шипение, которое мы слышали ранее. – Чужое имя, чужое лицо, чужая сила – чужая жизнь. – А вот и загадки пошли, о которых предупреждали полубоги. Какой толк нам от подобной информации? Почему просто и ясно не сказать, кто такая эта снежная выскочка и что она от нас действительно хочет? – Остановить самозванку раз и навсегда можно лишь ее же силой.
– То есть снежной магией? – не удержалась королева.
– Это другой вопрос. – Хранитель погрозил ей пальцем, отчего браслеты на его руке весело зазвенели. Бледные губы сложились в улыбку, а белесые глаза предостерегающе полыхнули.
– Всего лишь уточнение, – невинно заявила Кирстен, выдавив ответную улыбку.
Я точно знала, что ей страшно. Не как мне, ибо хранитель ее вряд ли настолько пугал. Кошмар Кирстен крылся в другом – она до дрожи боялась потратить мамин подарок впустую, да так и не получить достойного совета от белобрысого мудреца. И, судя по тому, что он говорил, страх ее был вовсе не беспочвенный. Странно, что дети богинь так дорожат советами этого типа. Он же ничего толком не объясняет, только еще больше все запутывает, как будто специально издевается!
– Ты хочешь найти женщину, завладевшую силой снежной богини?
– Да, – кивнула королева, не сводя с хранителя взгляда.
– Что ж… – Юноша снял с запястья один из браслетов и, повертев в руках, бросил ей. Легко поймав белую безделушку, Кирстен прижала подарок к груди, вопросительно глядя на хранителя. – Это укажет тебе дорогу, – пояснил он. – С какой стороны появится светящаяся руна, туда и отправляйся. Можешь воспользоваться картой – принцип останется прежний. Направление задаст символ Белого пути. Чем ближе будет Иней, тем ярче начнет разгораться магический знак. Помни, – немного помолчав, добавил он, – женщина с чужим лицом сильна и хитра, ее логово может находиться рядом, даже если ты его не видишь. Используя магические щиты, прощупывай поисковыми заклинаниями пространство и внимательно следи за браслетом – он не подведет.
Вот это уже другой разговор! Никаких головоломок и заявлений в духе «додумай сам». Кирстен, судя по довольному выражению лица, полностью разделяла мое мнение. Курт, полагаю, тоже. А за остальными полубогами я не следила, не до них сейчас было.
– Других подсказок не будет, о мудрейший? – решила еще немного понаглеть снежная королева. Я думала, он ее снова осадит, но нет.
– Например? – вскинул бровь юноша, усмехаясь. Он смотрел на нее сверху вниз, не скрывая своего превосходства. По сравнению с этой закованной в чешую древностью дочь богини выглядела неопытной девчонкой. Хотя таковой она, наверное, и была, учитывая значимость данного храма для нашего мира.
– Чью жизнь украла Иней? – спросила Кирстен то, что волновало всех.
– Снежной богини. – Ответ напрашивался сам собой, но все равно неприятно удивил, подтверждая худшую из витавших в воздухе догадок.
Короли начали переглядываться, на лице Курта заиграли желваки, а сестра его будто окаменела. Я и сама стояла словно громом пораженная. Как понимать слова всезнающего мудреца? Белобрысая поганка умудрилась каким-то образом уничтожить матушку Зиму и присвоить ее способности или эта фраза тоже своего рода загадка? Ведь имея божественную силу и претендуя на трон снежной королевы, Иней действительно занимала чужое место.
– Какой именно богини? Моей матери? – Голос Кирстен звенел от напряжения.
– Положительный ответ придал бы тебе злости и сил? – рассмеялся хранитель, а мне безумно захотелось хорошенько встряхнуть его тонкое тельце. Речь ведь о родителях, вернее, об одном из них! Как он может глумиться, играя на чувствах людей, то есть полубогов?
– Отрицательный ответ на мою силу и злость тоже не повлияет! – парировала королева.
– В таком случае ответ не имеет значения, – заявил этот… это бессовестное существо, жестокость которого не знала границ.
А все продолжали молчать, будто так и должно быть. Но это же несправедливо! Если он и правда такой древний и мудрый, неужели ему жаль крупицы информации, которой владеет?
– Почему вы так поступаете? – воскликнула я, негодуя.
Потеря сестры, беспокойство о семье – все это наложило отпечаток на мое отношение к затронутой Кирстен теме. Я слишком хорошо чувствовала боль и сомнения, которые испытывали снежные близнецы. Неизвестность будет мучить их вечно, потому что один «белесый слизень» решил сохранить интригу! Пристальный взгляд юноши прожег меня насквозь. Даже в жар бросило от такого повышенного внимания. Думала, укажет мне на дверь или, того хуже, накажет за дерзость, но вместо этого хранитель заинтересованно произнес:
– Это твой вопрос, фея? Или желаешь задать другой? Помни: один вопрос – один совет и один подарок. Таковы правила.
– А просто поговорить нельзя? – осознав, что гром не грянул и молнией меня не пронзило, осмелела я.
– О моих поступках? – Его тон был пропитан сарказмом.
– Нет, – сказала я, пытаясь унять бешено бьющееся сердце.
От волнения вспотели руки, пересохло в горле, но я не отводила глаз, готовая довести наш разговор до конца. Ощущая на себе взгляды полубогов, не слышала их возражений, и это еще больше придавало мне сил. Даже Курт не пытался меня остановить, лишь продолжал обнимать за плечи, давая понять, что он рядом. В конце концов, это шанс! Раз хранитель сам решил ответить на мой вопрос, грех будет не воспользоваться.
– Я хочу поговорить о матушке Зиме. Это ее жизнь украла Иней? Или есть и другие снежные богини, о которых мы раньше не слышали?
– Богов разных много. – Скользкий паршивец пожал плечами, наслаждаясь моей досадой. Неправильно поставила вопрос, упустила свой шанс… ну что же я глупая-то такая? – Мать молодой богини жива и здорова, – сжалился надо мной хранитель. – Хотя и переродилась заново в новом мире, почти полностью отринув эмоции, связанные с прежней жизнью.
– Значит, Иней украла жизнь какой-то другой богини? – на всякий случай уточнила я. – Но как?
– С помощью древнего колдовства.
– А…
– Слишком много вопросов от одной маленькой феи. – Как-то слишком предвкушающе юноша улыбнулся. – Но раз я сегодня добрый, скажу: у волшебницы, именующей себя Иней, есть могущественные союзники, которым она нужна для достижения их целей так же сильно, как и они ей. И союзники эти не из числа людей.
– Все-таки марионетка, – прошептал Курт, хмурясь. Я мельком взглянула на него и снова уставилась на хранителя. Хотелось так много всего узнать, но разве он ответит? Один вопрос – один совет… Хм, кстати! Там ведь еще упоминался подарок. И где он?
– Почему вы нынче добрый, о мудрейший? – вновь подала голос Кирстен, перехватив инициативу в разговоре.
– Опять вопрос! – Юноша всплеснул руками, откровенно развеселившись. – Вы пользуетесь моей добротой, красавицы! – страдальчески вздохнул он. – Да-да, той самой, которой сегодня в избытке.
– Так вы ответите, почему? – присоединилась к нам и Лилитана.
– Это твой вопрос, солнечная богиня? – подловил ее хранитель. Повелительница лета отрицательно мотнула головой и даже отступила на шаг, не желая тратить свое право на пустяки. Оно и понятно – ей было что терять в отличие от нас с Кирстен. – Я добрый, потому что вы доставили мне восхитительный подарок. – Он то ли утолил наше любопытство, то ли еще больше разжег.
– Какой? – на этот раз не выдержал Курт, явно что-то заподозрив.
– Ну как же! – ослепительно улыбнулся белоглазый юноша. – Вы привели ко мне фею.
По дороге домой…
Сидя в карете, которая возвращалась в Сноувиншир, я смотрела в окно и невольно вспоминала то, что произошло в пещере четырех ветров. Ну и натерпелась же я там страху! Все метаморфозы хранителя показались сущей безделицей, когда этот белесый хмырь заявил, что я – его подарок. Курт рявкнул: «Не отдам!» и закрыл меня собой, готовый вступить в схватку с мудрейшим из мудрых, сильнейшим из сильных… вот ведь самоубийца! А я застыла, не зная, что предпринять, ведь мы находились в храме, как в ловушке, и хозяин мог сделать с нами все, что пожелает, в том числе и забрать меня. Однако он, вдоволь насладившись нашей паникой, громко расхохотался и, погрозив пальцем моему жениху, как недавно его сестре, многозначительно так изрек:
– Не стоит перечить старшим, снежный бог.
– Моя невеста – не дар, – упрямо проговорил Курт.
– Еще какой дар! – возразил хранитель. Король снова хотел что-то сказать, однако тот перебил: – Дар для тебя, дар для этого мира, давно потерявшего связь с дивными. Дар и для меня тоже.
– То есть вы не станете забирать Бриану? – спросила Кирстен, тоже подойдя к нам.
Она встала рядом с братом, всем видом показывая, что готова его поддержать даже в схватке с мудрейшим. Остальные с мест не сдвинулись, но, судя по взглядам, Курту и Кристен они сочувствовали.
– Всю ее – нет. Хотя идея заманчивая. – Юноша мечтательно улыбнулся, кокетливо тронув свой белый локон. Жижа под его ногами согласно булькнула и выпустила в воздух очередной черный фонтан, пронизанный разноцветными потоками магии, впитанной бассейном. – Но я ответил на вопрос феи, так и не получив плату.
– Что вам надо, о мудрейший? Я заплачу! – заявил мой жених, немного расслабившись.
– От тебя, снежный, ничего, – отмахнулся тот, чуть скривившись. – Ты уже рассчитался за вход, отдав часть своей силы. – Юноша кивнул на чашу, в которой горел белый огонь. – От феи я намерен потребовать нечто равноценное.
– Но у меня не получается колдовать… осознанно, – выйдя из-за спины короля, призналась я. – Только левитация. Вы можете забрать эту способность?
– Могу, но не стану. Возьму кое-что другое, – загадочно пообещал он и, вместо того чтобы назвать это что-то, растаял в воздухе.
Я так и осталась стоять с приоткрытым ртом, растерянно хлопая ресницами. И что, позвольте узнать, это было? Неужели трудно сказать, какой именно дар он от меня хочет? Хотя, учитывая опыт предыдущего общения, – трудно!
После исчезновения юноши содержимое бассейна вернулось в прежнее состояние. Разноцветные узоры, покрывавшие черную «воду», померкли, костры в каменных чашах тоже погасли. Задерживаться, ожидая непонятно чего, мы, естественно, не стали. Молча покинули зал, забрав с собой и ватагу магических огоньков. Когда шли по коридору, Кайл окинул меня оценивающим взглядом, будто впервые увидел, и сказал снежному королю:
– Помни, Курт, за тобой услуга.
Невольно подумалось, что он тоже намекает на желание, которое мне придется исполнить, чтобы помочь будущему супругу рассчитаться с долгами. Стало неприятно. Жених же молча кивнул, уводя меня подальше и от повелителя весны, и от бассейна, в котором обитал хранитель.
– Твоя меркантильность не знает границ, – с легким пренебрежением фыркнула солнечная королева. – Ему сейчас не до услуг! Ты же слышал, что сказал мудрейший. Эта загадочная Иней действительно способна изменить устоявшийся порядок, если ее вовремя не остановить. Она жаждет устроить хаос, а ты думаешь только о себе! Лучше бы помог с големами разобраться, пока Курт с Кирстен разыскивают плутовку. Я бы и сама помогла, но нельзя нарушать последовательность времен года. Лето не приходит за зимой, чего нельзя сказать о весне.
– Я помогу! – вызвался Колин, бросив неприязненный взгляд на брата. – В противном случае Курт с Кайлом до конца жизни не расплатится.
– Много ты понимаешь, мелкий, – скривился его близнец, откидывая назад роскошные волосы. Черные, прямые, блестящие… они доходили ему до пояса. Его брат свою густую гриву предпочитал укладывать в сложную косу. Хотя, может, и не предпочитал – просто заплел ее в дорогу, так как колесница его, в отличие от других экипажей, была открытой.
– Мы с Лилит не можем сражаться с големами, но вполне способны присмотреть за леди Алавар, пока вы с Кирстен будете заняты, – вмешался в разговор повелитель осени. Судя по всему, Курт ничего от родственников не утаил. Может, зря? Вдруг кто-то из этих полубогов и есть союзник снежной волшебницы? Или даже несколько. Хранитель же говорил, что ей помогают НЕ люди. – Защитим твою невесту, если будет такая необходимость, – предложил Люциан, взяв под руку повелительницу лета, макушка которой доходила ему едва до плеча. Лилитана из всей божественной семейки была самой маленькой и выглядела очень юной.
– Спасибо, Люциан, но нет. – Курт благодарно улыбнулся красноволосому кузену. – Бри должна быть поблизости, чтобы я мог контролировать феникса, – сказал он, умолчав о том, что с огненным духом в последний раз я и сама прекрасно справилась. – Рад бы оставить ее под вашей опекой, но боюсь, силы обручального кольца не хватит, чтобы открыть портал в ваши владения, если я вдруг срочно понадоблюсь моей невесте.
– В любом случае знай: мы беспокоимся за вас и сделаем все от нас зависящее, чтобы помочь, – подтвердила слова осеннего короля Лилит.
– Учту, – серьезно произнес мой жених.
– Какая идиллия, – язвительно усмехнулся Кайл. – То не общались почти полгода с последнего межсезонного бала, а то вдруг на все готовы! Тоже мне… родственнички. Нет хуже бесплатных услуг, за них и правда потом не рассчитаешься.
– Замолкни, скряга, – презрительно бросил Колин. – Мы едем? – обратился он к Курту. – В вашем экипаже местечко найдется? Хочу обсудить план действий, не откладывая на потом. Каждая минута на счету: пока мы тут болтаем, големы забирают чью-то жизнь.
Я полностью разделяла его настрой, все больше симпатизируя младшему близнецу. Хотела поддержать повелителя весны словами, но в этот момент меня кто-то больно дернул за волосы, вырвав из прически клок. Аж голова назад качнулась от столь бесцеремонного нападения, а мысли о големах и самозванке вылетели из головы. Вскрикнув, я обернулась в поисках обидчика, но за спиной никого не было, даже Кайла, на которого грешным делом подумала. Позади виднелись каменный коридор, тающий в полумраке пещеры, и сложенная из камней дорожка, ведущая к приоткрытым дверям.
– Золотце? – Жених остановился, мрачно вглядываясь в темноту.
– Меня будто задержать хотели, – пробормотала я, не зная, что и думать. – Ну, или снять скальп, – пошутила вяло. – Курт, ты слышал? – шепнула, тряхнув головой, потому что тонкий голосок, хихикнувший в ответ на последнюю реплику, возник прямо в моем левом ухе.
«Плата взята, – сообщил невидимый пискля, явно кривляясь, а потом как гаркнет уже знакомым басом: – Ты же фея! Пользуйся этим». Я чуть не оглохла от такого напутствия.
– Слышал что? – продолжая хмуриться, уточнил снежный король.
– А? – рассеянно переспросила я, потирая пострадавшее ухо.
Кирстен тоже остановилась и обернулась, дожидаясь нас. Остальные продолжали идти к выходу, вполголоса обсуждая снежную волшебницу и гадая, дар какой богини она присвоила и как.
– Что я должен был услышать, Бриана? – терпеливо повторил Курт, с тревогой разглядывая меня. Наверное, решил, что у невесты очередной нервный срыв или слуховые галлюцинации.
– Так, ничего… – улыбнулась я, чувствуя смесь облегчения с воодушевлением. – Хранитель в счет долга за вопрос забрал мою прядь.
– Вот как… – Курт коснулся моих волос, поправляя прическу. – Не зря они так сияют, наверняка обладают какой-то особой силой.
– Силой феи, – задумчиво протянула я, теребя золотой завиток на виске. – Знать бы еще, как ее использовать.
За окном проплывали заснеженные горы, над белыми крышами деревень, ютившихся у их подножия, поднимались струи белесого дыма – утро уже полностью вступило в свои права, выкрасив небесное полотно в светлые тона. Увлеченная собственными мыслями и воспоминаниями, я почти не прислушивалась к разговору спутников, споривших все о том же. Где Иней, кто она, что ей надо… Иней, Иней, Иней!
Пару дней назад об этой волшебнице никто не слышал. Вернее, пару месяцев назад, до того как она явилась на порог мастера Орфина и попросилась к нему в ученицы. Теперь же Иней стала едва ли не самой популярной девушкой в кругу полубогов. Не знаю, как именно она всего добилась, но, скажу честно, мне бы очень хотелось опустить блондинистую зазнайку с небес на землю и ткнуть носом не в вожделенный трон, а в ту талую жижу, которая останется от големов после их встречи с повелителями времен года.
Представляя варианты мести для нее, я не заметила, как задремала. Секунду назад любовалась пейзажем, прокручивая в голове последние события, и вот уже плыву в золотом мареве по родному дому. Не иду по полу, а именно плыву, медленно перебирая ногами по воздуху. Едва не задеваю люстру, но вовремя уклоняюсь, чтобы продолжать свой волшебный полет.
Внизу у алтаря, посвященного богине Зиме, на коленях стоит мама. Ее заплаканное лицо опухло, глаза покраснели. Губы шепчут молитву, и я слышу, хотя слышать по идее не должна, как она просит нашу покровительницу вернуть ей Амелию. В комнату входит папа, наклоняется к ней, что-то шепчет, убеждая. Я вижу его осунувшееся лицо, и мне кажется, что он сильно постарел с нашей последней встречи. А ведь мы виделись совсем недавно!
Хочу броситься к родителям, обнять, успокоить, пообещать, что все будет хорошо, но золотой туман, окруживший меня, держит, как силки, не пускает. Я кричу, но слова не достигают цели. Рвусь, точно раненая птица из золотой ловушки, – без толку! И тут взгляд мой падает на украшенный искусственными цветами алтарь, на зажженные свечи и на книгу, которой там не место. Приглядываюсь, читаю название на бордовой обложке и выдыхаю в удивлении:
– «Сказания о феях»?
В голове словно мозаика складывается: книга, прощальные слова хранителя, родной дом. Что, если это части единого целого? Знаки и подсказки, которые ведут меня… к чему?
– Молю тебя, спаси мою Ами, – взывает к богине матушка. – Верни ее нам в целости и сохранности, – шепчет она, а я снова ее слышу, словно вовсе не вишу под потолком в золотом облаке, а стою рядом с родными у алтаря.
– Верни… – повторяет и отец, глядя на портрет красавицы Зимы.
– Верну, – отвечаю я за богиню с такой убежденностью, будто точно знаю, что смогу это сделать.
Хотя почему будто? Смогу! У нас ведь все есть, чтобы разыскать похитительницу моей сестры. И пока Курт будет уничтожать големов, а Кирстен сражаться с Инной в честном магическом поединке, я найду и спасу Амелию! Обещаю!
От последней мысли на душе потеплело, или это феникс снова расправил крылья? Коснувшись груди, в которой разгоралось яркое солнышко, я посмотрела на свою руку. Она светилась, как при инициации. Тронув выбившийся из прически локон, задумчиво намотала его на палец. А потом решительно выдернула пару волосинок и тут же вскрикнула, выпав из сна в крепкие мужские объятия. Курт так сильно прижал меня к своей груди, что я протестующе пискнула, боясь за сохранность ребер.
– Девочка моя! Ты вернулась! – с облегчением выдохнул жених, немного ослабив хватку.
– Что значит… вернулась? – пробормотала я, переводя удивленный взгляд со снежного короля на его сестру и их двоюродного брата. Все они с жадным интересом уставились на меня. И если на лице Кирстен читалось еще и облегчение, Колин напоминал юного исследователя, обнаружившего редчайший экспонат. Демоны! Я уже видела такой взгляд! У Курта в спальне, когда он понял, что я фея. Но ему-то простительно – он жених, а этот куда? – И почему моя кожа снова светится? – Я поводила рукой – мягкое сияние, исходившее от нее, не исчезло. Совсем как в моем сне. Хм… а сон ли это был?
– Демон с ним, со свечением! Бри, ты снова растворилась в золотом портале! – выпалил Курт, целуя меня в висок. – Или не в портале? Не знаю, что это за чары такие. Когда ты под ними, то вроде находишься здесь, но в то же время тебя тут нет.
– Может, какое-то фейское заклинание невидимости? – предположил повелитель весны, препарируя меня взглядом.
– Может. – Жених снова меня поцеловал. Ему было плевать на зрителей. Он просто радовался, что я снова с ним, и эта радость передавалась мне, расцветая на губах счастливой улыбкой. – Думал, хранитель тебя все-таки забрал, Золотце. В качестве бесценного подарка.
– Вовсе нет! – Я мотнула головой, продолжая довольно улыбаться. – Наоборот, он сделал подарок мне.
– Это какой же? – Колин подался вперед, изнывая от любопытства. – В пещере ты ничего от него не получила, кроме ответа на свой вопрос.
– Это был не предмет, а скорее совет, – сказала я, надеясь, что верно истолковала слова хранителя и мое последнее видение. – Он велел мне пользоваться тем, что я фея. А книга, благодаря которой я растворяюсь в золотом тумане, привела на этот раз меня домой, к родным. Я обещала исполнить их желание.
– И? – в один голос спросили Кирстен и Колин.
– Посмотрим, получится или нет.
– А что хоть за желание? – с толикой разочарования проговорил король цветущей сакуры.
– Дочку их вернуть, что же еще, – ответила за меня повелительница зимы. – Младшую, – добавила, чтобы не вызвать недоразумений.
– И как ты намерена ее возвращать, Бриана? Заклинание какое-то применишь или ритуал проведешь? – не унимался зеленоглазый полубог.
– Знала бы такой ритуал, уже бы провела. Ну а пока остается просто следовать за браслетом. – Кивком головы я указала на руну, вспыхнувшую на металлической поверхности, которой раньше не было. Взглянув на подаренное хранителем украшение, Кирстен возликовала:
– Теперь ты никуда от меня не денешься, Инночка! – заявила она, злорадно потирая руки. – Жди, самозванка! Настоящая снежная королева скоро покажет тебе, где раки зимуют.