Амелия чувствовала себя куклой, не способной пошевелить даже пальцем. Тело будто задеревенело, превратившись в безвольный манекен. Она ужасно боялась, что в какой-то момент перестанет не только моргать, но и дышать и сердце, бьющееся в груди, остановится. Но пока опасения ее не подтверждались. Продолжая все слышать, видеть и чувствовать, леди Алавар не имела возможности сдвинуться с высоченного пьедестала, на который ее водрузили две снежные образины.
Големы! Ами никогда их не видела – до центральной части королевства эти жуткие твари попросту не дошли, но отец не раз описывал врагов, похожих на оживших снеговиков, у которых, помимо круглой головы, было человекоподобное тело с длиннющими ручищами. Их ледяные кулаки могли без труда выбить дух из взрослого мужчины. Сходиться с ними в ближнем бою было смертельно опасно. Поэтому люди атаковали издалека, используя катапульты, огненные стрелы и магические шары, способные пусть на время, но растопить чудовищ. Потом они вновь восставали, и все начиналось сначала.
Меньше всего Амелия, уходя со снежной королевой, ожидала попасть во владения големов. Вернее, она и представить не могла, что эти монстры обитают в ледяных чертогах, куда графиня так мечтала попасть. Да и встреча с повелительницей зимы ей виделась иначе. Ами думала, что не сегодня-завтра за ней и родителями примчится роскошный экипаж, чтобы унести их в волшебный замок, где живут полубоги. И, конечно же, там к ней отнесутся, как к дорогой гостье, а не как к пленнице. Но у беловолосой стервы были другие планы.
А Бриана со своим женихом что-то не спешили появляться и спасать ее. Может, они не в курсе? Вдруг королева замыслила свергнуть с трона брата, чтобы править единолично? Тогда понятно, почему ей служат големы, часть которых недавно уничтожил ее брат. Амелия вздохнула бы, опечаленная такими выводами, но тело по-прежнему не подчинялось. Оно жило своей жизнью и оттого все больше напоминало растение. Функционировало, дышало, пребывало в полном сознании, но не поддавалось контролю, и Ами оставалось только размышлять, выстраивая одну логическую цепочку за другой.
Уходя вместе со снежной красавицей, леди Алавар думала, что ей предназначена какая-то важная роль… Но не роль же заколдованной марионетки, красующейся на ледяном постаменте в три человеческих роста высотой! И пусть выглядела Амелия сногсшибательно, потому что королева, поначалу казавшаяся дружелюбной, приказала двум служанкам переодеть гостью в невероятной красоты наряд, но чувствовать себя живой куклой ей совершенно не нравилось. Служанки, кстати, были из обычных людей, а не из снежных големов. Страшно представить, как бы эти неповоротливые чудища, способные только махать кулаками, возились бы с шелковыми ленточками и крошечными крючками застежки.
– Какая же ты красавица! – Голос хозяйки, так жестоко обманувшей свою гостью, раздался за спиной Ами.
Она инстинктивно повернулась, но, увы, только мысленно. Тело продолжало стоять на месте, не меняя позы, и только веки задрожали, будто выражали протест такой вопиющей несправедливости. Внутренне графиня была готова разрыдаться, проклиная свое бессилие, но слезы не застилали глаза, созерцавшие просторный зал, покрытый сверкающей ледяной коркой. Здесь было холодно, как на улице. Амелия мерзла, мечтая о теплой шубке или хотя бы о покрывале, но никого не волновали проблемы безмолвной статуи, в которую превратила пленницу снежная королева.
Голова ее была чуть наклонена, так что она отлично видела все происходящее внизу. Белыми сугробами там слонялись пресловутые големы, оставляя за собой снежные следы. Никаких нарядно одетых фрейлин из свиты ее величества не было и в помине, красавцев мужчин, в которых матушка Зима превратила снежных духов, – тоже. Если и встречались люди, то самые что ни на есть настоящие. Запуганные, молчаливые и очень исполнительные. Такие, как те служанки, что наряжали Ами для восхождения на проклятый пьедестал.
– Ну, просто куколка! – с довольной улыбкой заявила королева. Она облетела ледяное возвышение по кругу и замерла напротив девушки, позволяя ей себя увидеть. – Именно такая невеста должна была достаться Курту. Ты ведь знаешь об этом, правда? – спросила она, не ожидая ответа.
Амелии очень хотелось сказать этой вероломной твари пару «ласковых» словечек. Таких, от которых уши Брианы свернулись бы в трубочку. Юная графиня чувствовала себя обманутой. Это больно ранило душу. Но куда большая опасность грозила ее беззащитному телу, с которым гадкая волшебница могла сотворить что заблагорассудится.
Это сейчас она нарядила ее, как принцессу, распустила рыжие кудри и выставила напоказ в центре полупустого зала. А что потом? Разобьет свою живую игрушку, как хрустальную вазу, или бросит в холоде медленно умирать одну? Хотя нет, не для того все эти приготовления! Королева что-то явно задумала, и леди Алавар, судя по всему, должна была стать звездой грядущего события.
Не так Амелия представляла свой визит в ледяные чертоги, совсем не так…
– Но твоя старшая сестра отняла у тебя возможность выйти замуж за снежного короля, – продолжала разглагольствовать беловолосая интриганка, рассматривая пленницу. – Я бы такого не простила, – заявила она, вглядываясь в ее лицо.
Единственной, кого Ами точно никогда не простит, была сама королева. На Бри сестра зла не держала. Да и за что? Напротив, она была ей искренне благодарна, ведь, как это часто бывало, Бриана защитила ее от опасности. И пусть на сей раз угрозой оказался не брошенный в спину снежок, а ищущий жертву феникс, – сестра, не колеблясь, закрыла грудью Амелию. Такое не забывается.
Сначала графиня испугалась, конечно, вспылила, пытаясь отбить Бри у снежного короля, потом услышала голос разума в лице родного папеньки, осознала бесполезность своих нападок и жутко расстроилась из-за ухода Бри. Ну а позже, когда родители объяснили ситуацию со слов поверенных короля, успокоилась и даже порадовалась, что Золотце стала невестой такого шикарного жениха. Рейнфорд Ами тоже очень нравился, но полубог однозначно круче!
Ох, слышала бы эти речи Бриана, надрала бы ушки своей балбеске-сестре, упорно не желавшей изъясняться, как благородная леди. Амелия улыбнулась бы своим мыслям, но губы не шевелились, а мышцы лица словно окаменели. Хотя правильнее сказать – заледенели, потому что она все больше ощущала себя разряженной сосулькой.
– Кто ж знал, что она окажется феей. – Снежная королева вздохнула, разговаривая больше сама с собой, нежели с зачарованной «гостьей». – Знаешь, деточка, – взглянув на графиню, задумчиво произнесла она. – Похоже, это отличительная черта твоей старшей сестры – ломать чужие планы. Твои, мои, Артурчика… Кому еще фея умудрилась спутать карты? Молчишь. – Блондинка покачала головой, будто Ами из вредности ей не отвечала, а не из-за ее же чар.
«Она, похоже, просто свихнулась», – решила Амелия, наблюдая из своего положения за королевой. Это все объяснило бы, но еще сильнее усугубило бы ее незавидное положение. Думать о плохом ей категорически не хотелось. Жива ведь до сих пор, значит, есть шанс на положительный исход в сложившейся ситуации. И на помощь Брианы, которая обязательно за ней придет… Всегда ведь приходила!
– За долгие годы я вывела для себя одно золотое правило, – вновь заговорила королева, задумчиво теребя белую косу, лежавшую на ее груди. – Все, что происходит, – к лучшему. – С этим Ами была склонна согласиться, хотя последние события и пошатнули ее веру в удачу. – Даже из самой скверной истории можно выйти победителем. Я давно перестала прогибаться под обстоятельства, да и напролом, если честно, лезу далеко не всегда. Куда больше мне нравится вывернуть ситуацию в свою пользу и собрать с нее все сливки. Ум и женская фантазия порой ранят лучше, нежели тысячи стрел, – самодовольно заявила эта ненормальная, откровенно похваляясь перед пленницей. – Так что и фею твою мы тоже используем, – доверительно сообщила она, будто они с графиней были сообщницами. – Причем по назначению.
Амелии совсем не хотелось, чтобы снежная королева воспользовалась доверчивостью ее сестры, но возразить она, к сожалению, не могла. Оставалось лишь яростно мечтать о возмездии, которое вот-вот обрушится на голову похитительницы, ведь мысли материализуются, и, если чего-то очень сильно пожелать, оно непременно сбудется.
А тем временем…
Если раньше мне казалось, что Курт не хочет расставаться, опасаясь буйства феникса, сейчас я начала думать, что он просто никому не доверяет, кроме Кирстен и Колина, который следовал за нами повсюду, активно участвуя в корректировке плана по возвращению моей сестры. На самом деле звучало это иначе, и главной целью королей была не Амелия, а Иней, но одно тянуло за собой другое, и я мысленно считала, что пришли мы на заснеженное плато именно за похищенной Ами.
Белая равнина на фоне безмятежных облаков, плывущих по чистому голубому небу, казалась такой умиротворенной. Мне до последнего не верилось, что именно здесь прячется шантажистка. Никакой крепости в поле зрения не наблюдалось. Никакого замка или даже захудалого домика! Где же тогда обосновалась проклятая Инна? Не под землю же она закопалась? Или все-таки туда? А может, как хранитель, устроила себе тайное гнездышко в подпространстве? Это куда больше походило на правду, но… руна на волшебном браслете Кирстен упорно указывала на безобидную равнину, накрытую, будто шубой, толстым слоем искристого снега.
Красиво… А еще тревожно, ибо слишком уж напоминает затишье перед бурей.
Интуиция меня не обманула – едва поисковые заклинания отправились прощупывать пространство, пейзаж пришел в движение. Снег зашевелился, начал изгибаться, бугриться сугробами, шипеть и фыркать, словно злобный зверь. Я в испуге прижалась к Курту, стоявшему за спиной. Колин, напряженно вглядываясь в даль, вскинул руки, которые окутались зеленым дымом – таким же, как в пещере четырех ветров. Прибывшие с нами эйды и эдры из числа тех, кого отобрала Кирстен, последние сто лет не спавшая зачарованным сном в отличие от брата, стали исчезать один за другим в снежных воронках.
– Они уходят? Бросают нас? – забеспокоилась я, не в силах поверить в такое откровенное предательство.
– Нет, Золотце, что ты. – Курт слабо улыбнулся, продолжая прижимать меня к себе, согревая. И хотя мне и так было не холодно в теплом полушубке и штанах, которые заставила надеть под платье эдра Кьяра, от его близости становилось еще теплее. – Они всего лишь меняют ипостась.
Духи в своем естественном виде совсем не походили на людей. Белесые силуэты, полупрозрачные призраки: безликие, бесформенные, жуткие. Не знай я, что это наша команда, непременно испугалась бы. Впрочем, в таком виде они пребывали недолго. Как только сугробы начали превращаться в снежных големов, о которых рассказывал папа, эдры с эйдами попадали, будто тени, на снег и растворились в нем без остатка.
Я снова заволновалась, но спокойствие короля вскоре передалось и мне, как это уже бывало не раз. Курт вселял в меня уверенность без слов и уговоров. Хватало одного его присутствия, чтобы перестать дрожать, как лепесток на ветру. Не только потому, что я знала: он меня защитит, что бы ни случилось. Но и потому, что было стыдно вести себя как трусиха рядом с таким мужчиной. В стремлении соответствовать ему я совершенствовала себя, и мне это нравилось.
– Смотри-ка, а нас уже ждут! – наигранно весело воскликнула Кирстен, кастуя снежный буран. Всю дорогу сюда она подпитывала свою злость, вспоминая недобрыми словами Инну, будто это чувство и правда могло добавить ей сил. А может, и добавило, как знать? Женщины в гневе способны на многое, особенно когда женщина – снежная королева, на чью собственность кто-то посмел покуситься.
Иней ведь была соперницей не только для меня, но и для нее. И если верить словам хранителя, именно Кирстен предстояло остановить волшебницу, насолившую нам обеим. Она серьезно готовилась к этому поединку. Но для подстраховки все равно позвала с собой кое-кого из свиты. И не ошиблась! Вместо Инны, готовой в честном бою сразиться за трон с нынешней королевой, нас встретила армия големов.
Проверить всех обитателей Сноувиншира на связь с шантажисткой мы, увы, не успели, поэтому приняли решение взять лишь пару десятков самых надежных духов. Остальные разделились на две группы: одни отправились усмирять чудовищ на границу двух королевств, другие остались охранять ледяные чертоги на случай, если все это – хитрый план мятежников, призванный выманить хозяев из дома, чтобы его захватить. Конечно, полностью подавить нашествие снеговиков эдры с эйдами не могли, но задержать их, пока короли разбираются с Инной, – вполне.
Дальнейшие события развивались так стремительно, что я едва успевала за ними следить. Кирстен, кивнув на прощание, улетела вместе с бушующей вьюгой туда, куда настоятельно указывала руна. Что-то пряталось на середине плато, и это что-то скрывало от наших глаз женщину, бросившую вызов полубогам. И Амелия тоже была где-то там, я чувствовала это сердцем. Наверное, закрыв глаза и доверившись интуиции, смогла бы отыскать сестру без всякой магии. Но кто ж меня отпустит блуждать по кишащему големами полю?
Хотя страшилища тут были не только вражеские, но и наши. Сменившие облик духи захватывали чужих големов и, управляя их снежными тушами, устраивали настоящие свалки из одинаковых с виду бойцов. Один монстр нападал на другого, яростно лупил недавнего союзника огромными кулаками, норовя превратить в кашу. И так повсюду! В этом снежном месиве было сложно понять, кто враг, а кто друг. Зеленые сгустки, срываясь с ладоней Колина, били без разбора, растворяя, как кислотой, одного монстра за другим.
– А наши не пострадают? – спросила я, обернувшись к Курту.
– Мы не допустим.
Он с холодным прищуром взирал на побоище, вглядываясь туда, где исчезла Кирстен. Сжатые в линию губы, сдвинутые на переносице брови… Пару минут назад мой жених был спокоен и уверен в себе, сейчас же к его характерным чертам добавилась еще и решимость, которой я тоже прониклась. Захотелось срочно вскочить на коня, схватить какой-нибудь дрын и с воинственным криком начать лупить големов, снося их круглые головы. Наверное, нечто подобное испытывала и сестра Курта, отправляясь на охоту за Инной. Колин тоже заразился боевым азартом и, судя по настрою, всерьез вознамерился растопить весь снег, не дожидаясь весны.
– Достаточно! – Голос Курта потонул в шуме драки.
Но, как ни странно, все, кто надо, приказ короля услышали. Некоторые големы рассыпались рыхлым снегом, выпустив на волю полупрозрачных захватчиков. Остальные растерянно заворочались, но быстро вернулись в строй и, словно зомби, зачарованные на атаку, двинулись на нас. Стало не по себе, однако я полностью доверяла Курту и потому мысленно убедила себя не паниковать. Хотя сделать это было трудно, потому что любимый передал меня в руки кузена, а сам медленно пошел навстречу смертельному войску, жаждущему нашей крови.
Дальнейшее происходило как во сне. Король присел на корточки, продолжая следить за тупыми громилами, почуявшими добычу. Положив ладонь на снег, он чуть пошевелил пальцами, будто проверяя его на ощупь. Я задергалась, видя, что големы уже совсем близко. Сама не знаю, чего хотела больше: броситься к жениху или улететь прочь, используя столь полезную сейчас левитацию. Было страшно до дрожи и очень тревожно за жениха. А еще мне стало жарко, потому что проснулся феникс. Но его я боялась гораздо меньше, чем снежных махин, настроенных на наше уничтожение.
– Угомонись ты уже, – раздраженно проворчал король цветущей сакуры, стиснув мои плечи. – Все равно твое фейское колдовство тут не поможет.
– А огонь?
– И огонь тоже! Усмири его, а то сгоришь еще, и твой ненаглядный мне тогда башку оторвет, – пошутил он, но как-то напряженно.
Я попыталась успокоить феникса, испугавшись, что слова повелителя весны могут стать пророческими. Обидно было бы умереть, так и не дождавшись развязки этой снежной битвы. К тому же я еще не выполнила желание родителей. И замуж не вышла! Я ведь хочу замуж! И…
– Начинается, – прошипел Колин, ослабив хватку.
Он неотрывно смотрел на Курта, как и я. Мысли, теснившиеся в голове, как-то разом исчезли, уступив место пониманию, что теперь я тоже знаю, насколько могущественный маг Куртрейн Снежный. Раньше видела в нем человека, сейчас – бога. И дело было не в изменившейся внешности, она всего-то растеряла цвета, превратив живого мужчину в его белую копию. Даже одежда будто выцвела. По фигуре короля побежали серебристые молнии, они же яркими искрами расползались и от его руки. Вспарывали снег, вонзались в големов, взрывая первые ряды. Продолжая кастовать смертоносные огоньки, король спокойно смотрел, как расцветает снежными фейерверками поляна.
– Но почему же он ждал? – завороженно глядя на происходящее, выдохнула я.
– Изучал, разведывал… вернее, духи разведывали, – пояснил Колин. – Проверяли, нет ли здесь ловушки.
– Но откуда Курт узнал, что ее нет? Ему же никто ни о чем не докладывал.
– Потому и узнал. Если бы что-то обнаружили, дали бы знать.
– А Кирстен? – не унималась я. – Ей не повредит его магия?
– Она уже внутри.
– Где? – Я даже обернулась от такого заявления. Откуда этот полубог все знает? Ему ведь тоже никто ничего не говорил, я бы заметила!
– Где-то под снегом. Если мои поисковики не ошибаются, в самом центре плато под слоем камней и земли скрыт окутанный чарами бункер.
– Поисковики? – Наверное, я выглядела глупо, без конца переспрашивая, но слова слетали с языка, заметно опережая эту умную мысль.
– Да, Бриана! Зелененькие такие, – съязвил повелитель весны.
– Я думала, это боевые заклинания, – пробормотала, смутившись, и снова уставилась на Курта, чей силуэт тонул в снежном буране, частью которого стали погибшие големы.
Его было очень плохо видно, и я щурилась, прикрывая ладонью глаза, как козырьком, будто это как-то могло помочь. Магический купол защищал нас с Колином от летящего во все стороны снега. Я не могла пройти сквозь установленный полубогом щит, хотя и не терпелось присоединиться к жениху. Опасность ведь миновала! Но зеленоглазый надсмотрщик не собирался потакать моим прихотям. Едва я озвучила ему свою идею, как Колин напомнил о голове, которая ему дорога и которую он не хочет терять по вине одной непоседливой леди, жаждущей прыгнуть в объятия жениха. Пришлось смириться, заткнуться и отступить, чтобы не нервировать будущего родственника.
Колин меня больше не держал, уверенный, что я все равно никуда не денусь. Моральная поддержка мне больше не требовалась, так что он вновь начал кастовать свой зеленый туман, который должен был привести нас к Кирстен. А я стояла за его спиной и, покусывая в нетерпении губы, ждала возвращения любимого. Его силуэт окончательно исчез в белой мгле, и у меня закрались подозрения, что Курт отправился помогать сестре без нас с Колином.
Логично же! Разве нет? Победить Инну можно ее же силой, а не магией весеннего короля и способностями феи-недоучки, которая едва начала налаживать отношения с фениксом. Мы просто лишние фигуры в затеянной снежными магами игре.
За обдумыванием этой мысли меня и застигло золотое зарево, ореолом окутавшее мою фигуру. Я даже вскрикнуть не успела, как провалилась в очередной «портал», связанный с загадочной книгой. Лишь мельком увидела ошарашенное лицо Колина и его протянутую ко мне руку, схватившую воздух. Очутившись в ледяном зале, где активно мерились силой две снежные волшебницы с божественным даром, решила, что хозяйка артефакта – Иней. Потому что «Сказания о феях», которым я наивно доверяла, мирно покоились у подножия странной статуи, подозрительно похожей на Амелию.
Пресветлая луна! Это и есть Амелия!
Чуть позже…
Первым порывом было броситься к сестре и спустить ее с ледяного возвышения. Но самый короткий путь к ней лежал через дерущихся блондинок, которые швырялись во все стороны ледяными иглами и виртуозно раскручивали снежные хлысты, норовя зацепить соперницу. Они настолько слаженно действовали, зеркально отражая атаки друг друга, будто обучались боевым искусствам у одного мастера. В моменты коротких передышек противницы обменивались «любезностями», не стесняясь в выражениях. Казалось, они давным-давно знакомы, и эта битва – результат десятилетней, а может, и вековой вражды.
На мгновение мне почудилось, что в поединке двух снежных воительниц кроется что-то очень личное, и мысли насчет связи Кирстен с Инной всколыхнулись с новой силой. Только теперь я заподозрила королеву не в сговоре с белобрысой выскочкой, а в давних трениях между ними. Что, если Инна не первый раз пытается получить власть над зимой? Курт ведь проспал сотню лет и вполне мог не знать о ее претензиях на трон. Да нет, нет… бред какой-то! Сестра рассказала бы такое брату – у них ведь очень теплые и доверительные отношения. Да и тратить визит к хранителю на выяснение информации, которой уже обладает, не стала бы.
Радовало одно – волшебницы слишком сильно были увлечены схваткой, чтобы заметить мое появление в зале. Значит, книга действовала не по чьей-то указке, а по собственной инициативе, что опровергало мой предыдущий вывод. Да и сведения она мне подкидывала вовсе не те, что были выгодны Инне. Ее страницы предупреждали: нельзя принуждать фей работать на кого-либо, если они этого не хотят. А Инна сделала для этого все, похитив мою сестру. Выходит, книга не на ее стороне, а на моей? Или на своей собственной? Но что она тогда делает тут и… что здесь делаю я?
Решив не ломать голову в попытке понять смысл происходящего, я принялась потихоньку обходить зал, чтобы подобраться к Амелии с другой стороны. Повертев обручальное кольцо, отправила ментальный призыв жениху, дабы ускорить его поиск Кирстен и меня, но он, к сожалению, не появился. Возможно, на территории тайного логова Инны действовали особые защитные чары, блокирующие нашу связь. Или король был чем-то слишком занят, чтобы отреагировать сразу. Так или иначе, но мне пока приходилось рассчитывать только на себя.
Поэтому я рискнула и снова мысленно позвала… на этот раз не жениха, а феникса. Он оказался более отзывчивым, нежели Курт. Я буквально кожей ощутила прилив тепла и разгорающееся в груди пламя. Боли не было, что радовало, хотя такая покладистость огненного духа слегка пугала. С одной стороны, именно этого я и желала, с другой… а вдруг он переменит свое доброжелательное отношение и, вместо того чтобы сжечь врагов, спалит меня?
Заметив на пути пару снежных големов, подпиравших стену, я воспользовалась левитацией и продолжила путь уже под потолком. Меня по-прежнему не замечали, несмотря на довольно яркое золотое свечение, которое так никуда и не делось. Добравшись до сестры, я начала медленно спускаться к ней, краем глаза следя и за воительницами, и за големами. Это жутко нервировало и сильно отвлекало.
Однако расслабляться было рано. Хоть феникс и проснулся, из огненной магии я не знала даже азов, и если могла воспользоваться этой силой, то лишь в качестве спонтанного выброса, как произошло в карете. Так что в запасе у меня был всего один удар, и тот под большим вопросом. Еще имелась способность летать, она могла спасти от неповоротливых снежных чудищ, не способных до меня дотянутся. Но вряд ли левитация убережет мое человеческое тело от ледяных шипов, которыми ловко стреляют королевы. Нынешняя и та, что жаждет занять ее место.
Оглядев со спины сестру, я пришла к выводу, что ее, как и Марьяну, погрузили в стазис. Правда, пока не полностью, иначе бы она походила на покрытую инеем статую, а не на живую девушку, застывшую в одной позе: в достаточно удобной, с виду даже расслабленной. Не будь этого проклятого пьедестала, я бы решила, что малышка Ами просто наблюдает за поединком. Облетев ее неподвижную фигурку, встретилась взглядом с часто моргавшими зелеными глазами, выражение которых стремительно менялось от обреченности до искренней радости. Сестра меня узнала и наверняка решила, что я сейчас ее расколдую. Только как?
Феникс недовольно заворочался в груди, осуждая мое бездействие. Вот ведь неугомонный! Но что он предлагает? Спалить это снежное царство вместе с королевами, големами и нами? Я растерянно висела в воздухе, нервно вертела кольцо, умоляя Курта прийти на помощь, смотрела в лицо Амелии и не знала, как развеять ее чары. Злость распаляла мой огненный дух, и по коже начали расползаться знакомые узоры. Сияние, идущее от меня, разрасталось, и мне казалось, что кто-нибудь его вот-вот заметит. Это нервировало еще сильнее, постепенно превращая меня в огненный факел.
Будет неправильно сгореть, не успев спасти сестру и сказать Курту, что я его люблю. Очень неправильно! И глупо! И несправедливо! Все же я переоценила себя, решив довериться словам хранителя. Бестолковая из меня вышла фея. И сестра никчемная!
Надежду в глазах Амелии вытеснил испуг – видимо, внешность моя изменилась не в лучшую сторону. Не найдя другого решения, я схватила волшебную книгу, мысленно загадала вопрос и решительно открыла первую попавшуюся страницу.
«Появись, – прочла единственное слово, которое там было. Совсем как в моем видении! Хм… может, я снова сплю? – И узнаешь правду», – проступило чуть ниже.
– Что значит «появись»? – пробормотала я, вопросительно посмотрев на сестру. Она не шевельнулась, но снова часто заморгала. Ами точно меня видела, сомнений быть не могло! Но видели ли все остальные? Почему никто не заметил светящийся женский силуэт, разгуливающий по залу? И если действительно не заметили… надо ли раскрывать свое присутствие, делая себя мишенью?
«Узнаешь правду, узнаешь правду…» – нашептывал кто-то в моей голове. Подозреваю, на этот раз всего лишь мой внутренний голос, а не потусторонние личности с ментальными способностями.
Любопытство взяло верх над осторожностью, и я сделала то, что срабатывало в видениях, – мысленно пожелала стать видимой для всех, а не только для сестры. Ну и волосинку выдернула, да. Не зря же хранитель так заинтересовался моей шевелюрой. Желание исполнилось сразу – меня заметили. Големы переполошились и, топоча неуклюжими лапами, бросились ловить незваную гостью, залетевшую на огонек.
Иней тоже отреагировала, только как-то странно. Уклонившись от ледяной атаки Кирстен, она отмахнулась от королевы, как от назойливой мухи, и, развернувшись к ней спиной, направилась ко мне. Соперница аж воздухом подавилась от такого пренебрежения. Скрутила из серебристых нитей тугой шар и швырнула его в потерявшую страх блондинку. Я думала, он ее как минимум ранит, но заклинание разбилось о магический щит, активированный волшебницей.
– Не дергайся, Кирстен, – не оборачиваясь, бросила она. – Твое время вышло, у меня теперь другая цель. Не так ли, фея?
Я в ужасе смотрела, как вокруг сестры Курта густеет воздух, превращаясь в полупрозрачный ледяной купол, накрывший королеву, словно певчую птичку клетка. Заклинания, которыми она пыталась пробить эти стены, отлетали от них, ударяя в саму Кирстен. Это была ловушка: искусная, продуманная и невероятно крепкая! Иней действительно обладала силой богини, а еще такими же знаниями и умениями, как у детей матушки Зимы. И нас она явно ждала, ибо подготовилась на славу.
«Кто же ты такая?» – всплыл в голове вопрос, на который мы так и не нашли правильного ответа. И тут же я снова услышала чей-то голосок: «Узнаешь правду, фея». Причем на этот раз голос напомнил мне прощальный писк хранителя.
– Итак, Бриана! – заявила Иней, поднявшись на мой уровень с помощью снежного вихря, в воронке которого утопали ее ноги. Меня она совершенно не опасалась: смотрела прямо и чуть насмешливо, с интересом изучая. Я отвечала тем же, разве что весело мне не было. – Какая неожиданная встреча! – В ее словах так и сквозила ирония. – Смотрю, ты вовсю осваиваешь фейские способности? – Вероятно, она подразумевала золотой туман, клубившийся вокруг. А может, и левитацию – не знаю. – Признаться, я думала, что ты явишься вместе с Куртрейном. Приведешь его ко мне, чтобы обменять на младшую графиню Алавар. Но ты решила сыграть в свою игру, так? – Она расхохоталась. – Маленькая ты еще, Бри, чтобы пытаться обхитрить старших.
Вот как? А ведь если бы я не пожелала стать видимой, она могла и вовсе меня не заметить! И что значит «старших»? Сколько на самом деле лет этой девице, которой с виду больше двадцати не дашь? Две тысячи, как Курту с Кирстен, или чуть больше, чем мне?
– Как ты заперла королеву? – спросила я, меняя тему. Обсуждать мою неопытность в какой бы то ни было сфере не хотелось. – Зачем?
– Она пришла в мой дом, чтобы меня убить, я поставила ее на место, – пожала плечами волшебница, бросив презрительный взгляд на беснующуюся пленницу. – Кто же в гости ходит с такими намерениями? Сама виновата.
– Значит, ты ее ждала, – констатировала я факт.
– И ее, и тебя с Куртрейном. – Иней кивнула, снова довольно скалясь. – И даже ту жалкую горстку снежных духов, которые из-за своей очеловеченности растеряли былую ярость и силу. Пора установить в этом мире новые порядки. То есть вернуть старые.
– Какие? – прищурилась я, прижимая к груди книгу. За моей спиной стояла Амелия, которую я загородила собой от Инны. Не знаю, о чем сейчас думала сестра, но это пока было единственное, что я могла для нее сделать.
– Люди должны служить и поклоняться духам, а не наоборот.
– То есть ты – не человек?
– Я богиня! – гордо заявила Инна, картинно сверкнув глазами.
Сейчас она не казалась мне красивой. Волшебница воплощала в себе все то, что меня бесило. Надменная, самоуверенная, злобная курица, возомнившая себя лучшей повелительницей зимы, нежели Кирстен и Курт. Но что готовит ее правление людям? Судя по пафосным речам, зверский мороз, непроходимые сугробы и беспросветные метели, которые переживут далеко не все. А может, воспользоваться рвением феникса и сжечь эту снежную гадину вместе с ее ледяными хоромами? Погибну я, погибнет Амелия… зато в мире все будет по-прежнему, и никакие големы больше ни на кого не нападут.
– Почему же о тебе до сих пор никто не слышал? – отложив самоубийство на крайний случай, поинтересовалась я.
Иней, как показала практика, охотно вступала со мной в диалог, так что глупо было бы этим не воспользоваться. Продолжая тянуть время, я поглаживала волшебный сапфир, надеясь, что зачарованный камень все-таки пробьет защиту ледяного бункера и Курт услышит мое предупреждение. Именно его, а не призыв. Ведь если проклятая колдовка умудрилась пленить Кирстен, что ей помешает так же поступить и с моим женихом, и с его зеленоглазым кузеном.
– Может, и слышали. Откуда тебе, малолетке, знать? – Она рассмеялась.
– Если бы слышали, я бы знала. Слухи живут долго, слагаются в легенды, передаются из уст в уста. Но о снежной богине по имени Иней нет ни одной истории. Странно, да?
– Нет, – перестав потешаться надо мной, сказала блондинка. – Я просто копила силы, готовилась, ждала…
– Чего? – спросила я, когда она замолчала.
– Его ждала! Моего короля, который усыпил сам себя из-за какой-то человеческой сиротки!
– То есть ты знала его и раньше? – нахмурилась я, пытаясь нащупать разгадку, которая маячила совсем близко, но упорно не давалась в руки. Кто же она? Его любовница или все-таки сестра, о которой никто не знал. Однозначно не дочь – к снежному королю у нее интерес иного плана. – Но почему он не узнал тебя? Не смог вспомнить?
– Потому что я изменилась.
– Как?
– Хочешь знать всю правду? – Иней скользила взглядом и по мне, и по «Сказаниям о феях», которые я обнимала. – Зачем тебе этот «талмуд»? Или в нем есть инструкции, как правильно исполнять желания?
– Возможно. – Это была чистая правда, потому что содержание книги менялось от случая к случаю, да и сама она отличалась завидным непостоянством. То есть то нет, то снова есть… странный артефакт, который, к счастью, не принадлежал Инне, иначе бы она о нем не спрашивала.
– Тогда чего прикрываешься ею, как щитом? Думаешь, при желании я не проделаю дыру в твоей книжонке?
– Захоти ты этого, уже бы сделала, – резонно заметила я, чувствуя беспокойство феникса. Меня не жгло, но все сильнее припекало, будто огненный дух, разбуженный мной, выражал свой протест против нашей «задушевной» беседы. Насколько я успела заметить, мое общение с Инной его нервировало не меньше, чем меня. Но почему? Чувствовал опасность, исходящую от волшебницы, или на него так действовало мое беспокойство?
– Тоже верно, – улыбнулась блондинка. – Так что ты решила, фея? Исполнишь мое желание или присоединишься к Кирстен, чтобы вместе дождаться прихода Курта?
– Что будет, когда он придет? – настороженно уточнила я, начиная волноваться еще больше. – Ты его убьешь?
– Глупости! – воскликнула Иней, глядя на меня, как на ненормальную. – Разочаровываешь, Бри. Или со страха тебе повсюду убийцы мерещатся? – съязвила она, издеваясь.
– Это ты, а не я обещала идти к трону по трупам, если снежный король откажется взять тебя в жены.
– Но мы-то знаем, что он не откажется, – доверительно сообщила соперница, подмигнув мне. – От таких, как я, не отказываются.
– Я не смогу его заставить.
– Сможешь.
– Как?
– В идеале – с помощью магии фей, которая в тебе точно есть, раз ты тут летаешь, аки золотая птаха, разве что крылышками не машешь. Вариант попроще – банальный шантаж.
– Ты хочешь, чтобы я начала шантажировать своего жениха, вынуждая пойти с тобой под венец? – Глаза мои расширились от удивления. Как она это себе представляет? Он ведь даже слушать меня не станет.
– Не ты. – Иней сделала паузу, придав значимости дальнейшим словам. – А тобой.
– Мной шантажировать? – переспросила я, с досадой понимая, что у этого плана шансов гораздо больше.
– И тобой, раз ты так ему дорога, что он таскает тебя за собой, как любимую подушку, и ею тоже. – Блондинка указала на Кирстен, взиравшую снизу на нас. Обессилив от борьбы с собственными чарами, которые отражались от пронизанных магией стен, она прекратила попытки вырваться из ловушки и просто ждала развязки. Возможно, как и Амелия, надеялась на меня, хотя скорее на брата. – Я бы и малышку в этих целях использовала. – Иней кивнула на Ами. – Но, боюсь, Куртрейну на нее плевать. Как и на всех прочих рыженьких невест, которых он благородно пытался спасти, но не мог. А знаешь почему? – Я молчала. – Потому что на самом деле жаждал их смерти. Ту, которой король действительно решил сохранить жизнь, он благополучно усыпил. Делай выводы, фея. Марьяна спит, а ты тут «крылышками машешь»…
– Намекаешь, что и меня жених планирует сжечь на алтаре?
– Не я это сказала. – Она повела плечами, явно довольная моими выводами.
Только зря снежная стерва пыталась посеять во мне сомнения насчет Курта. Это она тут зло во плоти, а не он. Это ей позарез нужен чужой мужчина и чужой трон. И это именно она похитила и «заморозила» Амелию, которую я, между прочим, обещала вернуть родным! Воспоминание о сне отдалось приятной тяжестью в груди, в которой тут же заворочался феникс.
Свечение, исходящее от меня, усилилось, а причудливые знаки, покрывавшие кожу, стали похожи на расплавленное золото. Они перетекали друг в друга, переливались. Было тепло… даже жарко, но ни капельки не больно и даже не тревожно. Я почему-то окончательно решила, что феникс на моей стороне, как и книга. И в этой странной компании моя неуверенность становилась слабой и смутной, а вера в то, что все будет хорошо, напротив, наполнялась силой.
«И узнаешь правду», – бумерангом вернулась ко мне фраза, из-за которой я скинула маскировку.
Только вот говорить эту правду Иней упорно не желала, уклоняясь от прямых вопросов и переводя тему на то, что важно ей. Внезапно меня осенило: раз невидимость исчезла, едва я это пожелала, быть может, и вожделенную истину смогу вытянуть из соперницы, если потребую от нее говорить только правду. Почему не рискнуть и не проверить догадку? Ничего ведь не потеряю… кроме парочки золотых волос.
– Ты так и не ответила на вопросы…
– На какие? – притворилась непонимающей блондинка. Вокруг нее по-прежнему кружили снежные ветра, которые удерживали ее в воздухе, точно невидимая подставка.
– На разные! – сказала я, гипнотизируя взглядом волшебницу. Пальцы привычно нащупали упругий завиток, вычленяя из него тонкую золотую струйку. – Не смей мне лгать, слышишь? – приказала я, вырывая у себя волос. Иней насмешливо выгнула бровь, но промолчала, а я снова почувствовала мягкое сдавливание в груди. Безболезненное, но ощутимое. И как будто… одобрительное. – Скажи правду! – потребовала, уверовав в правильность своего решения. – Кто ты сейчас и кем была раньше? Сколько лет ты знаешь Курта? Силу какой богини ты присвоила и как? Назови ее имя! – Блондинка больше не глумилась надо мной, хотя и не нервничала. Она все так же смотрела мне в лицо, не говоря ни слова. Белые брови ее чуть подрагивали от напряжения, пальцы рук, игравших ветрами, сжимались и разжимались, но не пытались пустить в ход снежные плети. – Отвечай! – приказала я, полыхнув золотым заревом, на миг ослепившим нас обеих.
– Я – Иней, ученица снежных духов, не пожелавших подчиниться воле матушки Зимы, – будто в трансе, произнесла она. От ее лишенного эмоций голоса и бледного, как мел, лица мне стало не по себе. Но осознание власти над ней быстро меня взбодрило. Конечно, был шанс, что волшебница просто дурачится, подыгрывая мне, но я очень надеялась, что все по-настоящему. А значит, надо было пользоваться моментом, задавая новые вопросы, пока магия фей не перестала действовать. – Когда-то меня звали Сольмирой, я была ведьмой огненного круга и возлюбленной Куртрейна Снежного. – Я чуть не рявкнула «любовницей», но вовремя сдержала свою ревность. Отчего-то признание не удивило. Наверное, подсознательно я подозревала, что «Инна» не просто так одержима моим женихом, однако меня сбивали с толку ее снежный дар, молодой возраст и блондинистая внешность. – Мы знакомы с ним сто тридцать девять лет. Во мне сила богини Иней.
– Иней? – повторила я озадаченно. – Кто такая Иней? Та прежняя, а не ты нынешняя.
– Моя дочь, – продолжая вести себя подобно зомби, ответила она.
– Но как ты умудрилась… – Я замолчала, пораженная догадкой. – Тот ритуал, который наслал проклятие на Курта, все дело в нем, да? – Она заторможенно кивнула. – Именно тогда ты применила темное колдовство и забрала силу своего нерожденного дитя. Ее божественную часть, а не людскую, – продолжала рассуждать я, сама не зная, откуда приходили идеи. Иней только качала головой, подтверждая правильность моих слов. – Поэтому хранитель и сказал, что в тебе сила богини. Но как же внешность? Ты изменилась до неузнаваемости. Почему?
– Божественный дар наложил свой отпечаток, изменив меня целиком.
– А молодость?
– Ритуал перерождения в «белой мгле» подвластен моим союзникам.
– А обучение? Это ведь они тебя обучали? Снежные духи, не имеющие человеческой ипостаси.
– Да. Им была нужна я, моя злость, моя жажда мести. Мне были нужны они, их знания, их коварство и опыт.
– Вы нашли друг друга, – прошептала я, продолжая удерживать взгляд зачарованной собеседницы.
– Они нашли меня, спрятали от погони и помогли переродиться.
– Ритуал, убивший дитя, насколько понимаю, тоже их идея?
– Наша. – Ее бледные губы сложились в улыбку, от которой у меня холодок побежал по позвоночнику.
Обычно такая живая и самоуверенная, сейчас она казалась сумасшедшим призраком, мысли которого были в том далеком времени, когда все произошло. Ссора с мужчиной, которым она была одержима… Встреча со снежными духами, которые, по всеобщему мнению, покинули наш мир даже раньше богинь… Месть, загубившая жизнь маленькой девочки… Дар, который присвоила чокнутая мать…
Если раньше я просто ненавидела ее, сейчас она вызывала во мне омерзение и ярость: чистую, незамутненную. Таких матерей надо вешать! Мелькнула мысль: что будет, если я пожелаю сопернице смерти? Сработает ли магия дивных, во всей красе показав нашу фейскую мстительность, или моей злости не хватит на то, чтобы убить ее? Пока думала, она вырвалась из-под контроля моего внушения и, больше не церемонясь, схватила меня рукой за горло.
– Ах ты, маленькая дрянь! – прорычала разъяренная волшебница, которой очень не понравилось быть марионеткой в чужих руках. – Как ты пос-с-смела… ай! – Она отпрянула, рефлекторно разжав пальцы, на которых уродливыми пятнами проступили ожоги. – Как ты… почему?! – Во взгляде ее была растерянность, в голосе – изумление с проскользнувшими нотками паники. – Ты не смеешь мне пакостить, ты мой! – воскликнула она в истерике.
– Не твой, – накрыв дрожащей ладонью пострадавшую шею, сказала я. И феникс отозвался теплом, прокатившимся по телу.
– Так замерзните оба! – Его бывшая хозяйка выкинула вперед здоровую руку, запуская в меня снежное заклинание. Я инстинктивно прикрылась книгой, как щитом, и… чары рикошетом попали в блондинку, как те, которыми Кирстен пыталась пробить свою тюрьму. Злодейка увернулась, глаза ее на миг широко раскрылись, но тут же зло сузились, верхняя губа приподнялась, и я подумала, что она сейчас снова зарычит, как дикий зверь, а потом опять кинется меня душить, однако ее отвлекли.
Одна из стен с грохотом вылетела, похоронив под обломками неповоротливых големов, все это время уныло слонявшихся внизу и даже не пытавшихся до меня дотянуться. Впрочем, у них и не вышло бы. Что я, что Амелия на ледяном возвышении, что Инна-Сольмира на снежном вихре – все мы находились достаточно высоко, и добраться до нас злобные снеговики могли, только встав друг другу на плечи, но они до такого не додумались. Или просто получили приказ своей повелительницы не вмешиваться и теперь валялись на полу рассыпанным по камням снегом.
Так им и надо, ур-р-родам!
В логове Инны-Сольмиры…
Внизу творилось что-то страшное. Поединок новоявленной Сольмиры с Кирстен казался детской шалостью в сравнении с ее стычкой с бывшим любовником. В снежном хаосе я с трудом различала их мелькавшие фигуры. Если бы не всплески серебряной магии, не белые всполохи и не истеричные выкрики волшебницы, мне бы все казалось беспросветной белой мглой, в глубине которой мой мужчина пытался убить мою соперницу. Все брачные планы ее оказались погребенными под обломками стены, как и гениальная идея с шантажом.
Курт не собирался разговаривать. Не дав ей опомниться, он ринулся в атаку. Бешеную, жестокую, сметающую все на своем пути. Видел ли он сестру, запертую в полупрозрачной ловушке? Или нас с Амелией, застывших наверху? Не знаю. Но то, что единственной его целью была смерть снежной волшебницы, – точно. Он не желал ее допрашивать, не хотел получить ответы на волновавшие нас вопросы… он просто пытался размазать красивое женское тело по каменному полу, забрызгать кровью ледяные стены и вырвать еще живое сердце.
Ой, мамочки! Откуда у меня все эти мысли? Такие четкие и жуткие – не мои. А чьи тогда? Феникса? Книги, которая спасла меня от стазиса, или, может… моего жениха? Вдруг волшебное кольцо все это время работало, позволяя ему слышать наш с Сольмирой разговор, хотя защитные чары бункера и блокировали инородные порталы? Мысль показалась такой логичной, что я приняла ее на веру. Иначе откуда в моем женихе столько ненависти? Мы ведь все пока живы и относительно здоровы, не считая Амелии. Он мог бы попытаться договориться с Инной, а не идти убивать ее крайне жестоким способом.
Амелию я будить не стала. Вернее, не стала пробовать применить и к ней силу внушения, сработавшую в двух последних случаях. Побоялась, что не удержу испуганную сестру, и мы вместе рухнем в снежное месиво, которое, подобно лавине, бушевало внизу. Здесь находиться пока что было безопаснее. Да и сияние мое, как мне думалось, защищало нас от шального осколка льда или неосторожного заклинания.
Старательно вглядываясь в снежно-пыльную завесу, я активно болела за короля, готовая в любой момент присоединиться к нему. Бросилась бы в гущу событий прямо сейчас, но боялась вместо реальной помощи стать обузой, которая путается под ногами, создавая проблемы. Курт ведь неравнодушен ко мне, значит, я – его слабое место. И лучшее, что могу сделать, – это не высовываться, пока великий и ужасный Куртрейн Снежный не уничтожит женщину, убившую его дочь. И, судя по тому, что я с трудом, но различала, жених стремительно двигался к цели, невзирая на мощную магическую защиту противницы и ее отточенные до идеала боевые заклинания.
– Ты не убьешь меня! – кричала она, отступая. Серебристые вспышки пронизывали мглу, выдавая местоположение ведьмы. Она ставила один щит за другим, пятясь назад. Снежный король напирал, разбивая в пыль светящиеся нагромождения. Почему Кирстен не делала то же самое? Она магически слабее брата или его ненависть к Сольмире гораздо сильнее, чем у сестры?
«Ему отдали свою силу стихийные духи, прибывшие с вами». Ответ, возникший в моей голове, окончательно убедил меня в том, что умные мысли приходят ко мне неспроста. Нечто подобное было с совами, но на этот раз голос постоянно менялся, отчего возникало чувство, будто я разговариваю сама с собой.
«Кто ты? Феникс, книга, хранитель или, может, кольцо?» – спросила я ментально и замерла в ожидании.
«Друг», – хихикнули в ответ.
Сама не знаю зачем, но я раскрыла «Сказания о феях», чтобы прочесть там это же слово с забавной круглой рожицей в конце. Нарисованная мордашка весело улыбалась, а я смотрела на желтый лист, повторяя про себя один-единственный вопрос:
«Что мне делать теперь? Что делать? Подскажи!»
Нехотя буквы начали расплываться, улыбчивый кружочек тоже смазался, отчего показалось, что он зевнул. А потом размытые пятна сложились в четкий приказ:
«Выпускай феникса!»
– Как?! – воскликнула я в панике.
«Молча!» – огрызнулась книга, пририсовав к новому заявлению рожицу с рожками и оскаленной пастью.
Решив, что и феникс полетит, если отдам мысленный приказ, вложив в него всю силу своего намерения, я прикрыла глаза и… попросила огненную птичку покинуть мое тело.
«Вот ведь… леди! – прозвучало как оскорбление. – На Инну-Сольмиру его натрави – загнанный в угол зверь опасен».
Паника вернулась с новой силой. Если раньше мне казалось, что Курт обязательно победит, теперь эта уверенность испарилась. Зато вновь проснулась злость на Сольмиру, прибить которую мне захотелось не меньше, чем всем остальным. В этот момент внизу что-то произошло, и я почувствовала… хотя скорее услышала отголосок чужой боли. Не ведьмы, конечно, а моего жениха. Глаза застлала алая пелена, и логика потонула в кипящем гневе, когда разум уступил место эмоциям. Сорвавшись с места, я полетела вниз, готовая, если понадобится, собой заслонить любимого мужчину.
«Фени-и-икс!» – напомнил артефакт, распластанный по моей вздымающейся груди.
Посыл, отправленный огненному духу, оправдал ожидания. На секунду я испугалась, когда из груди моей вырвался рыжий поток, опаляя жаром, ослепляя яркой вспышкой. Мысль, что я сейчас умру, смыла волна облегчения, накатившая сразу, как только стало ясно – я жива. И хотя без феникса мне было очень некомфортно, будто часть меня вырвали с корнем, оставив зияющую пустоту, я продолжала стремительно спускаться вниз, полностью осознавая происходящее.
Освещая нам путь огненным хвостом, феникс на полном ходу врезался в тело бывшей хозяйки. Так же, как в меня возле новогодней елки. Ощутив ногами твердую поверхность, я подбежала к жениху, зажимавшему раненое плечо, и, обернувшись на Сольмиру, замерла, не зная, что случится дальше. Уничтожит ее дух, как этого хотела я, или сольется с ней, вернув снежной стерве еще и силу беснующегося пламени?
Где-то с минуту вокруг царила гнетущая тишина. Снег по-прежнему кружил, как и пыль, но как-то вяло, не агрессивно. С этого положения они почти не застилали обзор, и я видела удивление в глазах блондинки, стоявшей под слоем искрящихся щитов, через которые эфемерная птица просочилась, будто призрак сквозь стену. Сольмира больше не атаковала и даже не двигалась. Тяжело дышала, судорожно вздрагивала и без конца ощупывала свою грудь, словно не верила, что в нее только что вселился ее же феникс. А по бледной коже снежной волшебницы разливались золотые узоры. И чем ярче они становились, тем меньше она напоминала Инну.
Белые волосы порыжели, глаза стали ярко-зелеными, губы алыми. Черты лица тоже поменялись, сделав ее до противного похожей на мою младшую сестру. Это сходство остудило мою ненависть, плеснув в котел кипящих эмоций жалости. Я прижалась к груди жениха, мысленно убеждая себя, что перед нами вовсе не Амелия, а проклятая ведьма, по чьей вине погибло много невинных девочек, в том числе и их с Куртом дочь. Убеждения работали – злость возвращалась.
Поэтому, когда зал содрогнулся от душераздирающего женского вопля, я даже не поморщилась. Смотрела, как фигуру Сольмиры охватывает яростное пламя, и думала о тех, кого она загубила. Огненный костер плавил снежинки, опадавшие на пол дождем. Снежная магия, украденная у настоящей Иней, оплакивала ведьму, ставшую жертвой своей собственной силы. Все, как обещал хранитель! Скажи он сразу, что речь идет о Сольмире, Кирстен бы не пошла сражаться с ней один на один и не попала бы в уготованную ловушку. Зачем «белесый слизень» утаил личность злодейки? Чтобы чему-то нас научить? Или, может, не нас, а меня? Ведь благодаря всей этой ситуации я освоила магию фей.
«Не освоила», – «щелкнула» меня по носу книга, дав понять, что без ее помощи я не справилась бы. «Но освоишь», – обнадежила она.
Смотреть, как тяжело и мучительно сгорает ведьма, я все-таки не смогла. Отвернувшись, уткнулась носом в грудь Курта. От него пахло потом и кровью, а еще пылью, дымом и совсем чуть-чуть морозной свежестью, которую я так любила вдыхать. Когда изрядно порванная рубашка начала светиться, я невольно отпрянула, испуганно взглянув на короля. Морщась от боли, он рванул вниз ткань, открывая левую часть груди. На его коже ярко сиял причудливый символ, который постепенно стал угасать, оставляя после себя обугленный черный след.
– Это… – прошептала я, проведя кончиком пальца по темной загогулине.
– Проклятие спало, Золотце, – сказал Курт, посмотрев поверх моей головы на кучку пепла, оставшегося от Сольмиры. – Надеюсь, навсегда, – добавил он, снова прижимая меня к себе и целуя в макушку.
Позже…
Права книга – как была я феей-недоучкой, так и осталась. Сколько ни пыталась разбудить Амелию силой мысли – все безрезультатно. Зато Курт, временно заморозив уродливый порез на плече, легким взмахом руки снял с моей сестренки чары, вернув ей возможность двигаться. Вернее, трепыхаться, размахивая руками, как мельница крыльями. Естественно, не удержавшись на пьедестале, она с громким визгом полетела вниз. Я бросилась навстречу, пытаясь ее поймать, и обе мы благополучно приземлились в окружении снежного вихря, наскоро накастованного королем. Он держал нас, будто невидимый гамак, мягко пружиня под ногами. Иней, разговаривая со мной, пользовалась похожим заклинанием. Неудивительно – учителя у повелителей зимы и у переродившейся Сольмиры были из одной компании.
Надо же… снежные духи! Не свита, обитающая в ледяных чертогах, а упрямцы, пожелавшие остаться независимыми. И ведь хранитель на них тоже намекал, но никто этого, увы, не понял. Короли были убеждены, что после раскола свободные стихии отправились в другие миры, уступив этот детям богинь и тем, кто согласился на человеческую ипостась. А оказалось, что они вернулись и принялись строить козни, поднимая снежных големов. Планировали восстановить свою власть над миром и истребить как можно больше людей, которых считали любимчиками богинь? Наверняка. Только отсутствие проводника из плоти и крови, способного донести их волю до полубогов и до тех самых «двуногих тварей», которых они презирали, мешало воплотить идею в жизнь.
И тут на их пути встретилась обиженная ведьма, готовая на все ради мести снежному королю и его сестре. Это и стало началом крепкого союза. Откуда я все это узнала? Естественно, из книги, которая вела себя, как хранитель, выдавая информацию по крупицам и только когда ей самой этого хотелось. Более того, едва я положила артефакт, чтобы обнять сестру и расспросить о самочувствии, как эта хитроумная вещица благополучно испарилась, не оставив даже записки. Жаль, конечно, было терять такой ценный источник знаний, но не настолько, чтобы сердиться на книгу, которая помогла мне пережить встречу с Сольмирой.
Благодаря мудрым советам я отпустила феникса, который, кстати, в отличие от бывшей хозяйки, восстал из пепла и вернулся ко мне, вызвав кислую гримасу на лице снежного короля и неподдельный восторг у королевы. Кирстен, находясь в «клетке», отлично все видела и очень сожалела, что не смогла поучаствовать в финальной драке. Еще сетовала на то, что так глупо попалась, и уверяла, что ей надо срочно восстановить боевые навыки, а для этого требуется хороший учитель. Желательно из снежных духов, обязательно очень сильный, опытный… одним словом, Айрон! Курт только головой качал, слушая трескотню сестры.
Я Амелию тоже слушала, потому что ее, как и Кирстен, после пережитой нервотрепки пробрало на болтовню, и заткнуть наших сестренок не представлялось возможным. Впрочем, рассказ Ами был куда более интересный, чем рассуждения снежной королевы о том, как она загоняет беднягу Айрона, едва вернется домой.
– Она совсем ку-ку! – шептала моя рыжая малышка. – Представь, Бри, эта девица, притворявшаяся снежной королевой, разговаривала со мной, как со стенкой, – сделав страшные глаза, сообщила она. – И взгляд у нее был такой… стеклянный! Смотрела на меня, будто не видела. Вернее, видела, но не меня, а свое отражение. Или своего ребенка. Чокнутая она!
Я согласно кивнула – действительно чокнутая. О том, что именно отражением младшая графиня Алавар для Сольмиры и была, предпочла умолчать. Не зря ведьма ее выбрала в невесты Курту. И шкатулку наверняка в наш дом тоже она прислала. Связанные с ней духи просто не смогли бы этого сделать из-за отсутствия у них человеческой ипостаси. Пожалуй, Амелия внешне напоминала ведьму даже больше других невест, потому что жених мой, внимательно ее рассмотрев, невольно отвел взгляд, стиснув кулаки. Я не осуждала его – вскрытая душевная рана еще кровоточила, и моя сестра была той самой солью, которая ее бередила.
На плечо ко мне опустился феникс, игриво хлестнув огненным хвостом. Распустил свои призрачные перышки, опаляя меня, но не причиняя вреда и боли. Курлыкнул ласково, потерся головой о мою шею, всем видом демонстрируя свое расположение. Хороший мой, родной… Я улыбнулась, прикрыв глаза, но тут же снова их распахнула, ибо Амелия, вцепившись мне в руку, продолжала излагать все то, что вертелось в ее кудрявой голове. Феникса она не боялась. Ее вообще никто не пугал, кроме лжекоролевы, которая превратила ее в живую куклу и заставила слушать странный монолог.
Не знаю, зачем Сольмира так много рассказала моей сестре. Может, и правда видела в ней родственную душу. А возможно, просто планировала добавить младшую графиню Алавар к списку своих жертв. Ами же была всего лишь бледной копией ее самой, напоминанием о прошлом, которое она хотела изменить. Ведь Иней – не Соль, и замуж за Курта она собиралась выйти снежной волшебницей, а не огненной ведьмой. Впрочем, не ясно, на что рассчитывала: любить шантажистку король не стал бы, уважать – тоже. Разве что убить бы не смог, потому что брачный обряд связал бы их в жизни и смерти.
– Это так мерзко, – не унималась сестра, продолжая сжимать мои пальцы. – Она все чувствовала, ты понимаешь? Когда вы с женихом… – Амелия воровато оглянулась на Курта, говорившего с Кирстен, и торопливо зашептала, пока никто нас, кроме феникса, не слышит. Его она воспринимала как домашнюю зверушку, причем совершенно безобидную. Он и правда ее не жег, хотя находился совсем близко. – Предавались разврату!
– Ами-и-и! – взвыла я, густо покраснев.
– Занимались любовью, – исправилась моя чересчур осведомленная сестра. А мы-то все ее ребенком считали. – Так вот, когда вы это делали, Иней, или как ее там звать на самом деле… – По словам Амелии, Сольмира представилась ей снежной королевой без каких-либо имен. – Она испытывала сексуальное наслаждение из-за связи с фениксом. – Сообщив мне эту новость, сестра почесала огненного перебежчика по призрачной шейке, будто это был обычный попугай. – Пакость какая! – добавила она, имея в виду Сольмиру и ее развлечения, а не феникса. Я продолжала сгорать от стыда, а мелкая все говорила и говорила. – По нему она и следила за вами. Точно знала, где ты находишься. – Я скосила взгляд на шпиона, который виновато курлыкнул и снова начал ластиться ко мне.
– Не могу на это спокойно смотреть! – не выдержал Курт, кидавший на нас мрачные взгляды. Мне показалось, что он сейчас скажет что-то грубое моей сестре, но его, как выяснилось, раздражала вовсе не она. – Золотце, прикажи ему улететь, а?
– Зачем? Он же безобиден. – Было жаль обижать птичку, которая меня не только признала, но еще и спасла нас всех от мести полоумной ведьмы.
– Его вид навевает скверные воспоминания, – проворчал Курт.
Вздохнув, я подставила руку, на которую послушно перебрался огненный дух, и повернулась к жениху спиной, чтобы он не видел, как пресловутая сила, радостно крякнув, исчезает в моей груди, оставляя после себя россыпь золотых узоров.
– Бриана! – взвыл король, сообразив, что я сделала.
– Он устал и хочет спать, – сообщила я с виноватой улыбкой, хотя после слияния с фениксом готова была летать – так хорошо мне стало. Не знаю, когда мы успели привыкнуть друг к другу, сблизиться, срастись, но отрицать это было бессмысленно. Отныне я и он – части одного целого. С возвращением феникса в мое тело мне заметно потеплело, что среди лежащих вокруг сугробов пришлось даже кстати, потому что полушубок свой я отдала Амелии, которая изрядно продрогла, изображая статую. – И он никогда мне не навредит. Смирись! – добавила шутливо.
Курт закатил глаза и сделал движение, будто хотел подойти, но его снова взяла в оборот Кирстен. А на меня накинулась Ами с продолжением своего дико содержательного рассказа о самозванке. Оказывается, она заприметила мою сестру полгода назад. Организовала восстание големов, чтобы пробудить от спячки снежного короля. Сама же подалась в ученицы к Орфину, намереваясь быть ближе к юной гадалке, у которой порой случались любопытные озарения, а заодно и к семейству Алаваров, периодически появлявшемуся при дворе короля. Но все ее планы нарушила я, встав на пути огненной силы.
Зато работа на верховного мага принесла неожиданную пользу, позволив ей втереться в доверие к герцогу и пробраться на бал. Дальше она просто импровизировала, играя людьми, как бездушными марионетками. Сделала внушение нашей маме, отчего та упала в обморок во дворце. София потеряла сознание, обретя «ледяную слезу». Артуру же просто запудрила мозги, ну а Кейтлин использовала втемную.
Гадалка была слишком молоденькой и очень замкнутой. Появление новой ученицы в мастерской, да еще и такой решительной, сильной, красивой, произвело на нее неизгладимое впечатление. Двуликая гадина умела пустить пыль в глаза. Очаровать, покорить, даже обольстить… Удивительно, что за маской искусного манипулятора скрывалась свихнувшаяся ведьма, мечтавшая любым способом заполучить снежного короля.
– А еще она к тебе жутко ревновала. Честно-честно! – сообщила Амелия мне на ухо. – Как встретила вас на балу… Заметила, как на тебя смотрит король, как обнимает, как целует под омелой… Ты не представляешь, сколько яду было в ее словах! И злости в глазах, когда она об этом вспоминала.
– И представлять не хочу! – сказала я, плотнее кутая сестру в полушубок. – Ну ее к демонам, эту чокнутую. И союзников ее тоже. Кстати, а где снежные духи, обучавшие ведьму? – спросила я громче, чтобы меня услышали Кирстен и Курт.
– Встретимся с королями цветущей сакуры – спросим, – ответил он.
– С королями? – переспросила я, не веря собственным ушам.
– Удивительно, да? – усмехнулся жених, подходя к нам. Королева шла рядом, не желая выпускать руку брата. – Представить боюсь, во что нам обойдется помощь Кайла.
– Как минимум в приглашение на свадьбу, – подмигнула мне жутко довольная Кирстен.
– А когда свадьба? – Глаза Амелии загорелись азартом. Наши с Куртом сестры переглянулись и дружно от нас отцепились, чтобы объединиться и что-то тайком обсудить… подозреваю, свадьбу, которая интересовала их едва ли не больше, чем нас.
– Наконец-то, – выдохнул мне в волосы жених, обнимая. – Альгерьевы льды! Как же я соскучился, Золотце.
– Мы ведь толком не расставались.
– Даже несколько шагов – слишком большое расстояние, когда охота тебя прижать к себе и больше не отпускать.
– Но сестры…
– Нашли друг друга, – глядя на них, улыбнулся Курт. – Главное теперь, чтобы Сноувиншир пережил этот тандем.
– Переживет, куда он денется, – мурлыкнула я и потерлась щекой о грудь жениха. – Не представляешь, как я счастлива, что ты жив и что мы вместе. Перепугалась, когда тебя ранили.
– А я, когда увидел летящего феникса. Думал, что все, не уберег, упустил свою золотую девочку, поддавшись ненависти к проклятой ведьме.
– Так ты знал, что это Сольмира?
– Я все слышал, Бри. Весь ваш разговор, – помрачнел король. – Но никак не мог пробиться к тебе порталом, – подтвердил мою догадку он. – Еще и эти демоновы духи без конца атаковали. Потом появился Кайл со своей свитой, и на плато, подозреваю, усилиями близнецов наступила весна. Я не стал дожидаться развязки. Добрался до вас с помощью грубой силы и ярости, способной крушить камни. Понял, что ты в безопасности, Кирстен в принципе тоже… дальше сама все видела.
Я кивнула, продолжая глупо улыбаться. Все ведь закончилось. Мы все живы. Я выполнила желание родителей – спасла Амелию. Меня саму спасла книга, и всех нас спас феникс. Идиллия!
– Люблю тебя. – Услышала голос жениха у самого уха, которого тут же коснулся легкий поцелуй. – До сих пор не могу поверить, что огненный дух тебя признал и уничтожил бывшую хозяйку. Знать бы, почему развеялось проклятие. – Он не спрашивал меня, просто рассуждал, но я все равно ответила.
– Потому что я тоже тебя люблю, – сказала, утонув в его голубых глазах, смотревших с такой теплотой и нежностью, что даже феникс разомлел, одарив меня волной жара, прокатившейся по телу. Или не феникс это, хотя его в таком винить проще. – Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, что послужило истинной причиной для снятия чар. Может, наше взаимное чувство, которое было одним из главных условий. А может, и дивная кровь, пробудившаяся во мне. Вариантов тьма. Огненный дух вкусил фейской силы и предпочел остаться. Или мои попытки исполнять чужие желания сработали. Ты ведь хотел, чтобы проклятие пало? Говорил мне об этом, помнишь?
– Нет, не помню, – усмехнулся он, целуя меня в висок. – Но точно хотел. Всем сердцем.
– А я хотела исполнить твое желание. Не знала как, но очень-очень хотела…
– Получилось. – Курт приподнял мое лицо за подбородок, вновь вынуждая взглянуть ему в глаза. – Фея моя… золотая.
– Мой король, – шепнула я в ответ и, приподнявшись на носочки, потянулась за поцелуем. Не за этими мимолетными касаниями, которые доставались моим волосам, вискам, лбу и даже ушку, а за настоящим, мучительно сладким и неприлично долгим поцелуем, который не заставил себя долго ждать.
И ни одна из сестер нас, как ни странно, не прервала.
Это сделали кузены, ввалившиеся в бункер вместе с разноцветными раздутыми шарами, в которых бесновались бесформенные сущности. Так, стоп… разноцветными? Но разве магия повелителей весны не зеленая?
– Услуга, Курт! – напомнил Кайл, весело усмехаясь. Сейчас он не выглядел надменным скрягой, как в пещере четырех ветров, и оттого, наверное, очень напоминал брата. Колин фыркнул неодобрительно, а затем показал близнецу язык, будто не древний полубог, как обычный мальчишка.
– О, какие красавцы! – услышала я восторженный вздох Амелии и, плюнув на манеры, показала ей украдкой кулак. Нечего заглядываться на весенних ловеласов!
– И это древние полубоги! – страдальчески простонала Кирстен, а потом шкодливо улыбнулась, разрушив все впечатление от своей реплики.
– Эй, куда вы утащили моих эймов[3]? – раздался недовольный голос Лилитаны.
– И эйнов[4] тоже! – поддержал сестру Люциан.
Луна первозданная! А эти-то здесь откуда?
– Мы не смогли пропустить все веселье, – сообщила королева солнечного света, пробираясь сквозь каменный завал. Король листопада страховал ее, чтобы не упала.
– И правильно сделали, – сказал он, посмотрев на красные и голубые «пузыри», в которых сидели пленники, справиться с которыми было проще магам со схожей силой.
– Я безумно рада всех вас видеть! – улыбнулась своей будущей родне, все больше убеждаясь, что они мне нравятся.
– Радость в карман не положишь! – заявил Кайл, мне подмигнув.
– А бал по случаю свадьбы снежного короля и золотой феи? – принялась торговаться с кузеном Кирстен.
– В качестве первого взноса пойдет, – заявил зеленоглазый делец, подтянув к себе одного из пленников.
– Началось, – проворчал Курт, пряча за наносным недовольством радость. Сегодня он был счастлив… Счастлив и любим. Как, впрочем, и я.
Эймы – духи лета.
Эйны – духи осени.