Цирк уехал – клоуны остались. Хотя нет, не так… Применительно к нынешней ситуации правильнее будет сказать: бал закончился, а маски так и не сняли.
Его величество Эдвард Лучезарный продолжал строить из себя добродушного хозяина, готового оказать любую услугу дорогим гостям, но Курт прекрасно видел за всем этим радушием холодный расчет, а еще тщательно завуалированный страх, который, как зверю, человеческий король не желал показывать полубогу. Эдвард вел себя как равный, говорил как равный, но иногда Курт ловил его взгляд, в глубине которого таилось беспокойство.
Это хорошо. Очень хорошо! Значит, не придется устраивать демонстрацию силы, дабы окончательно убедить людей, что он не маг в костюме повелителя зимы, а снежный король, сделавший им одолжение своим визитом. Ссориться, как и кому-то что-то доказывать, не хотелось, ведь Бриана навсегда уедет в ледяные чертоги, но графам Алаварам еще жить и жить в этом королевстве. Желательно долго, счастливо и со всеми возможными почестями. Золотце не простит, если он подставит под удар ее родню.
Конечно, Курт мог забрать с собой и их, но от мысли, что эта беспокойная семейка, состоящая из склонной к обморокам матушки, надоедливой сестры и вменяемого, но слишком болтливого отца, обоснуется в его замке и начнет на правах родственников устанавливать свои порядки, становилось тошно. Одно дело – погостят несколько дней на радость Бри, другое – поселятся насовсем. Если на благоразумие родителей невесты еще можно было как-то надеяться, Амелии Курт не доверял. И не только потому, что она напоминала ему Сольмиру.
Рыжая, наглая, уверенная, что весь мир должен лежать у ее ног и плясать под ее дудку. Под маской детской непосредственности эта шестнадцатилетняя пигалица строила вполне взрослые планы, просчитывая каждый свой ход. Она могла обмануть сестру, души в ней не чаявшей. Могла обвести вокруг пальца отца и мать, для которых и в старости останется любимым чадом. Даже герцог пал жертвой ее очарования, пока рыжая лиса не показала ему зубки. Но Курт смотрел на этого ангелочка беспристрастно, отмечая в ее характере черты маленькой демоницы.
Или все же нет?
Внешнее сходство с огненной ведьмой накладывало отпечаток на его отношение к Ами. А еще давала о себе знать ревность – ведь рыжая бестия оккупировала старшую сестру, засыпая ее вопросами, в то время как Лучезарный король пытался уломать ее жениха на заключение договора о взаимовыгодном сотрудничестве. Какую выгоду должны были получить с этого снежные духи, Курт так до конца и не понял. Впрочем, он и не вникал. Ему от Эдварда нужна была лишь информация и пара встреч, которые тот обязался организовать в ближайшее время.
Наблюдая за Брианой, о чем-то шептавшейся с младшей сестрой, Курт вполуха слушал «шута», сменившего колпак на корону, и периодически даже вежливо кивал. М-да… с беспристрастностью он, похоже, погорячился. Возможно, Амелия не так и коварна, как он думает. Обычный маленький манипулятор под маской хорошенькой леди, привыкшей добиваться своей цели. Хм, не будь она так похожа на Сольмиру и не крутись постоянно возле Бри, Курт даже проникся бы к ней уважением.
– Куртрейн! Вы хотели встретиться с моим племянником и верховным магом, – отвлек его от наблюдений собеседник, назвав по имени. Эдвард сам предложил обойти формальности, намекая, что они оба не простые смертные. Курт мог бы с этим поспорить, но не стал. Зачем обесценивать человека? – Мне только что сообщили: Артур уже ждет в голубой гостиной, а Орфин прибудет во дворец примерно через полчаса. За ним послали карету. Идем?
– Бриана! – позвал невесту король, игнорируя недовольство Лучезарного. Он отчего-то считал, что при серьезных разговорах женщинам не место. Но навязывать свое мнение в этот раз благоразумно не стал.
Девушка вскинула голову, отвлекаясь от общения с сестрой и родителями, сидевшими на обитом бархатом диване. Все они по-прежнему были в карнавальных костюмах, но уже без масок. Гости открыли лица час назад, когда объявили результаты конкурса на короля и королеву бала.
И если в то, что по итогам голосования первое место досталось Бри, Курт поверил – его девочке на этом празднике не было равных, – в своей победе он сильно сомневался. Эдвард так норовил угодить гостю, что, скорее всего, подтасовал результаты. Однако это даже польстило. Не потому, что Курта интересовала какая-то символическая корона. Он просто не желал выпускать из виду фею, которой пришлось бы танцевать последний танец с кем-то другим.
В гостиной…
– Вы выс-с-ставили меня идиотом, сударь! – прошипел герцог, глядя в прищуренные глаза снежного короля.
Я аж рот ладошкой прикрыла от испуга, вдруг Курт разгневается и заморозит обнаглевшего брюнета снова? Теперь уже навсегда. Он же полубог, значит, и не на такое способен.
– Цыц, мальчишка! – цыкнул на него дядя, виновато улыбнувшись моему жениху. – Он не в себе, не берите в голову. Расшатанные нервы, подмоченная репутация…
Подмоченная – это метко сказано. Не знаю, как репутация, а одежду его светлости после стремительного оттаивания можно было выжимать. И стоял он, нагнувшись, с вытянутыми губами, полуприкрытыми глазами и блаженным выражением лица… в луже. Таким его и обнаружила принцесса Ночь. Амелия сказала, что она даже сознание потеряла, переволновавшись за кузена. Потом народ набежал, и началось: охи, вздохи, смешки, подколки. Господа ведь не первый час веселились, пробуя игристые вина. Так что сострадание к бедняге герцогу очень быстро сменилось перемыванием его косточек. Неудивительно, что Рейнфорд до сих пор злился.
– Вы сами выставили себя идиотом, молодой человек. – К моему облегчению, Курт не стал воспитывать его светлость с помощью чар. Он говорил спокойно, даже равнодушно, но в холодных глазах его было что-то такое, отчего мне становилось страшно. Подсознательно я ждала скандала, ведь какими бы ни были побуждения Артура, он осмелился поцеловать невесту снежного короля. – Недальновидным глупцом, который едва не убил мою женщину.
– Что?! – Краска отлила от лица брюнета, а глаза расширились в удивлении. Он переводил взгляд с меня на снежного короля, пытаясь понять, не дурят ли его.
– Это правда, ваша светлость, – подтвердила я. – Ваш необдуманный поступок пробудил феникса, и я едва не сгорела. – Покосившись на Курта, смутилась, ибо вспомнился не пережитый огненный ужас, а мучительно-сладкое исцеление.
– Необдуманный? – эхом повторил герцог. – Но я же… Мне ведь сам мастер Орфин прислал подробные указания! Свиток в руки вручил один из королевских магов, значит, подлога не было, – рассуждал он, хмурясь. – Верховный бы точно не стал шутить такими важными вещами. Все, что требовалось для спасения леди Алавар от проклятия, – следовать его инструкциям…
– Которые ее чуть не сожгли, – повторил снежный король. – Спрашивается зачем. Когда это юное создание успело перейти дорогу вашему «всезнающему» чародею? – Нотки сарказма неприятно царапнули слух.
– Глупости! – возмутился Эдвард. – Между леди Алавар и Орфином нет и не может быть никаких конфликтов! Наш верховный слишком далек от мирской суеты и дворцовых интриг. Он полностью поглощен своей работой и учениками. Даже на маскарад не явился, хотя я лично приглашал.
В раздражении стянув с головы корону, его Лучезарное величество швырнул ее на стол, за которым сидел, и принялся барабанить кончиками пальцев по деревянному подлокотнику кресла. Нам тоже было предложено расположиться на диване напротив или на стульях, рядками выстроившихся вдоль длинного стола, но мы продолжали стоять посреди комнаты.
Курт с Артуром скрестили взгляды, точно шпаги во время поединка, я же боялась отойти от мужчин, чтобы они не сцепились по-настоящему. Было что-то такое в их позах, в эмоциях, в словах… что-то предгрозовое, пугающе напряженное. И хотя открыто возмущался лишь брюнет, за ледяным спокойствием блондина, я уверена, крылась такая лавина раздражения, что, если дать ей волю, снесет не только Рейнфорда с его дядей, но и весь дворец к альгерьевым льдам!
– Ученики, говорите, – зацепился за прозвучавшую фразу Курт.
Он повернулся к Эдварду, переключив внимание на него, и я невольно выдохнула, решив, что буря миновала. Артур, как мне показалось, тоже расслабился. Как бы он ни хорохорился, тягаться со снежным королем ему все равно не под силу. Сам же рассказывал мне, какой Курт могущественный маг. Так что урегулировать спорный вопрос было выгодно прежде всего герцогу, а потом уже остальным. Под остальными я подразумевала нас с Эдвардом Лучезарным, Курта вся эта мышиная возня лишь утомляла. Но он продолжал в ней участвовать… из-за меня.
От последней мысли на сердце стало так хорошо, что я на время выпала из реальности, потеряв нить разговора. Очнулась, когда жених оборвал вдохновенную речь нашего монарха, который в подробностях расписывал деяния мастера Орфина и шести его лучших подмастерьев.
– Снежный маг среди них есть? – спросил Курт, утянув меня за собой к дивану, на котором устроился в непринужденной позе. Я села рядышком и скромно сложила на коленях руки. Только герцог остался стоять столбом, не желая присоединяться к нам. Стул занять ему, видимо, было не по рангу.
– Сядь уже, не маячь перед глазами, – приказал Эдвард, поморщившись, и племянник нехотя подчинился, выбрав место поближе к венценосному родственнику. Осознанно или нет, но он искал у него защиты. И я прекрасно его понимала, но положительных черт герцогу это не добавляло. Образ идеального мужчины, который я себе создала, продолжал рассыпаться как карточный домик, выпуская наружу не лучшие человеческие черты. – Есть и снежный маг, – немного подумав, сказал король Курту. – Вернее, снежная. Недавно присоединилась к «великолепной шестерке», как называет своих «птенцов» Орфин. Очень талантливая стихийница! Я лично присутствовал на ее посвящении. Обошла десяток опытных магов на испытаниях, доказав тем самым свое право стать ученицей верховного. Инной девчушку звать.
– Странное имя, – вырвалось у меня.
– На самом деле нет. Она в раннем детстве попала в сиротский дом. За дар свой получила там прозвище Иней. Затем ее отдали магу-отшельнику, который пожелал сохранить инкогнито, так и не раскрыв ей свое настоящее имя. Жила в его лачуге на краю леса, пока старик не умер. Потом отправилась в столицу. Родине служить хотела… хорошая девочка! – одобрительно хмыкнул Эдвард. – Ну а Инкой ее уже Орфин прозвал, так и повелось. Инна, Инночка… Иней, – произнес король, словно пробуя слова на вкус. Он явно симпатизировал снежной волшебнице, пригретой верховным магом. Чего нельзя было сказать о моем женихе.
– Иней присутствовала на маскараде? – поинтересовался он.
Все тот же ровный голос, от которого по коже моей бежал холодок. Тот же пристальный взгляд, способный заморозить. То же непробиваемое спокойствие, за маской которого сокрыты истинные чувства. Они есть у этого непробиваемого снеговика, я точно знаю – есть! Как бы мне хотелось иметь такую же выдержку! Может, научусь потом… если выживу.
– Надо уточнить у Брендона. Его ребятки приглашения проверяли. – Эдвард выразительно посмотрел на угрюмого племянника.
Тот не сразу понял, чего от него хочет дядя, потом все же сообразил и, поднявшись, направился к входным дверям, за которыми стояли стражи. У порога он помедлил, обернулся и неуверенно спросил, глядя на меня:
– Бри… Леди Алавар, скажите: это ведь мой поцелуй пробудил в вас фею?
Я почувствовала реакцию Курта кожей. Аж воздух похолодел вокруг его напряженной фигуры. Мне показалось, что вот сейчас он точно сорвется, и тогда о мирном исходе этого разговора можно будет забыть. В стремлении предотвратить неприятности я придвинулась к нему теснее и впилась пальцами в руку, надеясь удержать от необдуманных поступков.
– Не доросли вы, с-с-сударь, до пробуждения феи в леди Алавар, – прошипел снежный король, гипнотизируя взглядом поджавшего губы герцога. – И в ближайшие два года вряд ли дорастете.
– Что вы имеете в виду? – не понял Рейнфорд.
– Что младшей дочери графа Алавара тебе не видать как своих ушей до ее восемнадцатилетия. – Лучезарный вздохнул, с полуслова сообразив, к чему клонит мой жених. – К тому же не факт, что в Амелии тоже проснется дивная кровь. Гадалка тебе одну одаренную невесту нагадала. О второй речи не было.
– Гадалка? – оживилась я. – Так вы хотели на мне жениться из-за слов какой-то гадалки? – Стало обидно, хотя мне следовало понять раньше, что из всех незамужних леди нашего славного королевства герцог выбрал нас с сестрой не просто так. Только я и подумать не могла, что он поверил в небылицы про фей и какое-то глупое предсказание. А вон как все обернулось: байки – не такие уж и байки, а предсказание… хм, хотелось бы узнать о нем поподробнее.
– Гадалка – тоже ученица Орфина, – с гордостью сообщил Эдвард. – Кейтлин звать. Совсем еще молоденькая, семнадцати нет. Но талантливая-а-а! – протянул он. – Других мастер под свое крыло не берет. Выясни все про Инну, Артур, – обратился к племяннику дядя, – а потом все расскажешь нашим дорогим гостям о предсказании Кейт. Нам ведь нечего скрывать, – добавил с нажимом.
– Угу, – буркнул герцог. Судя по его лицу, утаить он хотел многое. Ушел, отвесив короткий поклон всем присутствующим. И мне почему-то подумалось, что ждать его возвращения придется долго.
– Обсудим наш договор, пока мастер Орфин не прибыл? – Эдвард улыбнулся Курту, доставая из стола перо и свитки.
И это все в гостиной, а не в кабинете! Похоже, кое-кто очень шустрый не в первый раз использовал голубую комнату для деловых переговоров. И смежную с ней лазурную наверняка тоже для чего-то важного приспособили. Иначе бы с чего нашему Лучезарному величеству пытаться отправить меня туда пить чай с пирожными, пока они тут будут говорить с моим будущим мужем о скучных мужских делах.
С мужем… Звучит-то как!
– Бриана никуда не пойдет, – тоном, не терпящим возражения, заявил жених. – А договор… – Он задумчиво посмотрел на меня, что-то прикидывая. – Почему не обсудить? Верно, Золотце?
Там же…
«Иней, значит», – думал Курт, слушая предложения Эдварда Лучезарного о грядущем сотрудничестве и «великих делах», которые им предстояло провернуть сообща.
Ха! Неужто этот амбициозный человечек с неуемными аппетитами действительно надеялся на дружбу полубога? И проблема крылась не в том, что Курт считал собеседника ниже себя. Просто у него и у снежной свиты были куда более важные задачи, нежели устраивать погодные коридоры для караванов одного, отдельно взятого королевства, защищать его от гипотетических врагов и, что совсем уж наглость, одалживать фею на поиск золотой жилы. Его фею!
Она ведь даже не способна пока контролировать левитацию, не говоря уже про феникса, живущего в ней собственной жизнью… и эту девочку, которую саму надо от всего защищать, он должен кому-то одалживать?! С чего вдруг? Хватит с его Лучезарного величества и гарантии хорошей погоды зимой в обмен на королевское покровительство рода Алаваров.
«Иней…» – мысленно вернулся к куда более важной теме Курт.
Он уже несколько раз повторил про себя имя волшебницы, пытаясь понять, слышал ли его раньше именно в качестве чьего-то прозвища. Среди эйдов, населявших Сноувиншир, числился один парень с таким же именем, но его сложно было перепутать с девицей. А вот сестричку, обожавшую разные шалости, – вполне. Как-то сразу вспомнилось, что ему так и не встретилась Кирстен за все время, пока они с Брианой находились в замке. Странно, чтобы неугомонная королева, вечно крутившаяся рядом, пытаясь быть в курсе всего, вдруг не пришла полюбопытствовать, почему братец изменил свои планы. Но факт оставался фактом – Кирстен он не видел!
Подозревать сестру в каверзах против Брианы не хотелось, однако сбрасывать эту версию со счетов Курт не спешил. Кирстен такая же эгоистка, как и он сам. Много веков подряд друг у друга были лишь они. Брат и сестра, единственные родные в этом мире существа. Остальные повелители времен года заглядывали к ним редко, обычно по какому-то важному случаю вроде межсезонного бала или какого-нибудь турнира, которые иногда от скуки организовывала снежная королева. В остальное время у двоюродных братьев и сестер хватало своих дел. Кирстен же всегда находилась рядом. Другие женщины появлялись в жизни Курта лишь на короткий миг, и только сестра-близнец никогда его не покидала. Быть может, она увидела в Бри конкурентку, способную вытеснить ее из сердца брата?
Чем больше король думал, тем сильнее жаждал познакомиться с таинственной Инной, умудрившейся втереться в доверие и к верховному магу, и к Лучезарному королю. А еще он очень хотел выслушать оправдания мастера Орфина, сочинившего те глупые инструкции. Видимо, высшие силы услышали его мысли, потому что в дверь постучали, отвлекая Эдварда от расписывания очередных перспектив сотрудничества, и доложили о прибытии главы магической мастерской. А спустя пару минут и сам он появился на пороге голубой гостиной в сопровождении двух стражей.
Раскрасневшийся, запыхавшийся старичок в подбитом мехом плаще и забавной шапке стрелой влетел в комнату и во все глаза уставился на Курта.
– Надо же… – довольно усмехнулся он. – И впрямь снежный король! Ваше величество, леди. – Вспомнив о манерах, шустрый дедок отвесил гостям поклон, а потом в лоб спросил, обращаясь к Курту: – Интересует моя ученица? Слава о ее незаурядных способностях дошла и до ледяных чертогов?
– Дошла. – Эдвард, так и не снявший свой шутовской костюм, который при резких движениях тихо позвякивал бубенцами, качнул головой. – Только сомнительная какая-то слава. Что твоя Инка делала на маскараде, Орфин?
– А она что-то тут делала? – Чародей озадаченно наморщил лоб, оглаживая белую бороду.
– Позже поговорим о ней, – сказал Курт, взглянув на притихшую невесту, с интересом изучавшую королевского мага. Вероятно, она видела его впервые. Или же раньше он не был таким всклокоченным и взбудораженным. – Сначала обсудим вот этот свиток. – Он достал из-за пазухи слегка помятый лист и протянул его Орфину. – Вы действительно считаете, что ТАК можно снять мое проклятие? – Нотки раздражения просочились сквозь иронию его слов.
– Кхе-кхе… – прокашлялся старичок, нацепивший на нос круглые очки. – Это какая-то шутка, господа?
– То есть ты не присылал Артуру никаких инструкций? – уточнил Эдвард, не скрывая облегчения.
– Нет.
– Но печать твоя?
– Моя.
– Тогда как такое могло произойти? – вскинул бровь Лучезарный король.
– Печать хранится в моем кабинете, в башне. Кто-то из подмастерьев дурачился, не иначе. – Маг развел руками. Затем, помрачнев, заявил: – Узнаю, кто именно, высеку мерзавца! Собственноручно! – Он угрожающе потряс кулаком, предвкушая грядущую расправу.
– Иней бить станете? – полюбопытствовал Курт, вспомнив тот неприятный взгляд, прожигавший спину.
– При чем тут она? – Орфин опешил. – Это наверняка мальчишки придумали! А Инна девочка хорошая. Целеустремленная. Она на подобные шалости размениваться бы не стала.
– А это и не шалости, – сказал снежный король и снова посмотрел на Бри: не только, чтобы полюбоваться, но и проверить, в порядке ли невеста. – Леди Алавар чуть не погибла из-за свитка, заверенного вашей печатью, мастер, – процедил он, сверля старика взглядом. – Так что эта девушка имеет против Брианы? Или против меня? Хотелось бы лично встретиться с вашей ученицей. – Он выдержал паузу, наблюдая за тем, как недовольно сопит Орфин, явно возмущенный такими подозрениями. Чтобы смягчить старика, Курт добавил: – И дать ей шанс объяснить столь странный поступок, если это она, или оправдать свое честное имя, если все же не она. – В конце концов, подмастерьев шестеро, и кто-то другой мог «пошутить» над герцогом, самодовольство которого, без сомнения, раздражало многих. – Не сомневайтесь, ложь я распознаю, есть для этого одно безотказное средство. – Он загадочно улыбнулся, не раскрывая все карты, но давая понять, что врать ему бесполезно.
Немного позже…
Я сидела, чуть подавшись вперед, и с интересом слушала седовласого чародея, который показывал нам иллюзорное шоу, рассказывая про свою новую ученицу. Именно новую, потому что появилась девушка с зимним именем на пороге Орфина совсем недавно. Заявила, что долго тренировалась, развивая дарованную богиней силу, и теперь знает, куда применить свои таланты. Она жаждала сражаться со снежными големами, напавшими на королевство, но их, как выяснилось, уже остановили без нее.
Однако опоздавшая воительница не растерялась и тут же предложила верховному магу протестировать ее способности и, в случае положительного результата, взять к себе подмастерьем. Иней после смерти наставника хотела продолжить обучение у лучших – Орфину льстило, что такая незаурядная особа выбрала именно его, а не верховных жрецов из храмов четырех богинь. Не знаю, что еще наговорила одаренная сиротка старику, но в ученицы он ее взял и в кабинет свой доступ открыл. Напрасно! Судя по тому, что стражи так и не смогли найти эту белобрысую гадину, рыльце у нее было в пушку.
А Орфин… что ж, его тоже можно понять. Не каждый день такие самородки в двери стучатся. Магов в королевстве мало, спрос на них большой, как и конкуренция среди работодателей. Едва дети с даром появляются на свет, как храмы выкупают право обучать их и развивать силу с тем, чтобы после юные таланты отработали десять лет в домах божьих бесплатно. Потом ученик волен покинуть святые стены и пойти на государственную службу или открыть свое дело. Власти поступают примерно так же. Поэтому бесхозные дарования если и встречаются в наше время, то лишь в какой-нибудь глуши. Как эта Иней, к примеру. Вообще-то, учитывая происходящее, я уже сильно сомневалась в правдивости ее истории.
– Беленькая, как Снегурочка, – продолжал описывать подмастерье Орфин, хотя мы и так прекрасно видели Инну в волшебном «зеркале», наколдованном мастером иллюзий. Полупрозрачный диск, похожий на мыльную пленку, переливался всеми цветами радуги и работал полотном для живописных картин, которые проступали на нем, сменяя одна другую.
С помощью чар Орфин показал нам всех своих учеников, включая ту самую гадалку, упомянутую Артуром, и снова вернулся к блондинке, которая мне совершенно не нравилась. Не только потому, что ее подозревали в заговоре против моей скромной персоны. Меня раздражало в ней все: идеальная внешность, уверенность в себе и таланты, которыми я, фея-недоучка, увы, не обладала. У Инны была длинная белая коса и бледная кожа, как у эдры. Голубые глаза ее завораживали, в них читалась целеустремленность. Наверное, я ей просто завидовала. А еще втайне ревновала к ней своего жениха.
И понимала ведь прекрасно, что Курт подозревает волшебницу в подделке письма, потому и изучает так жадно, но в глубине души ворочался червячок сомнений, напевая мне, что именно такая женщина подходит снежному королю. Сильная, дерзкая, амбициозная и по-зимнему красивая. Мысль, что Инна претендует на место рядом с Куртом, пришла не только в мою перегруженную информацией голову. Орфин с Эдвардом именно этим объясняли ее возможное стремление мне навредить. Но никто так и не понял, каким образом девчонка умудрилась узнать о намерении герцога отправить письмо верховному магу.
Подслушала? Или сама подговорила Рейнфорда? А может, внушила ему что-то, используя навыки, полученные у мастера Орфина? Или воспользовалась помощью все той же Кейтлин, о талантах которой старик тоже прочел нам целую лекцию. Однако, по словам верховного, настоящие озарения у молоденькой гадалки случались очень редко. В остальное время она варила зелья, изучала бытовую магию и раскладывала карты. Обо мне она ничего не знала точно так же, как и я о ней. Так что убивать меня Кейт не было никакого смысла. Да ее в общем-то никто и не подозревал.
Вопросы множились, а ответить на них было некому, потому что герцог до сих пор не вернулся, а Инну так и не нашли. Оставалось строить версии и тешить себя догадками в отсутствие ключевых фигур, способных хоть что-то прояснить. Этим мужчины и занимались, когда в дверь постучали. Правда, не в ту, что вела в коридор, а в ту, за которой скрывалась еще одна гостиная. Не дожидаясь разрешения войти, в комнату впорхнула принцесса София. Она с любопытством оглядела присутствующих, чуть прищурилась, посмотрев на иллюзорный портрет Инны, и, виновато улыбнувшись, сказала:
– Прошу прощения, господа, но мне бы… с феей поговорить.
– Нет! – привычно отреагировал Курт, пока остальные приходили в себя от столь наглого вторжения в их важный мужской разговор.
– Не доверяете, ваше величество? – Ничуть не обидевшись, принцесса с веселым вызовом посмотрела на моего жениха. Почти как на маскараде, когда подходила к нам, чтобы пригласить на очередной конкурс. – Не бойтесь, не украду я вашу невесту, хотя и любопытно было бы поболтать с Брианой… о нашем, девичьем. – Она подмигнула мне, а потом совершенно серьезно сказала: – На самом деле я тут в качестве посланницы от будущей тещи снежного короля. – Не графиней назвала мою мать, что понятно – ради графини она не примчалась бы сюда, а вот ради родственницы полубога – почему бы и нет. – Леди Алавар вспомнила что-то важное и очень хочет сообщить это дочери.
– Так пусть заходит и сообщает! – приглашающе махнул рукой отец Софии. – Мы все с удовольствием послушаем… важное. – Он усмехнулся, подкручивая ус.
– Боюсь, это не для ваших, папенька, ушей, – отбрила его принцесса, подарив ну очень выразительный взгляд. А король «съел», даже не поперхнувшись. – И не для моих, кстати, тоже. Секрет мамы и дочки, господа, – развела руками она. – Так что передать? Леди Алавар ждет в лазурной гостиной. Там тоже стража у дверей, и окна закрыты решетками. Ну же, ваше величество! Комната за стенкой абсолютно безопасна… отпустите Бриану, никуда она оттуда не улетит! Слово принцессы! – Она снова улыбнулась.
– Курт, можно мне… – Я замолчала, заметив в глазах жениха недовольство. А потом подумала, что если сейчас не покажу характер, то пресмыкаться буду всю жизнь, и, нахмурившись, заявила: – Простите, господа, но мне надо ненадолго отлучиться.
Снежный король тихо скрипнул зубами, наблюдая, как я поднимаюсь с дивана. Однако устраивать сцену в духе «кто в доме хозяин» не стал, отговаривать меня – тоже. Он молча встал, подошел к открытым дверям в смежную комнату, окинул взглядом мою маму, стоявшую у окна и нервно теребившую шелковый платочек, после чего сделал странный пас рукой, будто что-то проверяя, чуть поморщился, вздохнул и… милостиво кивнул, позволяя нам пообщаться без его строгого надзора.
– Ну, у тебя и жених… – прошептала принцесса, взяв меня под руку. – Цепной пес, а не мужчина.
– Он просто беспокоится, – объяснила я поведение Курта.
– Да-да… все они так говорят. – София хихикнула, уводя меня в глубь просторной комнаты, в интерьере которой преобладали лазурные тона. – Много чего говорят, – повторила спутница, обернувшись на прикрытую дверь. – Только слова эти – ложь. – Тон ее изменился, и голос тоже стал каким-то другим.
– Что? – Я заартачилась, в удивлении глядя на принцессу, от веселости которой не осталось и следа. – Что с тобой… с вами… Ваше высочество! – воскликнула в панике, когда она выхватила нож, спрятанный в складках черного платья.
– Он мой! – прошипела София, все меньше напоминая себя прежнюю. – Только мой! – И ринулась на меня с явным намерением пустить мне кровь.
Мама же продолжала стоять у окна, будто ничего не происходило.
А тем временем…
Курт услышал ее крик раньше, чем почувствовал призыв магического кристалла, вынес дверь снежным вихрем и ворвался в проклятую гостиную, которая, он готов был поклясться, всего пару минут назад не представляла никакой угрозы. Как и две женщины, явившиеся поговорить с Брианой. Он проверил каждую, но все равно что-то упустил.
Упустил, альгерьевы льды! Самоуверенный болван, поддавшийся на уговоры девчонки!
Вырвавшаяся на свободу сила не желала останавливаться. Заморозив стражей, прибежавших на шум, валявшуюся на полу створку, ковер и пару стульев, которые она сбила, метель принялась покрывать ледяной коркой все вокруг. Лазурная гостиная стремительно становилась белой, а Курт все никак не мог найти Бри, и это нервировало, лишая контроля. Он чувствовал ее присутствие: где-то тут, рядом… но где?!
Король видел мать Брианы, застывшую с бесстрастным лицом, видел принцессу с зажатым в руке клинком, который таял на глазах, рассыпаясь снежным крошевом… таким уместным в зимнем интерьере. Видел и понимал, что убьет обеих, если ему сейчас же не вернут невесту. За спиной что-то отчаянно кричал Эдвард Лучезарный, но полубог не слушал. В ушах его стучала кровь, перед глазами стояла алая пелена, а пальцы сжимались, как и чуть подрагивающие в гневе губы. По ладоням расходились серебристые узоры, глаза начали светиться, волосы – развеваться. Он напоминал снежного демона, готового к атаке, но это почему-то совсем не пугало Софию.
Курт стоял посреди беснующегося бурана и неотрывно смотрел на нее. Его вскинутая рука принесла бы ей пробирающий до костей холод и боль, способную сбить спесь с любого, но брошенное в принцессу заклинание не достигло цели, потому что на пути его, будто из-под земли, вырос невысокий старичок в подбитом мехом плаще.
Орфин, чтоб ему провалиться!
Магический щит, выставленный верховным магом, был на редкость прочным, а выражение лица – решительным. Похоже, чародей приготовился защищать королевскую дочь ценой собственной жизни. Похвально, но глупо! Курт хотел и его обратить в ледяную глыбу, разбив пресловутые чары, полупрозрачным куполом накрывшие их с Софией, но очередной человек преградил ему дорогу, упал на колени и взмолился о пощаде. Несколько долгих секунд до повелителя зимы доходило, что валяющийся в его ногах мужичок в шутовском костюме – тот самый Эдвард, который совсем недавно строил планы о совместных свершениях.
– Не губи мою девочку, молю! – воскликнул… нет, не правитель целого государства – всего лишь отец, испугавшийся за жизнь дочери.
Курт заторможенно моргнул, глядя на него. Что-то щелкнуло в голове, отключая агрессию и включая мозг. Он больше не хотел убивать, крушить, замораживать – ему просто нужна была его фея, которая, как сигнализировали чары, по-прежнему пряталась в комнате. Король снова окинул взглядом гостиную, усмиряя жаждущую крови силу: снежная буря начала затихать, открывая взору запорошенную снегом обстановку.
– Не убивай ее, она не могла, только не она… – лепетал Эдвард, с надеждой глядя на гостя. – Меня накажи, но пощади ее!
Маленький напуганный человечек, готовый унижаться, забыв о том, что он король, ради спасения своего дитя. Странно, но сейчас он вызывал у Курта больше уважения, чем прежде.
– Мне нужна моя невеста и ответы, – произнес полубог… почти спокойно.
– Что угодно, ваше величество! – заверил его Эдвард, по-прежнему не меняя позы. – Только не рубите сплеча. Мы во всем разберемся, Софочка все-все вам расскажет! – Курт жестом показал ему, чтобы поднимался, и тот с кряхтеньем встал, машинально отряхивая одежду. Растрепанный, бледный, с встопорщенными усами и короткой бородкой, заиндевевшей на морозе. Он следил за каждым движением гостя, готовый грудью броситься на защиту дочери.
Тоже похвально и, пожалуй, даже неглупо.
– Отойдите. Оба! – Курт в нетерпении махнул рукой, требуя предъявить ему за неимением феи хотя бы принцессу. Мать Бри он в расчет не брал, она по-прежнему стояла у окна, теребя платочек, и, судя по всему, вообще ничего не видела и не слышала. Король заметил бы, будь на ней чары, значит, внушение… очень мощное и долговременное, раз она до сих пор витает в облаках, хотя ее дочь пропала. – Я должен допросить принцессу.
– А может, мы сами… – пробормотал Эдвард, обернувшись к Орфину. Тот активно закивал, потрясая седыми патлами.
– А может, хватит уже мне перечить? – прошипел Курт. – Или выдадите ее сейчас же, и мы с ней… потолкуем. Или я сотру с земли все ваше королевство вместе с жителями, – ничуть не лукавя, пообещал он.
Эдвард опять посмотрел на Орфина, тот пожал плечами, мол, выбора все равно нет. И пока Курт наблюдал этот немой диалог, вверху под самой люстрой вспыхнуло зеркало незнакомого портала, опалив остатки охранных чар, разнесенных в клочья снежной магией. Из золотого зарева выпорхнула его драгоценная фея: удивленная, растерянная, но живая и невредимая, если не считать порванного сбоку платья. Вернее, порезанного. Значит, клинок был с секретом, раз сумел пробить наложенные на девушку чары.
Оглядев присутствующих, Бриана встревоженно воскликнула: «Мама!» и бросилась к ней, перебирая ножками по воздуху и сжимая на бедрах пышные юбки, чтобы вид снизу не был столь откровенным. Она уверенно снижалась, стремясь поскорее добраться до безучастно стоящей матери, а Курта снова накрыла волна раздражения. Не к нему она кинулась, не его имя назвала… Странно, но ему вновь захотелось крови. Не важно чьей.
– Принцессу сюда, быстро! – приказал он, с трудом удержавшись от желания швырнуть Лучезарного короля в стену или обратить в ледышку, как стражей. – Поговорим, ваше вероломное высочество? – процедил, глядя в холодные глаза той, которая ему совсем недавно нравилась. Слишком холодные… будто стеклянные. И слишком светлые для человека. – Кто ты? – спросил Курт, изучая лицо девушки, покушавшейся на его невесту.
– Я – твоя судьба, Куртрейн Снежный. – Она нагло улыбнулась, ничуть не боясь его гнева. А Орфин, прикрывавший ее магическим куполом, расстроенно покачал головой, искоса поглядывая на подопечную.
– Точно не она! – сказал старик со вздохом. – Вернее, она, но явно не в себе.
– Сними защиту, я должен кое-что проверить. – Курт покосился на Бриану, обнимавшую мать. Мелькнула мысль, что эта женщина тоже может причинить ей вред, но никакой агрессии от леди Алавар не исходило. А жаль. Снежному королю отчего-то очень хотелось разлучить их под благовидным предлогом, чтобы самому обнять невесту и больше никуда не отпускать. Никогда!
– Она не хотела меня убивать, – подала голос фея. – Только ранить. Во всяком случае, именно так ее высочество сказала.
Ранить зачарованным кинжалом… действительно, к чему наносить смертельный удар, когда всю работу сделают снежные чары. СНЕЖНЫЕ! Но кому из окружения Курта так не угодила Бри? Кирстен, кому-то из эдр, в прошлом гревших его постель? В то, что Иней – обычный человек, король больше не верил. Скорее эта девушка – полукровка, дочь снежного духа. Незаконнорожденная, но сильная и умная не по годам. Или просто хорошо осведомленная – не зря же она подалась в ученицы к мастеру Орфину. Наверняка чтобы все тут разнюхать и подготовить почву для своих коварных планов. Только откуда Инна узнала, что они с Брианой явятся на бал? Или, как герцогу, ей это тоже нагадала Кейтлин?
– Но зачем? Зачем ей вас ранить, леди? – схватился за голову Эдвард, отвлекая Курта от размышлений. – Зачем ей вы? И ваш жених тоже! У Софии есть свой. Принц! И это не просто политический брак… они знакомы с детства, постоянно обмениваются письмами, готовятся к свадьбе…
– Ее зачаровали, – оборвал поток чужих оправданий снежный король. – Я просто хочу понять, кто и как. Орфин, опустите щиты, или мне придется их уничтожить вместе с вами.
– Вы не причините Софочке вреда? – напрягся отец околдованной девушки.
– Снятие чужих чар считается вредом?
– Нет.
– Вы сами ответили на свой вопрос. – Курт пожал плечами.
– Но она ведь… не пострадает? – сглотнув, прошептал он.
– Пострадает! – Снежный король мрачно посмотрел на короля человеческого. – Если вы продолжите препираться, чары могут и закрепиться.
Он не то чтобы лгал… всякое случалось, однако в подобный эффект сам не верил. Были у него подозрения насчет вида заклинания, наложенного на девушку, но, чтобы убедиться в своей правоте, ему требовалось к ней прикоснуться, а два остолопа, возомнившие себя спасителями «невинных дев», продолжали мешать. И Бри еще отвлекала! Не так, как раньше, когда он не мог ее найти, но все равно. Отпустила бы уже свою мать и подошла к нему – всем стало бы гораздо спокойнее.
– Орфин? – Эдвард вопросительно взглянул на старика.
– Я тут бессилен, – развел руками тот. – Какая-то сложная снежная магия. Нити заклинания ускользают, едва удается их нащупать. Придется довериться его величеству, ваше… – Он запнулся, запутавшись в словах.
– Опусти щиты! – приказал Эдвард.
Курт спрятал кривую усмешку, поражаясь собственному терпению. Проклятие сделало его мягкотелым. Или не оно, а Бриана? Ведь во дворец он явился ради нее. И ее же подставил под удар! Альгерьевы льды! Вот что случается, когда идешь на поводу у женщины.
– Я вся твоя, Куртрейн, – пропела София, словно издеваясь. – А ты мой! Нам будет очень хорошо вдвоем.
– Непременно, – выдавил он, подходя к ней.
Эдвард с Орфином стояли поблизости, но не вмешивались. Фея тоже замерла, продолжая гладить по волосам мать, но смотрела она сейчас не на нее, а на своего жениха. Неотрывно, напряженно, даже жадно. И во взгляде ее, помимо тревоги, было что-то еще… неужели ревность?
Улыбнувшись невесте, Курт коснулся кончиками пальцев щеки принцессы. Она не возражала. Стояла, не шевелясь, точно жертва, одинаково готовая принять от его руки и смерть и ласку. Глаза ее чуть заметно мерцали, губы подрагивали, дыхание сбилось. А спустя пару мгновений из-под трепещущих ресниц выскользнула хрустальная капля, похожая на крошечный кусочек льда, и… София с тихим хрипом повалилась на пол. Курт дернулся, чтобы подхватить девушку, но его опередил ее отец.
– Что… что с ней? – воскликнул он в испуге.
– Жить будет, – сказал снежный король. – Говорить, надеюсь, тоже. Эй, леди… – позвал он принцессу, бесцеремонно похлопав по щекам. – Очнитесь. Не время падать в обмороки.
Некоторое время спустя…
Мама будто от спячки очнулась. Вертела от удивления головой, пыталась шепотом выяснить у меня, что происходит. Я еле слышно успокаивала ее, обещая все рассказать потом. Все! Да если бы я сама хоть что-то понимала! Курт допрашивал пришедшую в чувство принцессу, а у меня так и стояли перед глазами недавние события.
Вот ее высочество ведет меня под руку, будто мы подружки, хихикает, говоря про моего жениха, улыбается лукаво. Потом резко ее настроение меняется, глаза становятся какими-то странными, точно у сумасшедшей, она произносит непонятные вещи, достает откуда-то нож, источающий серебристый свет, и пытается пустить мне кровь. Бьет не в сердце, не в шею, а по касательной в бок. Словно хочет не проткнуть, а только порезать. Лезвие искрится, ослепляя… или это срабатывают защитные чары Курта? Но София лишь чуть кривится и вовсе не превращается в ледышку, как Артур. Она, как заведенная кукла, повторяет: «Он мой, мой… мой!» а я с криком проваливаюсь в какое-то светящееся зарево, неожиданно ставшее золотистого цвета, и в ужасе думаю, что в руках этой ненормальной осталась моя мамочка.
Удивительно, что феникс до сих пор не проснулся. Хотя поначалу, когда меня охватило сияние, я подумала именно на него. Но минуты текли, а боль не приходила. И кожа не покрывалась узором, что несказанно радовало. Продолжая висеть в центре светового облака, где не было ни разъяренной принцессы, ни мамы, ни лазурной гостиной, я лихорадочно сжимала и терла кристалл, надеясь, что жених спасет меня из ловушки. Но Курт все не приходил, а свет, мягкой вуалью окутавший мою потерявшую в весе фигуру, начал потихоньку рассеиваться, открывая взору удивительную картину.
Я продолжала парить, чувствуя себя пылинкой в солнечном луче. Невероятная легкость, поселившаяся в теле, странным образом успокаивала, вселяя оптимизм. А пейзаж, проступавший вокруг, завораживал своей экзотической красотой и полностью завладевал моим вниманием, делая недавние события какими-то блеклыми, далекими, не важными. Происходящее напоминало волшебный сон, в котором мне было по-настоящему хорошо. Ведь я очутилась в диковинном саду с причудливыми цветами, ажурной беседкой и умопомрачительным видом на море.
Невероятно, но все это растительное великолепие располагалось в пещере, стены которой пронизывали золотые нити, а угловатые выступы, похожие на торчащие из камня кристаллы, светились, точно лампы. Захотелось попасть в беседку и рассмотреть лежавшую на столике книгу, рядом с которой стоял фонарик, напоминавший стеклянный бутон. Его усилий хватало, чтобы в беседке было светло, будто днем, как и во всей пещере, – спасибо загадочным кристаллам. Мне даже не пришлось двигаться, хватило одного намерения, чтобы подлететь к цели. Коснувшись ногами пола, я подбежала к столу и в нетерпении перелистнула желтоватые страницы, уверенная, что именно там найду нечто важное.
– «Феи – создания коварные, мстительные и полигамные», – прочла единственную строчку на весь разворот. – Поли… что?! – воскликнула в недоумении. Отшатнувшись, несколько долгих секунд смотрела на книгу в надежде, что надпись станет другой, но строчки не спешили смазываться, меняя смысл. Нахмурившись, я перевернула очередной лист и озадаченно произнесла: – «Феи исполняют заветные желания людей, но избирают подопечных исключительно по собственному желанию, на спор или ради шутки». – На третьем развороте алыми буквами мигало предупреждение: «Если вы принудили фею работать на вас – бойтесь расплаты!» – Сглотнув от волнения, я открыла новый разворот и повторила за книгой то, что уже читала ранее: – «Феи мстительны».
На следующей странице надпись повторялась, как и на тех, что следовали за ней. Ничего нового в огромном «талмуде» больше написано не было. Только о нашей фейской мстительности и женском коварстве. Значит, именно это мой загадочный сон и хотел до меня донести. Но… кому я должна отомстить? И при чем тут, позвольте узнать, полигамность?
Пока раскладывала по полочкам полученную информацию, антураж снова начал таять в золотом зареве. А в следующий миг я уже висела в смутно знакомой комнате под потолком, в ужасе взирая на полуразрушенный и изрядно заснеженный интерьер, заледеневших на бегу стражей и моего жениха, который выглядел так, будто собирался разнести ко всем демонам несчастный дворец вместе с его обитателями. Стало страшно… за маму! К ней я и метнулась в наивной попытке защитить.
Потом немного успокоилась, заметив, что Курт разговаривает… даже уговаривает нашего короля и верховного мага не мешать ему допросить принцессу. Значит, не все так плохо, как мне показалось сначала. Прислушиваясь к происходящему, я гладила по волосам матушку, шепча о том, как она мне дорога. И в какой-то момент моя самая любимая женщина на свете очнулась от забытья… Не вовремя! Потому что именно сейчас София начала вспоминать свою встречу с Инной на балу.
Пресветлая луна! Эта снежная гадина даже не потрудилась скрыть свою личность, как будто нарочно хотела, чтобы Курт знал, кому будет обязан смертью очередной невесты. По словам жениха, волшебный клинок, попавший в комнату с помощью мини-портала, был отравлен ядом чар, как и сама София, в глазу которой обнаружилась «ледяная слеза» – одно из заклинаний, доступных только снежным духам и снежным же богам. В неактивной форме его вычислить невозможно, оттого король сразу и не распознал ловушку.
– Бри, подойди, – позвал он меня. Я колебалась, боясь оставить маму, вцепившуюся в мою руку. – Бриана! – В голосе Курта послышался приказ, приправленный острым перцем тщательно сдерживаемого раздражения.
– Мама, извини, – шепнула я, подарив ей ободряющую улыбку, и пошла к жениху. Если зовет, значит, нужна – хватит на сегодня показывать характер… чревато!
Оказавшись рядом с Куртом, тут же угодила в его объятия. Крепкие и неожиданно теплые, несмотря на холод в полуразрушенной гостиной. Мысль, что такое поведение неуместно, раз мы здесь не одни, растворилась в понимании – сейчас не та ситуация, когда стоит об этом переживать. А вот о спокойствии его снежного величества подумать следовало. И, как выяснилось, залог этого самого спокойствия – я, прижатая к мерно вздымающейся мужской груди.
Я буквально кожей ощущала, как уходит напряжение, возвращая королю привычную холодность. Внешнюю, конечно же, – кому, как не мне, было знать, что этот снеговик вовсе не отмороженный истукан, хотя порой и кажется таковым. Кому, как не мне… хм. А ведь я сама знала его всего пару дней. Откуда же тогда взялась эта уверенность? Наверное, все дело в неприятностях, которые сыпались на нас как из рога изобилия и вопреки негативной окраске сближали.
– Золотце, ты в порядке? – шепнул жених мне в макушку.
Высокий он все-таки! Выше меня на целую голову. Я по человеческим меркам тоже не крошка. Хрупкая – это да, но не низенькая. Рост у меня выше среднего, однако рядом с Куртом я неизменно ощущала себя маленькой, и мне это очень нравилось. Мне вообще многое в нем нравилось, что хорошо, учитывая наши планы на будущее. Сейчас феникс проявил милосердие и не стал добавлять огонька снежным каверзам, но где гарантия, что завтра он снова не расправит крылья в попытке меня уничтожить?
– Да… – пробормотала я, согреваясь в мужских объятиях, наслаждаясь близостью жениха, его надежным плечом и запахом морозной свежести, витавшим вокруг. – Теперь в порядке, – добавила увереннее.
Эдвард с Орфином хлопотали над принцессой, предлагая ей водичку, накидку, что-то еще. София тяжело дышала, будто после бега, обмахивалась веером, хотя тут было холодно, и без конца повторяла, как ей жаль. Мама наблюдала за всем этим, стоя у окна, отойти от которого не решалась. А я продолжала греться в кольце мужских рук и слушать ровно бьющееся сердце жениха. Успокоился мой король – уже счастье!
– Феникс не давал о себе знать? – продолжал выпытывать он.
– Удивительно, но нет. Может, я просто не успела по-настоящему испугаться? Все случилось так быстро…
– Может быть. – Я по голосу распознала его улыбку. – Тот золотой портал… ты сама его открыла или кто-то помог?
– Не знаю.
– Ладно, потом выясним. Дома. Не ранена? – уточнил Курт, чуть отстранив меня, чтобы рассмотреть внимательнее. Полагаю, он делал это и когда я утешала маму, сейчас же просто проверял, не упустил ли что-нибудь – урок с походом в «безопасную» гостиную мы усвоили оба.
– Вроде нет. – Я чуть нахмурилась, прислушиваясь к собственным ощущениям. – Но платье пострадало. Странно, что ее не задели охранные чары. Вспыхнули и погасли, точно елочные огоньки.
Я инстинктивно прикрыла ладонью бок, невольно вспомнив прикосновение клинка к расшитому лифу, звук падающих на пол драгоценных камней, срезанных с него, сумасшедший взгляд Софии и маму, не обращавшую на это никакого внимания. Передернув плечами, снова прижалась к Курту – такому надежному и сильному. Рядом с ним все беды казались незначительными. И даже проклятие, грозившее мне смертью, теряло свою силу. Он – мое лекарство, мой защитник и мой будущий муж. Мне нестерпимо захотелось остаться с ним наедине, чтобы не думать о приличиях, свидетелях и маме, которая не спускала с нас глаз, мешая насладиться моментом.
– Раны нет, иначе бы кровь окрасила ткань, – пробормотала я, смущаясь собственных желаний.
– Лучше убедиться, – решил жених, открывая портал в туманную пещеру.
– Стой, подожди… – забеспокоилась я. – Как же мои родители? Ты обещал забрать их с собой! – Посмотрела на маму, она уже успела взять себя в руки и из растерянной женщины с бегающими глазами превратилась в леди с гордо поднятой головой и полным достоинства взглядом. – А его величество и ее высочество? – поймав настороженные взгляды обоих, спросила я. – Вы ведь не договорили! О «ледяной слезе», об Инне и ее намерениях…
Уходить хотелось и не хотелось одновременно. А воронка плевалась снегом, продолжая неотвратимо раскручиваться. Шаг туда – и дворец сменится туманной «рекой», которая унесет нас в тишину и безопасность Сноувиншира. Соблазнительно, но… неправильно как-то. Или, наоборот, правильно?
– Все, что знала, принцесса уже рассказала. Вернее, все, что хотела передать мне Иней. – Губы его дрогнули в слабой улыбке. А мне вдруг так сильно захотелось их поцеловать, что на весах сомнений чаша однозначно склонилась в сторону ухода. – Найти девчонку все равно никто не смог, что в общем-то с ее способностями неудивительно. Ждать же нового покушения на тебя, Золотце, я не намерен. Хватит на сегодня злоключений! В моем замке тебе будет безопаснее.
– Уверен?
– Да. К тому же дома, подозреваю, я смогу узнать об Инне даже больше, чем здесь.
– А если…
– Позже, Бри. – Он снова поцеловал меня в волосы. – Все обсудим позже. – А потом сказал, обращаясь к Эдварду: – Комната, как и ваши люди, оттают в течение нескольких часов. На днях к вам явится мой поверенный, чтобы детально обсудить все условия нашего соглашения. Если за это время вам все-таки удастся разыскать Инну, отправьте весточку с ней. – Курт дунул на раскрытую ладонь, и с нее снежным вихрем вспорхнула белая птица с синими глазами. Небольшая, юркая и подозрительно живая для почтового заклинания.
Я прекрасно понимала, что жених возится с нашим монархом исключительно из-за меня и моей семьи, и ценила это. Очень! Подлетев к его Лучезарному величеству, птаха тихо курлыкнула и опустилась на спинку чудом уцелевшего кресла, в котором сидела притихшая принцесса. Эдвард кивнул, явно довольный, что о нем не забыли. Извинений за учиненный погром он, естественно, не ждал. Да и с чего бы? Это ведь в ЕГО дворце ЕГО собственная дочь чуть не убила невесту снежного короля. Счастье, что полубог не отправил их всех к праотцам за такую провинность и не завалил наше королевство снегом по самые крыши. Зато мама моя молчать не стала.
– Как же так? – воскликнула она, подходя. – Вы ведь обещали погостить у нас! Отец с Ами все распланировали, включая меню и посещение храма Зимы…
– Не сегодня, леди, – довольно жестко оборвал ее речь Курт, делая пас рукой, будто что-то проверяя. Хотя почему будто? Наверняка решил убедиться в отсутствии «ледяной слезы» или каких-нибудь других сюрпризов на моей маме – не просто же так она впала в тот транс. – Как и говорил, я пришлю за вашей семьей экипаж. В ближайшие дни, – добавил он, поймав мой полный надежды взгляд. – А пока, уверен, его величество обеспечит вам охрану и позаботится о благополучном возвращении в поместье Алавар. Не правда ли, Эдвард? – Курт посмотрел на нашего короля, и тот сразу же на все согласился, чем окончательно меня успокоил. Охота, конечно, шла не на моих родных, но за их безопасность я тоже опасалась. – Будьте готовы к путешествию, если не передумали посетить мой замок.
Мама кивнула, хотя и не так радостно, как наше величество, затем порывисто обняла меня, смахнув непрошеную слезу, и шепнула на ухо:
– Помни, Золотце, он тебе еще не муж. – Я удивленно моргнула, не понимая, к чему она клонит, а графиня уже отступила, выдавив вежливую улыбку. Спросила бы, что она имела в виду, но при женихе обсуждать это было неудобно, да и Эдвард с Орфином, делая вид, будто заняты принцессой, продолжали прислушиваться к нашему разговору.
– Идем. – Курт потянул меня в портал, ждавший за спиной.
– Мама, передай папе и Амелии, что я люблю их и жду! – крикнула, потерявшись в белесой хмари.
– Лучше бы ты меня любила, – проворчал жених, снова обнимая и вовсе не так целомудренно, как во дворце.
– Одно другому не мешает, – шепнула я, подставляя губы для долгожданного поцелуя.