— Ва-арфоломейчик, — разнеженная Ева лежала поперек кровати, свесив одну руку вниз, — я не то чтобы колдовать, я не могу пошевелиться. Похоже, ведьма плохого не посоветует.
Утро началось с любви, губы Евы горели от поцелуев, кожа покраснела после горячего душа, во всем теле чувствовалась блаженная усталость. Еве было жарко и хорошо. Она прислушалась к себе. С каждым ударом сердца по венам вместе с кровью свободно текло колдовство. К чувству магии оказалось на удивление легко привыкнуть.
Сейчас Ева была расслаблена и спокойна. Варфоломей же, напротив, был полон сил и готов свернуть горы. Черт очень серьезно отнесся к словам Веры и решил, что в этом деле лучше перебдеть, чем недобдеть. Еще он попробовал несколько трюков и теперь точно знал, что Еве понравилась пикантная возможность хвоста, которым он пару раз шлепнул ее по попе.
— Варфоломей, еще так рано! — Ева посмотрела на часы. — Семь утра. А что, если я посплю до десяти?
— Конечно, — сказал черт и набросил на свою ведьму одеяло, окончательно лишая ее возможности пошевелиться.
— Варфоломей, — совсем засыпая, пробормотала Ева, — я тебя…
Она не договорила «люблю», сон накрыл ее темной уютной волной. Черт заботливо подложил Еве под голову подушку, а под бок — кота и решил немного прогуляться.
Быстро одевшись, он вышел на улицу и вдохнул московский воздух. Пахло тухлыми яйцами и жженой капустой. Похоже, где-то опять произошел очередной выброс, и нормы содержания в воздухе каких-нибудь неполезных веществ были превышены в несколько раз.
Варфоломей шел без всякой цели, ничего не замечая вокруг, и мысли его вернулись к новому роману. Черт был собой весьма доволен. Под его чутким руководством главный герой начал вести себя адекватно и значительно улучшил тактику и стратегию своего войска. Вместе с Варфоломеем он провел несколько кровавых сражений, и, поскольку в книге несколько раз указывалось, что этот темный герой — настоящий монстр, теперь он вполне оправдывал свое звание. И все благодаря прилагательным. Прилагательные — это самая могущественная часть речи. Они определяют отношение ко всему действию. Существительные и глаголы могут быть одни и те же, но из-за прилагательных история меняется кардинальным образом: по улице шла красивая девушка или по улице шла безобразная девушка.
Также черт подкорректировал поведение героини. Автор указывал, что она хитрая коварная бестия, которая также возглавляет небольшую армию. Варфоломей придал ей черты одной знакомой демоницы. Образ получился живой и яркий. Героиня манипулировала, лгала и соблазняла. Варфоломей уже предвкушал встречу любовно вылепленных им героев, когда его мобильный заиграл веселенькую мелодию. Амадей позвонил, чтобы договориться о встрече в центре города. Зачем — не сказал, но голос звучал напряженно.
Варфоломей оставил лингвистические размышления, быстро дошел до метро и буквально через полчаса был на месте.
Черти прогуливались по Красной площади среди немногочисленных туристов.
— Да, Москва сейчас другая совершенно, — сказал Амадей, — но мне нравится. Чище стало. Единственное время, когда я скучаю по старой Москве, — это зима. Ты-то через пару месяцев увидишь мерзкую слякоть и кашу под ногами. Все будет серое и унылое. Хорошая обувь буквально растворяется от химикатов. А вот я помню белоснежную Москву, скрипучий снег. Морозец. Правда, пробки проклятые всегда были. Сани, тройки… Как встанут — ни пройти, ни проехать.
— Зачем ты хотел встретиться, Амадей?
Амадей насупился.
— Что-то происходит, Варфоломей. Предчувствие у меня нехорошее. Напряжение в воздухе.
— В новостях сказали, что это выброс, — поделился Варфоломей, который завел привычку часто проверять новости и сверяться с погодой в приложении.
Он, конечно, понимал, что Амадей говорит совершенно о другом, просто немного подкалывал друга. Троллил.
Амадей внимательно на него посмотрел и уловил улыбку.
— Смеешься. А я, между прочим, сейчас серьезно говорю. И надо же так случиться накануне нашей с Верой годовщины? Ты, кстати, про костюм подумал? Для маскерада?
— Еще нет. Так что тебя тревожит, Амадей?
Безрогий черт не ответил на вопрос. Но глаза его слегка затуманились дымкой воспоминаний:
— Как-то одну годовщину мы с Верой решили отметить обыкновенно. Я ей подарил пароварку, а она мне — целую коробку с черными носками. Тридцать одна пара. Ровно на месяц. Представляешь, такая романтика повседневности.
Рыльце Амадея дернулось, затрепетало:
— Помню, как-то в прошлом или позапрошлом веке я свалился с какой-то неведомой хворью. Мог только лежать на печке и стонать. Так Вера меня вылечила. Чай с малиновым листом давала и припарки делала. А память у нее какая! М-м-м… вот просила она меня полочку прибить. Мы уже пять домов сменили, семьдесят лет прошло, а она эту полочку помнит. И раз в полгода обязательно напомнит: «Повесь полку на кухне, Амадей».
Варфоломей сказал:
— Я вчера виделся с Верой. Она мне в одном деле помогала. Говорит, что ты пропадаешь где-то, Амадей.
Амадей подозрительно посмотрел на Варфоломея, пытаясь решить, стоит ли серьезно ревновать.
— И зачем ты виделся с Верой Сергеевной? — голос его завибрировал. Между чертями возникло напряжение. Казалось, достаточно одной искры, чтобы ситуация воспламенилась и приняла нехороший оборот.
— Амадей… у меня к Вере было исключительно колдовское дело.
Безрогий нахмурился.
— Я там и сям кручусь, слушаю, выспрашиваю. Хотят, Варфоломей, опять по ведьмам ударить. Не нравится мне, что про срок жизни опять начались разговоры. И в Москву всякие темные личности подтягиваются. Тут одна сорока на хвосте принесла, что ловец за нечистью к нам скоро пожалует. А еще в моей пекарне побили окна и украли три килограмма булок по особому рецепту… Правда, на этот счет у меня есть догадки. Это я так, для красного словца. Но обстановка накаляется.
На это заявление Варфоломей только равнодушно пожал плечами. Он вспомнил Зайцева, который попытался приставить к нему нож, и подумал, что с такими легко справится.
— Не очень-то они сильны, охотники эти, — поделился он своими выводами. — Почему ты мне ничего не сказал про какой-то Совет? Ко мне как-то подошли на улице трое.
— Ой, ну что про них говорить? — удивился Амадей. — И так же все понятно. Небось очередной Зайцев. Знаю я их семейку. С сынком дел не имел, но с прадедом его, дедом и отцом приходилось. Фанатики, сами себе правила написали и сами же им следуют. Нам от этого ни горячо, ни холодно. Были бы опасны, я бы тебе сказал. Нет… ты бери выше.
— Выше куда? — спросил Варфоломей и посмотрел на небо.
— Не так высоко. Не настолько. Пойдем до Библиотеки Ленина, а там мимо дома-музея Шилова и прямо по улице, — предложил Амадей.
Черти бодро зашагали по Москве.
— Так вот, про «выше», — вернулся к теме Амадей. — Понимаешь, у меня все было на мази. Люблю жадных людей. С ними приятно иметь дело и всегда можно договориться. Вышел я на тех, кто над Зайцевыми. Небольшая любезность с моей стороны, и имя Веры должно было исчезнуть из всех гадких списков. И что я вчера узнаю? Этих прекрасных жадных людей, которые так охотно со всеми сотрудничали, отправили к демонам, а на их место поставили лютых нечистефобов и демононенавистников.
— К демонам отправили? Повысили? — поинтересовался Варфоломей.
— В смысле, порешили их. Как вообще можно существовать в таких условиях? — сокрушался безрогий, блестя черными глазами. — Никакой стабильности. Невозможно планировать даже на век вперед. Обязательно какая-нибудь смута.
— Кстати, о ведьмах, — вставил Варфоломей. — Понимаешь… тут такое дело… У меня случайно завелась ведьма. Точнее, больше времени мы проводим у нее, поэтому будет правильнее наоборот.
— Это хорошо, — сказал Амадей. — Так, в Москве я знаю Марианну, Юлию… ну, Дарья Поликарпова, хотя очень сомневаюсь. Еще…
— Нет, — сказал Варфоломей. — Понимаешь, так получилось, что Ева — новая ведьма. Вера поэтому приходила, обещала научить силой управлять. А то у Евы колдовство какое-то особенно дикое.
Амадей даже остановился:
— Как? — выдохнул он.
Варфоломей только развел руками:
— Предметы двигает.
— Нехорошо, — сказал Амадей, — нехорошо. Ну да что уж теперь. Придется тебе, Варфоломей, быть повнимательнее. Приглядывай за ведьмой.
— Слушай, — Варфоломею неожиданно пришла в голову очень простая идея, — а нельзя ли этот Совет того… как ты сказал… к демонам? И никаких проблем больше не будет. Выловить их всех — и кр-р-рх.
Черт выразительно провел рукой по горлу.
Амадей скривился:
— Думаешь, ты первый, кому в голову приходит столь блестящая мысль? Не первый. Будь все так просто, уже давно никакого Совета не было бы, по улицам разгуливали ведьмы, а вместо атомной бомбы люди бы сделали что-нибудь магическое. Нет, Варфоломей, это не метод. Так нельзя. Должны быть в мире какие-то правила и устои. Я за хорошо организованный хаос, который тяготеет к порядку.
Ева пила кофе, когда в дверь позвонили. Она посмотрела в глазок, отчего-то ожидая увидеть там ведьму. Очень занимал вопрос: как обучают колдовству и есть ли какие-то школы магии? Сейчас же такое время, что учат всему: как одеваться, как ходить, как говорить, как танцевать, как рисовать, как понимать книги… Так что где-то должны учить и колдовать. Наверняка даже диплом дают с большой красивой печатью. Но на лестничной клетке стоял мужчина в синем комбинезоне.
— Проверка газового оборудования, — сообщил он и ткнул в глазок удостоверение.
Ева открыла дверь и еще раз внимательно ознакомилась с документами. Зверев Андрей Викторович. Фамилия, имя и отчество были совершенно обыкновенными и почти мгновенно улетучивались из памяти.
Сотрудник газовой службы оказался аккуратным. Достал из сумки бахилы и прошел на кухню. Там он очень внимательно посмотрел, не закрыты ли вытяжки, удостоверился, знает ли Ева, что делать, если почувствует запах газа.
Ева знала. Нужно открыть окна, не включать и не выключать свет или другие электроприборы и позвонить в газовую службу.
Газовщик очень внимательно осмотрел то, как соединяется труба. Дал расписаться в двух бумажках. Он вообще был очень внимательный, а его цепкий взгляд улавливал каждую деталь обстановки квартиры.
Григорий смотрел на незнакомца с подозрением, а когда тот сказал дежурное «Какой хороший котик», выгнул спину и с шипением отступил из кухни.
Казалось, рядовая проверка. Но помимо визитки с телефоном газовой службы мужчина оставил за плитой маленькую, на вид очень древнюю монетку с почти истершейся чеканкой, покрытую странными пятнами, напоминающими кровь.
Правда, Ева об этом даже не подозревала. После ухода газовщика она честно пыталась заниматься рутинными делами, но в результате обнаружила, что сидит в Интернете в поисках костюма для предстоящего маскарада. Или, как говорили черт и ведьма на старинный манер, «маскерада».
Подробных инструкций по подбору костюма у Евы не имелось. Знай она тему вечеринки, стало бы значительно проще. Первой мыслью было одеться ведьмой. Захотелось примерить остроконечную черную шляпу и длинное платье с глубоким вырезом. Но мысль Ева отвергла как банальную. Слишком очевидно. И потом, уместно ли? Если она на самом деле ведьма и оденется ведьмой, получится никакой не маскарад. Это как если бы Варфоломей вырядился бы чертом.
Ева рассматривала разные образы. Алиса в Стране чудес — пышная юбка и полосатые колготки, а на голове бантик. Но не с ее цветом волос. Все-таки сейчас она натуральная брюнетка. Быть может, Белоснежка? Ева улыбнулась, представив Варфоломея в костюме гнома. А если нарядить Григория в колпачок, их можно будет назвать «Белоснежка и два гнома».
Попались очень красивые фотографии с венецианских карнавалов. Пышные платья, причудливые маски. Занятно. Но не слишком ли? Ева отмела парчовые сарафаны и кокошники как направление. По понятным причинам не стала рассматривать костюмы гусеницы, пчелы, панды и зомби. Она никогда не думала, что у нее возникнут проблемы с тем, в чем пойти на чертов праздник.
Ева снова вернулась к образу ведьмы. Платье черного цвета с глубоким декольте можно надеть, и не один раз. И шляпа… весьма пригодится на тот же Хеллоуин. И вообще образ довольно универсальный. В жизни немало случаев, когда можно нарядиться ведьмой.
Звонок Варфоломея отодвинул мучительный выбор. Черт очень своевременно пригласил Еву на обед.
Ева вошла в ресторанчик Всю дорогу она переписывалась с Софийкой, которая слала кучу фоток с кенгуру и австралийскими аборигенами. Оторвав взгляд от экрана смартфона и оглядев зал, Ева оторопела.
Варфоломей был не один, а с другим чертом, и они тихо беседовали. То, что это был черт, не вызывало сомнений. Больше всего Еву шокировало настоящее рыло. Нет, смотрелось оно весьма органично. Даже симпатично. Можно сказать, черт был по-своему привлекателен. Темные кудри, пронзительные черные глаза.
Варфоломей заметил Еву и приветливо помахал рукой. Ева решила, что бежать или делать вид, что они незнакомы, было бы глупо и просто невежливо. «Подумаешь, еще один черт? — говорила она себе. — Черти бывают разные!» Внутренний голос услужливо пропел: «Черные, белые, красные».
Стараясь дышать ровнее и улыбаться как можно непринужденнее, она подошла к столику.
— Ева, познакомься, это Амадей.
Амадей галантно поднялся и пожал руку. Ева отметила, что когти у него аккуратно заточены. Интересно, где делает маникюр? Ходит в салон или сам вечером? Она приказала своему воображению остановиться, но уже очень ярко представила Амадея сидящим в ванне с густой белой пеной и подпиливающим когти на руках. Почему-то воображение посчитало важным скрыть буйные чертовы кудри под шапочкой для душа.
— Очень приятно, — сказала Ева.
— Амадей тоже черт, — шепотом сообщил Варфоломей, хотя этот комментарий был излишним.
— Я поняла.
— Так-так-так, — сказал Амадей, и Еве стало немного неуютно под его взглядом. В самой глубине зрачков черта бликовали малиновые всполохи. — Так-так-так, — повторил он и глубокомысленно добавил: — Значит, вот оно как.
— Вера, с которой ты вчера познакомилась, ведьма Амадея, — продолжил Варфоломей. — Это к ним мы идем на годовщину.
— Да, и, между прочим, Ева, — Амадей сделался несколько суровым и нахмурился, — Варфоломей очень несерьезно отнесся к выбору костюма. Оказывается, он этим вообще не занимался. Поэтому я надеюсь на вашу сознательность.
Черт обворожительно улыбнулся.
У Евы на языке вертелась тысяча вопросов, но первым с губ сорвался вопрос о костюме:
— А есть ли у вечеринки какая-то тема? Я пытаюсь определиться с костюмом, но не знаю, что выбрать.
— Ева, ты еще не посмотрела меню. Мы-то с Варфоломеем уже заказали.
Она послушно открыла книжечку.
— Рекомендую попробовать во-о-от эту рыбку, — подсказал Амадей.
— Хорошо, — покладисто согласилась Ева.
— Насчет костюма. В этот раз мы решили не ограничивать гостей. Всех ждет абсолютная сборная солянка! А то вечно кто-то ноет, мол, я в этом веке жил, а я — в том… а вот я против этой темы… А еще есть у меня один знакомый. Так вот, какую бы тему мы с Верой ни выбрали, он обязательно разденется. Кстати, он у всех так себя ведет.
Ева выразительно посмотрела на Варфоломея.
Амадей разлил воду по стаканам.
— Этот демон очень удобно устроился, не тратится на костюм. А когда его пробуют призвать к порядку, делает круглые глаза и говорит, — «Я в костюме Адама».
Ева попала под обаяние Амадея. Раз можно как хочется, она все же станет настоящей ведьмой в остроконечной шляпе.
— А, Ева, спешу вас поздравить, — очень официально вдруг заявил Амадей.
— С чем же?
— С новым статусом. Ты теперь тоже нечистая сила.
Безрогий черт улыбнулся, но улыбка тронула только губы, глаза же остались очень серьезными, в них не было ни грамма веселья. Он предвкушал весьма бурный скандал, который устроит Вере за то, что не рассказала о новой ведьме.
А потом — не менее бурное примирение.