Я сидела на краю постели и смотрела на спящую Лилианну. Рита с Тарой сменили ее желтое платье на ночную сорочку, чтобы одежда не стесняла движений. Волосы заплели в свободную косу, конец которой кольцом свернулся на соседней подушке. Накрыв девушку одеялом, служанки покинули спальню и затаились в гостиной. Как минимум одна из них. Я же предпочла остаться рядом с подругой, чтобы еще немного подождать, вдруг она все-таки очнется?
Лекарь, которого Ивар в очередной раз выдернул из постели, признал, что молодая леди под действием какого-то зелья, однако с ходу определить его состав не смог. Он забрал остатки конфет и клятвенно пообещал, что, несмотря на позднее время, встретится с главой местной гильдии целителей для проведения необходимых тестов. Как только выяснит, отчего графиня уснула беспробудным сном, пришлет отчет по магпочте лично его светлости. Естественно, суетился этот уважаемый господин не за просто так, а за хорошее вознаграждение, часть которого унес в тугом кошельке, а вторую намеревался получить после выполнения задания.
Забавно, но все, кто был в курсе произошедшего с Лилей несчастья, сочувствовали девушке и пытались помочь. За деньги или нет – не важно. Главное, что никто не остался равнодушным, узнав историю о спящей красавице, вкусившей отравленные конфеты. Слуги, принц, герцогиня, маги и еще несколько посвященных господ – каждый желал бедняжке скорейшего пробуждения, особенно Дарий, которому юная графиня действительно нравилась. И только родственники отказались прибыть в поместье Элорик, чтобы поддержать Лилианну. Более того, они заявили, что нечто подобное от нее и ожидали, мол, сама себя усыпила, чтобы под благовидным предлогом выбыть из королевского отбора.
Переубеждать их герцог не стал. Откланялся и ушел порталом: так же, как и прибыл, планируя в кратчайшие сроки доставить любящих родителей к постели захворавшей дочери. Любящих… ха! Несмотря на неприязнь к этим странным людям, волю чувствам Ивар дал только здесь, со мной, когда, не выбирая выражений, назвал представителей древнего рода бессердечными упырями, зацикленными на своем прогнившем величии. И я с ним полностью согласилась.
Выходит, Лиля не преувеличивала, рассказывая о родне. Они не любили ее, не ценили, зато с успехом использовали в корыстных целях. По всему выходило, что мать с отцом не кинулись бы к младшей дочери, даже если бы она умирала. Счастье, что выжила! Хотя, по словам лекаря, печальный исход исключать тоже было нельзя. Искра жизни слабо пульсировала в девушке, теплилась, но не горела. И все это по моей вине!
Муж, конечно, пытался убедить меня в обратном, и я даже кивала, признавая его правоту, только душа все равно рвалась на части, хотя слезы на глазах давно высохли. Отравить или, точнее, усыпить хотели не Лилианну, а меня. Ведь сладкий подарок предназначался именно мне, причем с извинением, проигнорировать которое я вряд ли бы смогла. Не реши тогда Ивар устроить мне прогулку в храм, на полу мы с подругой лежали бы вместе.
А вышло вон как: я цела, невредима и до противного бодра, а она застряла в царстве грез, в которое нам не пробиться. Снотворческий дар, как и сновидческий по-прежнему не откликались. Я пыталась призвать Анжелу, но ничего не выходило. Герцог даже успокоительным отваром меня напоил, все равно не сработало. Я как будто разучилась спать совсем, зато Лиля, напротив, только этим и занималась.
Единственное, что радовало в сложившейся ситуации, – убить меня не пытались. Желай «вампир» это сделать, добавил бы в конфеты яд. То же и в случае с Иваром, который чуть не потерял контроль над тьмой. Преступнику куда проще было бы отправить герцога к праотцам, когда в руках сосредоточена такая магическая мощь, а не надеяться на пагубное влияние тьмы. Ивар и без меня вполне был способен потягаться со своей стихией, я просто переключила ее внимание на себя, вмешавшись в ритуал.
Значит, смерти его тоже не хотели. Просто не рассчитали с объемом украденной силы. А может, планировали изолировать магистра на время, убрав ферзя с игровой доски, чтобы добраться… до кого? Неужели, как в шахматах, главная мишень – король? Точнее, принц, который скоро им станет. Но почему тогда покушались на нас с Иваром? Чему мы с мужем так сильно мешаем?
– Свадебным планам, – ответила я на собственный вопрос и осторожно погладила подругу по холодной руке. Совсем ледяная!
Тяжело вздохнув, подтянула повыше одеяло, накрывая ее до самого носа. Лиля даже не шелохнулась. В своей неподвижности она напоминала покойницу. Мысленно обругав себя за упаднический настрой и скверные ассоциации, я пересела в кресло и взяла с подноса какао, оставленное для меня Ритой. Согревая ладони о еще теплую чашку, начала перебирать финалисток отбора, готовых на все ради победы, да так и замерла, не сделав глотка. Ведь Лиля была в числе победительниц, и именно она любила те конфеты, что прислал лжегерцог!
Вдруг мишенью была вовсе не я? Что, если одна из невест Дария (или ее тайный помощник) таким оригинальным способом устраняет конкуренток? Не умерла, но уснула, значит, выбыла из гонки за приз королевских кровей – чем не вариант? А Ивара пытались убрать со сцены, чтобы не мешал осуществлению этого подлого плана. Хм… тогда, получается, я в безопасности? Зря муж выставил охрану у дверей и велел Рите стать моей тенью. Правильней было бы приставить стражу к оставшимся финалисткам!
Озаренная новой идеей, я вскочила на ноги, едва не расплескав какао. Желание срочно найти герцога и поделиться с ним выводами разбилось об один-единственный вопрос: «Где его искать?» Оставляя меня тут под зорким оком верных слуг и одной маленькой кошки, дремавшей в ногах Лилианны, Ивар сказал, что сам зайдет за мной, когда переговорит с принцем и магами.
Понимая, что бегать по замку, выясняя, куда именно отправился герцог с компанией, опасно, я снова опустилась в кресло и принялась маленькими глотками потягивать какао. Уж оно-то точно не отравлено, потому что его проверил и одобрил мой супруг. Горьковатый шоколадный вкус настраивал на умиротворенный лад, навевая легкую сонливость, и мне подумалось, что, быть может, дар, который я так упорно призывала, возвращается.
Убрав на поднос чашку, я откинулась на высокую спинку, положила руки на подлокотники и смежила веки, пытаясь расслабиться. Сначала по привычке представила Анжелу, но это, как и раньше, ни к чему не привело. Тогда я воскресила в памяти лицо Лилианны: ее улыбку и забавную светлую челку, падающую на прищуренные зеленые глаза. Без толку! Я могла вспоминать кого угодно, но образы не оживали, не становились самостоятельными. Они были лишь плодом моего воображения или порождением памяти.
Магия не откликалась, и все же я чувствовала ее где-то глубоко внутри. Меня не лишили дара, а только приглушили его, уменьшили, усыпили. Но он по-прежнему был со мной, и это вселяло надежду. Не желая сдаваться, я начала думать о муже. Вдруг получится достучаться хотя бы до него, и мы снова встретимся во сне, как тогда, под куполом с облаками. Не знаю, как долго я просидела, пытаясь связаться с Иваром. Когда же окончательно уверилась в своей снотворческой недееспособности, снова вернулась к Лилианне, чтобы проверить ее состояние.
Она в отличие от меня крепко спала, не меняя позы, будто отныне мой дар принадлежал ей. А может, так и было? Задумавшись над очередной бредовой версией, я присела рядом с графиней. Голова стала «чугунной», и поначалу я решила, что это от переизбытка мрачных мыслей. Когда отяжелели и веки, насторожилась, но паниковать не стала, радуясь пусть странному, но все же сну, близость которого ощутила. Сознание все еще активно работало, а руки слабели, как в общем-то и ноги, и прочие части тела. Попытка подняться успехом не увенчалась. А спустя пару секунд я тряпичной куклой рухнула на кровать рядом с Лилей и провалилась в прожорливую воронку неприятного, тревожного сна. Вещего, но… не такого, как раньше!
В загадочном видении я стала тенью, которую влекла вперед неведомая сила. Меня направляли, вынуждая подчиняться незримому кукловоду. Я скользила по стенам, пряталась по углам, подслушивала и подсматривала то, что видеть не хотела. Ивар – мой муж, любовник… мой первый и единственный мужчина, с которым я мечтала прожить всю жизнь, стоял возле освещенного луной окна с бокалом вина в руке и с вожделением взирал на Глорию в легком шелковом пеньюаре, медленно идущую к нему. Шаг, второй… как ножом по оголенным нервам! Я дернулась от боли, заметалась. Или это сквозняк всколыхнул пламя свечей, горевших на подоконнике? Не магических ночников, не люстр и не бра, а именно свечей: горячих, как страсть, которая читалась во взгляде МОЕГО мужчины.
– Наконец-то мы вместе, ко-о-отик, – кокетливо протянула белокурая тварь, по-хозяйски обнимая Ивара. Он не оттолкнул ее, не высмеял, не отправил искать развлечений в другое место. Крепко обняв, герцог сжал в кулак распущенные волосы блондинки, вынуждая запрокинуть голову назад, затем наклонился и провел языком по ее щеке. Глория застонала от удовольствия, маг зарычал от него же, а меня всю затрясло от омерзения. – Продолжай! – потребовала мерзавка, демонстративно облизывая накрашенные губы. – Ты мой, Ивар! – заявила она, запуская пальцы под его рубашку. – Я твоя леди А-а-адамс. Ты правильно сделал, что выбрал меня, а не Мику. Наивная дурочка до сих пор, наверное, верит в твою искреннюю привязанность. Глупая серая мышь! Ха-ха-ха…
Смех сводной сестры вызвал желание заткнуть уши, а лучше рот… ей… кляпом! Но как это сделать, когда ты просто тень на стене?
– Дурочка, – согласился с Глорией герцог, не подозревая, что слова его ранят меня хуже кинжала. Вот и разгадка сновидческой шарады: Ивар, Агата… что их связывает? Конечно же Глория! Мой муж пожирал глазами кукольное личико блондинки, любуясь ею, наслаждаясь тем, что сейчас она полностью в его власти. Рука Ивара коснулась девичьей щеки, пальцы медленно заскользили к подбородку и вниз по длинной шее, лаская ее, изучая… как когда-то мою. Было так обидно и больно, что я застыла, и правда чувствуя себя тенью: безвольной и никому не нужной, незаметной и безликой. – Попалась! – Зубы мага сверкнули в хищной усмешке, когда он сорвал с груди Глории мерцающий лазурный кулон в виде капли. Где-то я уже видела такой, только другого цвета. Но где именно? Вспомнить не успела, так как была снова поглощена теневой воронкой. Она закружила меня, засосала, полностью лишив контроля над разумом, а спустя несколько мучительных секунд выплюнула в реальность.
– Ой, мамочки! – прошептала я и, неосторожно повернувшись, рухнула с кровати на пол.
Сев, потрясла головой, но тут же тихо застонала, понимая, что тело все еще во власти насланного сна. Именно насланного, потому что иначе я могла бы контролировать видение или хотя бы себя в нем. В этом же сне меня сделали вынужденным свидетелем сцены, от воспоминаний о которой на душе скребли кошки, а кулаки чесались от желания съездить кому-нибудь по физиономии. Верить, что увиденное – правда, не хотелось, однако червячок сомнений грыз так усердно, что я не выдержала.
Поднявшись, немного постояла, проверяя координацию движений, убедилась, что могу ходить, и принялась тормошить кошку, спавшую на постели. Та дрыхла так же крепко, как и Лиля, поэтому я решила прогуляться наверх в обществе служанки. Если все ложь, призванная поссорить меня с мужем, в спальне его с Глорией не будет. А если это попытка Анжелы пробиться ко мне через магические блоки и рассказать о предательстве…
Нет! Не верю, не хочу верить и ни за что не поверю, пока не увижу все своими глазами! Хватит! Я уже стала жертвой поспешных выводов, не буду повторять собственные ошибки!
Подбадривая себя такими рассуждениями, я вошла в гостиную, где мирно спала Рита. Тары поблизости не наблюдалось – видимо, ушла обслуживать мою мачеху, а может, убежала за очередной порцией какао для меня. Впрочем, речь сейчас шла не о светловолосой служанке. Подойдя к Рите, я попробовала ее разбудить, тронув за плечо, но девушка не очнулась. Что-то подобное было в карете, когда Глория с Агатой находились под чарами Ивара. Неужели он усыпил и Риту, и кошку? Или не он, а тот, кто нагло пользуется его магией? Но зачем?! Неприятная догадка толкнула меня к дверям. Выйдя в коридор, я с ужасом обнаружила двух спящих охранников, подпирающих спинами стены.
Отлично! История Золушки стремительно превращалась в сказку о спящей принцессе, вслед за которой уснул и весь замок. Одна я почему-то очнулась. Вдоволь пофантазировать о причине сего казуса не успела, ибо она… причина эта… спустилась с лестницы, ведущей на третий этаж, и, разбрасывая во все стороны черные туманные сгустки, направилась ко мне.
– Мама дорогая! – сдавленно пискнула я, метнувшись обратно в комнату, но тут же сообразила, что окажусь в западне, если запрусь там. А рядом будет Рита, подвластная чужим чарам, и Лиля, отравленная ими же. Выскочив из апартаментов подруги, я бросилась к себе и принялась дрожащими пальцами открывать запертую дверь. А окутанная тьмой фигура все приближалась. Медленно, плавно, не торопясь, будто точно знала, что ей никто не помешает. Молчаливая и жуткая, как сама бездна, она двигалась на меня, и с каждым ее шагом фонари методично гасли.
– Не подходи, слышишь! – закричала я, пытаясь попасть ключом в замочную скважину. Проклятье! И зачем мне вздумалось запирать замок? – Не трогай меня!
– Микаэ-эл-ла… – нараспев произнесла скрытая во мраке личность голосом мамы.
– Что? – Я обернулась, не веря своим ушам. Многоликость третьего тура перешла и в реальность? Или я по-прежнему сплю, и все это – продолжение моего ночного кошмара?
– Мика-а-а…
– Это правда ты? – спросила неуверенно. В туманном силуэте сложно было кого-либо узнать. Но голос… разве я могла спутать мамин голос с чьим-то еще?
«Голос герцога в яме тоже был очень достоверен», – вступил в противостояние с чувствами разум.
«Беги!» – завопила паника.
И я, перестав всматриваться в бездну, сорвалась с места, так и не открыв пресловутую дверь.
– Мышка-а-а, – неслось мне вслед. Теперь голос преследователя был мужским, но тоже очень знакомым. Герцог? Нет, не он! Очередная маска «вампира», решившего окончательно заморочить мне голову, дезориентировать, напугать и… что? Проверять опытным путем, чего именно от меня хочет это чудовище, я не стала. Добежав до лестницы, ведущей в холл, чуть замедлилась из страха оступиться. – Не сбежиш-ш-шь, – прошипела тьма за спиной, играя интонациями Лилианны. Обернулась я инстинктивно и тут же отшатнулась, обнаружив преследователя всего в паре шагов от меня. За перила успела схватиться чудом, иначе бы кубарем покатилась вниз, ломая кости. Мельком заметила какую-то женщину в холле, но все мое внимание было приковано не к ней. – Отдай его мне! – заявил окутанный мраком незнакомец голосом Дария и потянул к моему горлу свои черные руки. Они тоже были покрыты туманной дымкой, как перчатками, но я могла поклясться, что эти изящные кисти принадлежат женщине. – Отдай! – рявкнуло многоликое создание, пытаясь то ли обнять меня, то ли придушить.
И ему… то есть ей это непременно бы удалось, потому что я словно приросла к полу, не в силах пошевелиться, но тут из-за угла вылетела маленькая золотистая искорка и, опередив чудовище на какие-то доли секунды, впечаталась в мою грудную клетку. Мне показалось, что кожа вспыхнула. Или так оно и было? От яркого света, заревом окутавшего меня, черная леди отпрянула, как бес от святой воды. И завыла не хуже порождения бездны, исчезая в портале. Причем голос на этот раз точно был женский. Только узнать его мне не удалось. Зато вопль герцогини, раздавшийся снизу, я идентифицировала мгновенно.
– Что это было?! – Придя в себя от увиденного, Милисента бросилась ко мне. – Ты в порядке, Мика? Кто это… что оно такое?! Неужели Ивар совсем спятил?
– Не Ивар, – всхлипнув, ответила я, предчувствуя скорый откат.
– Что не я? – От родного голоса, как и от его обладателя, вышедшего из очередного портала, я шарахнулась не хуже, чем от монстра, гнавшегося за мной. – Мика, ты чего? Микаэла? – Муж в пару шагов пересек разделявшее нас пространство и заключил меня в объятия, не оставив и шанса на побег. Я больше не сопротивлялась, поверив, что передо мной настоящий герцог, а не мимикрирующая под него тварь.
– Я… ты… – Слезы потекли по щекам, когда я уткнулась в его грудь. – Где ты бы-ы-ыл? – провыла, захлебываясь рыданиями. Пережитый кошмар вылился в позорную женскую истерику. – Она пришла за мной. А может, и он – я уже ни в чем не уверена! – бормотала между всхлипами. – Все уснули… ВСЕ! Даже кошка! Охрана, Рита, Лиля… все спят до сих пор, и я тоже спала…
– Ты спала? – зацепился за мои слова Ивар.
– Да! И видела во сне тебя! – Я снова горько заплакала.
– Не допрашивай ее сейчас, Ивар! – вступилась за меня герцогиня. – Имей совесть. Микаэла пережила кошмар наяву. Это существо пыталось ее убить…
– Что ты видела? – Переключился на нее магистр, поглаживая меня одной рукой по волосам и все так же прижимая второй к себе.
– Только окутанную тьмой фигуру, – призналась Милисента. – Прости, дорогой, но я решила, что это ты.
– Не он! – снова опровергла ее выводы я и, громко всхлипнув, отлепилась от камзола, который обильно полила слезами. – Ив, где ты был? – спросила, мучимая подозрениями, которые активировались, едва я начала приходить в себя. – Ты видел Глорию?
– Поговорим об этом позже. Наедине, – чуть нахмурившись, сказал он. По щекам моим снова побежали слезы, потому что такой ответ мог означать лишь одно: он был с ней, и то, что я видела во сне, – правда. Значит, слова его о том, что ему нужна я, – это просто слова? Или полигамность мужской натуры ничем не изменить? Или…
– Подожди, как наедине? – возмутилась герцогиня, отвлекая меня от страданий. Поднявшись еще на пару ступеней, чтобы поравняться с нами, она заявила: – Я одна здесь не останусь! Вдруг этот мегамаг вернется? А если ему без разницы, какую леди душить?! – Грудь Милисенты вздымалась, и простенький кулон в виде капли качался на ней, как на волнах.
Я даже о своих переживаниях забыла, залюбовавшись… нет, не женскими прелестями ее светлости – таких наклонностей, слава небесам, у меня не было, а незатейливым украшением. Нечто подобное висело на лебединой шейке моей сводной сестры, когда она соблазняла Ивара. И у Цыганки, если я с перепуга ничего не напутала, тоже был похожий камешек на тонкой цепочке. Во время отбора мне подумалось, что это амулет, но вдруг нет?
– Ваш кулон… – Сглотнув, я торопливо вытерла влажные дорожки с лица, а потом более уверенно заговорила: – Он обладает какими-то магическими свойствами?
– Не знаю. – Герцогиня прикрыла ладонью блестящий черный камень и растерянно посмотрела на Ивара, потом снова на меня. – Это подарок покойного мужа. Я ношу его как память о нем.
– Простите за вопрос, но… как умер ваш супруг?
На герцога я не смотрела. Попробовала даже немного отстраниться, однако он не позволил.
– Несчастный случай, – ответил за мачеху Ивар. – Лошади понесли, возница ничего не смог сделать. Отца переехал пустой экипаж.
– Тоже лошади… – эхом повторила я.
– Тоже?! – воскликнула Милисента, расценив мой ответ как… надеюсь, не в качестве оскорбления.
– Прошу простить меня, ваша светлость, – обратилась я к ней. – Не хотела вас обидеть, просто… мой папа тоже погиб из-за взбесившейся лошади. Возможно, совпадение, но ведь может быть и чей-то умысел. Наши с герцогом родители мертвы, а на нас охотится черная леди, питающаяся чужой силой. Странно все…
– Действительно. – Она качнула черноволосой головой, теребя свой кулон. – Черная леди, говоришь?
– Может, и черный лорд, я не уверена, – ответила грустно. – За покровами тьмы разглядеть напавшего на меня человека, увы, не удалось.
– Действительно, – вновь повторила Милисента.
– Ваша светлость! Что происходит? Мы услышали крики… – Из коридора выбежал один из охранников, стороживших комнату Лилианны. Значит, проснулись. Слава духам!
– Жена герцога пропала! – А это уже был голос Риты, в котором слышались панические нотки. – Миледи Микаэлы нигде нет… – Служанка замолкла, выскочив на лестничную площадку, где все мы стояли.
Неловкую паузу разорвал вопрос, озвученный Милисентой:
– Жена, значит? – Герцогиня была недовольна, но чем именно: тем, что пасынок не предупредил ее о столь важном событии, или тем, что выбрал меня, – неизвестно.
– Да. Мика – моя супруга, – спокойно произнес Ивар, открывая печати рода Элорик на моих ладонях. Посмотрев на них, я обнаружила отсутствие волшебного ока, которое, скорей всего, исчезло, когда я выбыла из отбора, просто раньше мне было не до изучения собственных рук. – Завтра на балу мы сообщим об этом радостном событии всем. Верно, любимая? – Муж посмотрел на меня. Выразительно так, требовательно. Очень хотелось брякнуть «нет», выплеснув на него всю накопившуюся обиду, но я лишь равнодушно пожала плечами, мол, мне все равно. Герцог скрипнул зубами и крепче сжал мою талию. Его мачеха выдавила улыбку, ну а стражник, тенью стоявший за нашими спинами, тихо поинтересовался:
– Нам с Ритой вернуться на пост, ваша светлость?
– Рита пусть идет, а ты, Ганс, проводи нашу дорогую гостью в восточное крыло, – приказал Ивар, недвусмысленно намекая, кто в этом доме теперь хозяйка. Открыв портал, он втащил меня туда так быстро, что ни я, ни Милисента не успели ничего сказать. – Вот теперь, мышка, поговорим.
В покоях герцога…
Оказавшись в спальне Ивара, я бросила неприязненный взгляд на окно, возле которого он миловался с моей сводной сестрой. Тонкая вуаль занавески чуть колыхалась от летнего ветерка, на небе ярко светила луна, шелестели темные кроны деревьев. Перед глазами встала ненавистная картина, или это соленая пелена перекрыла мне вид? Сморгнув предательские слезы, я тряхнула волосами, прогоняя наваждение, и решительно прошествовала к пресловутому окну, чтобы занять подоконник, на котором все еще горели свечи. Осознанно или нет, но я заявляла права и на герцога, и на его территорию. Осталось только пометить углы для пущего эффекта. Тьфу, не леди, а ревнивая кошка! Все он виноват… черный гадкий маг.
– Поговорим, – согласилась я после весьма продолжительного молчания.
Ивар не торопил меня, не пытался оправдываться, он стоял, прислонившись спиной к стене, и наблюдал за мной, пока я мрачно изучала спальню. Даже удерживать не стал, когда вырвалась из его рук. Просто смотрел, о чем-то размышляя. Внимательно так, с интересом… как кот следит за выбравшейся из норки мышкой. Мой кот! Не отдам его Глории, что бы она там ни думала. Я законная жена, а не она – магический контракт не может лгать.
– Итак… тебе снился сон, – напомнил герцог.
– Да, снился. Но об этом позже. Сначала про черную леди и кулоны в виде капли, которые есть как минимум у трех женщин в этом замке, – решила начать с главного я.
– У трех? – Брови его сдвинулись, на лбу появились морщинки – он пытался вспомнить ювелирные украшения гостий, но явно не преуспел. – Милисента, Глория… кто третья?
– Цыганка.
– Разве она тоже его носила?
– Его?! – воскликнула я. – Что ты знаешь об этих камнях? Они имеют отношение к артефакту, о котором ты говорил? Почему ты сорвал кулон с груди моей сводной сестры? Почему… – Я захлебнулась обидой, снова вспомнив сон, и на пару секунд замолчала, восстанавливая дыхание. – Почему подпустил ее так близко и… – высказать все, что наболело, не получалось.
– Потому что, – Ивар оттолкнулся плечом от стены, – хотел понять, как эта девушка воздействует на меня. – Он сделал шаг в моем направлении: мягкий, крадущийся, ленивый. – Ты ведь подсматривала, так? – спросил, гипнотизируя меня взглядом. – Твой дар снова активен?
– Не уверена, – прошептала я, отчего-то потеряв голос. – Сон был вещий, но какой-то… не такой. Будто его наслали.
– Неудивительно. – Ивар почти дошел до окна, не разрывая зрительный контакт. – Вытянув из тебя силу во время отбора, эта, как ты верно выразилась, черная леди направила твои собственные чары против тебя, – с плохо скрываемой злостью произнес он.
– Верно выразилась… – эхом повторила я. – Значит, все-таки женщина? – спросила, подняв голову на герцога, подошедшего вплотную.
– Ну не отец же мой покойный! – невесело пошутил он, убирая с моего лица пряди волос.
– Почему нет? Я слышала, что черные маги могут привязывать души мертвецов к телам животных и…
– Это сказки.
– Но ты же занимаешься чем-то подобным! – заявила упрямо.
– Подобным, но не таким. Отец во владениях Эрагона. Да и зачем ему этот маскарад? Тут чувствуется женская рука. Сонное зелье в конфетах, использование чужой магии для собственных целей… она не убивает, а лишь заставляет всех плясать под ее дудку. Это точно женщина!
– Глория? – предположила я. – Дар намекал мне на Агату и тебя. Я не видела связи, а потом вы с Глорией… – Договорить не смогла, слишком больно было.
– Нет. Твоя сводная сестра просто марионетка, как и другие.
– Кто другие? Герцогиня и Цыганка? – Я по-прежнему шептала.
– Возможно. Хотя не припомню, чтобы кто-то из них создавал нам проблемы. – Он продолжал поглаживать мои виски и скулы, хотя давно завел непослушные волосы за уши.
– А приглашение на лиловую вечеринку не в счет? – Уголок моих губ дернулся, наметив нервную улыбку. – Его принесла твоя мачеха. Думаешь, тоже была под чужими чарами?
– Как знать, – задумчиво отозвался Ивар, разглядывая меня, будто видел впервые.
– Одно могу сказать точно: Милисента – не та черная леди, что напала на меня сегодня. Просто потому, что находиться одновременно в двух местах она вряд ли бы смогла. Я видела ее мельком, когда окутанная тенями женщина еще не ушла. Герцогиня как раз подошла к подножию лестницы. Так что твоя обожаемая мачеха вне подозрений. – Вздохнула с толикой сожаления, потому что кандидаткой на роль главной гадины она была прекрасной.
– Вот видишь, мы оправдали уже двух невиновных леди – хорошее продолжение скверной ночи! – иронично произнес муж. – А что с Цыганкой?
– Меня она не трогала. Наоборот, пыталась помочь на последнем испытании в отличие от Агаты. Да ты сам все должен был видеть в этих ваших «сотах». Ну а что насчет тебя? Не покушалась? Нет? – спросила вроде как равнодушно, а потом язвительно добавила: – Постель согреть не предлагала? Или ты интересуешь исключительно Глорию? Жаль, что мой сновидческий дар действует избирательно: одну любовницу показывает, а о других молчит.
– Какой вредный дар. – Герцог наклонился так низко, что наши губы практически соприкасались. – Весь в хозяйку, – шепнул ласково.
– Что?! – Голос ко мне вернулся, еще какой! От возмущения и не такое бывает. А вместе с голосом из груди вырвалась золотая искорка, от которой веяло таким негодованием, что я вмиг забыла о собственном раздражении.
– Это как понимать? – чуть отступив от меня и скрестив на груди руки, строго спросил герцог. Кого именно, неизвестно, но ответить могла только я, Лиза же яростно сверкала, выказывая свое отношение к происходящему.
– Она защитила меня от черной леди, – сказала я, с благодарностью взглянула на разъяренный огонек и шепнула одними губами «спасибо». – А сейчас, наверное, обвиняет тебя в инцесте и еще бог знает в чем, – предположила, видя, что Лизанда не успокаивается. – Ты же поцеловать меня хотел, да? Такую вредную, – напомнила ядовито.
– Конечно, – без зазрения совести заявил маг. – И сейчас хочу. Кстати, о вредности… Если бы не дулась и не накручивала лишнее, а сразу спросила про Глорию, как мы только сюда вошли, я бы честно все рассказал. Хотела уколоть меня своим равнодушием, да, мышка? Напрасно, я вижу тебя насквозь. И ураган чувств, который беснуется в твоих удивительных глазах, говорит сам за себя. Ну же, Мика… Спроси меня! – потребовал он, отмахнувшись от сестры, как от назойливой мухи. Та раздраженно сверкнула и унеслась в прихожую, не желая нас больше слушать.
Вот и славно! При свидетелях обсуждать такие темы не хотелось.
– Ты спал с ней? – Я говорила о Глории.
– Нет.
– Но обнимал и целовал! – воскликнула обиженно.
– Не целовал, но хотел.
– Мерзавец! – Я дернулась, но он крепко схватил меня, снова нависая: так, что я видела лишь его мерцающие золотом глаза. Хищные, колдовские… любимые.
– Ты будто не слушала меня, девочка, – сказал Ивар, глядя мне в лицо. – Хотел, потому что на меня воздействовали магией. Угадай чьей?
– Неужели принца? – Я наконец прозрела. – Тот кулон, да? Приворотная магия была в нем? Лазурная… у нее голубой цвет! Я помню, на стене храма имя Дария было написано таким.
– Умница, – похвалил герцог, целуя меня. Нежно, ласково, будто поощряя, а заодно и успокаивая. – Если бы не ждал проявления чужих способностей в нестандартной ситуации, мог бы списать такую вспышку притяжения на банальную похоть, только я знал, Мика. И потому подыграл, чтобы вычислить источник приворота.
– Но ты так на нее смотрел, – простонала я, не в силах полностью исторгнуть обиду, занозой засевшую в сердце. – Касался шеи, ласкал…
– Только чтобы проверить камень, Микаэла. Я бы даже в любви ей признался, лишь бы усыпить бдительность! – заявил он, чуть встряхнув меня за плечи. – Ну же, девочка моя, посмотри на меня. Мне нужна ты, только ты. Ты – моя жена перед законом. А после того, как вычислим поганку, которая считает, что может верховодить в нашем доме, станешь моей и перед богом.
– Ты все решил…
– Мы все решили! Еще вчера. Ночью. Помнишь нашу ночь? – Это было нечестно, потому что я действительно вспомнила. Лепестки роз, звезды и страсть, в пылу которой было так приятно сгорать и воскресать вновь, будто феникс из пепла. – Мне льстит твоя ревность, мышка, но больно ранит недоверие. Я не брошу тебя, не предам. Никакая магия не заставит меня это сделать, пойми же наконец. Я ТВОЙ мужчина.
– У нас все так быстро произошло, что…
– Я был твоим еще тогда, много лет назад, – перебил он, расстегивая мое платье. И мне бы воспротивиться, оттолкнуть его, но я так хотела почувствовать прикосновение мужских пальцев к моей обнаженной коже, мечтала, чтобы Ивар снова обнял, прижал к себе крепко-крепко, а потом уложил меня на шелковые простыни и целовал МОЮ шею, а не Глории, поэтому позволила ему продолжать.
– Тогда ты меня ненавидел, – возразила, поднимая руку, чтобы ему удобней было развязывать шнуровку на боку. – И обзывал занозой, – напомнила с укором.
– Ты и была занозой, – улыбнулся любимый. – Маленькой, вертлявой, с забавными кудряшками и глазками-незабудками… я их так и не смог забыть. – Услышав это, я тихо хихикнула. – Смешно тебе, – укоризненно проговорил он, целуя меня в макушку. – Незабываемая моя малышка, – сказал с нежностью, от которой защемило сердце. – Раздражала до зубовного скрежета, а как только исчезла из моей жизни, в ней будто дыра образовалась. Мне не хватало тебя, маленькая. Когда узнал, что за ритуал проводит сестра, чуть не угробил нас обоих, пытаясь ее остановить. За Лизанду беспокоился, несомненно… но за тебя, заноза, больше. Не смей сомневаться во мне, слышишь? Никогда!
– Не буду, – пообещала я, понимая, что снова плачу, но на этот раз от счастья. Он мой, со мной… навсегда. – Ой, Ив, – встрепенулась я, вырвавшись из круговорота приятных мыслей и чувств, – а что же с Глорией? И с ее амулетом? Ты так и не рассказал…
– Рядом с тобой сложно думать о чем-то другом. – Он выразительно посмотрел в заметно углубившийся вырез моего платья, ослабленного его стараниями.
– И все же? – не сдавалась я.
– Глория под домашним арестом в одной из комнат восточного крыла, куда ее сопроводили мои новолюды. Ее мать тоже там. Стража их охраняет, вроде как для их же безопасности. Хотя почему вроде? Еще одна юная леди на больничной койке мне не нужна. Репутацию испортит, – иронично добавил он.
– Было бы что портить, – фыркнула я. – Скорее, наоборот – подтвердит слухи о черном ужасном маге, пытающем людей, – сказала я и улыбнулась, неожиданно осознав, что сплетни, которые совсем недавно пугали меня до дрожи, теперь воспринимаю с юмором. – А что с кулоном?
– Отдал Дарию. Его сила, пусть сам с ней и разбирается. У него в гостях оба мага из свиты. Тот, что способен наслать стазис, и…
– Точно, стазис! – воскликнула я. – Черная леди меня будто парализовала! А я подумала, что застыла от страха. Но почему так поздно? Она же могла сразу заставить меня замереть, а не гонять по коридорам.
– Сильно перепугалась? – спросил Ивар, обнимая.
– Сильнее некуда. Как ты узнал, где я? И что мне нужна твоя помощь? Кошка ведь тоже спала вместе со всеми.
– Брачные метки пробили мой блок. – Он взял мою ладонь и осторожно поцеловал черный узор на тыльной стороне. – Истинный страх пришел не сразу, верно? Иначе бы я прибыл раньше.
– Истинный… хм. – Я задумалась. – А что, если именно это черной леди и требовалось? Мой ужас, моя паника… как тогда, в яме, когда ты… то есть она требовала твоим голосом использовать дар. Знаешь, что мне было сказано на лестнице?
– Что же? – заинтересовался герцог.
– «Отдай его мне!» – процитировала я слова преследовательницы. – Его! Я думала, ей нужен ты. Или принц на худой конец.
– На худой? Он оценит, – рассмеялся Ивар.
– Да подожди ты! – отмахнулась я. – Дело не в принце, я на него не претендую – из отбора-то уже вылетела. Речь шла о чем-то другом. О магическом даре, к примеру. Или о какой-то вещи, про которую я забыла.
– Звучит логично, милая, – согласился супруг, поднимая меня с подоконника и ставя на пол, – запомни, на чем мы остановились.
– Зачем? – не поняла я.
– Чтобы продолжить разговор позже, – шепнул он, целуя изгиб моего плеча. – Ты ведь не откажешь любимому мужу в маленькой прихоти? – поинтересовался искуситель, стягивая с меня платье.
– А? – выдохнула я, отдаваясь во власть его рук и желаний.
Больше мы не говорили. Да и к чему слова? Куда красноречивей поцелуи, каждый из которых с неповторимым оттенком эмоций. Нежный и трепетный, несущий в себе заботу, или мимолетный, дразнящий, с легким привкусом шоколада, а потом настойчивый, жаркий, до неприличия интимный и глубокий… Он как приглашение в запретную страну удовольствий. Мы целовались, забыв о черной леди с ее коварными планами, о Глории, вооруженной магией соблазна, о принце с его отбором и Лилианне, спящей этажом ниже. Были только лунная ночь, раскрытое окно и наши сорвавшиеся с цепи чувства. Настоящие, искренние, без любовных чар и волшебных камней!
– Люблю тебя, – слетело с моих губ вместе с судорожным вздохом, и тут же Ивар снова завладел ими, сминая так неистово и властно, что я тихо застонала от слабой боли, смешанной с сильным наслаждением.
Вопреки непокорному нраву мне нравилось подчиняться ему, быть ведомой в затеянной мужем игре. И, как ни стыдно признаться, против связывания магическими путами я тоже ничего не имела против, потому что точно знала: Ив не переступит черту, не причинит осознанно боль, не ударит и не покалечит. Его возбуждала власть, и я была готова на время стать послушной рабыней. Хочет сегодня покорную девочку? Буду покорной! А завтра взбалмошной и строптивой, чтобы не заскучал. Послезавтра нежной и ласковой, как домашняя кошка… Я буду любой для него! Буду ЕГО.
Вслед за платьем на полу оказалась и тонкая сорочка, вскоре к ней присоединилось мое нижнее белье, которое Ивар снимал очень медленно и бережно, покрывая поцелуями оголившуюся кожу, лаская языком изгибы моего разгоряченного тела, по-хозяйски оглаживая округлости, чуть сжимая и слегка массируя чувствительные места. Я стояла обнаженная напротив задернутого полупрозрачной шторой окна, проникавший в комнату ветер шевелил мои распущенные волосы, а муж, чуть отступив, любовался моей наготой, и во взгляде его было столько обожания, что я окончательно расслабилась, забыв о Глории. Разведя в стороны руки, я улыбнулась, без слов говоря ему, что готова на все.
– Покружись, – потребовал Ивар, окидывая меня алчным взглядом, будто не хотел упустить ни одной детали. И я медленно повернулась, возбуждаясь еще сильней от его пристального взора. Воздух, казалось, вот-вот начнет искрить, настолько напряженной была тишина. – Сядь на подоконник.
– А если нас увидят с улицы? – заволновалась я, невольно обернувшись на красавицу-луну, светившую мне в спину.
– Не увидят, – заверил маг, выпустив из ладони знакомый черный дымок. – Здесь защитные чары.
Свяжет или нет?
Заинтригованная, я переступила через ворох одежды, по-прежнему лежавшей на полу, и села. Чуть поежилась от летней прохлады, но капризничать не стала, ожидая продолжения.
– Что теперь? – полюбопытствовала, с удовольствием наблюдая, как Ивар, отпустив на волю тьму, снимает камзол и развязывает шейный платок.
Черный сгусток пролетел мимо, нырнул мне за спину, а затем упал на плечо, обернувшись невесомым перышком, и заскользил вниз, поднимая за собой толпу оголтелых мурашек. Вздрогнув, я прикрыла глаза и чуть запрокинула назад голову, наслаждаясь будоражащей кровь лаской. Руки вцепились в край каменной плиты, спина прогнулась, и в этот самый момент муж хрипло приказал:
– Раздвинь ноги, Микаэла.
– А? – Моя реакция не отличалась оригинальностью.
– Ты слышала меня, девочка. – Ивар опустился на пол и сам развел мне колени, невзирая на легкое сопротивление, причиной которого была скорее неуверенность, нежели смущение.
Хотя в краску меня все же бросило. Сидеть на низком подоконнике полностью раздетой, с широко разведенными ногами, когда мужчина не сводит глаз с самого сокровенного, – стыдно! И ладно бы только смотрел, но его светлость решил изучить все на ощупь. Он едва касался мягкой кожи, разглаживая, лаская, проникая внутрь и чуть массируя точку, от прикосновения к которой по телу бежали крошечные разряды, и я содрогалась, постанывая, но не отталкивала его, не пыталась остановить. Было немного страшно, а еще безумно приятно и очень любопытно. До встречи с Иваром ведь даже не подозревала, на что способно мое собственное тело.
– Ив… – сорвалось с очередным протяжным стоном. – Я…
– Сладкая моя, – сказал муж, лизнув тугой узелок – средоточие острейшего удовольствия, которое пробуждал во мне этот несносный маг.
– Я не… не могу! – воскликнула, забыв, что окно открыто и кто-то может нас если не увидеть, то услышать точно. – Не могу, не… ох… – выдохнула шумно и крепко стиснула его волосы, не думая, что причиняю боль.
Это подстегнуло Ивара продолжить сладкую пытку. Очередную! Когда по телу прокатилась мощная судорога и меня затопила приятная слабость, я начала заваливаться назад, едва не сбив свечи, но была вовремя поймана, подхвачена на руки и отнесена на постель. Отдохнуть мне, естественно, не дали.
– Погоди расслабляться, маленькая, – сказал супруг, избавившись от собственной одежды. – Это только начало.
– Ну, кто бы сомневал… мм, – выдала я, когда Ивар сел на край кровати и легко закинул меня сверху.
Твердая мужская плоть вошла в меня как по маслу, и даже ощущение излишней наполненности сегодня казалось таким естественным и уместным, что я блаженно мурлыкнула и инстинктивно качнулась, желая впустить мужчину в себя еще глубже. Он стиснул пальцами мои ягодицы и тоже качнулся, принимая эстафету. Я закусила от удовольствия губу, пресекая готовый сорваться стон.
Хотелось играть дальше… сильнее, быстрее, больше, и, не дождавшись решительных действий от герцога, я принялась опять двигать бедрами вперед, назад, по кругу, с каждым разом увеличивая темп. По рукам Ивара, направлявшим меня, по его напряженному торсу и плотно сжатым губам видела, что все делаю правильно. Несмотря на роль ведущей, доставшуюся мне, я по-прежнему исполняла ЕГО желания. И мне это безумно нравилось. Настолько сильно, что я снова кончила, не дождавшись любимого. Расцарапала в исступлении его плечи и едва не вырвала клок волос, когда билась в яростных потоках наслаждения, обрушившегося, будто цунами, на мое непривычное к таким потрясениям тело.
– Страстная девочка, – услышала перед тем, как Ивар с глухим рыком излился в меня. – Моя.
– Собственник, – прошептала, счастливо улыбаясь. Голова моя покоилась на его плече, я по-прежнему сидела верхом на мужских бедрах, и у меня просто не было сил сменить позу. Все проблемы ушли на задний план, растворились в ночи. Мне было так хорошо и спокойно сейчас, что на глаза снова навернулись непрошеные слезы.
– Собственница, – парировал муж, целуя край моего ушка. И снова упрямо добавил: – Моя.