Одно дело – выслушивать обвинения Глории, и совсем другое – терпеть общество мачехи, которая после первого тура увидела во мне не просто соперницу, а главную помеху ее меркантильным планам на «большую и чистую» любовь. Будто других двенадцати и вовсе не существовало! Что бы я ни говорила о веренице нелепых случайностей, которая привела меня на конкурс, Агата не слушала. Она требовала оставить попытки обольстить Дария (будто они были!), потому что, во-первых, не его я полета птица, а во-вторых, у меня не хватит опыта, сил и хитрости, чтобы выжить среди светских львиц.
Признаться, я так толком и не поняла, чего хотела эта женщина. То ли принизить меня, лишив уверенности в себе, то ли, наоборот, пожалеть и защитить, кинувшись в омут дворцовых интриг исключительно во имя спасения глупенькой падчерицы. Все бы ничего, но от мысли, что Агата, возможно, приложившая руку к гибели моего отца, станет принцессой, а в будущем – нашей королевой, меня начинало потряхивать. И вовсе не принца мне было жаль. Ему эта белокурая «ведьма» как раз очень подходила: такая же, как он, жестокая, циничная гадина, готовая на все ради своей цели и удовольствия. Но в чем провинились несчастные подданные? От такой правительницы добра не жди.
Я, конечно, прекрасно помнила беседу принца с герцогом, показанную мамой во сне, и понимала, что, скорей всего, свадьбой отбор не закончится, – его высочество выйдет сухим из воды, а в дурочках оставит доверчивых невест, но… в жизни всякое бывает. Иногда, к примеру, справедливость торжествует. Вдруг этому зеленоглазому хлыщу и правда придется жениться? Свидетелей полно, могут настоять. Да и король давно жаждет пристроить блудливого сына в нежные женские ручки. Авось одна из бесовой дюжины все-таки дойдет до финала и… попал тогда высокородный ловелас! Не приведи духи – в сети моей «обожаемой» мачехи! Уж лучше пусть Цыганка его получит. Глядишь, и перевоспитает заодно. Ну или нежный цветочек по имени Лилианна. Хотя ее Дарий сошлет в загородную резиденцию и продолжит крутить романы с каждой второй красавицей королевства, если не с каждой первой. Эх, а может, Агата и есть его наказание? Змей и гадюка – отличная пара!
– Ты меня слышала, Микаэла? – Строгий окрик мачехи вывел из размышлений.
– Да, леди, – сухо ответила я, почесывая за ушком кису. И почему меня так некстати перестали запирать? Вести беседы с «родственницами» через дверь было бы куда приятней. Вернее, не вести, а бездумно поддакивать, занимаясь своими делами. Например, поглаживанием кошки, которая то и дело бодала меня, обращая на себя внимание.
– Поверь, я желаю тебе только добра. – Агата добавила в голос ласковых ноток.
Я не поверила, но спорить не стала. Кивнула только, не глядя на «благодетельницу». Мне очень хотелось поскорее от нее избавиться, поэтому я старательно делала вид, что со всем согласна, а еще сильно устала и не прочь отдохнуть – надеялась, что, не встретив протеста, мачеха быстро успокоиться и покинет мою комнату.
Я дала слово твоему отцу позаботиться о тебе, если с ним что-то случится. – Теперь ее речь была преисполнена трагизма, от которого меня передернуло. Исподлобья взглянув на гостью, я мрачно поинтересовалась:
– Хотите сказать, он подозревал о своей скорой кончине, леди?
Вопрос ей не понравился. Гордо вскинув голову, она раздраженно дернула плечом и возмущенно прошипела:
– На что ты намекаешь, девчонка?
– На странные обстоятельства его гибели. – Я прожигала ее взглядом, убеждаясь в своей правоте, – слишком бурная реакция для невиновной.
Но как же быть? Неужели этой змее подколодной все сойдет с рук? Папа любил ее, очень. Наверное, даже больше, чем меня. Под сердцем заворочалась обида, остужая дочерний гнев и жажду мести. Ему глаза застилало восхищение, мне – неприязнь. Что, если я все-таки ошибаюсь? Вдруг с отцом и правда произошел несчастный случай? Пока взвешивала все «за» и «против», Агата снова заговорила:
– Это была роковая случайность, Мика. И не думай, что я забыла твоего отца. Нам с Глорией его не хватает так же сильно, как и тебе. Он был достойным человеком, любящим отцом и мужем!
Мне почудилось в ее тоне нечто новое, и я невольно присмотрелась к идеальному лицу мачехи. Уголки губ опустились, глаза заблестели… очередной мастер-класс актерской игры или ей действительно плохо без папы? Судя по тому, как активно она обхаживала принца, – первое. И все же Агата была отличной лгуньей, на какие-то секунды мне захотелось ей поверить.
– Сегодня был трудный день… – после довольно продолжительной паузы сказала я, намекая, что пора бы ей уже и честь знать.
– Ты права, дитя, – вздохнула визитерша, продолжая изображать заботливую мамочку. – Я пойду. Но обещай хорошенько подумать над моими словами! Королевский отбор – не для тебя.
– Объясните это принцу, – буркнула я, поднимаясь, чтобы открыть ей дверь. Не потому, что хотелось услужить… скорее – не оставить гостье иного выбора.
– Непременно объясню, – загадочно улыбнулась она, кокетливо поправляя белокурый локон. – Чего не сделаешь ради своих девочек.
Все, как я и думала, угу. Замуж за принца она жаждет выйти исключительно ради нашего с Глорией счастья. Интересно, ее дочурка в курсе? Скорей всего, да. Иначе бы не строила глазки моему опекуну при каждом удобном случае. Мысль о сводной сестре и Элорике задела за живое. После эротических снов и реальных поцелуев делить его я ни с кем не хотела, особенно с Глорией, которую при первом знакомстве Ивар принял за меня.
Остальные девицы, вьющиеся вокруг мага, тоже раздражали, но эта особенно. А он даже не пытался отделаться от чужой компании и поговорить со мной. После завершения первого тура так и не подошел, хотя я какое-то время оставалась в зале, надеясь на разговор. Потом психанула и отправилась наверх одна. Не хватало еще бегать за черным магом!
– Помни, Микаэла, я забочусь о тебе, – обернулась на пороге графиня. Прозвучало как предупреждение.
– Конечно, леди, – вымученно улыбнулась я, сделав дежурный книксен. – Приятного вечера, леди.
«Идите к бесам, леди», – добавила про себя, моля небеса, чтобы она наконец исчезла.
Мачеха окинула меня долгим взглядом и, о чудо, вышла из комнаты, чтобы в коридоре едва не столкнуться с Тарой, несущей в полупрозрачном чехле платье: черное с белым воротничком, манжетами и передником, который крепился к поясу. Это что, ее сменная форма?
– Вам велено передать, леди. – Когда за Агатой закрылась дверь ее комнаты, служанка вручила мне костюм.
– Зачем? – удивилась я, принимая странный подарок.
– Завтра будет бал-маскарад в малом зале.
– И? Я должна прийти туда в костюме горничной?
– Нет, леди. То есть да. Вы и прочие участницы отбора по правилам второго тура будете обслуживать это мероприятие, – с бесстрастным лицом и нейтральными интонациями сообщила она, но я никак не могла отделаться от чувства, что «зомби-девочка» Ивара Элорика втайне злорадствует.
– Фантазия принца переходит все границы, – проворчала я, бросив наряд на диван. – Что дальше? Кухарка, шлюха?
– Вы сами подписались на участие в отборе, – напомнила Тара, и на этот раз ехидство ей скрыть не удалось. Бледные губы изогнулись в неприятной улыбке, а светлые глаза довольно сверкнули. – Хозяин вас предупреждал.
Хотелось воскликнуть в возмущении, что именно ее хозяин во всем и виноват, раз не соизволил объяснить мне причины своих запретов, но я вовремя себя остановила, решив не оправдываться перед служанкой. Наши с герцогом дела – только наши. Ей об этом знать не обязательно. Окинув блондинку нарочито придирчивым взглядом, под которым ей стало неуютно, я выдержала паузу, а потом спокойно произнесла:
– Это все, Тара? Или тебе еще что-то велели?
– Все, леди, – потупилась она. – Вы уже поужинали? Я заберу поднос? – Служанка вновь перешла на нейтральный тон, и лицо ее перестало отражать эмоции.
– Забери, – кивнула я, бросив взгляд на остатки вечерней трапезы. Еду мне подали в комнату, так как спускаться в столовую я отказалась под предлогом все того же переутомления. И, слава духам, поесть получилось до визита мачехи, один вид которой мог испортить даже самый хороший аппетит. – А еще, будь добра, дай ключ от моей комнаты.
– Но… – Девушка нахмурилась – неожиданный вопрос выбил ее из образа.
– Ключ! – с нажимом повторила я, протянув раскрытую ладонь. – Я жду, Тара.
– Хозяин не отдавал таких распоряжений…
– Значит, так, – сказала я, скрестив на груди руки и мрачно глядя на служанку, – мне надоело, что в мои покои без моего ведома входят все кому не лень, включая тебя. Крадут вещи и непонятно что еще тут делают. Благородные особы вряд ли опустятся до такого, следовательно…
– Вы правы, леди, – покраснев как рак, что совершенно не вязалось с ее бледным образом, пробормотала Тара. Сняв с висящей на поясе связки ключ, она отдала его мне. – Под вашу ответственность, – буркнула, не глядя, и, схватив поднос, убежала. Даже не попрощалась как положено.
Закрыв за ней дверь, я задумалась. Странно. Может, ткнув пальцем в небо, я попала в точку – белобрысая «кукла» действительно как-то причастна к исчезновению моего красного платья? Ведь герцог мог отдать сомнительный приказ не Рите, а ей. Или не герцог, а моя мачеха, к примеру. Тара же в основном обслуживает их с Глорией и лишь изредка заходит ко мне.
Обдумывая версии, я взяла с дивана наряд горничной и пошла к шкафу, стоявшему в спальне. Примерять раньше времени черно-белую форму желания не возникало. Второй тур будет завтра, а сегодня и правда стоило отдохнуть. Открыв дверцу, я так и застыла с приоткрытым в удивлении ртом напротив ровного ряда деревянных плечиков, на которых висел весь мой небогатый гардероб. Именно ВЕСЬ! Включая пресловутое красное платье, чудным образом вернувшееся на место, пока я участвовала в королевском отборе. Мысль о причастности слуг к «краже с возвратом» лишь укрепилась, потому что и Агата, и ее дочь копались вместе со мной в куче тряпья за невидимой магической стеной и подложить пропажу обратно банально не могли.
Повесив костюм горничной, я вынула из шкафа платье, которое считала безвозвратно потерянным, и подошла с ним к зеркалу. Захотелось надеть его, убедиться, что это не сон, не мираж. Но стук в дверь сорвал все мои планы. Вздохнув, я вернула наряд на место и отправилась встречать очередного гостя. Тара что-то забыла, мачеха или все-таки герцог решил почтить меня своим визитом? Хотелось последнего, но, помня о законе подлости, готовилась я ко второму. Ошиблась трижды! Признаться, такого визита я точно не ожидала и потому, наверное, растерялась.
На пороге стояла герцогиня Элорик собственной персоной. Платье цвета индиго прекрасно гармонировало с ее синими глазами, выпущенные из высокой прически пряди спускались вдоль длинной шеи, резко контрастируя со светлой кожей. Вторая жена покойного придворного мага была эффектной молодой женщиной, по возрасту больше подходившей сыну, нежели отцу. Но меня несказанно радовало, что эту роковую красотку пленил брачными узами вовсе не Ивар. Как он тогда сказал? Они просто друзья? Вот и славно!
Сейчас я смотрела на Милисенту иначе, нежели в столовой, и то, что видела, мне, бесспорно, нравилось. Она чем-то напоминала Цыганку: такая же дерзкая и уверенная в себе. Они даже внешне походили друг на друга. Обе высокие, черноволосые, разве что моя соперница по отбору – смуглая, а ее светлость – белокожая. И у обеих был роскошный бюст, который леди не стеснялись демонстрировать, точно картину, в обрамлении глубокого декольте. Меня матушка-природа тоже не обидела, однако до внушительных прелестей герцогини моей груди было далеко.
Продолжая удивленно взирать на гостью, с которой мы обменялись дежурными приветствиями, я с интересом пронаблюдала, как она вплыла в мою комнату, помахивая, будто веером, какими-то лиловыми карточками, опустилась на диван, с которого убежала недовольная кошка, и, мило улыбнувшись, предложила мне познакомиться поближе. Наверное, у меня на лбу было написано: «Зачем?», потому что Милисента, не дождавшись радостного согласия, тихо рассмеялась и сочувственно произнесла:
– Леди Адамс, дорогая! Сделайте лицо попроще, я пришла с миром.
Вот как! Значит, может и на тропу войны встать, если буду ерепениться? Хм… А я буду?
– Ваша светлость, – совладав с робостью, начала я. – Признаться, ваш визит застал меня врасплох…
– Микаэла! – перебила она. – Можно тебя так называть? – И тут же перешла на «ты», на этот раз разрешения не спрашивая. – Так вот, Мика… Я приехала сюда не только на устроенный Дарием конкурс полюбоваться, но и с сыном моего покойного супруга повидаться. В последние годы он крайне редко покидает замок, это меня очень беспокоит. Я обещала мужу присматривать за его мальчиком и намерена свое слово сдержать.
Что-то мне везет сегодня на скорбящих вдов, жаждущих позаботиться о чадах покойных мужей. Звезды так встали или еще что?
– А я, позвольте узнать, при чем? – уточнила осторожно, когда ее светлость замолчала.
– А ты в отличие от меня сюда заселилась на целый год. – Она смотрела так, будто я что-то должна была понять из ее заявления. Но что именно? Мачеха Ивара решила завербовать меня, сделав своей шпионкой? Или в ее симпатичной головке зреет какой-то другой план? К чему эти полунамеки, почему не сказать прямо, что ей от меня надо?! Словно прочитав мои мысли, визитерша вздохнула: – Никто не знает толком, что за эксперименты проводит молодой герцог. Если бы ты смогла выяснить…
– Я не буду за ним следить! – вырвалось быстрее, чем я успела обдумать свой отказ. Предложение меня возмутило, вызвав внутренний протест, хотя выведать тайны Ивара мне хотелось, но для себя же, а не для кого-то! Эмоции затмили разум, и, рискуя нажить могущественного врага, я сказала то, что сказала. К моему удивлению (да и к облегчению тоже), Милисента не обиделась. Наоборот, она снова рассмеялась, пробормотала, что именно такую реакцию и ожидала, а потом резко сменила тему.
– Как тебе королевский отбор, Микаэла? – поинтересовалась так легко и непринужденно, будто только что не вела речи об услугах тайного осведомителя.
– Отбор? – эхом повторила я, пытаясь понять, к чему она клонит.
– Да, отбор, – кивнула герцогиня, разглядывая меня. – Ты хорошо смотрелась в первом туре. Многие оценили. – Она заговорщически мне подмигнула. – Как настроение на завтрашний конкурс? Ты уж не подведи. Я сделала на тебя ставку.
– Ставку? – Ее заявление привело меня в замешательство. Значит, на нас еще и ставят, как на скаковых лошадей?! Ну принц и гад!
– Мика, ты как дитя малое! – всплеснула руками гостья, продолжая веселиться. – На кону большие деньги. Не то чтобы я в них нуждалась, но выигрывать всегда так приятно, согласись? – Я кивнула. – Это хорошо, что мы друг друга понимаем, – улыбнулась она. – Ты ведь девочка одаренная. Так?
– С чего вы взяли?
– Ми-и-ика, – протянула гостья. – Это не секрет. Твое имя высветилось на стене столичного храма. Дар проснулся. Советую использовать это преимущество в конкурсах, правилами такое не запрещено. – Я промолчала, ибо сложно использовать то, чем не умеешь управлять. – Ладно, дорогая. – Взглянув на часы, герцогиня поднялась. – Я на минуточку зашла, хотела рассмотреть тебя поближе, познакомиться. Фаворитка на отборе Дария и подопечная Ивара в одном лице – да ты просто шкатулка с сюрпризами!
Наверное, это был комплимент, но воспринимался он как-то странно. Меня изучали, прощупывали почву в попытке найти уязвимые места. Нечто подобное делал и опекун, и его покойная сестрица. Похоже, такой подход к людям – общая черта семейства Элорик.
– Вы ошибаетесь, леди, – возразила я, отвечая ей не менее пытливым взглядом. – Я обычная девушка. Никаких сюрпризов. Да и магии в себе, если честно, не ощущаю.
– Ну-ну, – недоверчиво качнула головой Милисента. – Не скромничай, – сказала насмешливо. – На вот, – подойдя, она протянула мне одну из своих карточек, – это приглашение на вечеринку в лиловую гостиную, расположенную на втором этаже восточного крыла. Принц такой затейник, вечно придумывает что-то интересное, – весело сообщила она. – Захочешь развлечься – приходи. Дата, время и прочие инструкции вскоре проявятся на карточке.
– Я не…
– Не принимай поспешных решений, Микаэла, – перебила собеседница. – Иногда полезно выбраться из своей скорлупы и попробовать вкус настоящей жизни. Бери пример с меня! Я себе ни в чем не отказываю. Особенно в удовольствиях. – Она снова мне подмигнула. – И кстати, Ивар тоже обещал там быть, – добавила с намеком, будто для меня это что-то значило. – Приходи.
– Благодарю, ваша светлость, – взяв карточку, сказала я. – Вряд ли получится, но если вдруг…
– Вот и умница, – обрадовалась Милисента, словно я ей клятвенно пообещала явиться на сомнительное мероприятие.
Почему сомнительное? Потому что, во-первых, тайное, а во-вторых, устраивается принцем, от которого ничего хорошего я после отбора не жду. Но если там будет мой опекун, может, действительно стоит сходить? Никто ведь силком меня удерживать не станет, если не понравится, правда? Зато хоть узнаю, как развлекаются столичные аристократы. Даже платье подходящее есть: мое красное. В нем и на бал не стыдно явиться, чего уж говорить про какую-то вечеринку.
После ухода герцогини…
Как бы ни мучило меня любопытство, приглашение, украшенное сиреневыми вензелями, я порвала, чтобы лишить себя соблазна. Зная свой талант влипать в нехорошие истории, который в замке Элорик достиг апогея, решила не рисковать, оставляя карточку «в живых». Теперь, даже если очень захочу попасть на вечеринку, меня туда попросту не пустят. Тем лучше! Иначе за нарушение сразу нескольких запретов герцог не только штрафами обложит, но и какое-нибудь изощренное наказание придумает. Зачем провоцировать черного мага?
Рассуждая так, я вернулась в спальню, погладила довольно мурлыкнувшую кошку, повздыхала, глядя на луну за окном, сделала ярче свет ночника и снова открыла шкаф. Платье, которое вернул совестливый вор, по-прежнему висело рядом с костюмом горничной. Скептически осмотрев оба наряда, я вытащила бальный. В образе служанки мне предстояло завтра отработать целый вечер, сегодня же хотелось быть красивой, ведь его светлость обычно навещал меня под покровом ночи, а встречать гостя в ночной рубашке – плохой тон.
Конечно, Ивар и вовсе мог не зайти, но я надеялась и ждала. Слишком много вопросов к нему накопилось. Мне очень хотелось получить от нашей новой встречи больше информации и сделать ее «урожайной»… на поцелуи. Впрочем, это желание я старательно отгоняла, убеждая себя, что мечтаю увидеть герцога, исключительно чтобы выяснить судьбу выбывших из отбора конкурсанток, а заодно и свою собственную.
Сняв с вешалки наряд, бросила его на постель, где готовилась ко сну Гелла. Кошка подпрыгнула от неожиданности, зашипела и распушилась. Пришлось извиняться и ловить испуганное животное, чтобы успокоить и приласкать. Пока ее тискала, рассказывая, какая она умница и красавица, успела в очередной раз пожалеть об уничтоженном приглашении. Все же зря так радикально с ним обошлась. Лучше бы подарила кому-нибудь или, к примеру, показала Ивару, заявив, что хочу посетить это тайное мероприятие. Раз он все равно туда собирается, почему бы не пойти со мной? Сам бы и присмотрел за подопечной.
Вздохнув, выпустила из рук Геллу, которая принялась осторожно обнюхивать напугавшее ее платье, даже лапкой его тронула, будто боялась, что оно зашевелится и накинется на нее, точно привидение. Понаблюдав немного за кошкой, я велела ей не шалить и отправилась в ванную комнату, чтобы умыться и расчесаться. Когда вернулась, Гелла лежала, свернувшись клубочком, на алом атласе юбки и блаженно мурлыкала. Даже жаль было переносить ее на подушку, но… Встретить герцога в нижнем белье один раз – это досадное недоразумение, повторить такое снова – откровенная провокация. Может, я и мечтала втайне о близости с опекуном, однако торопить события точно не собиралась.
Одеваясь перед зеркалом, придирчиво изучала себя. Что-то изменилось во мне за эти дни: в глазах появился странный блеск, губы стали ярче, сочнее. Проведя по ним подушечками пальцев, я проказливо улыбнулась, вспоминая наши с Иваром торги. Желание видеть герцога усилилось, отзываясь приятным покалыванием внизу живота. А ведь его магия вместе с извращенной фантазией Дария сегодня отправили неизвестно куда шесть девушек, единственной провинностью которых было стремление выйти замуж за принца.
Нахмурившись, я дернула шнуровку на боку чуть резче, чем требовалось, утягивая лиф. Слишком много места в моей жизни, мыслях и сердце начал занимать опекун. К добру ли? Общаясь с такими людьми, лучше иметь трезвый ум и холодный расчет, чем пасть жертвой глупой симпатии. Несмотря на корыстный интерес, Элорик заботился обо мне, защищал. Неудивительно, что ростки благодарности пробили пласт из страхов и предрассудков. А украденный первый поцелуй, как и все последующие, лишь усилил эмоциональную привязанность к опекуну.
Самое красивое в моем гардеробе платье заметно уступало алому великолепию, подаренному Лизой. Зато никаких призраков к нему не прилагалось. Откинув за спину длинные каштановые волосы, я гордо вздернула подбородок и улыбнулась, довольная своим отражением. Но улыбка померкла вместе с осознанием: его светлость, едва узрев меня, сразу догадается, ради кого я так нарядилась. А мне вовсе не хотелось тешить его самолюбие.
Сев в кресло, которое любил занимать Ивар, я принялась барабанить пальцами по подлокотнику, неосознанно копируя его жест, и придумывать разные варианты оправданий, самым подходящим из которых было: «Собиралась на вечеринку». Жаль все-таки, что уничтожила приглашение. Целая и невредимая карточка стала бы идеальным прикрытием для моих ночных сборов.
Раздумывая над этим, мысленно вернулась к герцогине. Вроде и ясно, зачем она приходила, но ощущение, что не все так просто с этим визитом, меня не оставляло. Красивая властная женщина, привыкшая получать все, что захочет, сама явилась к пригретой Иваром сиротке, чтобы рассмотреть ее поближе? Глупости! Скорее, она и правда хотела сделать из меня доносчицу, но, видя, что ее предложение воспринято в штыки, быстро сменила тактику и начала искать другие точки соприкосновения. Отбор, вечеринка, герцог… что дальше? Почему-то казалось, этот приход Милисенты отнюдь не последний. Как и визит Агаты, и набеги Глории, и прочее.
Я устала!
От интриг, которые плетутся всеми кому не лень. От ожидания неприятностей и от непонимания происходящего. От того, что никому нельзя верить, хотя так хочется довериться хоть кому-нибудь. Даже Гелла, потеряв связь с Лизандой, превратилась в обычную белую кошечку, которая играла, ластилась, ходила гулять, ела или спала, мурлыкая свои кошачьи песенки. Я все так же разговаривала с ней, потому что больше поговорить было не с кем, но равной, как раньше, ее не воспринимала. Она стала любимым питомцем, требующим внимания и заботы, пушистой жилеткой, в которую можно было поплакаться, безмолвным слушателем, четвероногим другом, но точно не существом, изначально принятым мною за новое воплощение мамы.
Мама…
Воспоминания о ней вытеснили из головы все прочие мысли. Я так соскучилась по ее улыбке, по доброму смеху и мудрым речам. По рукам, которые гладили мои волосы, по нашим вечерним чаепитиям, где мы обсуждали все на свете. Я ужасно тосковала по ней, ведь она была не просто женщиной, подарившей мне жизнь, но и самой близкой моей подругой. Единственной, если подумать. Меня с детства оберегали от окружающего мира… или мир от моего дара? Как знать.
Наверное, именно поэтому настоящими друзьями я так и не обзавелась. Сближение с детьми слуг папа быстро пресекал, с соседями подходящего возраста мы виделись нечасто, ну а со сводной сестрой у нас отношения так и не сложились. Счастье, что после смерти мама не оставила меня одну. Пусть и приходила во снах редко, зато всегда предсказывала что-то важное. Удивительно, что не предупредила о поездке сюда, раз считала Ивара таким опасным человеком. В стенах же замка Элорик ее визиты участились, и это было одним из главных плюсов моего пребывания здесь.
Смежив веки, я откинулась на высокую спинку кресла. Спать не хотелось, но размышлять о маме в расслабленной позе и с закрытыми глазами было как-то… правильней, что ли. Если Ивар прав и у меня действительно есть дар снотворца, значит, я должна подсознательно уметь создавать сны. Почему бы не попробовать снова вызвать матушку? К ней, если подумать, у меня накопилось не меньше вопросов, чем к его светлости. Не знаю, что именно подействовало: физическая усталость или мой решительный настрой, но вскоре темнота сменилась ярким светом и я, полностью осознавая, что сплю, увидела перед собой ЕЕ.
– Мика, милая! – радостно воскликнула мама. – Я так рада за тебя. Скоро… совсем скоро ты станешь свободной! – Подойдя, она порывисто обняла меня и привычно провела ладонью по волосам.
– Что ты имеешь в виду? – Вдыхая аромат ее любимых духов, я блаженно зажмурилась. Будто снова вернулась в детство, когда все было хорошо. А еще понятно и предсказуемо, что по-своему неплохо, хотя и скучно до ужаса.
– Свободу, родная! – Она поцеловала меня в макушку. – Этот ужасный черный маг больше не причинит тебе вреда. Никогда! – Улыбка ее отдавала безумием.
– Что? – Я резко отпрянула, вырвавшись из теплых объятий и детских воспоминаний, которые они навевали. Мама была какой-то странной, незнакомой, и это пугало. – Что с Иваром?!
– С Иваром? – Моя гостья недовольно поморщилась. – Этот мерзавец так запудрил тебе мозги, что ты уже зовешь его по имени? Мика, Мика… наивное дитя. Однажды он уже пытался тебя убить…
– Убить? – не веря ушам своим, повторила я.
– Да, маленькая, ты не помнишь? – вздохнула мама. Уголки ее губ опустились.
– О чем ты? – Я качнулась к ней. Колени дрожали, так что после неудачной попытки подняться пришлось сесть обратно.
– Не важно, девочка моя. Просто знай! Младший Элорик куда опасней твоей самовлюбленной мачехи и ее глупой дочки. С ними можно договориться, с черным магом – нет. Общение с ним может привести тебя в бездну! – прозвучало зловеще. – Так что расслабься и подожди, пока он подохнет в своей проклятой тьме! – Она снова улыбнулась в противовес словам мягко, по-доброму, как бывало раньше. Моя же тревога только усилилась.
– Мама, мне нужны ответы! Почему герцог хотел меня убить? И… что с ним происходит? – сказала, не сводя с нее пристального взгляда. Недомолвки достали в реальной жизни, в своих вещих снах я хотела конкретики. – Мама, не молчи! – воскликнула, впиваясь ногтями в подлокотники кресла. – Что с ним?!
Она пожала плечами с таким видом, будто мы тут о погоде беседуем, а не о жизни и смерти.
– Пообещай не делать глупостей, Мика, – вздохнула матушка. Я кивнула. – Ладно, пошли. – Она сжалилась надо мной и сделала приглашающий жест рукой.
На этот раз я без проблем поднялась и последовала за проводницей. Шла, не чувствуя ног и не слыша собственных шагов, будто была призраком, как и она. Это меня не сильно смущало – сон ведь, тут возможно все. Единственное, чего я хотела, – поскорее выяснить, что происходит с магистром. Даже новость о его покушении на мою жизнь не смогла унять беспокойства. Оно усиливалось с каждой ступенькой, ведущей на третий этаж. Там, как несложно было догадаться, находились покои герцога. Неожиданностью стало то, что располагались они аккурат над моей комнатой.
Дверь легко поддалась, пропуская нас в небольшую прихожую, освещенную тусклыми бра, затем была просторная гостиная, погруженная в полумрак, где мы тоже не задержались. Толкнув очередную створку, мама застыла на пороге полупустой комнаты без окон, но с каменным возвышением, вокруг которого горели свечи. В центре огненного кольца сидел обнаженный по пояс Ивар, вокруг него кружили тени, в силуэтах которых мне чудились уродливые монстры. Туманные лапы впивались когтями в кожу мужчины, оставляя черные подтеки, похожие на густую кровь.
– Нет! – Я бросилась к герцогу, но его очертания смазались и исчезли вместе с жутким антуражем, а я вбежала в собственную спальню и в растерянности оглянулась на мать.
– Обещала же не делать глупостей, Микаэла, – пожурила меня она, растворяясь в воздухе так же стремительно, как жуткий ритуал. – Помни об этом. – Слова еще звучали, а фигура ее уже истаяла.
– Помню, – прошептала я, открыв глаза. Как ни странно, пробуждение застало меня вовсе не в кресле. Я стояла посреди комнаты и нервно теребила руками подол красного платья. – Помню, мама, – повторила, схватив с тумбочки ночник. – Спасибо, что показала дорогу.
Не обувая туфли, чтобы не стучать каблуками по каменным плитам, я, как была босиком, выскочила в коридор, воровато оглянулась, боясь столкнуться с нежелательными свидетелями моей поздней вылазки, прокралась мимо апартаментов мачехи с Глорией и побежала вверх по лестнице. Как именно собиралась спасать герцога от разбушевавшейся тьмы – не знала, но была полна решимости сделать хоть что-то. Не зря же мне приснился этот сон! Если бы мама действительно хотела, чтобы я сидела в своей комнате, пока он там погибает, не стала бы показывать в подробностях дорогу.
Возле двери, которую так легко открывала призрачная проводница, я остановилась. В висках стучало, губы пересохли от волнения, а колени дрожали от страха. Не порождений мрака я боялась, не решаясь открыть дверь, а своего бессилия. Тихий полурык-полустон вывел меня из замешательства, и, забыв о собственных страхах, я вбежала в прихожую, испытав стойкое ощущение дежавю. Оглянулась, инстинктивно ища поддержки матери, но ее конечно же не было – сны кончились, балом правила реальность! Через темную гостиную я пролетела, не чувствуя ног. Не давая себе времени передумать, вошла в комнату для ритуалов и замерла, узрев ту самую картину, что показала мне мама. Только сейчас все выглядело куда ужасней, чем во сне.
Пламя свечей колыхалось, шипело, будто живое. Сотканные из теней монстры казались осязаемыми, их зеленые склеры хищно сверкали, а лапы по-прежнему тянулись к сидящему на возвышении герцогу. Меня они игнорировали, занятые более ценной добычей. А может, просто не могли покинуть магический круг. Я разглядела обрывки светящегося узора на серых плитах, какие-то кислотно-зеленые символы, вспыхивающие так же ярко и хаотично, как и рыжие языки пламени. Глаза мага были закрыты, кулаки сжаты, по телу то и дело пробегала судорога, вынуждавшая мужчину корчиться от боли. А тени продолжали атаковать, орошая его грудь и плечи густой черной жижей, потоки которой сливались в замысловатый орнамент.
– Ивар, – шепотом позвала я, он не отреагировал. Один из монстров вскинул увенчанную рогами голову и уставился на меня.
Глаза его сузились, голова качнулась, отбрасывая клочки тумана, а жуткая лапа с крючковатыми пальцами, похожими на тонкие щупальца, потянулась ко мне. Вжавшись в стену, я наблюдала, как обращается дымом жуткая пятерня, преодолев черту. Эти твари, судя по всему, имели силу только внутри магического круга, посреди которого сидел герцог. Так, может, у него все под контролем? Не силой же черного мага загнали на проклятый постамент, стоящий в его собственных покоях! Но… к чему тогда был мой сон?
– Ваша светлость! – воскликнула я, осмелев. И снова не добилась никакого отклика. Оглох он там, что ли?! – Ивар? – отлепившись от холодной стены, лишенной даже намека на штукатурку, я медленно подошла к возвышению, пытаясь понять, что это за ритуал. Тени заволновались, замельтешили, а потом, к моему ужасу, одна за другой начали входить в тело мага. – Нет! Ивар! – закричала я, бросившись к нему. Силуэты, не успевшие слиться с герцогом, отпрянули, зашипели… или это коптили свечи? Я схватила мужчину за плечи, размазывая по коже холодную слизь, и начала трясти, пытаясь привести его в чувство. – Не пускай их в себя, не смей! Ты же бесов маг! Сделай что-ни… – и замолчала на полуслове, когда он открыл глаза. Из черных провалов с тающими в глубине золотыми огоньками на меня взирала сама бездна. – Мракобес, – выдохнула я, отшатнувшись. Хотела ретироваться назад, но была крепко схвачена сильными руками, не знавшими пощады. – Больно! – всхлипнула жалобно.
– Попалась, мыш-ш-шка! – Улыбка мага была полна предвкушения, когда он опрокинул меня на каменный алтарь и навис сверху. Огоньки свечей задрожали, задымили, наполняя пространство характерным запахом. За спиной герцога копошились порождения мрака, но их я сейчас боялась куда меньше, чем его. Надо было слушать маму и не делать глупостей! Почему я по-своему истолковала ее сон? Хотела ему помочь? Вот и… помогла!
– Ивар… – позвала тихо, пытаясь достучаться до человеческой половины существа, в плену которого оказалась. – Ивар, пожалуйста… – прошептала, уворачиваясь от обжигающего поцелуя, доставшегося моей шее. – Перестань… Ивар!
– Крас-с-сивая… – произнес монстр в теле его светлости. – С-с-сладкая. – Он прикусил мою нежную кожу, и я замерла, перестав дергаться, чтобы не усугублять ситуацию. – Послуш-ш-ная, – одобрительно прошипел одержимый бесами магистр. Что же я наделала? Мало того что его не спасла, так еще и сама непонятно во что вляпалась. – Моя! – с уверенностью, присущей победителю, сообщил он.
– Конечно, твоя, – решила подыграть я. – Только твоя. – Обняв одной рукой его за шею, вторую запустила в черные волосы, сжала их на затылке и чуть оттянула, вынуждая мужчину оторваться от моей несчастной шеи и посмотреть в глаза. Взор его по-прежнему был нечеловеческим, но я не оставляла надежду дозваться. – Ивар, это я, Мика… ты пугаешь меня.
– Жертва, – проурчал он почти ласково, а меня пробил озноб.
Неужели мама права, и черный маг, все эти дни старательно усыплявший мою бдительность, заманил глупую мышку в ритуальную ловушку, чтобы закончить то, что не удалось в детстве? Страх сковал мышцы, я даже сказать ничего не могла, просто лежала, точно безвольная кукла, и смотрела широко раскрытыми глазами на свой оживший кошмар, но видела совсем другое лицо: юное, обрамленное такими же смоляными волосами с запутавшейся в них седой прядью.
– Жива? – спросил парень из далекого прошлого. Память, так долго хранившая правду, расщедрилась на воспоминание, которое я предпочла бы снова забыть.
Холодная вода стекала по лицу, волосам. Я, словно выброшенная на берег рыбка, беззвучно открывала рот, пытаясь отдышаться. Таращила полные ужаса глаза и отчаянно хваталась за мокрый камзол юноши, которого родня прочила мне в мужья. В свои семь лет я воспринимала его кем-то вроде сказочного принца и мечтала, когда вырасту, пойти с ним под венец. Правда, он был категорически против. Пренебрежительно называл меня малявкой или занозой и под любым предлогом старался улизнуть, если взрослые навязывали ему мое общество.
– Мика, Микаэла! – возглас мамы отвлек от созерцания хмурого Ивара, державшего меня за шкирку, как котенка, а не маленькую леди. Я обернулась, оставив в покое его камзол, а он разжал пальцы, выпустив кружевной воротничок моего платьица.
– Ма… – Я захлебнулась, вновь ухнув под воду.
На этот раз меня бесцеремонно подняли за волосы, и история повторилась: я хватала ртом воздух, молодой маг шипел что-то про тупость маленьких детей. Ну а мама, обзывая его чудовищем, требовала немедленно отпустить ее дочь и больше никогда к ней не прикасаться. Слава духам, он этого не сделал!
– Хочу тебя, – шепнул «мракобес» мне в губы, и холод воспоминания сменился леденящим кровь ужасом. – Вкус-с-сная девочка, – сделал сомнительный комплимент взрослый Ивар, и тени за его спиной согласно закивали, щуря зеленые глазищи.
– Нет! Не надо! – воскликнула я, силясь оттолкнуть навалившегося на меня мужчину. Большого, сильного… одержимого бесами мага, который проводит жуткие ритуалы прямо в своей комнате. Наивная! Как с ним совладать?
– Тебе понравится, – заверило похотливое чудовище, покрывая поцелуями мое лицо.
Я заметалась, заерзала под ним, раздирая ногтями мужские плечи с тугими узлами перекатывающихся под кожей мышц. Даже умудрилась куснуть герцога за руку, что лишь раззадорило этого ненормального. Усмехнувшись, он назвал меня горячей штучкой и, невзирая на протесты, принялся рвать платье. Очередное! Это взбесило даже больше, чем его домогательства. Забыв, что имею дело с исчадием мрака в человеческом обличье, я залепила нахалу пощечину. Затем еще одну и еще. Он замер, глядя на меня своими жуткими глазами, затем странно ухмыльнулся, медленно облизал губы кончиком языка, будто собирался сытно поужинать, а потом одним резким движением разодрал несчастный корсаж до талии и принялся за тонкую сорочку, надетую под него. Я снова начала бить Ивара, но он перехватил мои запястья, развел руки в стороны и прижал их к каменному полу.
– Строптивая, – прошептал, довольно ухмыляясь, будто мои протесты доставляли ему удовольствие.
Теневые монстры, которых я потеряла из виду, занятая противостоянием с герцогом, сменили очертания, превратившись в упругие черные ленты, вившиеся вокруг нас, точно змеи. Одна скользнула по моему предплечью, опутала его упругой спиралью, фиксируя руку. Другой туманный жгут, на поверку оказавшийся вполне осязаемым и прочным, проделал то же самое со вторым запястьем. Я задергалась, кусая от бессилия губы, но магические путы держали крепко. Ивар же продолжал уничтожать мое платье – на этот раз юбку, которую он разорвал так же легко, как и несчастный лиф. Я хотела его ненавидеть, проклинала, не жалея слов, но… тело предательски отозвалось на умелые ласки мужчины, который наконец-то добрался до моего нервно вздрогнувшего живота и обнаженной груди.
– Ты моя, – повторил одержимый духами безумец, целуя затвердевшую вершинку. Я застонала от злости, возбуждения и бессилия, потому что отчетливо поняла: насилия мне не избежать.
Насилия… От мысли, что мой первый раз будет против воли, внутри что-то взорвалось. Гнев сменился холодной решимостью. Я не жертва! НЕ ЖЕРТВА! И он меня не возьмет силой, потому что я… я сама его изнасилую.
– Еще! – потребовала, забыв о смущении.
Герцог вскинул голову и посмотрел на меня. В глазах – голодная тьма, блестящие от поцелуев губы кривятся в улыбке, а по коже мерзкими пиявками расползается черная жижа, похожая на кисель. Ее разводы были и на мне, но я не придавала этому значения. Сейчас меня интересовал только Ивар. Одержимый или нет – этот мужчина пробуждал во мне бурю эмоций, в том числе и страсть. Если суждено потерять девственность на каменном алтаре, пусть… но это будет так, как хочу я. Убеждая саму себя в правильности принятого решения, я даже немного расслабилась и, перестав отворачиваться, с готовностью ответила на поцелуй, перехватывая инициативу.
Его игра – мои правила! Я не жертва, нет… я участница!
Несколько минут мы целовались как безумные. Ладони мага шарили по моему телу, сминая грудь, лаская упругие соски, поглаживая связанные руки и обнаженные бока. А губы терзали мой рот, ловили короткие стоны и упивались тихим, но требовательным «Еще!». Разделавшись с панталонами, его светлость развел мои ноги и, чуть отстранившись, чтобы дать волю рукам, накрыл ладонью темный островок волос внизу живота. Я вздрогнула, разом растеряв всю решимость. Одно дело – думать, что сейчас произойдет, и другое – ощущать. Будь герцог в себе, меня бы так не трясло, наверное. Но он ведь под влиянием бесов! Что, если жертва – это не только соитие? Вдруг черный маг хочет…
– Мм, – застонала я, выгнувшись всем телом, когда пальцы Ивара, раздвинув мягкую плоть, проникли в самый сокровенный уголок моего разгоряченного тела.
– Еще? – спросил любовник, как мне показалось, насмешливо.
Резко открыв глаза, я вгляделась в его лицо, надеясь увидеть светлые радужки, а не пугающую тьму, но ничего, к сожалению, не изменилось. Маг по-прежнему был во власти ритуала, в который я так неосторожно вторглась, превратив себя в его добычу. И мне бы лишний раз вспомнить, к чему приводит непослушание, но бесстыжие ласки герцога лишали сил и желания о чем-либо думать и тем более сожалеть. Удовольствие зрело внутри, приятным покалыванием расходилось по телу, оседало в изгибах связанных рук и чуть согнутых коленей, которые я инстинктивно пыталась сомкнуть, чтобы избавиться от сладостной муки, но любовник не позволял.
– Нет, не могу больше! – закричала я, отчаянно извиваясь. – Хватит, прекрати! – взмолилась, не в силах избавиться от томления, нараставшего с каждым новым движением.
Мне казалось, что я сейчас умру, если герцог не перестанет. И к моему огромному облегчению Ивар действительно оборвал эротическую пытку, только обрадовалась я зря. Потому что почти сразу мой черноокий мучитель навалился сверху, и я почувствовала, как на смену его умелым пальцам пришло что-то большое и твердое. Что-то… мама дорогая, понятно же ЧТО!
Подумать о том, когда он успел расстегнуть штаны, я не успела. Толком испугаться – тоже. Резкий толчок отозвался жгучей болью, которая смыла остатки возбуждения и вернула злость. А вместе с ней вернулась и свобода от колдовских пут. В мстительном порыве я вонзила ногти в спину мужчины, до крови царапая кожу. А этому чокнутому магу опять понравилось!
– Сволочь! – выдохнула, прикусив мочку его уха.
– Моя! – ответил он, начиная двигать бедрами.
Быстрее, яростней, уверенней…
С каждым новым толчком я кричала все громче, и, увы, не от удовольствия, била его, царапала, обзывала, а он тяжело дышал и не останавливался. В какой-то момент поняла, что мне нравится происходящее, несмотря на отголоски пережитой боли. Нечто совсем иное зрело внутри, вытесняя неприятные ощущения. Нечто безумно желанное, яркое и ранее неведомое. Но дозреть оно, к сожалению, не успело. Любовник, содрогнувшись всем телом, обмяк, придавив меня.
– С-с-скотина, – прошипела я разочарованно, напрочь забыв о том, что леди так не выражаются. Сама не знала, на что злилась больше: на то, что он посмел взять меня на проклятом алтаре, наплевав на протесты, или на то, что не позволил испытать высшее наслаждение… дважды! Ну точно скотина!
– Микаэла? – Искреннее удивление в голосе его светлости добавило жару моему раздражению. – Как ты… откуда ты здесь?
Это было слишком!
– А ты ожидал другую жертву? – выплюнула я, уставившись в глаза любовника, поднявшего голову от моей груди. В обычные человеческие глаза с легкой золотистой поволокой. Очнулся-таки! Гад!
– Мышка, я… – Он медленно опустил взгляд ниже моей шеи и гулко сглотнул. – Дьявол меня побери… – в обычной своей манере выругался Ивар. – Бездна! Все должно было быть не так! – Удар его кулака о камень не причинил вреда алтарю, зато окропил кровью разбитые костяшки и почему-то встревожил свечи. Тьма вокруг нас рассеялась, а я и не заметила – когда. Символы магической пентаграммы больше не светились, и в комнате стало темнее.
– А как… должно было быть? – спросила я, потихоньку успокаиваясь. Усталость брала свое, тело ныло от жестких ласк, внутренняя сторона бедер болела, а из-под ресниц катились беззвучные слезы. Мне вовсе не хотелось плакать, они сами.
– Я бы усыпал лепестками роз наше ложе, – хрипло произнес… нет, не насильник – любовник! – Напоил тебя изысканным вином и ласкал до умопомрачения, пока ты сама не сказала бы мне «да».
А ведь я сказала… если «еще!» считается. Неужели он ничего не помнит?
– Люблю… – сглотнув вставший в горле ком, прошептала я и, слабо улыбнувшись, пояснила: – Розы.