Из тренировочного зала Айра выползла с ощущением, что наконец-то знает, каково приходится креветкам, которых безжалостно выковыривают из панциря. У нее совсем не осталось сил. Она, как никогда, была близка к тому, чтобы последовать совету Бриера и от души проклясть его вместе с мастером Викраном, отправившего ученика отрабатывать свою ошибку к первокурсникам.
Сдержалась только потому, что умница Кер вовремя потерся носом о ее щеку, а сам Бриер посмотрел с неподдельным сочувствием.
– Прости. Я знаю, что это такое, но по-другому не получится.
– Да я… понимаю… – прерывисто выдохнула она, с трудом выходя в коридор на дрожащих ногах. – Просто никогда не думала, что может быть… так плохо. Кажется, эта твоя разминка – самая страшная пытка, которую только мог изобрести человек. Надеюсь, это был не твой учитель?
– Нет. Тебе помочь?
– Спасибо, обойдусь.
Бриер сконфуженно прикусил губу: Айра была бледна и едва могла переставлять натруженные ноги.
– Наверное, я перестарался, – виновато признался он. – Прости. Может, зайдешь к леру Лоуру?
– Чтобы он запер меня в лечебном крыле еще на неделю? Нет, спасибо. Я как-нибудь сама справлюсь.
– Айра…
– Отстань, – вяло отмахнулась она. – Сейчас приду, рухну в кресло и буду спать, спать, спать…
– Тогда ты не туда идешь. Тебе надо было налево.
– Без тебя знаю. Но я еще должна в оранжерею заглянуть – у меня Листик не полит и Иголочка ждет перед сном.
– Кто? – изумленно остановился парень.
– Увидишь… когда-нибудь, – тихо простонала она, мучительно медленно спускаясь по лестнице. – Будет время, приходи, я вас познакомлю.
– Так я, вообще-то, туда и шел.
– Зачем?
– А как еще? Проход между нашими корпусами возможен только через оранжерею, – удивился Бриер. – В другом месте не пройдешь, не потревожив охранных заклятий. Да и там приходится немало постараться, чтобы охранник пропустил.
Айра непонимающе воззрилась на него.
– Что за охранник? Почему я его не видела?
– Да видела, просто не узнала, – хмыкнул он. – Потому что он – не человек, а один из подопечных мадам дер Ваги. Помнишь, на дальней от входа стене есть зеленый занавес из вьюнка?
– Конечно. Под ним даже стены не ви… ой! – вдруг ахнула девушка. – Там что же, есть дверь?!
Бриер кивнул.
– Нам тоже иногда ингредиенты для зелий требуются. А госпожа Матисса ведет не только Травологию, но и Зельеварение. Так что мы там частенько бываем, только на закрытой от первокурсников части и в то время, когда у вас нет уроков. Если нужно, она оставляет знак вьюнку, и он пропускает сюда тех, кто имеет допуск к занятию. Если опоздать или задержаться на этой стороне, он отсылает сигнал, что кто-то из учеников нарушил границы. И после этого такая круговерть начинается, что дураков нет с ним связываться. Правда, для меня мастер Викран вытребовал разрешение на целый месяц, так что я могу спокойно помогать тебе с боевой подготовкой.
Она, не дослушав, воскликнула:
– Вот как он туда попал!
– Кто?
Айра не ответила, но про себя подумала, что тот наглый вамп мог пробраться в закрытую оранжерею лишь одним способом – через спрятанную за вьюнком дверь. Вряд ли он рискнул бы потревожить охранные заклятия на стене – это было чревато, а одурачить неразумное растение опытному демонологу не составило бы особого труда. Нужно было лишь призвать родственную вьюнку сущность и занять его ее изучением на то время, какое требовалось пробыть на запретной территории. А Марсо говорил, что все вампы – отличные демонологи…
– Ладно, учту на будущее, – процедила она, мысленно сделав зарубку познакомиться поближе с этим чудо-вьюнком. – Бриер, значит, на сегодня твое время вышло?
– Да, – озадаченно отозвался юноша. – Если я в ближайшие пару минут не пройду обратно, учитель об этом узнает и наверняка накажет.
– За что?
– За то, что нарушил его приказ и пробыл тут дольше необходимого.
Айра кивнула.
– Покажешь, как это происходит?
– Конечно, пойдем, а еще лучше – побежим, не то я рискую нарваться на крупные неприятности.
Она с тяжким вздохом заставила себя спуститься с бесконечно длинной лестницы, а уже во дворе, проникшись нешуточным беспокойством молодого наставника, со скрипом перешла на бег. Но медленно, слишком медленно.
– Нет, – с сожалением признал Бриер. – Так мне не успеть. Побегу-ка я вперед, пожалуй. Не хочу получить дополнительный нагоняй. Извини, ладно?
Айра кивнула и проводила взглядом парня, который в мгновение ока преодолел расстояние до оранжереи, юркнул внутрь и исчез среди зеленых кустов. К тому времени, как уставшая девушка доковыляла до вьюнка, тот уже принял самый обычный вид, не желая признаваться в том, что прячет под собой самую настоящую, хоть и защищенную магией, дверь.
Она осторожно дотронулась до зеленого ковра, закрывшего дальнюю стену оранжереи почти на половину ширины и простиравшегося от самого пола до высокого потолка. Задумчиво провела пальцами по упругим стеблям, коснулась изящных листочков. Ощутила, как кольнуло ладони, и повернулась, чтобы уйти, оставив эту загадку на следующий раз, но тут на ее плече беспокойно завозился Кер, и Айра на мгновение обернулась. А потом увидела, как расходится в стороны живой занавес, и пораженно замерла.
Метаморф спрыгнул на землю и деловито обнюхал обнаружившуюся за вьюнком дверь – такую же широкую и стеклянную, как та, через которую Айра входила сюда каждый день. Только здесь поверх стекла было наложено какое-то мудреное заклятие наподобие охранной сети, а ниточки от него тянулись все к тому же вьюнку и, подчиняясь неведомому знаку, следом за ним отодвигались в стороны.
Айра изумленно уставилась на освободившийся проход.
– Ничего себе!
Кер в ответ пренебрежительно фыркнул, не посчитав замаскированную дверь достойной своего внимания. Его не заинтересовал даже тот факт, что хозяйка могла спокойно пройти на территорию старших курсов и нагнать умчавшегося Бриера.
Айра заколебалась. Разумеется, ей было любопытно взглянуть, что творилось за таинственной дверью. Что за деревья там росли и что за кусты виднелись сквозь мутноватое стекло. Там ли живут виары и вампы, так ли сильно отличаются они от обычных людей. И почему старшекурсников так надежно отгородили от адептов первого года обучения.
Но тут за спиной хлопнула входная дверь, затем послышался голос госпожи Матиссы, распекающей нерасторопного ученика. Что-то предостерегающее проворчал Кер, и она со вздохом отступила от прохода.
Ладно, в другой раз.
Интересно, пропустят ли ее в следующий раз?
Она прислушалась к себе и неожиданно поняла: да, пропустят. Кажется, благодаря Занду даже самые агрессивные растения в ее присутствии становились на удивление покладистыми. Более того, принимают ее за свою. Будто чувствуют слабый аромат магии Занда. Слышат биение его большого Сердца. И не решаются противиться этой силе.
«Чудесно, – подумала Айра, заторопившись к Иголочке. – Надо будет узнать побольше у Бриера насчет этой дверки, и возможно, в следующий раз он не откажется показать мне свой корпус».
В комнату она, разумеется, этим вечером не вернулась – сразу после оранжереи отправилась к Марсо. Призрак, конечно же, заметил ее плачевный вид и в свойственной ему манере поинтересовался, кто, чем и как долго ее бил, чтобы довести до такого жалкого состояния. Айра честно призналась, что никто, и в ответ на недоверчивое хмыканье пересказала весь комплекс упражнений, начиная с растяжки, в который ее посвятил ученик мастера дер Соллена.
Признаться, она ожидала, что Марсо ехидно похихикает, однако он, на удивление, нахмурился и надолго замолчал, осмысливая новости.
– Говоришь, Бриер? Знаю, знаю, – задумчиво пробормотал он наконец. – Действительно, неплохой маг. Викран его уже два года натаскивает, и мальчик делает большие успехи. Очень странно, что он отправил парня к Дерберу за какую-то глупость… паренек удивился, когда тебя увидел?
– Не особенно, – озадаченно припомнила Айра.
– Очень интересно. А Керу?
– Ему удивился сильно, – с улыбкой сказала она. – Но узнал и немедленно стал очень вежлив.
– Еще бы. Твой малышок умеет произвести впечатление. Комплекс Викрана он показал тебе весь?
– Да. Двадцать упражнений и растяжку. И велел повторять в любое свободное время, чтобы побыстрее привыкнуть.
– О, милая моя, да у тебя, наверное, совсем нет сил!
– Ни капельки не осталось, – призналась она, присев на краешек волшебного кресла. – А завтра еще и заболит, наверное. Вот уж не думала, что это будет так трудно… кстати, ты не знаешь заклятия, способного снимать боль?
– Знаю. Но тебе придется его выучить и использовать самой.
– Давай, – обреченно согласилась девушка. – Без него я завтра не встану.
– Уж это точно. Давай-ка мы сегодня третьей книгой возьмем справочник целебных заклинаний, а то, чует мое призрачное сердце, очень скоро без него тебе будет не обойтись.
– А как же ты?
– Ничего, потерплю до завтра. Мне же некуда спешить: впереди – вечность. Так что днем позже, днем раньше… нет смысла портить тебе жизнь четвертой книгой, когда ты и с тремя едва справляешься.
– Но, Марсо…
– Никаких «но»! – строго оборвал ее дух. – Еще не ночь, так что ты сейчас же засыпаешь, быстро считываешь, а потом я тебя бужу, помогаю с Озарением, лечением… после этого ты снова уснешь, а утром побежишь умываться как ни в чем не бывало.
Айра улыбнулась и, проследив за тем, как он стремительно исчезает среди многочисленных стеллажей, рассеянно почесала Кера.
– Знаешь, иногда мне кажется, что он видит меня насквозь.
Метаморф скептически фыркнул, а затем свернулся на ее коленях клубком, подставляя мохнатый бок, чтобы ей было удобнее.
Следующий день, как следовало ожидать, стал еще тяжелее, чем предыдущий. Начать с того, что Марсо полночи не давал ей спать и с ворчанием заставлял войти в состояние Озарения, чтобы, как он выразился, «эта упрямая, неловкая и неуклюжая адептка явилась на уроки не умирающей устрицей, а хотя бы внешне похожей на приличную ученицу».
Айра же его старания не только не понимала, но никак не могла взять в толк, для чего использовать Озарение для такой, в сущности, мелочи, как ее растянутые связки.
Призрак, разумеется, бурчал и всячески выражал недовольство, а потом заподозрил, что она просто еще ни разу не испытывала состояния внутреннего прозрения. После чего взъярился по-настоящему, обругал некрасивыми словами лера де Сигона, утонченного и высокомерного эльфа, не преминул упомянуть молчаливого и строгого господина Огэ… а потом так же неожиданно успокоился и заявил, что так, наверное, даже лучше. Потому что у него нет никакого желания просвещать живых коллег относительно того, где и когда Айра заполучила себе в компаньоны столь странного защитника, как метаморф. А еще он сказал, что им совсем не нужно знать, что она некогда коснулась Сердца Зандокара и осталась жива.
Айра на эту прочувствованную речь неловко помялась и запоздало признала, что временами действительно слышит биение чьего-то Сердца. То совсем рядом, то, наоборот, неимоверно далеко. Но каждый раз ей неизменно становится плохо, а потому она старается о нем даже не думать. А поскольку каждая попытка достигнуть Озарения всегда знаменуется слабостью и мутным сиреневым туманом, то она всеми силами старалась не допустить нового обморока.
Марсо, услышав об этом, на долгий миг онемел. А когда Айра упомянула о Зорге, из-за которого ей приходилось выныривать из забытья в самый последний момент, издал какой-то странный звук и растерянно опустился на краешек стола, уставившись на девушку так, словно увидел первый раз в жизни.
Потом он немного помолчал. Подумал. Наконец очень напряженным голосом попросил описать непонятные приступы поподробнее. А когда Айра послушно рассказала, вообще умолк на полчаса. После чего снова ожил и предложил продемонстрировать.
Она честно попыталась и без труда достигла уже знакомого состояния полусна-полуяви, в котором ее посещали видения и слышались многочисленные голоса.
Вот и сейчас она на какое-то время утратила собственное «я» и стала сперва седой женщиной, обожающей поучать молоденькую правнучку, затем – мудрым цветочником, у которого была на редкость нерешительная дочь, юным учеником в тренировочном зале, ворчливым писателем… чужие судьбы сменяли друг друга так быстро, что Айра не всегда успевала понять, где кончается одно видение и начинается другое. Голоса в голове постоянно плыли, сливались, временами переходя один в другой. Перед внутренним взором мелькали десятки лиц, сотни интерьеров, множество различных мест, где она никогда не бывала прежде. А затем перед ее глазами снова возникла гигантская поляна с уже знакомым Деревом. Только на этот раз оно было раза в два крупнее и имело листву сочного лилового оттенка.
Что самое удивительное, никаких эльфов возле него не было. Зато была Айра, со всех сторон окруженная тесной изгородью из игольника. И она точно так же, как лер Легран недавно, с тихим стоном выпадала из толстого ствола, поддерживаемая за обнаженные плечи тонкими ветвями. Бледная, растрепанная, с такими же светлыми волосами, как сейчас, в которых еще не блистала длинная лиловая прядь. И с багровым пятном на груди, под которой больше не было никакой раны…
Айра вскрикнула и пришла в себя, но от резкого движения не удержалась на краешке кресла и шлепнулась на пол, больно ушибив мягкое место. После чего со стоном потерла пострадавшую часть тела и, едва успокоив бешено колотящееся сердце, вернулась обратно, вопросительно воззрившись на отстраненно взирающего на нее призрака.
– Вот так, – невесело улыбнулась девушка. – Каждый раз одно и то же. Как только начинаю что-то припоминать, сразу теряю ориентацию, потом становится больно и меня будто вышвыривает из Озарения. Стыдно, конечно, но я так и не смогла удержаться в нем больше нескольких секунд. Хорошо, что мне пока запрещена практика, иначе позору было бы – не оберешься, ведь остальные уже свободно пользуются Озарением, а я…
– Вообще-то прошло около получаса, – бесстрастно заметил Марсо. – И самого Озарения, смею тебя заверить, ты достигла. Правда, в этот момент твой щит стал таким мощным, что я ничего не разглядел, но поверь: для первого курса твои результаты весьма и весьма впечатляющи.
Айра недоверчиво покосилась.
– Ты думаешь?
– Я же маг, хоть и мертвый. Могу отличить настоящее Озарение от протухшей яичницы. Ты его достигла, и это факт. Но твоя аура в это время… – призрак снова задумался. – Ты больше ничего не вспомнила?
– Нет. А что не так с моей аурой?
– Она стала больше. И вообще, у меня создалось впечатление, что она связана с кем-то… или с чем-то. Именно туда уходят твои силы и именно поэтому, мне кажется, тебе стало так плохо в прошлый раз.
– Полагаешь, это из-за того, что я была в Занде?
– Возможно. Но не думаю, что будет разумным кого-то об этом извещать.
– Да я и не собираюсь, – вздохнула девушка. – Просто хочу понять, что со мной. Где я была столько лет. И почему чувствую себя не двенадцатилетней девчонкой, которой когда-то умирала среди игольника, а словно бы прожила эти семь лет как обычно. Понимаешь? Я ощущаю себя на свой возраст! А ведь, наверное, не должна. Отец как-то рассказывал, что его друг отыскал в лесу воспитанного волками мальчика, который пропал всего в пять зим. Но он, когда вернулся к людям, и вел себя, как пятилетний. Рычал, кусался, боялся огня и в конце концов убежал обратно в лес, где его подстрелил по ошибке какой-то охотник. Разве со мной не должно было случиться что-то похожее?
– Не знаю, – признался дух. – Но я обязательно выясню. Ты запомнила заклинание?
– Да, конечно, – рассеянно кивнула она.
– Тогда давай попробуем. Только глубоко, как сейчас, в Озарение не входи. Я тебе потом подскажу, как это сделать, не переполошив своих учителей, а сейчас достаточно почувствовать его, но не касаться. Потому что когда ты это делаешь, твоя аура меняет цвет и становится такой же лиловой, как твои глаза. Как лиловый игольник. Как Перводерево…
– Дерево Огла? – нахмурилась девушка. – Да, я его видела. Причем один раз оно было золотым, а сегодня – почему-то сиреневым.
Марсо задумчиво оглядел ее снова.
– Это потому, что, по легенде, у Перводерева, выращенного Аллаэалем в центре Занда и ставшего прародителем всех деревьев на Зандокаре, было два семени. Одно из них забрали и вырастили восточные эльфы, а второе – западные. Я, когда был в Восточном лесу, однажды видел Дерево Огла. Издалека. Эльфы берегут источник своей долгой жизни от чужаков, но мне несказанно повезло. Так вот, в Западном лесу стоит точно такое же. И если те Деревья – лишь младшие дети Перводерева, что до сих пор, как говорят, стоит в центре Занда, то это – самое великолепное зрелище, о котором можно мечтать. Марриора в своих пророчествах упоминала, что именно благодаря Дереву Огла эльфы возрождаются снова и снова, не боясь ни ран, ни боли, ни смерти, ни забвения. Считается, что они живы лишь до тех пор, пока живут их Деревья, и что каждый золотой лист на них – это жизнь кого-то из Высокого народа.
– Вот как… – Айра вдруг прикусила губу. – Я не знала.
– Кстати, по той же легенде, у Перводерева сиреневые листья.
Она вздрогнула.
– Ладно, за дело, – вздохнул дух, не заметив ее волнения. – Закрой глаза и попробуй произнести заклинание…
После этого разговора Айра задумалась так надолго, что с трудом смогла освоить простейшее лечебное заклятие, чем вызвала неудовольствие Марсо, и едва не опоздала на урок по Практической магии, потому что после сеанса исцеления так устала и заснула так крепко, что призрак и метаморф с трудом ее добудились.
Одно хорошо: лер де Сигон был задумчив не меньше, так что даже не заметил опоздавшей ученицы. А рассеянно поприветствовав класс, знаком велел Айре подняться и как бы между прочим сообщил, что ее ждет в кабинете магистериус Альварис, причем немедленно, и крайне настойчиво советует поторопиться.
Она сперва удивилась. Потом обеспокоилась. И заподозрила, что у директора наверняка накопилось немало вопросов: по поводу ее появления, учебников (если он, конечно, успел переговорить с Мергэ и библиотекарем), поведения Зорга, невесть откуда взявшегося второго метаморфа. Наконец, необъяснимым угасанием, случившимся не далее как пару недель назад, причину которого не смог понять не только он, но и крупный специалист по всяким странностям – мастер Викран дер Соллен.
А если еще и лер Легран обмолвился насчет игольника, да плюс Дербер добавил про стойки, да стало известно, что в столовой она ни разу не появлялась, а большую часть времени проводила в оранжерее, в компании подопечных леди Матиссы…
Айра почувствовала, как у нее что-то дрогнуло внутри.
– Поспешите, леди, – поторопил ее лер Мергэ. – Лер Альварис не любит ждать. Вас проводят до самого кабинета.
Она встала и на негнущихся ногах вышла из класса. Оказавшись снаружи, огляделась в поисках обещанного проводника, но, кроме терпеливо поджидающего Зорга, никого не обнаружила. Правда, потом все-таки сообразила и, внимательно взглянув на загадочно улыбающегося дракона, обреченно вздохнула:
– Ну что ж, веди.