Сэмаэль арэ Нерт
Это была тяжелая ночь. Настолько, что он не помнил, как уснул на диване в ректорском кабинете. Точнее, в том кабинете, который теперь так назывался и принадлежал приме Анне арэ Льес.
Сэм мог бы позлорадствовать, что Льесам все-таки не удалось занять настоящее ректорское кресло. Но все эти шуточки между кланами для него закончились в тот день, когда сорвался ритуал. А теперь ему вовсе было совсем не смешно.
Ведь оказалось, что в тот день погибла не только Элирэ. Но и студенты. Много… Очень много студентов.
Почему он ничего не знал об их гибели? Почему ничего не чувствовал в тот момент? Почему об этом не было ни слова на суде?
Что он еще не знал? Что упустил? В чем ошибался с самого начала?
И как теперь это все исправлять?
Сэм помнил, как его схватили. Помнил суд. Быстрый. Почти молниеносный.
Помнил приговор. Безжалостный и сухой.
Как ему сказали тогда? Тебе еще повезло. Мы могли тебя казнить.
Да лучше бы казнили… Кажется, так он ответил, да?
Затем было ожидание в несколько часов, казавшееся вечностью, но пролетевшее, как миг.
Потом портал до Земли.
Скорость суда и приговора ему как раз объяснили тем, что портал должен был вот-вот открыться. А ждать следующие несколько месяцев никто не мог.
Отец не мог.
Ведь тогда он бы не смог «отмазать» сына от казни.
Сэм тогда мало, что соображал. Точнее, вообще ничего. А новости с Акрла на Землю и так особо-то не поступают. А если и поступают, то точно не к таким, как он. Так что на Земле он бы никогда ничего не узнал о погибших студентах, только если бы не привлек к себе повышенное внимание властей. А Сэм делал все, чтобы его не привлекать.
Еще об этом ему мог рассказать Тайрэнн. Перевертыш без сомнения все это знал. Но почему-то ветала сделал вид, что поверил словам Сэма и даже не пытался его в этом переубедить. Почему?
Почему, тьма? Почему?..
…Кинутая в стену чашка с ротассом со звоном разлетелась на осколки, оставляя на простых кремовых обоях похожее на кровь пятно.
Тени! Как же так, а?
Сэм бросил взгляд вокруг — обычный номер в трактире на окраине Одаралина. Стол, постель, какой-то шкаф в углу, окно на стене… Темновато, тесновато, но ничто не мешает перекрасить и расширить комнату магией, если знать как. И если это, конечно, хочется делать.
Ему не хотелось.
Он снял этот номер несколько часов назад, просто чтобы было, где привести себя в порядок и, самое главное, спокойно обдумать все, что на него так внезапно навалилось. И понять, как это все сочетается с теми проблемами, что уже были до этого.
Можно было вернуться к Фирэллен, хотя бы для того, чтобы объясниться за свой внезапный «побег». И, наверное, даже надо будет. Но пока он хоть немного не разберется в тех условиях, в которых так неожиданно оказался, лучше ему и от нее держаться подальше.
Потому что Фирэллен, если бы захотела, тоже могла бы рассказать ему о студентах. У нее были все возможности для этого и в тот-самый-день, и каждый день после. Она-то могла отправить сообщение на Землю. И Сэму, кроме всего остального, еще надо было разобраться в том, почему и она тоже молчала об этом.
А извинения, в конце концов, можно прислать и с посыльным. Надо было только понять, за что именно лучше извиняться. За то, что отворот не получился, и он поэтому не захотел ее, как женщину? Или за то, что грубо ушел?
Или за то, что он нашел другого помощника в том, чтобы изменить ауру?
А в этом, как ни странно, Сэму помогла прима ректор. Когда Анна поняла, в каких условиях оказалась из-за Татьяны и уже подписанного ими согласия на обучение, она сама заговорила об этом. А Сэм не стал отказываться.
Правда, она считала, что делает из него друида, а не мага-стихийника. Но так было гораздо лучше. Теперь если что-то пойдет не так, Льесы будут считать, что он — друид. А Фирэллен хоть и знает про его третью инициацию, никогда не видела его истинный облик, как мага теней. Сейчас, когда Сэм не знал, мог ли доверять вообще хоть кому-нибудь, сохранить это все в секрете было лучше всего. Это давало преимущество.
Другим преимуществом оказался его неожиданно действующий статус главы академии. Благодаря нему он сразу же получил доступ к старым финансовым счетам и трудности с деньгами решились не начавшись.
Еще он мог попробовать войти в ректорскую башню. У Анны это не получилось. И не факт, что получится у него. Но, возможно, они смогут сделать это вдвоем? Ведь академия признает и ее главенство тоже.
Странная ситуация, конечно. Сэм не знал, что такое вообще возможно. Но, кажется, за двести тридцать пять лет, что он живет, он очень мало узнал про магию. Самое время подучиться. Так что проблем, требующих немедленного решения, оставалось все меньше и меньше.
Но не решенной оставалась ситуация с магическим откатом. Конечно, теперь было совсем неудивительно то, насколько сильным он вышел. И насколько односторонним. Потому что если Сэм чувствовал Татьяну, то девушка его нет.
Татьяна…
Несмотря ни на что, мысли о ней пробивались в сознание сквозь все волнения. Сейчас, правда, не так ярко, как раньше. Словно буря улеглась и в океане снова стало тихо. Только сам океан никуда не делся. И потребность знать, что с ней все хорошо, видеть ее, слышать, прикасаться… Она тоже никуда не делась.
Но однажды это все исчезнет и станет как прежде. Волны откатов тем и особенны, что рано или поздно все равно уходят сами. Хотя можно было попробовать повторить ритуал. Найти причину, по которой он не сработал в первый раз. Возможно, Сэм упустил из вида какую-то важную деталь, которая скрепила их связь с Таней.
Но Сэм, взвесив все «за» и «против», решил больше ничего не менять. Тем более, сейчас ему надо было как-то наладить отношения с девушкой. Ему же обучать ее целый год, а, может, и больше. И в том, чтобы при этом иметь возможность всегда «знать», хорошо ей или плохо, были свои плюсы. Да и вектор поля Азинштээля всегда можно было настроить сразу на нее.
Растворив магией пятно с обоев и починив чашку чарами, Сэм еще раз оглядел комнату.
Ничего не забыл, ничего не оставил… Если кто-то придет сюда по его следам, он здесь ничего не найдет.
Прекрасно.
И, одернув камзол, Сэм погрузился в поток чистой силы.
***
Таня
О да! Он умел появляться эффектно! Его бы в кино снимать.
Снова всюду были молнии. В ночи они казались золотыми шрамами, осыпающиеся искрами-бликами на цветах. Затем откуда-то налетел теплый ветер, что слегка трепал полы одежды и темные волосы Сэма.
Что за наряд был на мужчине, я не знала. Но это было что-то военное. Не то мундир, не то шинель. Черное и золотое. Когда-то дворяне на Земле носили что-то похожее.
Да и Сэм сейчас сам был похож на вельможу, сошедшего со старинных картин. Его решительная поступь лишь подчеркивала это сходство. Не хватало только оружия на поясе, но он и без этого выглядел опасным.
Но не это произвело на меня самое яркое впечатление. А то, что ночная тьма, кажется, сбежавшая из сада с его появлением, отразилась в глазах альва — теперь настолько черных, что я вздрогнула, почувствовав на себе их бездонный взгляд.
А куда делось сияние?
Впрочем, сейчас я была согласна и на звериные зрачки, которые видела еще в день нашего знакомства. Даже они напугали бы меня гораздо меньше, чем вот эти неожиданные перемены. Это был какой-то совсем другой Сэм. Такой, ко встрече с которым я была не готова.
Но тут исчезла и тьма. Схлопнулась, как сверхновая, резко вернув его глазам обычный человеческий вид и медово-карий цвет.
— Ой! — рука неожиданно дернулась, и цветок, который я до этого, оказывается, все еще держала, оказался в ладони.
— Не бойся, — хрипло заметил Сэм, остановившись в каком-то шаге. Вроде все прилично. Но я и на таком расстоянии чувствовала мужчину так, будто воздух между нами стал плотным и резиновым. — Гулант можно вернуть назад, если хочешь. Он прирастет.
— А если не хочу? — я почему-то избегала смотреть на Сэма, вместо этого пристально рассматривая нежно-розовый бутон с диковинным названием. Лучше было выучить все прожилки на тонких лепестках, чем в очередной раз видеть лицо Сэма. А не то, не удержусь, сорву еще парочку цветков, уже со стеблями, и добавлю ему еще больше мужественности в виде шрамов на острые скулы и гладкие щеки.
Вчера, в кабинете примы ректора, мне было куда легче находиться рядом с ним. В сравнении с тем, как его присутствие ощущалось сейчас, мне было почти все равно.
Но тогда я была впечатлена всем остальным. Денек-то выдался хлопотным. Еще рядом была прима арэ Льес, чья чопорность отрезвляла. А, может, дело было в том, что вчера я еще не знала о Сэме то, что знала сегодня.
Ну, по крайней мере, в этот раз он был одет, а не выглядел так, будто только что выбрался из чьих-то объятий. Уже хорошо.
— Тогда оставь цветок себе, — продолжил он, не подозревая о буре, поднявшейся внутри меня. — А тут можно вырастить новый. Тебе, как будущему друиду, как раз надо этому научиться.
— Надо, — я все-таки заставила себя посмотреть на альва и не отступить назад, вновь утонув в его бездонных глаза. Не потому, что ожидала увидеть на его физиономии хотя бы отблеск совести или какого-то другого человеческого чувства, кроме чувства собственного превосходства. А потому, что, если кто и должен сейчас испытывать неловкость, то точно не я.
Мне краснеть не за что. Я никого не убивала, не обманывала и не использовала.
А то, что рядом с ним дышать трудно, так это потому, что я просто еще не привыкла. Вот немного пообживусь здесь и станет легче.
Да?
— И, кстати, о том, чтобы учить меня…
Сжимая бутон в руках, медленно пошла вперед мимо цветов, которые тем сильнее освещали дорожку, чем темнее становилось небо:
— Ты… Вы, прим арэ Нерт, кажется, не хотите затягивать с моим обучением. Но я не заметила, чтобы вы сильно торопились.
— Арэ Нерт, — задумчиво протянул он, ожидаемо подстраиваясь под мой шаг и идя рядом. Теперь тихий перестук наших каблуков по плитке звучал в унисон. А вот сердце в горле у меня выстукивало ритм гораздо громче, сильнее и бешеннее. — Нет, не Нерт.
— А как же?
— Без фамилии. Просто Сэм… И мы же давно на «ты». Почему вдруг «прим»?
— Мы были на «ты», когда я считала вас моим другом. А оказалось, что это — только чары. Да, к тому же, опасные для меня, — мой взгляд непроизвольно снова заскользил куда-то в сторону, в ночь, ничего при этом не замечая. Главное было — просто не смотреть на Сэма. Ощущение, что мы с ним — два магнита, столкнувшиеся одинаковыми полюсами, крепло, если он вдруг оказывался как-то слишком близко. Впрочем, ближе, чем на шаг, он, к счастью, не подходил.
Где-то в глубине парка раздались мелодичные трели ночных птиц. Снова зашуршала листва от вернувшегося ветра и на черно-синем горизонте деревья заколыхали кронами.
Мне же хотелось обхватить себя за плечи и унять дрожь в груди. Но приходилось просто идти вперед.
— Если бы не эти чары, кураторы отговорили бы тебя, — наконец-то почти шепотом возразил Сэм. — И тогда твоя мечта помочь родителям стала бы не возможной.
— Откуда вы знаете?
— Я не создавал тебе ложных чувств, — не сдавался Сэм. — Я только усилил твои собственные, убрав из них любые сомнения… И да, добавив доверия ко мне. Я мог не добавлять его, но сомнений у тебя было слишком много.
— И поэтому вас удивляет, что я больше не доверяю вам?
— Нет, меня это не удивляет. Но ты бы не оказалась здесь, если бы не я.
— Здесь, это где? В мире, где каждый встречный ненавидит или презирает меня?
— Ненавидит или презирает? Сомневаюсь. Может, кто-то да. Но большинство точно нет. Особенно, если ты сейчас говоришь про Тайрэнна и ту девушку, что встречала тебя.
— Его сестру Иррит?
— Сестру?.. Хм… Я не знаю, что они говорили или делали, но, скорее всего то, что на Земле называют игрой в злого и доброго полицейского. Или техникой «ближе-дальше». Уверен, все те, кто при первом знакомстве был с тобой холоден, совсем скоро начнут вести себя по-другому. Начинай ждать подарки, соблазнительные предложения и втягивания в интриги. Тайрэнн уже оставил тебе какое-нибудь таинственное послание, обещающее общий секрет или разоблачающий что-нибудь?
Останавливаюсь так резко, что даже говорить ничего не надо. Сэм и так прекрасно понял мой ответ. Только вот он не знает его полностью.
И что? Сказать ему о том, чью именно тайну мне разоблачил Тайрэнн? Или не надо?
Насколько это тактично напомнить убийце о том, что он убийца? Тем более, если среди погибших была его истинная…
Пока смотрю на то, как где-то в недрах академии кто-то идет по коридору жилого крыла (возможно, как раз Тайрэнн и идет), и в такт его шагов то зажигаются, то гаснут огни в окнах, мысли в голове сменяют одна другую с бешенной скоростью.
Если Сэм прав о поведении и мотивах Тайрэнна, то тот, получается, начал рассказывать мне о Сэме еще в машине не просто так. И на то, что Сэм преступник, обратил мое внимание специально. Записку тоже подготовил заранее, потому что что-то я не помню, чтобы он что-то при мне писал.
Но почему Тайрэнн рассказывал мне именно о Сэме? Знал, что я с ним связана? Знал, кто я с самого начала?
А перед сестрой зачем незнайку на луне разыгрывал?
А если все так, то он… То они… То тогда…
— Сцена на реке была подстроена, а Тайрэнн был один из тех волков, кто участвовал в ней? — спрашиваю, все-таки оборачиваясь. Хочу видеть его лицо!
Каменное. Грубо расчерченное резкими тенями.
— У Тайрэнна нет ни волчьего, ни собачьего облика, — сухо роняет Сэм. — Но да, это были маги из его клана.
— А Руслан на это согласился добровольно?
— Руслан?
— Волк, что прихрамывал на переднюю лапу. Это же был Руслан? Я его еще укусила…
— Я не узнавал их имена и не спрашивал причины.
Хлесткая пощечина звучит неожиданно даже для меня. Ожигает ладонь. Отдает ударом в запястье.
Голова Сэма лишь слегка дергается, но он так и продолжает стоять и не делает ничего, будто признавая за мной право на это.
А мне больно!
Хотя не сравниться с тем, что я чувствую.
Как не ломаю цветок, который все это время лежит в другой руке не знаю. Захлебываюсь воздухом, отступаю назад.
Наверное, я только что погорячилась. Наверное, только что сделала что-то не правильное.
Все равно.
Я не собираюсь переживать за то, что подумает обо мне тот, кто устроил все это!
— Что именно рассказал тебе Тайрэнн? — тихо спрашивает Сэм так, словно и не было сейчас моих действий. И от этого мне, как ни странно, совсем не легче. Лучше бы начал защищаться или искать оправдания.
С другой стороны, а он мне вообще кто, чтобы что-то мне объяснять?
— Толком ничего, — отвечаю, глубоко продышавшись. — Дал прочитать статью о гибели студентов и суду над тобой.
— Статью? И где она?
— У меня в комнате. Принести?
О браслете почему-то молчу. Как и о фамильяре. Разговоры о них сейчас кажутся не уместными.
— Не стоит. Я сегодня читал с десяток таких. Догадываюсь, что там.
— Ну, как знаешь…
— Я только одно не могу понять, — продолжает Сэм. — Почему Тайрэнн просто не использовал на тебе ветальские чары, раз так хочет заполучить тебя?
— Потому что они на меня не действуют, — пожимаю плечами.
На что получаю изумленное:
— Вот как…
Взгляд Сэма тут же становится пристальнее. Внимательнее.
— Что? Думаешь, какое еще блюдо можно из меня приготовить, раз я оказалась чуть более диковинным ингредиентом, чем ты ожидал? — не хочу и не собираюсь больше подбирать слова.
— Нет. Думаю, есть ли у меня хоть малейший шанс заслужить твое прощение?
— Мое прощение? — смешок из груди вырвался тоже неожиданно. — Зачем? Я же и так уже никуда от тебя не денусь!
Нет, я все равно как-то слишком остро реагирую на него. Слишком.
— Если ты думаешь, что это была моя цель, ты ошибаешься.
— Я ничего не думаю. Я просто знаю, что ты меня с самого начала обманул. И даже то, что я буду учиться на мага, никак тебя не оправдывает. Потому что мою мечту я все равно не исполню. Мне надо стать тем, кто сможет вылечить человека. А что сможет сделать друид? Ботаник!
— Ботаник? — Сэм внимательно смотрит на цветок у меня в руке. Потом оглядывается куда-то наверх, что-то высчитывает по звездам…
— Меня, конечно, давно не было в Акрле, но вряд ли эта традиция вообще изменились. Идем, — и он протягивает мне руку, игнорируя налившуюся красным часть лица, хотя это должно быть очень неприятно. Но он даже не морщится.
— Куда?
— В город. Я смогу убедить тебя, что друиды — это как раз то, что тебе нужно. Это и есть первый шаг к твоей мечте.
— В город? — нет, я и сама собиралась идти туда. Но ночью? Да и, к тому же: — Здесь я в безопасности!
— И там тоже. Потому что, что там, что здесь: я — гарантия твоей безопасности.
Это звучит так уверенно и, неожиданно, надежно, что я сперва вкладываю все еще горящую от удара руку в его прохладную ладонь, а только потом понимаю, что сделала это.
Но уже поздно что-то менять. Золотистые искры уже окружают нас, потрескивая и намекая на то, что сейчас должно случиться.
Одним коротким шагом вперед Сэм сокращает расстояние между нами до миллиметра — от чего меня сразу бросает в жар… И реальность исчезает в клубке молний.