— Провод не закреплен, возможно поражение электрическим током. Мое здоровье подвергается опасности, я не могу начать работу под угрозой быть убитой прямо на стуле.
«Отлично», — Рите стало смешно. Она из последних сил сдерживала улыбку, подошла к Аньке. Та вытирала слезы и сопли, то и дело хваталась за молчавший телефон и пялилась в экран. — Анечка, — Рита постучала по ее столу, — Анюта. А у тебя что, зайка моя? Темно, пыльно, страшно? Денег не хватает? Так их не будет, поверь мне. Нет работы — нет денег — нет йогуртов и апельсинов…
— Бананов, — проскулила Анька, — и отдельная комната каждому разнополому ребенку.
— Тоже не будет, — улыбнулась ей Рита, — ничего у тебя не будет, если не прекратишь дурью маяться. Всех касается.
Она повернулась к остальным. Юльку аж перекосило от злости, Ирка выпрямилась и положила руки на стол.
— Ты подвергаешь нашу жизнь опасности, ты не имеешь права! — выдала она, при этом орала так, точно хотела, чтобы ее слышали и в коридоре. Рита села на пустой стол, посмотрела на свою взбунтовавшуюся троицу.
— Хорошо, раз вы настаиваете. Пишите служебки на мое имя, я передам их в кадры, в АХО и безопасникам. Они все проверят, устранят, а если устранять нечего, вы окажетесь в этом списке, — Рита показала на холодильник. Листок так и лежал там, точно прокаженный, отдельно от всех, его боялись не то что трогать — даже смотреть в ту сторону лишний раз.
— Ага, безопасники проверят, — прошипела Ирка и отвернулась, Юлька шепотом послала Риту на три буквы и включила компьютер.
— Вот так бы сразу, — Рита еще раз прошлась по кабинету. — Хотите премию — делайте отчет, его надо отправить сегодня. Хоть ночуйте здесь.
Ночевать тут никто, конечно, не стал, отчет был у Риты в восьмом часу вечера. Она сразу отправила его Милютину, даже проверять не стала, голова была занята другим. Сдали и сдали, неважно, что там с цифрами. Накосячили — плевать, все косячат, да и не до того сейчас. Ей позвонили шесть человек, никого из них она не знала, но у всех был ее номер. И всем позарез надо было поговорить, побеседовать, перетереть кое-что и пообщаться без посторонних. Кое-как удалось уговорить их на завтра, Рита сначала растерялась, потом позвонила Глебу.
— Работаем, — сказала она, — как обычно. Готовься, предупреди всех, чтоб к семи были.
— Рита, — Глеб ушам своим не верил, — Рита, ты в своем уме? Вчера двоих убили…
— Тебе деньги нужны? — перебила его Рита. — Если нет, то проваливай, без тебя обойдусь.
И поняла, что точно обойдется: для уборки можно и нанять кого-нибудь, и стрелять больше не будут, ведь снаряд дважды в одну воронку не попадает. И работать-то осталось всего ничего, недели две, потом она будет свободна.
Глеб буркнул «ты спятила» и отбился. Рита еще раз просмотрела все вызовы за сегодня — номера незнакомые, все «кривые», ни о чем ей не говорят. От Черникова ни одного звонка, в мессенджер он заходил только утром, сообщений тоже не было. Рита оделась, опечатала кабинет и пошла сдавать ключ. Было уже темно, половина светильников не работала, Рита уронила ключ, он улетел по скользким ступенькам в темноту.
— Зараза! — Она пошла вниз и чуть ли не нос к носу столкнулась с охранником. Он бесшумно появился из темноты и остановился поодаль. Рита сразу узнала его — это был тот бородатый парень, что Черников привел в салон, когда выкидывали залетных. Его называли Морок, кажется, или что-то в этом духе. Охранник протянул ей ключ, Рита взяла его, положила на стойку, снова зажала в кулак. Охранник терпеливо ждал, торопиться ему было некуда, вся ночь дежурства впереди. «Морок, точно», — вспомнила Рита, расписалась в журнале и отдала-таки ключ охраннику. Тот повесил его в шкафчик на специальный крючок в одном ряду с другими. Рита положила ручку, взяла, снова отложила, охранник молча смотрел на нее.
— После двадцати одного часа в помещении банка могут оставаться сотрудники, чьи фамилии есть в списке допущенных, — сказал охранник.
Рита точно знала, что ее фамилии там нет, и отлично помнила слова Глеба: «с одного удара челюсть сломал». Это просто прекрасно, это как раз то, что надо.
— Почему Морок? — Рита посмотрела на охранника. Тот улыбнулся еле заметно, но смотрел при этом точно сквозь нее, будто не видел, а говорил с тем же шкафчиком, например, или пальмой, что стояла неподалеку.
— Морок — тьма, туман, помрачение рассудка, — помедлив, сказал охранник.
— Вы не похожи на сумасшедшего, — Рита снова принялась крутить в пальцах ручку, охранник аккуратно забрал ее, положил в журнал, закрыл его.
— Мне надо двери закрыть, — он вышел из-за стойки, — уходите, пожалуйста.
Рита вытащила ручку из журнала, нашла в сумке старый чек, что валялся там не один месяц, и написала на нем свой номер телефона.
— У меня есть для вас работа, Морок, — сказала она, — вы можете хорошо заработать, очень хорошо. Так хорошо, что решите все свои проблемы, а они у вас есть, я думаю. Вы поможете мне, а я вам. Позвоните мне, — она положила листок и ручку на стойку, — а лучше приходите завтра в салон часам к восьми вечера.
И быстро ушла, не сказала больше ни слова, не оглянулась. Дома положила телефон в карман джинсов и так ходила целый вечер, пока не легла спать. Охранник не позвонил, Черников тоже. И утром не было звонков, и весь день, и вечером, когда рабочий день уже закончился. Из банка Рита сразу пошла в салон, и прежде, чем подняться по ступенькам, осмотрелась. В ярком свете фонаря не усматривалось ничего страшного, все было как всегда: бетонные ступеньки, мокрый асфальт в небольших выбоинах и новая дверь. Глеб открыл на стук и мрачно посмотрел на Риту, когда она вошла. Баннер с красоткой висел на месте, дырка в стене замазана белой краской и почти незаметна под ней. В большом зале тоже все в порядке, и в комнатах — Рита обошла их, вернулась к Глебу. Тот кинул ей ключи, Рита поймала их на лету.
— Сегодня будет много народу.
— Да пофиг мне, — отозвался Глеб, — ты в своем уме? Хоть бы три дня подождала.
Рита подкинула ключи на ладони, поймала, подкинула еще раз.
— Хорошо, — сказала она, — давай закроемся на три дня, девять, сорок, можно сразу на год. И выкинем всех, кто договорился на сегодня, уничтожим на хрен нашу репутацию. Ты представляешь, какие это деньги? Да на сегодняшний заработок ты полгода можешь жить, ни в чем себе не отказывая. Ты хорошо подумал? Давай, пиши объявление, что у нас траур. Валяй.
Глеб ничего писать не стал, полез под стойку, там зазвенела посуда и бутылки. Рита пошла в кладовку и достала с верхней полки портфель. Деньги были на месте, Рита отсчитала половину и переложила в пакет. Тот оказался довольно тяжелым и не помещался в сумку, Рита так и держала его в руке, смотрела на черный пластик. Хочется верить, что сегодня хозяин этих денег не объявится, как не пришел он вчера, позавчера или неделю назад. С той облавы прошло уже полно времени, а деньги все еще здесь. И она ничем не рискует — если Морок примет ее условия и выполнит заказ, то она сразу уедет, и плевать на всех — на чиновников, на ментов и бандитов. И на этот город плевать, гори он огнем, пусть утонет в крови, не жалко. А если Морок не придет, то деньги вернутся на место и будут ждать хозяина. Портфель отправился обратно, пакет Рита положила на подоконник в самой дальней от входа комнате и пошла встречать гостей. Глеб шептался с Текилой, Мелисса вся в черном смотрелась в зеркало. Недобро глянула на Риту и отвернулась.
Ей было все равно, она не сводила глаз с двери. «Придет? Не придет?» — крутилось в голове, она улыбалась каждому, показывала, куда пройти, что-то объясняла, распоряжалась и все смотрела в сторону входа. Народу снова было полно, большой зал почти весь занят, остался только стол у входа. Текила уже работала, Мелисса сидела на диване напротив, а рядом с ней устроился высокий улыбчивый мужик — Рита смутно помнила его: кажется, он тогда тоже попал под облаву и лежал мордой в пол. А сейчас будто и не было ничего, гладит Мелиссу по коленке и неплохо себя чувствует при этом. Мелисса хихикала и прижималась к мужику плечом, время шло, кто-то уходил, приехали еще несколько человек, Рита пошла встречать их.
— А с трубами что решили? — донеслось сбоку. Рита сделала вид, что ничего не понимает, улыбалась высокому, чуть сутулому мужику, открыла ближайшую свободную комнату, Глеб понес туда вискарь.
— Бондарь под себя загреб, завтра вроде у них стрелка по заводу.
— А не жирно этому старому хрену будет?
«Вот и мне интересно, не жирно?» Рита видела в зеркале отражение говорившего. Спокойный мордатый дядя взгляда Риты не замечал, а смотрел на приехавшую Пуму. Та по обыкновению заявилась в «голом» платье и чуть не сорвала переговоры за всеми столиками. А следом в салон вошел Морок.
В джинсах, куртке и толстовке под ней, мокрых кроссовках, он походил скорее на курьера. Остановился на входе и первым делом отвернулся от Глеба: тот возился с бутылками и не сразу заметил гостя. Рита сразу пошла ему навстречу.
— Вот сюда, — она улыбнулась Мороку. Тот заглянул в зал, рассмотрел гостей и пошел следом за Ритой. В дальнем конце коридора было тихо, гул голосов и музыка сюда почти не доносились. Рита пропустила Морока вперед и закрыла дверь. Тот уселся на диван и посмотрел на Риту. Взгляд у него был неприятный, пронзительный и оценивающий, но лицо оставалось спокойным. Рита взяла с подоконника пакет, поставила на стол, развернула. Деньги едва не вывалились на стол, Рита придержала пачки ладонью. Морок лишь мельком глянул на них и в упор смотрел на Риту.
— Здесь половина от того, что я хочу вам предложить.
Теперь Морок смотрел на деньги, точно прикидывая, сколько там. Рита назвала сумму, Морок перевел взгляд на нее.
— Хорошие деньги, — сказал он, — что надо сделать?
«Убрать, устранить, обезвредить», — Рита растерялась. Она оказалась не готова ответить, слова вихрем крутились в голове, она никак не могла подобрать нужное.
— Кого-то убить? — Морок развалился на диване и не сводил взгляда с пакета. «Одним ударом челюсть сломал», — вспомнились снова слова Глеба, и Рита точно со стороны себя увидела. Этот человек может сделать с ней все, что захочет, и она не успеет даже позвать на помощь. Сумма действительно хорошая, на эти деньги можно долго жить в свое удовольствие, и получить их можно так же легко, не напрягаясь.
Морок сцепил пальцы и выпрямил руки от себя, негромко хрустнув суставами.
— Да, — быстро сказала Рита. — Если мы договоримся, вы уйдете отсюда с этими деньгами. Остальное после исполнения заказа. И мне нужны гарантии.
— Всем нужны гарантии, — Морок улыбнулся еле заметно. — Они настоящие?
Он показал на пакет.
— Разумеется, — заверила его Рита. «А фиг его знает, — крутанулось в голове. — Я не проверяла. Даже в голову не приходило, что это может быть фальшак». Но она сама пересчитывала деньги, держала каждую купюру в руках, и сомнений в подлинности не возникло. Но это на ее взгляд, она не профессионал, так, любитель.
— Кто же вам помешал? — Морок выпрямился и посмотрел на дверь. В коридоре послышались шаги, голоса, но все быстро стихло. Морок повернулся к Рите.
— Бондарь, — выпалила она, голос неожиданно дрогнул. Морок этого будто не заметил.