— Анечка, хочешь сотэ из баклажанов? Это вкусно, я их очень люблю…
— Давай, — Анька одним прыжком оказалась рядом, зависла над лотком и скрючила пальцы, примериваясь, какой бы ароматный кусочек вытащить вот прямо сейчас, сию секунду.
— Я вам не мешаю? — осведомилась Рита от двери. Желание закрыть нос платком сделалось вовсе уж непреодолимым.
— Нет, — Анька пожирала баклажан, держа одну ладошку на манер блюдца, куда капало масло, а второй запихивала добычу в пасть. Руснакова умилительно жмурилась на будущую мать и поднесла лоток ей чуть ли не под нос.
— Наталья, что с отчетом? — Рита рванула через кабинет и дергала за ручку свою дверь. Вспомнила с опозданием, что сама закрыла ее еще в понедельник, пришлось искать ключ. Вонища, к счастью, быстро выветривалась, Анька гнусно чавкала у себя за компом, Юлька с размаха швырнула степлер на подоконник, но осталась на боевом посту.
— Мне не передали исходные данные, — Руснакова задрала голову и заблестела очками. — Я жду.
Рита открыла, наконец, дверь и глянула на Юльку. Та подперла степлером норовившую закрыться створку окна и уселась на свое место.
— Хранилище ничего не прислало, — Юлька пристраивала на голову наушники. — Я уже два запроса направила, но в ответ тишина. Сейчас еще раз напишу.
— Не надо. — Рита окинула взглядом свой пыльный кабинет. Уборщица поленилась взять у охраны ключи, и теперь тут пахло так, точно рота морпехов сушила экипировку после марш-броска с полной выкладкой. Рита задержала дыхание, открыла окно, и со столов полетели бумаги.
— Сквозняк, — толком не прожевав, завизжала Анька, — это убьет моего ребенка! Вы все убийцы, все!
И разревелась с отвратительно перекошенной рожей, покрылась пятнами, точно лишаем, слезы градом лились у нее по щекам.
Юлька врубила музыку так, что слышно было и в предбаннике, Руснакова налила воды и прыгала около Аньки, уговаривая ее сделать хоть глоток. В мессенджер посыпались фотки: все лиловое, желтое и золотое, много лилового, сплошной лиловый и сиреневый, просто поток. И пара восклицаний вроде «о боже, я это вижу!», «жизнь прошла не зря!» и «Ритка, бросай все и гони к нам! Это сказка, ты должна это видеть, иначе я не буду тебя уважать!».
«Вылетаю». Рита наскоро пролистала мутный и нечеткий, зато полный эмоций Иркин отчет с цветущего лавандового поля и снова чуть ли не бегом рванула в коридор, оттуда вниз по лестнице и снова по коридору, только уже узкому и под низким потолком, в хранилище. Там, скорее всего, гора трупов или провалился пол — в их районе как-то было, что часть здания ушла в бездну, а оттуда поднялась мутная ледяна вода и все затопила. Или в хранилище проникли ящеры или пришельцы из иных миров или галактических систем и парализовали работу сотрудников — другого объяснения отсутствию отчетов в природе просто не существовало. Сколько Рита тут работала, подобное произошло впервые.
Внутри показалось как-то по-особенному пусто и гулко, звуки шагов отражались от толстенных стен и низкого потолка, и постоянно казалось, будто следом кто-то идет. Рита даже обернулась несколько раз, но никого там не было, понятное дело, за ней следили только камеры. Да и то, не ползали по потолку, подобно монстрам из компьютерной стрелялки, а смирно сидели на своих местах. Казарцева ссутулилась пред монитором и ничего вокруг себя не замечала. Длинный стол был весь завален деньгами, вот просто груды купюр разного достоинства валялись как попало, только что на пол не падали. Вперемешку стояли пустые и полные кассеты для банкоматов, на экране мелькали таблицы. Казарцева что-то бубнила себе под нос и зачем-то тыкала карандашом в монитор.
— Добрый день.
Казарцева подскочила, выронила карандаш, дико глянула на Риту и снова точно опала, съежилась, сжала в кулак концы большого клетчатого шарфа.
— Не слышала тебя, — Казарцева с ненавистью глянула на деньги и снова ткнулась в монитор. Загудел принтер, зашуршал бумагой, Казарцева потянулась к нему.
— Отчеты, — сказала Рита, — для формы четырнадцать. Их нет.
Казарцева пихнула распечатки обратно принтеру в пасть и повернулась на кресле.
— Я помню, — прошептала она с неожиданной злостью, — Рита, я не первый день замужем. Ты сюда посмотри, сюда, — она тыкала пальцем то в деньги, то в кассеты. — Я, по-твоему, кто, Терминатор? Я не успела, понимаешь? Хочешь, докладную на меня пиши, это ничего не изменит. Если только снова премии лишат. Пиши, хоть сейчас пиши, на вот тебе листочек, ручку…
Поверх денег упали несколько чистых листов из того же принтера, по валявшимся кое-как купюрам покатилась ручка. Рита подхватила ее на лету, положила на край стола.
— Премии? — Она пропустила мимо ушей все остальные слова Казарцевой. — Вас лишили премии? За что?
— Большую партию склеек пропустили, — Казарцева сидела вполоборота и очень напоминала химеру. Если бы каменная рептилия умела дергать плечом, то делала бы это точно так же. — Я две объяснительные писала, Лерку Черников твой до истерики своими расспросами довел, она и уволилась. Я одна теперь и ни фига на успеваю!
— Лера уволилась? — Рита посмотрела на пустой стул у дальней стенки возле мощного сейфа. Там стояла пустая карандашница и валялись разноцветные стикеры да грустила купюросчетная машинка.
— Ну да, — Казарцева вздохнула, — а ты не знала?
— Я на больничном была.
Рита отлично понимала, о каких склейках идет речь, но вот уж никак представить себе не могла, что за их наличие в выручке лишают премии сотрудников хранилища. По меньшей мере, это несправедливо, они-то тут при чем? Не Лерка же их в выручку накидала, и не Казарцева. А та подняла плечи, точно так спрятаться хотела, и проговорила еле слышно:
— Даже не знаю, что и делать теперь. У меня ипотека, платить надо каждый месяц, а мне на еду не хватает. Я так себе кредитную историю испорчу и ни один банк мне перекредитоваться не даст, или под бешеную ставку…
На глазах у нее появились слезы, Казарцева помотала головой, но это не помогло. Тогда она задрала голову и уставилась в потолок, часто-часто заморгала.
— Ничего себе, — просто так, чтобы что-то сказать, проговорила Рита. — Это ужасно.
Как не хватает на еду, она помнила очень хорошо, еще и полгода не прошло, воспоминания не утратили свежесть. Казарцева вздохнула, поправила шарф на плечах.
— Сегодня постараюсь, — глухо сказала она, — ты же тут ни при чем. Не обещаю, но к вечеру сделаю. Если что — вали все на меня, как на мертвую.
В коридоре раздался топот, будто слона вели на поводке, но нет: это в полном составе в хранилище ввалилась группа рептилоидов, в смысле инкассаторов, до жути похожих в своих шлемах и прочей защите на существ из иного измерения. Казарцева засуетилась, принялась хватать одну за другой полные кассеты, попыталась расчистить место на столе, но без толку.
— Третья инкассация уже, — услышала Рита, — если я даже выживу, то меня все равно уволят. Да чтоб подохла та тварь со склейками…
Рита быстро ушла, почти бежала, не оглядываясь, пожелание Казарцевой еще звучало в ушах. Надо что-то делать, но что? Не предлагать же ей деньги, в самом деле. Убедить Тарновского, чтобы премию вернули? Так он ее, Риту, и послушал.
Телефон коротко прогудел на беззвучке, это оказалось сообщение от заказчика на прелести Мелиссы. «Сколько еще ждать, когда мне приехать?»
— Да хоть завтра, — бодро сообщил через пару минут Глеб, — все готово, ждем дорого гостя. Нам смываться?
— Само собой.
Рита подумала, что в последний раз она сама встретит клиента, дальше пусть этим занимается Глеб или Женя. В конце концов, не такой уж большой труд — показать заказчику, где что находится, и повторить с ним сценарий. А ей самой известность ни к чему, общение в мессенджере или по электронке гораздо спокойнее, что ли, для обеих сторон сделки.
Договорились на два часа, Рита пришла сильно заранее и убедилась, что все готово. Проверили камеры, сделали несколько пробных дублей при разном освещении, Мелисса все это время сидела в кухне и то разглядывала свой маникюр, то писала в мессенджер, телефон у нее непрестанно пиликал. Потом Глеб с Женей ушли, Мелисса принялась ходить по квартире с недовольным видом и все чаще поглядывала на часы над холодильником, как бы намекая, что оплаченное время давно идет. Заказчик опаздывал почти на полчаса, и Рита решила, что все отменяется, когда в дверь позвонили. Рита открыла, на пороге стояла Руснакова.
В подъезде был полумрак — надвигался дождь, и небо заволокли низкие тяжелые тучи, в коридоре она тоже свет не включала, но эту гриву узнала бы из тысячи. Мелкие кудри дыбились вокруг головы и падали на плечи, в полумраке блестели очки. Рита невольно попятилась, Руснакова нерешительно потопталась на месте.
— Мы договаривались насчет просмотра, — басом сказала Руснакова кодовую фразу. Ее Рита придумала сегодня утром и отправила в сообщении заказчику. Никто не мог знать ее, кроме них двоих, и тем не менее Руснакова произнесла именно ее, правда, не своим голосом. Первым делом Рите очень захотелось захлопнуть дверь, от страха задрожали руки, в коридоре стало еще темнее, точно из углов выполз туман и теперь быстро поднимался к потолку.
— Проходите, — мяукнула позади Мелисса, — мы вас заждались.
— Пробки, прошу прощения.
Гость шевельнулся, за его спиной показалась бледная от злобы соседка. Она промолчала, но по ее нехорошему взгляду было понятно, что она в бешенстве. Рита улыбнулась «Руснаковой» и отошла в сторонку. В коридор вошел высокий плотный мужик в китайской толстовке (или японской — фиг разберет) с розовой няшкой во весь живот, потертых джинсах и «казаках». Няшка держала в руках «калаш» и прижимала его к груди, но Мелисса разом затмила все анимешные прелести. Заказчик вошел в кухню и при свете дня потерял пугающее сходство с первоисточником. Он уставился на декольте Мелиссы, нетерпеливо постукивая пальцами по косяку, и, кажется, перестал соображать. Снял очки зачем-то, снова надел, положил телефон на стол и совершенно по-женски расправил свои жуткие волосища. На макушке у него имелась здоровенная лысина, растительность осталась лишь по краям проплешины, но довольно буйная, и было видно, что за ней хорошо ухаживают.
— Мне куда? — сдавленно спросил заказчик, Мелисса поманила его к себе и исчезла в коридоре. Кудрявый дядька ринулся следом. Рита решила его не останавливать, пустила дело на самотек — будь что будет. В конце концов, сценарий «фильма» — это условность, пусть импровизирует, как ему фантазия подскажет. Тихонько вышла из квартиры, и тут же захлопнулась соседняя дверь — седая жаба следила за каждым движением на площадке, а может, и сейчас следит, через «глазок». Рита сделала в сторону соседской двери неприличный, оскорбляющий человеческое достоинство жест сразу с двух рук, и пошла домой ждать результата.
Сообщение прилетело в половине двенадцатого ночи: «Вы позволите рекомендовать ваши услуги?» «Конечно, — быстро настрочила Рита, — также будем рады видеть вас снова». Посмотрела еще раз запись со своей камеры, дабы оценить это «все хорошо», посмотреть глазами клиента. Мелисса выглядела просто шикарно, ей было достаточно просто стоять или сидеть, или лежать в кадре, но обязательно анфас, в крайнем случае, вполоборота, чтобы клиент за себя не отвечал. «Учтем». — Рита перенесла запись в папку к похождениям Пофигиста и начала ждать рекомендаций. И дождалась, сработал принцип «не буди лихо», заявки поступали каждый день. К счастью, драконов и лошадей никто не заказывал, все было просто и незатейливо. Работа нашлась и для Жени, та повеселела и выглядела вполне себе обычно, но наотрез отказалась совмещать работу администратора.
— Я актриса, а не консьерж, — и весь сказ, уперлась рогом, и больше к этому разговору Рита не возвращалась. Зато второй уже раз за полгода ее посетила мысль об увольнении, на банк времени просто не оставалось, да и жалко было тратить его на не приносящую ничего, кроме нервотрепки, работу. И еще, вот уж не ожидала, но пришлось решать и эту проблему: налички стало слишком много. Держать деньги на карте Рита не рисковала, вклад также не открыть — безопасники в два счета обнаружат заначку, и тогда проблем не избежать. Заниматься покупкой новой квартиры времени нет, вот реально ни минуты, а ведь надо посмотреть все варианты, выбрать лучший и уговорить владельцев сделать дарственную вместо договора купли-продажи. Целая спецоперация, это с Лианом повезло, плохо, что второго такого нет. Но может, у него есть друзья? И опять же нет времени этим заниматься, да и в городе приличных домов раз-два и обчелся, и все как на ладони. А на квартиру в Москве пока не хватает. Нет, на халупу с видом на МКАД вполне себе достаточно, но это не вариант даже в самом худшем случае. Рита спрятала пачки денег в облезлый, с полуоторванными колесиками чемодан, тот оказался забит почти наполовину. На дне валялся незнамо как оказавшийся тут листок с рекламой: «Уютный хостел в центре! Чисто и тихо, как дома! Низкие цены, уют и покой!» Рита разорвала его в клочки и выкинула в окно. И побежала к телефону, тот слабо попискивал, забытый в кармане сумки. Пофигист срочно, желательно сегодня, хотел Олесю на выпускном вечере, в описании сюжета фигурировало белое платье и вальс. «Хорошо, что не лошади», — порадовалась Рита и позвонила шлюхе. Та согласилась без раздумий за прежний прайс, но только послезавтра. Договорились, что платье она берет на себя, а вот с вальсом вышла заминка.
— Ладно, я сама. — Рита решила взять на день важных съемок отгул. Идея отказаться от личного общения с клиентами умерла, приходилось выкручиваться. Правда, послезавтра крайний срок для формы четырнадцать, но Казарцева прислала отчеты, как и обещала, осталось подставить цифры в сводную таблицу, с этим Руснакова запросто справится, и вообще Пофигист важнее, с ним на три часа договорились, надо все еще раз проверить. И тут позвонила Юлька.