Не бечено.
Действие третье, космическое. Много лет спустя…
— Экипаж, внимание! Приготовиться к переходу! Запускаю обратный отсчёт! — капитан Гран, разменявший седьмой десяток, по-прежнему царил в боевой рубке «Грозного».
Высокий, молодцеватый мужчина с идеальной выправкой и жёстким ёжиком волос, густо обсыпанных благородной сединой, совсем не походил на старика, скорее на тридцатипятилетнего или сорокалетнего кавалера в самом расцвете сил. На вопрос, как он умудрился сохранить молодость, капитан скорее всего пожал бы плечами, коротко обрубив — «магия». Ему не за распускание языка платят.
Переходное кольцо прямо по курсу линкора окуталось призрачными огнями, напоминающими огни святого Эльма на мачтах старинных парусников, которые до сих продолжали бороздить просторы океанов Земли и колоний у других звёзд. Начинка судов нынче совершенно иная, хотя морские яхты могут ходить и под парусами. Трэм, старший сын капитана, прикупил себе такое судёнышко, покоряя на нём морскую глядь во время отпусков и редких выходных. Пусть развлекается, Гран искоса глянул на голомакет показаний радарных установок, где зелёным цветом помигивала точка, обозначенная как «Раптор» — корвет новейшей постройки, которым командовал его первенец. Впрочем, «Грозный» тоже не избежал модернизации на верфи «Сириус — III», разом прибавив в длине более километра. После выполненных гномами и гоблинами работ, огневая мощь корабля возросла почти в четыре раза, а мощность реакторов в пять! Мифриловое покрытие корпуса соревновалось по прочности и броне защищённости с фриком и мандалорским железом и это при уменьшенной в два раза толщине бронеплит! Действительно, сплав магии и технологии способен воплощать настоящие чудеса, тем более, по словам разумных, знакомых с процессом строительства кораблей, новый мифриловый корпус — это искусственно выращенное сооружение. Три синхронизированных гиперпривода ноль первого класса позволяли уверенно чувствовать себя в бурном подпространстве Млечного пути, не имеющем возможности, в отличие от Небесной реки, похвастать удобными маршрутами из в края в край, поэтому навигация в галактике была сопряжена с определёнными трудностями и профессия штурмана-астронавигатора считалась одной из престижнейших.
«Огни святого Эльма» на переходном кольце светили всё ярче и ярче, постепенно затягивая искристой плёнкой внутреннее пространство циклопического сооружения. На кристаллитовых иллюминаторах рубки автоматически включились светофильтры, делая ослепляющий поток комфортным для зрения. Капитан оглянулся на лорда Слизерина, который, как и много лет назад, предпочёл находиться в эпицентре событий и лично наблюдать за процессом межмирового перехода. Вот уж кто, казалось, нисколько не изменился с тех исторических событий, если не брать во внимание подспудно дрожь от ощущения чужой, тщательно сдерживаемой мощи. Лорд и раньше в одного мог уничтожить боевой космический корабль, не говоря уже про день сегодняшний и он такой в рубке не один.
Высокая стройная женщина с плавными движениями хищной кошки, замершая рядом с лордом, внушала не меньше его. Капитан Гран внутренне иронично усмехнулся. Кто бы мог подумать, что из заводной голенастой юлы с шилом в интересном месте, вырастет великолепная красавица с длиннющей косой серебристо-снежных волос. Пигментация кожи, присущая тогрутам, нисколько не портила красоты неприступной девы, наоборот, придавала ей непередаваемый шарм и заставляла лишний раз оборачиваться во след дивному явлению, способному одарить вас чарующей улыбкой, от которой сердце начинало выплясывать чечётку и выпрыгивать из груди или… снести голову неуловимым росчерком светового меча, если вы вызвали гнев красавицы и «заработали» на усекновение подставки для шлема. Впрочем, Асока прекрасно справлялась и без меча, грациозным взмахом руки выпуская призрачные лезвия, способные мгновенно располовинить ростовую мишень или человека, если тому не повезёт оказаться на пути едва видимого воздушного серпа. Гран незаметно передёрнул плечами. Как-то ему посчастливилось поприсутствовать на учениях и собственными глазами глянуть на то, что вытворяют подразделения штурмовиков, возглавляемые джедаями и магами, а иногда магами-джедаями. Жуть, выражаясь одним словом. Призрачные лезвия «секо» — мизер из того, что он имел удовольствие лицезреть в тот день. Выражаясь более ёмко, впереди штурмового отряда всё пылало, покрывалось льдом, взрывалось, испарялось неведомо куда, рассыпалось в прах, так что рыдать позади было некому, если это только не наблюдатели, пускающие слёзы умиления.
Капитан, продолжая изображать статую, перевёл взгляд на отражение в кристаллите высокого светловолосого зеленоглазого парня с широченными плечами, что-то вполголоса доказывающего Асоке. Зо-Ран Слизерин-Ксаан. У Лорда Слизерина и Леди Ксаны растёт достойный наследник, правда он, неожиданно для отца, обрёл себя на ниве целительства, за несколько лет обретя заслуженную славу, как один из сильнейших целителей, заняв одну ступень с матерью, знаменитыми целителями Гринграсс, Адарой Таман и Обри Уин, которая, несмотря на разницу в возрасте, приняла ухаживания молодого человека и, с согласия родителей ухажёра, согласилась на помолвку и свадьбу.
В сумрачной глубине одной из «ям» отражалась стайка сногсшибательных красоток, но ни один из членов экипажа не позволял себе ни единого скабрезного слова или мысли в сторону несравненных дам. Любая из жён лорда умела затыкать нахалов взглядом. Головы они тоже умели откручивать. Стоило глянуть, с каким непередаваемым пиететом опытные ветераны-штурмовики относятся к хрупким воздушным созданиям, становилось ясно, что дамы совсем непросты. По оговоркам некоторых заслуживающих доверия джедаев и магов, командующих отрядами, их подразделений дамам даже на один зуб не хватит. Раскатают в блин и не поморщатся. Да, любит лорд сильных женщин, даже завидно. Хотя, чур его, чур! Капитан с нежностью в душе воспроизвёл перед мысленным взором образ своей обожаемой половинки. Милая Арлиа, вся такая домашняя, мягкая и податливая, пахнущая свежей выпечкой и полевыми цветами. Настоящая хранительница семейного очага! Вот какой должна быть супруга и спутница жизни, а не сплавом соблазнительной дьяволицы и шкатулки с двойным, даже тройным дном.
— Перевести орудия в боевой режим, щиты на полную мощность! Всем занять места согласно расписанию, активировать индивидуальные системы безопасности! — отдал приказ Гран, собственным примером показывая, что безопасность экипажа превыше всего. Тихие щелчки заполонили рубку, экраны силовых коконов накрыли «ямы» операторов. — Десять, девять, восемь…
*****
Чувствую, день сегодняшний принесёт что-то новое в мою, достаточно размеренную жизнь. Нет, её ни в коем случае нельзя назвать скучной или рутинной… Таки да, рутинной можно. Не болото и не топь, но обыденность засасывает, даже межзвёздная, сопряжённая с нешуточными опасностями перелётов в нашей суровой галактике с её бурлящим гиперпространством. Казалось бы, имеешь гиперпривод и летай от звезды к звезде в своё удовольствие, но не тут-то было! За два с лишним десятка лет мы более-менее исследовали сферу радиусом в полторы сотни световых лет. Здесь вам не Небесная река, тут Хайдианским путём прошвырнуться не выйдет, по крайней мере ничего подобного мы пока не обнаружили, поэтому двигаемся мелкими шажочками — воткнули гипермаяк, прыгнули на пару световых лет или на один парсек, воткнули второй маяк. Ещё отлетели немного, обозначили очередную точку, после чего оборудовали опорный пункт со всем к нему прилагающимся: промышленная база возле какой-нибудь планетки, заправочная станция, обслуживающий персонал, системы безопасности, орудия и позитронные ракеты, подвижные минные поля, куда без них. Бережёного, как известно, бог бережёт, а не бережёного Миледи стережёт. Из её чертогов обратно не возвращаются.
Капитан Гран, бессменный командир моего флагмана, раз из раза отказывающийся от очередного предложения примерить адмиральский мундир, из-за боязни распрощаться с мостиком «Грозного» (правда в этот раз я его дожал, клятвенно пообещав не разлучать старика с его неизменной любовью, на бронированные борта которой он дышит нежнее, чем в ушко обожаемой супруги), отдал приказ занять места. Впрочем, я и так на месте, никуда бежать не над: уселся, пристегнулся, активировал персональный силовой кокон. Капитан промаршировал к своему креслу, проделав те же самые процедуры, правда его кокон был намного ярче окружающих. Мда, тут тайна великая есть и загадка, над которой не первый год бьются великие умы. Корабль, носящий имя «Грозный», имеет душу боевой разбитной подруги, до гробовой доски верной единственному товарищу. Плавали, знаем, как говаривал один литературный персонаж, но слов из песни не выкинуть. Капитана неоднократно пытались перевести на другой корабль и стоило ему покинуть борт любимого линкора (если это не отдых, отпуск или какие-то регламентные отлучки), как сразу начинало лихорадить системы управления. Сбоили радары, прыгала нагрузка на реакторе, не фазировались корпускулярные щиты, отказывали системы прицеливания и управления огнём. В общем, душа, поселившаяся внутри грозного создания рук человеческих, всеми способами показывала, что не согласна с разлукой. Как только седовласый покоритель сердец и процессоров космических кораблей возвращался на место, работоспособность всех систем «Грозного» восстанавливалась, как по мановению волшебной палочки. Магия в её чистейшем воплощении, не иначе!
До перехода остались считанные мгновения, а я почему-то провалился в воспоминания. Начудил я когда-то, по-другому не скажешь. Кощей, старый пень, видел меня насквозь и специально не стал придерживать за штанину и хватать за руки, чтобы я собственным лбом шишек наколотил. И Гермиону, и Габри подговорил не путаться у супруга под ногами. Должен сказать, мои половинки и сами неплохо разобрались, что за сплав котла с медными трубами у мужа в душе клокочет. Ксана не в счёт, уж она готова была устроить показательную порку любому встречному-поперечному, невзирая на пол и количество этих самых встречных личностей, поэтому её аккуратно отвлекли на чисто женские дела, связанные с будущим материнством, а мне дали выпустить пар.
Да-да, я прекрасно понимаю, что можно и нужно было действовать тоньше, но я тогда чувствовал самым большим жабом на болоте, сидящим на самой здоровенной кочке. Ведь, казалось бы, всё в жизни прошёл: огонь, воду и медные трубы, вот только с последними вышла закавыка. Не трубы до того были, а так — детские флейты и кларнеты! Настоящие трубы дунули, когда я притащил в Солнечную систему собственный космический флот, способный устроить локальный конец света и армагеддон на отдельно взятой планете. Выход линкоров на боевые позиции, и здравствуй второй Татуин. Терраформированием можно заняться позже, когда остынут лавовые поля после орбитальной бомбардировки, или даже сразу завалить планету льдом со спутников Юпитера. Только подумайте, какая силища и мощь? И эта сила принадлежала мне! Ух, представляете мощь духового оркестра?! Собственно, ретивое и взыграло под музыку валторнов, туб, кларнетов и саксафонов. Я, понимаешь, десять лет без продыху, без роздыху, будем говорить грубо и без политесов, рву афедрон на неблагодарной работе в чужой галактике, стремясь натащить в хомячью норку как можно больше ништяков, а тут какие-то крысы помойные мою семью и друзей всеми возможными и невозможными способами дустом травят, обижают, почти геноцидят по всем фронтам и пытаются отжать тяжёлым трудом нажитое. Нагло давят со всех сторон, собаки обнаглевшие. Хогвартс — три штуки… А тут я такой красивый с орбитальной дубиной за спиной, да и разбираться мне недосуг, я ведь самый большой жаб, не забыли? Вломил, короче…
Спросите, почему я не актировал Её Величество? Вовремя остановился, хотя, по-хорошему, и её надо было на свидание с Миледи отправить, но от окончательного решения вопроса меня остановил островной менталитет родных и любимой супруги. Кто бы и как бы не говорил, но в Британии очень многое в головах жителей завязано на короля или королеву. Дядя Вернон и тётя Петунья воспитаны на почитании монаршей особы, как и девяносто девять процентов британцев. Они могут хулить её и даже ненавидеть, но монархия — это неизменный столп. Жизнь подавляющего большинства магов также завязана на клятвах королевскому дому и монарху. Гермиона с детства воспитывалась в том же ключе. Отбрасывая условности и выражаясь простым языком, в стране достаточно грамотно пропагандировалось, что монархия — нечто вроде константы стабильности, вокруг которой строятся общественные институты и отношения в королевстве. Вырвав Хогвартс из загребущих лапок королевы и её лакеев, я подспудно настроил «глубинное общество» против себя. И пусть нахрапистость королевских клевретов многим была не по нутру, они тешили себя надеждой урвать кусок от хогвартского пирога, я же наглым образом присвоил всё себе (о чём те же ушлые личности, подбирающие крохи и куски, падающие со стола, втайне мечтали и даже одобряли, но в силу менталитета предпочли бы питаться с монаршего стола, чем пытаться уволочь всё, что плохо лежит у злого Слизерина) и не делился со страждущими. Так получилось, что за моей спиной и со мной во главе в стране сформировался новый независимый центр силы, одинаково влияющий на магов и простецов, чего мне не простили старые элиты, давным-давно поделившие сферы влияния. Десять лет они разрушали построенное мною, чего не простил уже я. Королева осталась у разбитого корыта, одним махом лишившись почвы под ногами, то, что при этом смертельно пострадало энное количество высокоуважаемых сэров, пэров и лордов — это другой вопрос, зато в голове императора болотных жаб шарики и ролики встали на место.
Нет, я не ужаснулся содеянному — туда им и дорога, я ужаснулся грубости, с которой воплотил задуманное. Рубить топором по живому и то вышло бы изящнее. Мерлин, какие интриги накрылись медным тазом! Да один невинный показ какого-нибудь крейсера или фрегата на низкой орбите так бы взбаламутил воду, только рыбу лови, не отвлекайся! Дурь и гордыня, слепая вера в собственную непогрешимость. Ничего, и от этого лечат. Слава небесам, Силе и Мерлину, с МАКУСА я подобной ошибки не повторил, как по нотам разыграв карту Латинской Америки. Простым обывателям оказалось достаточно скормить слухи о поползновениях дельцов из МАКУСА против живого воплощения Кетцалькоатля, вхожего в чертоги Святой Катарины, чуть ли не её близкого друга. Двойное комби стало натуральным «фаталити», когда я, будучи в Мексике на Dia de Los Muertos, то есть на День Мёртвых, принял анимагический облик и находясь в нём, обратился к Миледи, вызвав телесный фантом богини. Стоит ли упоминать после этого судьбе некоторых зарвавшихся тварей из-за океана? Некоторые умерли быстро, некоторые долго и мучительно. А главное, я ведь никак, ни словом, ни делом, даже косого взгляда на них не бросил. Они сами самоубились. Взяли, так сказать, грех на душу.
С Англией и Штатами я дальше поступил очень просто, отказав им в доступе к иномирным технологиям. Вы сколько угодно можете объявлять меня вне закона и грозить судами с тюремными сроками и за это вам ничего не будет: ни репульсного транспорта, ни энергореакторов, ничего, в общем. Из волос, выдранных по всем частям тел различных политиков и воротил бизнеса можно было сложить гору размером с марсианский Олимп. С остальными я предпочёл договариваться, подкрепляя магией слово печатное, да и кровью не брезговал, даже, словно голодный вампир, предпочитал пользоваться именно ею. Обожаю собирать плюшки ненасильственными методами и способами! М-м-ма! Гномы с гоблинами, цвергами и прочими горными народами и расами чуть ли не в вечную кабалу продавались за одну возможность прикоснуться к тайне новейших технологий обработки металлов и камней. Я ж не жадный, я ж завсегда. Кто ко мне с душой, к тому и я с объятиями. Учёные и технологи с Небесной Реки только диву давались, глядя на упорство выше названных в постижении новых наук. Стоит ли удивляться, что вскоре (через пять лет) на развёрнутых космических вервях половина персонала состояла из бывших подгорных и подземных жителей, удачно соединивших магию и передовые технологии. Интуитивное понимание сути металла давало бонус ничуть не хуже силовой ковки, к тому же изрядная часть гномов с зелёнокожими коротышками с достойным уважения упорством постигала таинства Силы. Наш ми-ми-мишный пушистый няшка с именем Икрит не уставал петь дифирамбы мелким ученикам, которых ему гномы и гоблины сватали всеми правдами и неправдами. Славянские волхвы и европейские друиды не разлей вода спелись с «огородниками». Смотришь иногда на такого и думаешь, друид ты или джедай? Травки-муравки, зайчики-белочки. Лет десять на Земле быков на мясо не забивают. Этот сумасшедший сплав «джейидов», назовём их так, вывели «горбоспинную породу». Теперь по полям и нивам расхаживают стада с горбами на спине на подобе верблюжьих, только состоящих из нежнейшего мяса телятины или буйволятины, причём быки сбрасывают горбы, словно ящерицы. Через шесть или восемь месяцев скотину можно доить повторно, получая от пятидесяти килограммов до центнера «урожая». А пшеница и рожь, которые могут расти и плодоносить на крайнем севере? Сбылась мечта Хрущёва, урожай кукурузы теперь собирают полярники на Новой Земле и в Антарктиде. Мощнейший толчок в развитии получила медицина, здесь моя третья половинка с учениками и ученицами развернулась во всю мощь. Зо-Ран, наш с Ксаной сын, пошёл по маминым стопам. Никогда не думал, что в нашей семье пропишутся целители, но я рад за них обоих. Кстати, Марс м решили пока не колонизировать, свободных миров вокруг и без Марса хватает. В данный момент четвёртый шарик от Солнца активно терраформируется, подвергаясь метеоритно-астероидному обстрелу. Скорость вращения планеты вокруг собственной оси замедлили до двадцати четырёх часов, недра разогрели, применив технологии «Sienar» и соорудив внутри планеты реактор солнечной ионизации без контура внешней защиты. Труднее всего оказалось заставить расплавленное ядро вращаться, но справились и с этим. Теперь Марс обладает мощной магнитосферой и подсвечивает в ночи жерлами вулканов. Воды планете добавили ледяные астероиды, которыми сейчас активно обстреливается поверхность планеты. На защищённых участках работают атмосферные генераторы, перерабатывающие лёд в воздух. В генерирующих установках вновь воплотилась смесь магии и технологии. Просто расщепить воду на водород и кислород недостаточно, нам требуется смесь для дыхания, а не чистый кислород и взрывоопасный газ, поэтому алхимия, с вечной трансфигурацией органично дополняют газовую фабрику, трансфигурируя пар в азот, азон и другие газы. «Поточных линий» на каждой фабрике около десятка штук. Лет через пятьдесят Марс станет не планетой, а конфеткой. Курортным миром. Хвост на отруб даю!
Венеру решили оставить в покое. Астро и ксенобиологи грудью и псевдоподиями встали на защиту туманного мира. Сумасшедшие температура и давление на поверхности не дают жизни шанса на развитие, но кто сказал, что жизнь обязана зародиться на дне атмосферы и в океанах? Создатель покумекал, почесал тыковку и запустил споры и микроорганизмы в верхние слои облаков, где те за миллиарды лет эволюционировали в облачных «мант», «дельфинов», «китов» и «тигров». Живности в атмосфере Венеры хватает, причём местные «акулы» не прочь попробовать на зуб мелкие шаттлы и зонды исследователей. После нескольких трагедий учёный совет принял решение засылать в атмосферу только дроидов и оставить на низкой орбите Венеры несколько станций дистанционного наблюдения. Разумной жизни за десять лет станции и дроиды пока не обнаружили, а вот проявление магии у хищных тварей засекли. Так что магия на Венере присутствует, вполне возможно и разумные «дельфины» есть, видимо они эффективно маскируются. Ничего, мы никуда не спешим, найдём, если они есть, братьев по разуму.
Основной вектор развития мы направили к звёздам. Тут, за исключением некоторых изгоев, объявивших Лорда Слизерина вне закона (а раз так, так тому и быть), ко мне присоединились почти все страны. Надо сказать, ожидания партнёров оправдались почти по всем пунктам. На сегодняшний момент Земная Федерация владеет одиннадцатью колониями у других звёзд. Планет земного типа в радиусе пятидесяти световых лет оказалось не то, чтобы очень много, но и не мало. Семь из них, вообще, готовы были принять колонистов после тщательной разведки бактериологов. Одну планету, названную Миром Смерти, пришлось оградить санитарным кордоном, настолько агрессивной и враждебной к пришельцам на ней оказалась биосфера. Несмотря на все мольбы уцелевших и мутировавших членов экипажа, и жажду исследовать феномен, корабль экспедиции пришлось, предварительно отстрелив двигатели с реакторным отсеком, транспортировать лучами-захватами до ближайшей звезды и «топить» огненной бездне. В данный момент Миром Смерти занимаются дроиды. Посадка на поверхность и нырки в атмосферу судов с живыми членами экипажа категорически запрещены. С нарушителями не разговаривают — расстреливают. Биосанитарные нормы соблюдаются с помощью орбитальных мониторов с турболазерными установками и плазменными пушками. Я лучше расстреляю пару миллионов недовольных придурков, чем скормлю заразе десять миллиардов разумных на Земле. Космос, как оказывается, не только плюшки и пряники, но и такие вот кнуты для неразумных.
— О чём задумался, пап? — коснулся моего плеча Зо-Ран, разместившийся в соседнем кресле.
— О долгах, сын?
— О долгах? — изогнул бровь Зо-Ран. Мордред, Снейп мёртв чёрт знает сколько лет, а его жест продолжает жить и здравствовать, портя мне нервы.
— Да, сын. Долги, они как камни. Было время, когда я разбрасывал камни, пришло время собирать их.
— Да, как интересно! А куда мы сейчас?
— Сейчас недалеко, рядышком, можно сказать, а следом подальше. Тебе понравится, гарантирую.
— Знаешь, пап, мне и здесь хорошо. Ты же куда летишь, так там сразу кровь и кишки во все стороны, начинается война с головотяпством, причём с оттяпыванием голов.
— Не без этого, — усмехнулся я, разглядывая за прозрачным кристаллитом вид, открывшийся после межмирового перехода. — Сын, не помнишь, куда я положил свой маскарадный костюмчик?
*****
— Слушаю! — веско, словно гранитный камень, обронил генерал-лейтенант Разуваев, нажимая кнопку селектора.
— Товарищ генерал-лейтенант, Егор Михайлович, — над столом воспарила голографическая проекция полковника Толчина, бессменного личного порученца генерала, адьютанта и секретаря в одном флаконе. Может быть полковник Толчин и рад был сменить должность на место потеплей, но оттуда, где он имел честь служить, просто так не уходят. Если только вперёд ногами, но о данном способе ухода Андрей Васильевич предпочитал не задумываться. Служба у него оказалась донельзя интересной. — На наш узел связи по шифрованному каналу вышел флагман флота Императора Палпатина.
— Какого Палпатина? — опешил генерал. — Андрей, ты что, беленов объелся? Что за ересь ты несёшь?
— Флагман Дарта Вейдера, — голография полковника покраснела лицом, пытаясь оторвать от шеи невидимую удавку. — Главнокомандующего…
— Главнокомандующего? — всё ещё никак не мог сообразить генерал, когда включился правительственный терминал и рядом с голографией полковника возникла знакомая любителям фантастики фигура в черном костюме с ниспадающим до пола плащом и чёрным, закрывающим лицо шлемом.
Натужно зашипев звуками нырятельной маски для подводного плавания, незарегистрированный абонент сверкнул красными бликами, отразившимися от визоров чёрного шлема.
— Главнокомандующий Имперским Флотом, генерал, — раздалось из-под шлема. — С кем имею честь беседовать?
Говорил явно не человек, скорее всего использовался лингвопереводчик или какой-нибудь компьютерный синтезатор, но даже так они умудрялись настолько ярко передавать интонацию и высокомерное презрение, что генерал Разуваев непроизвольно покрылся холодным потом. До него дошло, откуда он знает Дарта Вейдера и куда много лет назад провалился бывший дружок ведущего учёного проекта. Как видимо, сволочь не сдохла, а нашла дорогу обратно.
— Генерал-лейтенант Разувает Егор Михайлович, — взял себя в руки генерал.
— Генерал, — Вейдер небрежно отмахнулся, из-за чего голопроекция полковника завалилась на пол, но не испустила дух подобно кинематографическим неудачникам, а начала активно хватать воздух широко открытым ртом, — мне нужен один человек. Только не говорите мне, что у вас нет полномочий и прочей, как вы выражаетесь, ереси. Давайте заключим сделку, вы отдаёте мне профессора Килчева, я же не бомблю кусок грязи, зовущийся Землёй. Мы совершаем взаимовыгодный обмен и мой флот убирается в Империю, оставив ваше захолустье в покое. Посёлок Кущино, в котором живут ваши жена, дети и родные, генерал, остаётся в целостности и сохранности. Как вам предложение, нравится?
— Я, — следующая фраза, вот-вот готовая сорваться с кончика языка генерал-лейтенанта Разуваева, была мгновенно проглочена обратно, а ощущение ледяной пятерни, сомкнувшейся на горле, неимоверно ускорило мыслительные процессы в голове Егора Михайловича:
— Я согласен! — быстро выпалил он, пытаясь освободиться от вымораживающего захвата.
— Чудно, — пророкотал под маской Вейдер, — я пришлю шаттл, генерал. И давайте без сюрпризов. Я верю в ваше благоразумие, вы же не хотите оказаться на дне очередного лунного кратера, коих здесь и так не перечесть.
Обжигающе-ледяная пятерня соскользнула с горла, голография Дарта, мать его, Вейдера растаяла.
— Система, откуда был вызов? — сглотнув тугой комок, обратился генерал к интеллект-системе безопасности лунной базы.
— За прошедшие сутки внешние вызовы не зафиксированы, — голосом сексуальной красотки ответил инк.
— Чёрт! — пристукнул по столу генерал. — Андрей, ты там жив?
— Кхе-кхе, жив! — собрал себя в горсть и встал на ноги полковник.
— Вызови Килчева…
— Тащ ге…
— Хочешь сдохнуть на дне лунного кратера?
— Ник-хак кх-нет, — кхе-кхекнул полковник.
— Тогда исполняй! — оборвав связь, генерал ещё раз пристукнул по столу. — Наверняка запись они тоже отрубят или сотрут к хренам. К бабке не ходи. Я бы отрубил, чтобы никаких следов. Мать… Ладно, придумаю, что Москве говорить… Так, где у меня завалялись иньекторы, как знал, что когда-нибудь пригодятся.
Над терминалом связи заморгала аватарка входящего вызова.
— Слушаю!
— Э-э, зравствуйте, Егор Михайлович, — проглотив «д» в слове «здравствуйте», над столом появилось виновато-заискивающее лицо профессора Килчева.
— Здравствуйте, Егор Петрович. У меня к вам есть один разговор, — не стал рассусоливать генерал, — но он не для телефонных ушей, так что будьте добры зайти ко мне.
Через пять минут Андрей доложил о приходе Килчева и пропустил того в кабинет.
— Присаживайтесь, — отходя от кофеварки, Егор Михайлович широким жестом указал гостю на удобное кресло.
— Э-э, — профессор не ожидал подобного приёма, робко присаживаясь на краешек сиденья. Евгений боялся. Не просто чего-то там, а конкретного человека. С первого дня, как тогда ещё полковник Разуваев умаслил зад в кресле куратора проекта, Евгений до дрожи в глубине души и до мурашек на коже боялся его и ничего не мог с собой поделать. Интуиция упорно нашёптывала ему, что ни в коем случае нельзя злить куратора, а сегодня она верещала подобно сирене воздушной тревоги. Значит он, Евгений, где-то что-то накосячил при очередном эксперименте и сейчас с него будут снимать стружку или чего похуже.
Ничего из того, о чём предполагалось, не произошло, просто генерал сделал длинный шаг и шеи Евгения коснулось что холодное.
— Сам, всё сам, — тяжело вздохнул генерал, глядя на безвольное тело, осевшее в гостевом кресле.
— Что? — недоумённо обернулся он на пшикнувшую пневмоприводом дверь.
Воздух, пошедший рябью оптического камуфляжа, выплюнул двух здоровенных штурмовиков в полностью закрытой броне. Споро упаковав учёного в прозрачную капсулу, принесённую с собой, штурмовики также молча, как появились, включили камуфляж, и покинули пенаты генерала. Всё происходило в полной тишине, будто на секретной базе, которой не существует ни на одном официальном документе, орудуют не люди (судя по фигурам), а призраки, что улетели, не попрощавшись. Почему-то генерал вспомнил Карлсона, живущего на крыше. Открывающиеся на пути невидимок двери и гермошлюзы указывали маршрут пришельцев. Инк, что было ожидаемо, вторжения и посторонних не зафиксировал. Камеры видеонаблюдения остались слепы к приземлившемуся и взлетевшему космическому кораблику, и лишь издевательская антрацитово-чёрная голографическая визитка с серебристой надписью «Благодарю за сотрудничество», висела над столом, доказывая, что прошедшие события не бред воспалённого воображения.
Это не конец, ещё не все камни собраны.