Эрик прикрыл глаза. Низерцвейги в подвале, но это не так уж и далеко. Он их чувствует. Собаки напряжены. Не более. Солдаты рассредоточены по основным позициям вокруг и внутри здания. Все вооружены. Каждый – профессионал. Он сам тщательно подбирал команду. Просматривал личные дела.
Дорогой мобиль стоял возле поместья. Минута. Еще одна. Ничего… Агата и остальные обитатели дома в подвале. Что бы ни случилось, они не должны пострадать. С кем именно сейчас придется столкнуться?
Все это время он каждый день анализировал имеющуюся информацию. Подключал связи, а они у него были. Но… ничего. Ни одной личности вокруг этого темного дела, которая хоть как-то могла быть связана с «Водяной Смертью». Возможно, сейчас что-то…
Дверца мобиля открылась. Высокий мужчина вышел, обогнул черный сверкающий корпус последней модели и помог… Не может быть. Женщина?
Он уже решил, что это подруга Виллы или фрау Берты, а может, любовница Ульриха, и такой переполох подняли зря, но чем ближе подплывала к дому богато одетая женщина, тем больше бывший канцлер чувствовал, что что-то тут не так.
– Спрячьтесь! – приказал он солдатам. – Не высовываться! Ганс, Касс, вы должны встретить даму по всем правилам.
– Это… как? – Касс побледнел.
– Ну не знаю… Приготовь поднос для визитной карточки! Из подвала никого не выпускать! Пока ничего не ясно, будем тянуть время. Ганс, встречаешь, но с задержкой. Дай мне несколько минут.
Барон спрятал огнестрел, усилил артефакт личины. Вышел с черного входа для слуг. Сделал вид, что занимается садом, выбрав место, откуда будет хорошо видно лицо незнакомки.
Дама медленно шла по аккуратно посыпанной песком центральной дорожке сада, стараниями солдат содержащимся в идеальном порядке. Плавные движения, горделивая осанка, дорогая ткань платья модного покроя. Аристократка. Плотная вуаль скрывала лицо, но силу кристаллов не скроешь. На женщине, что решила нанести визит семейству Лингеров, было несколько очень мощных артефактов. Эрик знал эти артефакты… Более того, один из них делал лично. Не может быть… Откуда? Как?
– Дзинь-дзинь. – Дама раздраженно позвонила в колокольчик, явно недовольная тем, что слуги не вышли встречать немедленно, согласно статусу посетителя.
Никто не отозвался. Молодец, Ганс! Женщина окинула взглядом сад. Барон пригнулся, чтобы она его не заметила. «Ну же… Подними вуаль!»
Будто услышав его мысли, затянутые в перчатки пальчики изящным быстрым движением тронули прозрачную ткань… Всеблагие… Не может быть! Но ведь не было информации… Убить мало Майнца и весь его отдел…
Дверь открылась.
– Простите за задержку, мадам. – Ганс поклонился.
– Мне необходимо видеть госпожу Агату фон Лингер.
Бросившись через черный ход к подвалу, барон столкнулся с поваром, что спешил навстречу уважаемой гостье. Касс, желая угодить, неизвестно где достал массивный серебряный поднос (видимо, фамильное наследие Лингеров), который с диким грохотом выпал у солдата из рук и упал на пол.
– Господин ба…
– Тихо! – Эрик зажал несчастному рот с такой силой, что Касс покраснел.
– Слушай меня внимательно. Тяните время! Предложи ей что-нибудь. Чай. Вина. Мне нужно предупредить Агату! И еще… Будьте осторожны. Эта женщина опасна. Вызовите еще людей. Пусть будут поблизости, но без моей команды в поместье не суются. Понял?
– Да, гос…
– Выполнять!
Будто сытая, ленивая кошка с полузадушенным мышонком играло с канцлером прошлое. То прижмет, то отпустит. Хочешь побыть землевладельцем? Прогулки с собаками, бифштекс средней прожарки в обед, бокал вина у камина вечером, артефакторика по ночам в прекрасно оборудованной лаборатории. Одиночество. Тишина. Пожалуйста! Ты заслужил передышку. Вот только… ненадолго.
Кем он возомнил себя? Частным сыщиком? Смешно… Он – бывший канцлер. Безжалостный убийца среди таких же безжалостных убийц.
Чоу погибла из-за того, что ее постоянным клиентом был канцлер Отторна. Казалось бы, кому было дело до обычной портовой проститутки? Нашли. Завербовали. Приказали убить его. Но она этого не сделала.
Они убили ее, как только он ушел. Он никогда не забудет этой ночи. Ее глаз. Она прощалась ним. Тихо. Безропотно. А он-то был уверен! И в своем инкогнито. И в ее безопасности. Считал себя всесильным…
Это его боль, его вина. Смерть, в которой виноват только он. С тех пор он… поклялся, что больше не допустит.
Но судьба решила по-другому. Разведчицы. Слишком много знающих, молодых, очаровательных, романтичных и прекрасно подготовленных на убийство и соблазнение девушек просто нельзя было оставлять в живых. И он кивал, соглашаясь. Но когда решено было убрать Невидимку – взбунтовался. Подключил связи, использовал все свое влияние и оставил девчонке жизнь.
Островитянка. Талантливая. Его артефакты отзывались на ее кровь. Чуть раскосые глаза, приплюснутый носик, широкие скулы. Нет, они не были близки. Оба понимали, что это… слишком опасно.
Он не смог подписать ей смертный приговор. Черная папка с кристаллом, вызывающим иллюзию, под номером восемь дробь четыре до сих пор стояла перед глазами…
Адель-Невидимка. Легенда. Никто не знал, кто ее родители, известно лишь, что по описи незадолго до войны она прибыла в Отторн в поисках работы. В ее деле самая скромная биография происхождения и самая богатая – непосредственно деяний. На ее счету не одно серьезное, рискованное задание, выполненное разведчицей с блеском. Никаких следов. Ни одного провала. Проведенные операции реализованы безукоризненно и с особой жестокостью. Адель-Невидимка никогда не оставляла информатора в живых. И хотя это допускалось в крайних случаях, но обязательным не было. Все-таки чем меньше следов, тем… Но Адель следов не оставляла.
– Как прикажете доложить? – Ганс неуклюже поклонился.
– Всеблагие… что за манеры? Скажите, милейший, вы давно работаете в этом доме? – Узкие глаза снисходительно окинули обстановку, которая явно не удовлетворяла изысканному вкусу гостьи.
– Я, мадам, да… нет… – Ганс совсем растерялся, и посетительница решила ему помочь.
– Подайте поднос, я передам визитку. Живее! – проявила нетерпение гостья.
Из двери вынырнул Касс, быстро вытирающий огромный начищенный поднос. С поклоном протянул гостье. Она обронила карточку с золотыми буквами.
– Позвольте, я провожу вас в гостиную.
Ганс провел гостью. Закрыл за собой дверь.
– Не желает ли чего-нибудь уважаемая госпожа? Может быть, чай?
– Подайте мятной воды.
Жуткий, режущий уши звон с кухни выдернул барона из воспоминаний. Касс, весь красный, обогнал его и бросился с огромным, обо все задевающим серебряным подносом, на котором лежала визитная карточка, к подвалу. Эрик жестом приказал не закрывать дверь и прислушался к тому, что будет происходить внизу.
Вдова Аделинда фон Генгебах желают видеть госпожу фон Лингер. Лично. Это значит, что именно она последнее время являлась покровительницей литературного гения современности, автора детективных историй про агента фон Церга. Все сходится. Вот она. Личность, с которой можно связать такой секретный препарат, как «Водяная Смерть». С Невидимкой можно связать что угодно. Однако он должен убедиться в том, что все именно так, как он думает. Доказательства не заставили себя ждать. Через минуту он услышал то, что хотел. А именно визгливый голос фон Лингера, шею которого нестерпимо захотелось свернуть сию же секунду…
– Это ко мне! – Людвиг подскочил, будто ужаленный, и вырвал карточку из рук Агаты. – Эээ… наверное, от издательства. Подожди меня здесь!
– Сожалею, – Касс преградил мужчине путь, – но гостья ясно дала понять, что желает видеть именно госпожу Агату фон Лингер.
Повар в своем белоснежном накрахмаленном фартуке выглядел очень грозно. Агата улыбнулась. Вспомнила тех, кто рядом. Касс, Ульрих, Ганс, Густав и Майер. Следователь Майнц и доктор Фульд. Верные Грон и Эльза. Эрик…
Она вдруг почувствовала, сколько людей делают все для того, чтобы вернуть ее разрушенную жизнь на место. И делают они это искренне. С любовью.
– Уволен! – Громкий голос Людвига заставил Агату вздрогнуть.
Она не сразу поняла, в чем дело, а когда поняла, заговорила тихо, но твердо:
– Не ты нанимал этого человека, Людвиг. Не тебе его увольнять.
– Допустим, но Аделинда приехала ко мне!
– Аделинда? – Агата посмотрела на мужа, затем, кивнув Кассу, взяла с подноса карточку и вышла.
– Агата! Ты не…
Дверь за хозяйкой довольный накрахмаленный повар закрыл перед самым носом господина фон Лингера.
– Касс, пожалуйста, побудьте здесь. Проследите, чтобы оставшиеся в подвале обитатели поместья не перегрызли друг друга… Эрик!
– Тсссс! – теплая ладонь накрыла лицо.
Касс открыл было рот, но, поймав на себе убийственный взгляд барона, исчез. В то же мгновение со стороны кухни раздался грохот – злополучное фамильное серебро Лингеров снова выскользнуло из рук.
– Агата… любимая, послушай меня. – Он взял ее голову в ладони, быстро проговорил то, что она должна сделать, и, ничего не объясняя, поцеловал.
Агата судорожно ловила ртом воздух. Вот ведь… Чуть не задушил! Сумасшедший… Голова кружилась, сердце билось от счастья, карточка с золотыми буквами смялась, упрямый локон выбился из без того пострадавшей от прогулки у моря прически. Но выхода не было – надо было идти на встречу с… как ее… ах да, вот тут написано: «Аделинда фон Генгебах».
– Простите, долго мне ждать? Это, в конце концов, неприлично. Госпожа фон Лингер таким образом показывает мне…
– Что вы, конечно, нет! – Ганс, как мог, пытался успокоить гостью. – У нас… возникли некоторые сложности в хозяйстве… К сожалению, решение вопроса требует личного присутствия хозяйки дома, и…
– Хозяйки дома? О чем вы? Этот дом принадлежит господину фон Лингеру. Странно, что вы не в курсе…
Солдат вытер платком выступивший на лбу пот. Он не знал, как себя вести. Эта богато одетая, ухоженная дама с мягким, властным голосом, гордой осанкой (сразу видно – настоящая аристократка) и перстнями на пальчиках явно пыталась устроить скандал. Он не хотел конфликтов, и потом, барон приказал тянуть время. Вот он и старается. Тянет. Но лучше бы госпоже Агате поторопиться! Потому что…
– Добрый день, – появилась наконец хозяйка поместья, – госпожа фон Генгебах?
– Именно. Я отправила вам карточку. Надеюсь, вам передали. В этом доме отвратительная прислуга! Такой не место в приличном доме.
– Простите, но я довольна моими людьми и не нуждаюсь в вашей оценке. Чем обязана?
Повисла пауза. Женщины молча разглядывали друг друга. Наконец госпожа фон Генгебах заговорила:
– Вы, должно быть, догадываетесь. Не так ли? Может быть, не будем ходить вокруг да около? Перейдем сразу к делу?
– Я не имею ни малейшего понятия о цели вашего визита, госпожа фон Генгебах. Присаживайтесь.
– Благодарю, – ответила дама и изящно пристроилась на краешек стула.
– Чаю?
– Нет, спасибо.
– Итак, я вас слушаю. – Агата улыбнулась гостье.
– Ваш супруг.
– А что с ним такое?
– Все это время он был со мной.
– Мой муж писал книгу. Он уехал из города в поисках вдохновения! И даже если он и был у вас, не обольщайтесь. Людвиг всегда возвращается. Я – единственная женщина, которую он любит!
– Я представляла вас совсем другой, – неожиданно проговорила гостья.
Аделинда фон Генгебах посмотрела Агате в глаза. На какое-то время все мысли вылетели у писательницы из головы. Захотелось спать. А потом вдруг она почувствовала к этой женщине, сидящей напротив, такую симпатию… Она не может сказать, какое у нее лицо, но наверняка очень доброе… Она, наверное, замечательно умеет слушать…
– Гав! Гав! Гав!
Лай со стороны кухни заставил ее вздрогнуть и вспомнить, что происходит. Посетительница же, как оказалось, собак не любила:
– Неужели вы держите собаку в доме? Хотя… С такой прислугой больше ничего не остается…
– Простите, но я уже сказала вам, что в подобных замечаниях не нуждаюсь. – Агата пришла в себя, как будто кто-то заботливой рукой снял с глаз искусно наведенный морок.
– Простите меня, госпожа фон Лингер. Действительно, невежливо с моей стороны… А какая порода собаки?
– Валльская пастушья.
– У вас только одна собака?
– Две. Вы говорили?
– Ах да. Я сказала, что представляла вас себе совсем по-другому. Вы выглядите лучше, чем… я ожидала.
– В каком смысле? – насторожилась Агата.
– Я подозревала, что затяжная неизлечимая болезнь – не что иное, как шантаж. Попытка удержать Людвига подле себя.
– Болезнь?! Но я не…
– Милая, таким образом мужчину не удержать. Письмо о том, что вы умрете, если он не вернется, – это было жалко. Унизительно. Неужели у вас совсем не осталось гордости? Вы не производите впечатления сумасшедшей, хотя Людвиг… Но не будем об этом. Научитесь проигрывать достойно, мой вам совет.
– Никаких писем я не писала, госпожа фон Генгебах. Если Людвиг вернулся назад, то это не потому, что его шантажировали.
– Что вы хотите этим сказать? – Женщины, не сговариваясь, вскочили со своих мест, и далее их словесный поединок продолжался уже стоя.
– Правду. Людвиг любит меня. Он вернулся домой. К семье и женщине, которая является его законной супругой. Мне жаль. Но, как вы правильно только что выразились, проигрывать надо достойно. Я вас больше не задерживаю.
– Что? – Госпожа фон Генгебах посмотрела на Агату так, будто у той отросла вторая голова.
– Людвиг любит меня. Он останется со мной.
– Вы лжете! Где он? Я хочу его видеть!
– Это невозможно!
– Вы… вы удерживаете его силой! Неужели вы не понимаете, что губите талант? Людвиг – гений! Вам не подрезать ему крылья! Я этого не допущу!
– Повторяю. Я вас больше не задерживаю.
– Дайте мне с ним поговорить! Одну минуту! И если он скажет, чтобы я ушла, вы меня больше никогда не увидите. Обещаю.
– Сожалею, но это невозможно, госпожа фон Генгебах.
– Где он? Он здесь? В доме?
– Он в подвале. – Агата искренне сказала правду и только потом поняла, насколько абсурдно это прозвучало. Повисла пауза.
Юбка Аделинды ядовитой змеей шипела по паркету. Дверь за женщиной, которая больше не проронила ни слова, закрылась абсолютно бесшумно, отчего по позвоночнику липким холодом пробежал страх. Агата не могла пошевелиться. И только когда Эрик с грохотом открыл дверь в гостиную (никогда она так не радовалась громкому звуку!), женщина без сил опустилась в кресло.
– Как ты?
Агата подняла на него совершенно измученный взгляд.
Он вытащил любимую из кресла, усадил к себе на колени и крепко-крепко обнял:
– Агата, ты умница! Ты была великолепна!
– Я… все сделала… правильно? – От напряжения на бледном веснушчатом личике выступили слезы.
– Может, подать что-нибудь? – неожиданно решился спросить Касс.
– Да. Что-нибудь. И вина. Мы будем наверху.
– Мне надо сделать тебе лекарство, и… – Агата встала, сделала несколько шагов и упала, подхваченная бароном.
– Касс! Ульрих! Ганс! Эльзу и Грона ко мне! – Барон отдавал приказы, а сам бежал со своей драгоценной ношей наверх, в спальню.
Положить на кровать, приставить охранять собак, а самому… Куча дел. Надо все подготовить. Если он правильно все понимает, развязка близка. Только бы разобраться со всем этим до конца, а там он ее увезет. Куда? Не знает. Но он не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось. Он уничтожит всех, кто может так или иначе принести вред Агате фон… Агате. Его Агате. И если после того, как он уничтожит всех, опасность будет исходить от него самого – он уничтожит сам себя.
Политика. Заговоры. Ложь. Ревность. Жадность и зависть. Все это не должно коснуться растрепанной женщины с веснушками, что раскинула руки, приветствуя море. В его пальто. Огородное пугало – душа нараспашку. Вот она я! Агата фон Лингер. Меня предал муж, меня пытались отравить, пользовались моим талантом, потом обокрали, но я люблю этот мир и дарю ему свое сердце! Дурочка. Какая же… дурочка!
– Эльза…
– Гав! Гав! Гав!
– Агата! – Оказывается, пока он приник поцелуем к холодным пальчикам, пришли собаки, и женщина очнулась.
– Эрик… Эрик, я не понимаю…
– Тихо. Тихо, любимая. Я все тебе объясню.
Грон просто буравил хозяина взглядом: «Ты нас позвал зачем? Мы тебе должны помочь ей что-то объяснить? Уверен, что сам не справишься? Может, нам уйти, а? Мы с Эльзой не обидимся…»
– Эльза, Грон! Охранять!
– А ты… – Агата приподнялась, но тут же снова откинулась на подушки.
– Отдыхай. Я скоро. С тобой будут собаки, Ульрих, Касс и Ганс. Потерпите, госпожа фон Лингер! Скоро вы все узнаете!
– Женщины не так любопытны, как вы думаете, господин барон.
На бледном веснушчатом лице мелькнула слабая, но все же улыбка.
– А что с остальными делать? – Ганс поймал барона уже в дверях.
– То есть?
– Они же так и сидят в подвале.
– Ну и пусть сидят! Целее будут. Ваша задача – оберегать госпожу Агату. Я скоро вернусь.
– Господин следователь?
К Майнцу заглянул молодой помощник, вчерашний стажер.
Мальчишка ему нравился. Толковый.
– Что тебе, Пауль?
Майнц отложил отчет для прокурора о профилактике преступлений, который мучил вот уже без малого два часа, потер глаза тыльной стороной ладони и с наслаждением потянулся до хруста в кости.
Парень мялся на пороге.
– Говори!
– Я по поводу того дела о пропавшем писателе.
– Да, да… проходи. – Майнц тяжело вздохнул.
Если бы бывший стажер знал, как ему эта история не нравилась! За столько времени они и на шаг не приблизились к разгадке! И каждый день ждали, что «Водяная Смерть» где-то объявится.
– Меня насторожило, что писатель явился домой в том же самом мобиле.
– Погоди… В каком «том же самом»?
– Который мы обнаружили после его исчезновения. Я проверил регистрационные номера используемых кристаллов. Они совпадают.
– Точно… – Майнц снова потер глаза. – И как я это упустил?
– Он ведь должен был быть у нас, верно?
– Верно, Пауль. Не томи – кто распорядился?
– Сержант Кромм.
– Тааак…
Майнц ударил ладонями об стол, встал и подошел к окну. Как же он позволил обвести себя вокруг пальца? Сержанту было поручено узнать, куда исчез писатель. Именно он привез вести о том, что Лингер сидит в домике под столицей с нанятой стенографисткой. Справка о личности той самой стенографистки лежит у него на столе. Ничего интересного. Студентка филологического факультета Оклеровского университета. Единственная дочь. Отец – библиотекарь, сотрудник Большого Архива. Вдовец.
– Я съездил в тот городок возле столицы, – прервал его мысли Пауль.
– И?
– Лингера там никогда не было. Госпожа Ева Беккер понятия не имеет, кто он такой. Более того, девушка не считает приключения агента фон Церга стоящими ее внимания. Предпочитает более серьезную литературу. Адама Иттена, например, или…
– Хорошенькая?
– Простите?
– Хорошенькая, говорю? Ева эта? Мне ее литературные пристрастия ни к чему! Можете говорить о литературе сколько угодно в нерабочее время. След ложный – это понятно. С кем на самом деле развлекался Лингер, выяснил? Или ты с этой…
– На самом деле Людвиг фон Лингер проживал в особняке вдовы Аделинды фон Генгебах. – Уши Пауля мгновенно стали пунцовыми.
Майнцу стало стыдно. Парень выяснил очень важную информацию. Поработал на славу. Достоин похвалы и премии. А то, что ему понравилась девушка, так дело молодое. Он бы обязательно сказал помощнику что-нибудь ободряющее, но информация, которую выдал парень, заставила задуматься. Аделинда фон Генгебах… Что-то он слышал…
– Хорошо. Пока свободен. И… держи язык за зубами. На всякий случай.
– А что будет с сержантом?
– С Кроммом?
– Да.
– Расследование – что же еще?
Майнц выпроводил стажера и чуть не выронил вибрирующую блестящую пластину из рук. Изобретение барона фон Гиндельберга использовали пока только спецслужбы. Следователя этим чудо-артефактом бывший канцлер одарил исключительно в интересах расследуемого дела. А он… Никак не привыкнет! Вот и сейчас. Надо было сразу связаться с бароном.
– Господин барон?
– Как вы могли пропустить такую информацию, Майнц?! Берите Фульда – и в столицу! Немедленно поднимайте все дела, все смерти хоть отдаленно напоминающие те, что бывают от «Водяной Смерти»!
– Да, господин фон Гиндельберг. Мы…
– Что – вы?! Выполнять! Сыщики…