Уильямс получил приказ собрать все исправные самолеты и перелететь с ними в Колтишелл, Норфолк. Экипажи были озадачены новым маршрутом, но приказ был ясен, и летчики, проснувшись от апатии, начали шептаться.
— Колтишелл!
— Это же истребительный аэродром!
— Что стряслось в Норт Коутсе?
Все разговоры умолкли, когда командир продолжил:
— Таков приказ. Мы не можем лететь в Норт Коутс, так как там снегопад.
— А как быть с торпедами, сэр? — спросил Клифф. — В Колтишелле нет подразделения обслуживания торпед.
— Их пришлют из Норт Коутса на автомобилях. Они прибудут как раз, когда вы будете садиться. Это лишь короткая командировка, на день или два, поэтому вам не потребуется много вещей. Соберите карты, прогнозы погоды и вылетайте как можно скорее.
— Вы можете сказать, что нас ждет, сэр? — возникли австралийцы Бирчли и Арчер.
— Извините, но я не располагаю такой информацией. Вы должны лететь.
Быстрая проверка показала, что исправны 14 самолетов, из них 11 несли торпеды. Запасных торпед в Льючерсе не имелось, поэтому остальные самолеты должно было перевооружить в Колтишелле мобильное подразделение обслуживания.
Прогноз погоды на большую часть дня был плохим. К тому же не все экипажи имели полный комплект карт всего маршрута, поэтому особенно важно было сохранять строй.
14 экипажей разошлись по самолетам и запустили моторы, но тут вся операция была отменена. Они отправились обратно в помещение штаба, громко ругаясь. Такие приказы вызывали раздражение и разочарование. Очередной пшик. Они уже нахлебались такого. Клифф снова начал планировать ночную вечеринку. Сегодня ему исполнилось 27 лет.
Но через несколько минут им снова приказали лететь. На сей раз они поднялись в воздух. Часы показывали 9.00.
Погода оставалась неприятной весь день. Низкие тучи и дождь, небо лишь изредка прояснялось. Где—то у северовосточного побережья Англии эскадрилья влетела в аэростаты заграждения, болтающиеся над прибрежным конвоем. Большая часть самолетов через несколько минут заняла свои места в строю, однако молодой канадец Ральф Мэннинг потерял эскадрилью. У него не было карт, поэтому не удивительно, что он не прибыл в Колтишелл. Когда в 11.30 «Бофорты» садились в Колтишелле, их осталось 13. Донесения с пунктов радиолокационного дозора о необычной активности противника в воздухе начали поступать в оперативный центр Истребительного Командования около 8.30. Истребительные патрули сообщили о странной активности торпедных катеров. Был отправлен специальный патруль. Вскоре после 9.00 противник начал глушить наши радары, сначала периодически, а потом все настойчивей. Такая операция уже стала привычной и сначала вызвала мало интереса. Когда глушение стало настойчивей, это кое—кого встревожило. Пока штаб дожидался сведений от дополнительного патруля, остальные самолеты были задержаны на земле. Когда «Спитфайры» сели, их пилоты сообщили о большом числе кораблей, один из которых имел треногую мачту и большую надстройку. Эту информацию встретили скептически, но пилотов стали расспрашивать более подробно. Наконец пилоту, который видел корабли, вручили книгу с силуэтами, и он указал на германские линкоры. Но прежде чем это произошло, 2 «Спитфайра», выполнявшие обычное патрулирование, заметили и атаковали 2 Me–109. В пылу погони они оказались прямо над германской эскадрой. Хотя летчики не подозревали об угрозе, которую могут представлять эти корабли, они сразу поняли значимость увиденного. Немедленно прервав погоню, истребители помчались на свой аэродром и сообщили о кораблях противника. Это произошло в 11.30. Германские корабли прошли незамеченными 300 миль и сейчас на скорости 30 узлов проходили мимо Бичи Хед, втягиваясь в Дуврский пролив.
В этот момент немцы находились на одинаковом расстоянии от 7 «Бофортов» на острове Торни и 6 «Суордфишей» в Манстоне. «Бофорты» в Сент—Эвале, безмятежно занимавшиеся тренировками, свой момент упустили. «Бофорты» 42–й эскадрильи готовились сесть в Колтишелле. Даже «Бофорты» на острове Торни были не готовы к немедленной атаке. Но прошла только половина дня, и оставалось еще 6 часов светлого времени. Все «Бофорты» успевали нанести удар, даже если не удастся организовать совместную атаку. Вся мощь Бомбардировочного Командования должна была обрушиться на противника. Было впустую потрачено много драгоценного времени, но уникальная возможность пока сохранялась. Следующие 6 часов становились пробным камнем.
Для 6 «Суордфишей» в Манстоне потеря времени была более серьезной. Эти самолеты несли те же самые торпеды, что и «Бофорты», однако они имели один мотор, крейсерскую скорость 87 узлов и ограниченный радиус действия. К счастью, донесение разведчика они получили в превосходной точке для проведения немедленной атаки. Но любая задержка означала, что корабли могут выскочить за пределы их дальности полета.
825–я эскадрилья ВСФ была реорганизована в Ли—он—Соленте всего несколько недель назад после потопления «Арк Ройяла». 4 из 6 экипажей служили на этом авианосце. Эскадрилья должна была действовать в северных водах, и часть самолетов уже отправилась в Шотландию. Но 3 февраля, после записки Адмиралтейства, у Эсмонда спросили, сможет ли он атаковать германские корабли, если те попытаются прорваться через проливы. Ему было дано несколько расплывчатое обещание, что такая атака будет проведена ночью.
Эскадрилья только что завершила переформирование и у нее не было времени, чтобы превратиться в боеспособное подразделение. Однако ею командовал такой замечательный офицер, как Юджин Эсмонд. Эсмонд поступил в КВВС по краткосрочному контракту в 1928 году. Он служил в составе ВСФ, которые в 1937 году перешли в подчинение флота. За время службы вместе с флотом он сам начал думать и чувствовать, как настоящий моряк. Когда в 1933 году срок контракта истек, Эсмонд начал работать в авиакомпании «Империал Эйруэйз». Он работал на маршруте Гонконг — Малайя на летающих лодках типа «G». Эсмонд продолжал числиться в резерве. Однако к 1939 году он устал от штатского костюма, а вдобавок решил, что война неизбежна. Поэтому он уволился из «Бритиш Эйруэйз», распрощался с КВВС и поступил служить в ВСФ. К этому времени Эсмонд налетал уже 6500 часов.
Эсмонд был маленьким, щегольски одетым человеком с необычайно широким лбом. Он был превосходным пилотом с огромным опытом. Эсмонд не боялся трудностей, был абсолютно честным человеком и превосходным командиром. Никто не мог представить, что у Эсмонда в воздухе могут возникнуть проблемы. Это была его стихия. Эсмонд, ирландец по происхождению, родился в Тэрголанде, Йоркшир, в 1909. Ему исполнилось 33 года. Под огнем он всегда демонстрировал свои выдающиеся качества — спокойствие, решительность, изобретательность и талант лидера.
Перед вылетом из Ли—он—Солента экипажам «Суордфишей» сообщили, что в период следующего новолуния ожидается прорыв германских кораблей. Таким образом эти летчики оказались единственными, посвященными в тайну операции. Они прибыли в Манстон 4 февраля и начали обычное патрулирование над Ла Маншем, хотя сильный снегопад на аэродроме большую часть времени держал их на земле. В этот период они услышали множество насмешек над своими анахроничными «Авоськами» от летчиков КВВС, базировавшихся в Манстоне. До них дошли слухи, что с бельгийских аэродромов начали действовать Fw–190. Однако это не испугало летчиков — по ночам германские истребители не летали.
Утром 12 февраля в 10.55 Эсмонд получил известие, что радар засек необычную активность в воздухе над проливом. Это могла быть подходящая цель для его парней. Точные донесения самолетов—разведчиков поступят еще только через полчаса.
— Вы готовы атаковать днем? — этот вопрос задал командующий военно—морской базой Дувра.
— Да, конечно.
Эсмонд приказал эскадрилье подготовиться к вылету и установить большую глубину хода торпед. Таким образом «Суордфиши» оказались единственными самолетами, готовыми к вылету, когда пришло донесение авиаразведки.
Эсмонд получил новое сообщение о противнике в 11.30 и вскоре после этого собрал экипажи в комнате для инструктажа, чтобы ознакомить их с данными разведки.
— Ну что, парни, мы наконец вылетаем, хотя они уже проделали полпути по Ла Маншу. Мы должны взлететь как можно быстрее и установить контакт с противником, который ко времени нашего прибытия окажется в районе Булони. 3 крупных корабля идут в сопровождении большого числа эсминцев и катеров. Они имеют сильное истребительное прикрытие, в основном Me–109. Вы в свою очередь тоже будете иметь сильное истребительное сопровождение. Сверху вас будут прикрывать 3 эскадрильи «Спитфайров» из Биггин Хилла, в качестве непосредственного сопровождения вы получите 2 эскадрильи «Спитов» из Хорнчерча. Вы встретитесь с истребителями в 12.25 над Манстоном.
Потом Эсмонд начал говорить о тактике. Если бы эти летчики были опытной, испытанной, сработавшейся эскадрильей, Эсмонд просто повел бы их в атаку в обычном строю — полумесяц, сходящийся на цели. В этом случае, куда бы ни повернул корабль, он подставит борт под торпеду. При сегодняшней погоде, когда облака спустились до 1000 футов, торпедоносцы должны были атаковать с помощью радара. Пробив облака, они должны были выровняться в последний момент, сбросить торпеду и уходить. Эскадрильи, имевшие большой опыт, часто практиковали такие атаки на Средиземном море. Но подобная тактика требует долгой подготовки и большой уверенности. При сложившихся обстоятельствах это было сомнительно.
— Всю дорогу мы должны лететь на высоте от 50 до 100 футов, — продолжил Эсмонд. — Прежде всего чтобы избежать обнаружения корабельными радарами, а во—вторых, из—за плохой погоды. Так как нам следует держаться вместе, по крайней мере на пути к цели, то это будет самое безопасное место.
Мы выполним заход на цель на малой высоте и будем сбрасывать торпеды, следуя колонной.
Мне кажется, лучше, если в этом вылете будут участвовать только добровольцы. Думать о шансах на возвращение домой мы начнем только после сброса торпед.
Ну как, парни, что вы обо всем этом думаете?
Он спрашивал, согласятся ли пилоты лететь.
Атаковать одинокий линкор без сопровождения уже достаточно плохо. А здесь вместе шли 3 крупных корабля в сопровождении большого количества малых, вдобавок имея сильное истребительное прикрытие. Это означало, что торпедоносцы встретят мощную огневую завесу, не считая атак истребителей. Экипажи больше опасались зениток, чем истребителей. «Суордфиш» был таким маневренным, что летчики могли уклониться от атаки «Мессеров», как они делали на Средиземном море. Они считали, что шансы отбиться от истребителей у «Суордфиша» больше, чем у «Бофорта». Зенитки были настоящей опасностью.
Но если вы уже зашли так далеко, обратной дороги нет. 9 дней назад в Ли—он—Солент, вы еще могли найти какие—то оправдания. Теперь было уже поздно. В такой момент отказ требует больше смелости, чем согласие на вылет. Кроме того, если такой командир, как Эсмонд, отправляется в полет, вы не можете бросить его одного.
Экипажи уже покидали комнату инструктажа, когда его отозвал дежурный.
— Вы не можете немного задержаться? Часть истребителей опаздывает.
Если Эсмонд чего и боялся, то лишь одного — что немцы пройдут проливы, избежав атаки торпедоносцев. Это заставило бы торпедоносцы гнаться за ними. Если «Суордфиши» взлетят немедленно, им придется лететь на юго—восток, чтобы перехватить противника напротив Кале. Однако корабли следуют со скоростью 30 узлов. Если вылет задержится хотя бы на полчаса, корабли проскочат мимо Манстона, прежде чем «Суордфиши» настигнут их. Самая маленькая задержка, даже несколько минут, потраченных на поиски эскадры, означает долгую погоню. Когда цель удирает от вас на скорости 30 узлов, а вы летите на «Авоське», имеющей скорость менее 90 узлов, и дует 30–узловой встречный ветер (именно такой северо—западный ветер дул сегодня), вам понадобится очень много времени, чтобы настигнуть противника. «Суордфиш» имел радиус действия всего 200 миль, а ведь вам все—таки потребуется еще и вернуться. В такой день, как сегодня, противник вполне может перещелкать вас поочередно, пока вы подходите на дистанцию сброса торпед.
Так как «Суордфиш» имел прекрасную маневренность, можно рискнуть схваткой с истребителями, чтобы сократить время полета.
Дежурный ожидал ответа, держа в руке телефонную трубку. Микрофон он прикрывал ладонью. А человек на другом конце линии тоже ждал ответа Эсмонда.
— Мы атакуем.
Дежурный повторил это в телефон. Эсмонд и остальные летчики разошлись по самолетам.
6 «Суордфишей» взлетели в 12.20 и построились над аэродромом. Хотя тучи затянули небо над большей частью юго—западной Англии, над Манстоном небо было чистым. Эскадрилья начала кружить над Рамсгейтом, дожидаясь прибытия «Спитфайров». В 12.28 к ним присоединилась одна эскадрилья из Биггин Хилла, состоящая из 11 «Спитфайров». Эсмонду предстояло принять непростое решение. Если он дальше будет ждать истребители, не пропустит ли он возможность нанести удар? Погода была плохой, дальность полета — небольшой, и перед ним замаячил старый призрак погони. Если они смогут повредить хотя бы один из крупных кораблей и снизить скорость эскадры, они дадут «Бофортам» шанс нанести мощный удар.
В последний раз германская эскадра была замечена в 23 милях от Рамсгейта по пеленгу 140°. Эсмонд повернул к цели в 12.30, имея при себе только 11 «Спитфайров». Одна эскадрилья истребителей вместо обещанных пяти. На самом деле 2 остальные эскадрильи из Биггин Хилла полетели к цели самостоятельно и атаковали вражеские истребители. Они сбили 2 германских истребителя, потеряв 1 «Спитфайр», и таким образом хотя бы косвенно поддержали «Суордфиши». Но требовалось от них совсем иное.
Первые 3 «Суордфиша» под командой самого Эсмонда летели колонной, а вторые 3 — клином. «Спитфайры» держались на 1000 футов выше, прямо под облаками. Они убрали газ до минимума, находя крайне тяжелой задачу не потерять «Суордфиши» из вида. Тучи начали опускаться. Видимость была неравномерной. Иногда она повышалась до 4 миль, иногда падала до сотни ярдов.
Торпедоносцы летели новым курсом всего 10 минут, а потом они увидели вражеские истребители со странными, обрубленными концами крыльев. Это могли быть новые германские истребители, сведения о которых недавно поступили в Манстон — смертоносные Fw–190. Тут же крутились и хорошо знакомые Ме–109, всего 15–20 истребителей.
Второй «Суордфиш», летевший за Эсмондом, пилотировал самый молодой из летчиков, 18–летний сублейтенант Брайан Роуз. Наблюдателем у него был 20–летний сублейтенант Эдгар Ли. Экипаж «Суордфиша» сидел в открытых кокпитах. Первым — пилот, прикрытый небольшим щитком, за ним находился наблюдатель. Он сидел так близко к пилоту, что мог говорить ему на ухо, даже не наклоняясь. Третьим был стрелок, чей пулемет держал под огнем почти всю заднюю полусферу. Все летчики были в защитных шлемах и очках. Ли стоял на полу в своей кабине, привязавшись к сиденью тросом, чтобы не выпасть. В бою наблюдатель следил за вражескими истребителями и подсказывал пилоту, как следует маневрировать.
Вражеские истребители вывалились из туч прямо на хвост первым 3 «Суордфишам». Эсмонд, Роуз и Кингсмилл держали высоту около 100 футов, чтобы сохранить какую—то свободу маневра. «Спитфайры» в свою очередь напали на германские истребители, но при этом оторвались от торпедоносцев и увязли в общей свалке. Несмотря на всю ярость атаки «Спитфайров», они не смогли связать боем все Fw–190, и большое число германских истребителей все—таки атаковало торпедоносцы.
Метод атаки немцев был прост. Они заходили с хвоста один за другим, открывая огонь при сближении.