Берлин.
17 апреля 1940 года.
Гюнтер Шольке.
Сегодня у него насыщенный день. Точнее, это было лишь продолжением вчерашнего. После того как он отошёл от потрясения, осознав что сам, своими собственными ногами, испортил подаренную машину, Гюнтер отогнал её в ближайшую мастерскую, попросив срочно отремонтировать или заменить дверь. Потом поехал на такси в рейхсканцелярию, с намерением отдать фюреру полностью законченные записки и рекомендации, но, оказалось, Гитлер уехал куда-то. Пришлось отдать плотный, закрытый пакет его верному адъютанту, который заверил его что обязательно передаст фюреру лично в руки. Поводов не доверять у Гюнтера не было, поэтому он со спокойной душой передал пакет и перед уходом зашёл в казарму охраны, пообщаться с некоторыми товарищами.
Там он пригласил часть сослуживцев отметить его повышение на следующий день, то есть сегодня. Отозвалось два человека, с которыми он чаще общался, заверив, что выпить на халяву они никогда не откажутся. Гюнтер усмехнулся, ещё бы!
Приехав, наконец, домой, он обнаружил, что Лаура почти разобрала вещи и уже приготовила ужин. В который раз порадовавшись что она теперь живёт с ним, Гюнтер помог ей закончить и потом они поужинали. Весь день выдался бурным и суматошным, поэтому даже вечерний секс оказался не таким долгим как раньше. Удовольствие они, конечно, получили, но потом почти сразу оба заснули.
Сегодня, когда он проснулся, Лауры уже не было, убежала на работу, а на кухне ждал его чуть остывший завтрак. Вкусный аромат еды вызвал одобрительное ворчание желудка. Вообще, Гюнтер не понимал, как можно утром обходиться одним лишь чаем или кофе. У него самого уже через несколько минут после сна в животе начинался настоящий концерт, требуя немедленного удовлетворения. Утолив голод, он решил съездить на работу к Еве, в небольшое фотоателье, где она работала после того как, по просьбе Гитлера переехала в Берлин. Заодно помог и сам Генрих Гофман, её бывший работодатель в Мюнхене, кто познакомил её с Гитлером, тогда ещё всего лишь вождём нацистской партии. Желание прогуляться с ней наедине всё сильнее охватывало его. Эта девушка, хоть и была старше, производила на него сильное впечатление, хотелось обнять и защитить её от всех опасностей жизни. Это немного напоминало ему чувство, которое он испытывал к Лауре, только почему-то, Цветочек казалась ему более самостоятельной в жизни, хоть и была младше Евы почти на 10 лет.
Выйдя из дома, на этот раз не в форме, а в гражданском костюме, он огляделся, пытаясь найти такси, и внезапно наткнулся взглядом на ничем не примечательного мужчину в костюме и шляпе, который мельком взглянув на него, тут же вдруг заинтересовался объявлениями на афишной тумбе. Пристально посмотрев на него целую минуту, Гюнтер улучил момент когда незнакомец снова кинул на него косой взгляд и медленно пошёл дальше по улице. Нахмурившись, Гюнтер внимательно оглядел улицу и заметил подозрительного парня в рабочей рубашке и кепке, который курил на углу дома, не обращая внимания на него. Вот только его быстрые цепкие глаза насторожили Гюнтера. Метрах в тридцати от него стояла машина, «хорьх», в котором сидел ещё один мужчина.
«Неужели за мной слежка?» — подумал он, стараясь не показать замешательства. «Как давно? И кто следит? Скорее всего, гестапо… Фюрер приказал? Или Гиммлер сам решил, после того как я его обломал? В любом случае, надо отрываться, не хочу привести их к Еве. Вот только как? В фильмах отрываются в переулках или на машинах, но это ведь кино… А у меня есть выбор? Из-за этого не встречаться с Евой? Сидеть дома безвылазно? Ну уж нет, никому не позволю мешать мне в отношениях с моими женщинами! А Ева теперь тоже моя, даже если ещё не поняла этого».
Приняв решение, он неторопливо двинулся по улице, выгадывая место для манёвра. Словно бы случайно повернувшись, Гюнтер заметил, что курильщик лениво тащится за ним, поглядывая на окна и витрины. Машина тоже пришла в движение, став гораздо ближе. Откуда-то снова появился «костюм».
«Надо же, какая орава за мной увязалась..» — хмыкнул Гюнтер. «Ничего, сейчас вы у меня побегаете!» Он не торопясь зашёл в узкий переулок и уже там рванул на другую улицу. Быстро добежав до неё, он нырнул в какой-то магазин, а потом, незамеченный продавцом, прокрался на склад, где и затаился. Тут было темно и тихо, вдоль стен стояли несколько ящиков с товаром, пахло чем-то приятным. Через несколько минут продавец, почтенная женщина за пятьдесят, подошла к двери на склад и начала медленно открывать её. Похоже, она устала или просто была слабая, но дверь открыла с трудом.
Гюнтер, за несколько секунд до этого, успел нырнуть за один из ящиков и почти распластался за ним, затаив дыхание. Одышливо вздыхая, продавец взяла какой-то свёрток возле входа и снова вышла. Гюнтер облегчённо перевёл дух. Если бы она его увидела то, скорее всего, подняла шум и его преследователи снова бы нашли его. К счастью, обошлось… Но, как оказалось, его испытания ещё не закончились. Едва дверь закрылась, он услышал властный мужской голос:
— Добрый день, фрау.
— Добрый день! Вы что-то хотите купить? У нас есть..
— Нет, фрау, я не собираюсь ничего покупать! — прервал её мужчина и тут же спросил, — Сейчас к вам в магазин не забегал мужчина в костюме? Он мой хороший друг, но должен мне денег и пытается прятаться от меня, понимаете? Он думает что я забуду про долг… — со смешком добавил незнакомец.
Женщина уверенно ответила:
— Нет, вот уже минут пятнадцать у меня не было ни одного посетителя, к сожалению… Понимаете, сейчас из-за этой войны нам пришлось поднять цены и поэтому..
— Я понимаю, фрау… — снова перебил её мужчина. — Но я хотел бы удостовериться сам, разрешите?
Судя по его шагам, он ходил по магазину, изредка останавливаясь. Женщина возмутилась.
— Вы мне не верите? Я же говорю, у меня в магазине никого нет, и не было уже пятнадцать минут! Прекратите тут рыскать и выйдите, если не будете ничего покупать! Тут нет вашего друга.
— А что там за дверью? Склад? — спросил мужчина и его шаги приблизились.
— Да, склад! И вам туда нельзя! Немедленно выйдите или я позову полицию, слышите? — ответил уже истеричный женский голос.
— Что ж, тогда смотрите сюда! — мужчина чем-то зашуршал. — Видите?
— О, Боже… Вы из… — раздался растерянный голос женщины.
— Именно! Я должен осмотреть ваш склад, понятно? — голос мужчины снова стал властным.
— Да… конечно, как хотите… Но, уверяю вас, там никого нет… — упавшим голосом продолжала убеждать женщина.
— В таком случае я просто взгляну и уйду.
Дверь склада открылась и в освещённом проёме показалась фигура «костюма». Он зашёл внутрь, пытаясь разглядеть что-нибудь. Гюнтер хорошо видел его. Обычное лицо, пройдёшь мимо такого и забудешь через несколько секунд. Наверное, таким и должен быть агент наружного наблюдения.
— У вас на складе есть свет?
— Извините, вчера вечером здесь лампочка перегорела, я не успела её заменить… — послышался за дверью голос женщины. Она была напугана и всеми силами старалась угодить мужчине, который показал ей что он имеет право задавать вопросы и получать на них ответы.
Поколебавшись, «костюм» прошёл на середину склада, вертя головой по сторонам. Гюнтер через щель между ящиками внимательно следил за ним, приготовившись напасть если тот всё-таки обнаружит его. Агент двинулся к одной из стен, но в темноте не заметил какой-то мешок, лежащий на полу, и споткнулся, едва не упав. Сплюнув, он вернулся к двери, ещё раз внимательно оглядел тёмный склад и, наконец, вышел, плотно закрыв дверь. Послышался его голос:
— Похоже, вы правы, фрау, здесь никого нет..
— Так я и говорила вам что там пусто… — горячо поддержала женщина.
— Что ж, спасибо за сотрудничество! Приятного дня!
— И вам того же! — ответила продавец.
Судя по шагам и хлопнувшей двери, мужчина ушёл, но на всякий случай Гюнтер просидел на складе ещё минут десять. Женщина же ходила туда-сюда по магазину, иногда разговаривая с немногочисленными покупателями. Но пора и выбираться отсюда, главное, не попасть на глаза женщине, иначе она наверняка расскажет полиции про него, опишет внешность и к Гюнтеру появятся интересные вопросы. А ему этого не надо.
Прокравшись к двери склада, он прислушался. Вроде тихо… Осторожно приоткрыл дверь и высунул голову, благодаря Бога что нет скрипа петель. Женщину он не увидел, но судя по приглушённому бормотанию, она была где-то за стеллажами с товаром. Тихо ступая, Гюнтер выглянул из-за края и увидел её. Фрау лет пятидесяти, полная и благообразная, с журналом в руке, сосредоточенно рассматривала товар на одной из полок. Наверное, проводит ревизию или сверяет ценники… Впрочем, это неважно для него. Дорога к выходу открыта, так что не стоит медлить. По-прежнему осторожно ставя ноги, он подошёл к стеклянной двери и внимательно посмотрел сквозь неё на улицу. На первый взгляд всё было нормально, никто не стоял просто так и не сидел в машинах, ожидая неизвестно чего… или кого. Скорее всего, наружка ушла но как тут точно убедишься? У него же нет опыта вычислять их, тем более, они умеют скрываться. Даже то что он смог увидеть их возле дома, во многом случайность, просто заметил внимательный взгляд на себя.
Решившись, он надвинул шляпу на лоб пониже и спокойно вышел из магазина. Не торопясь, прошёлся до первого перекрёстка и остановился у витрины другого магазина, пытаясь в отражении увидеть подозрительных личностей. Но постояв несколько минут, был вынужден признать: либо преследователи ушли отсюда, или же они настолько опытны что он их просто не замечает. Оторвавшись от витрины, он огляделся вокруг, сделав вид, что проводил взглядом прошедшую мимо девушку. Та, не поняв его манёвра, оглянулась и весело улыбнулась. Гюнтер в ответ слегка приподнял шляпу и тоже улыбнулся.
После этого он подошёл к обочине тротуара, взмахнул рукой и уже через пару минут, назвав адрес фотоателье, ехал на такси к Еве. Скоро он уже подъезжал к нужному месту. Внезапно, спохватившись, он велел таксисту проехать мимо и остановиться в следующем квартале. Заплатив, Гюнтер вышел из машины и целеустремлённо направился в магазин готовой одежды на углу. Через несколько минут он уже вышел наружу, только на нём, поверх костюма, красовался длинный плащ с поднятым воротником. Представив свой вид, он усмехнулся. В такой одежде он походил на классического шпиона, каким его представляют разные писаки в американских дешёвых книжках. Зато это хоть немного изменило его облик и со спины или сбоку теперь труднее будет его узнать, а голову он опустил, чтобы полы шляпы скрывали его лицо.
Спокойно подойдя ко входу в фотоателье, он открыл дверь и тут же увидел Еву. Та, вместе с ещё одной девушкой, снимала со стены большую фотографию какого-то важного мужчины. Обернувшись на звук открывшейся входной двери, Ева приветливо улыбнулась и подошла к нему.
— Добрый день! Меня зовут Ева. Могу я вам чем-нибудь помочь? — произнесла она своим мягким голосом, от которого у него прошла внутри тёплая приятная волна. Похоже, она не узнала его в гражданском костюме и в надвинутой шляпе, к тому же он специально опустил голову. Гюнтер поднял голову и улыбнулся.
— Здравствуйте, Ева. Вы, как всегда, очаровательны.
Ева удивлённо всмотрелась в него и через секунду её глаза расширились. Рот приоткрылся, и она поражённо застыла.
— Гюнтер?! — девушка, не веря своим глазам, смотрела на него. — Но… Что вы здесь делаете? И как вы меня нашли?
Гюнтер усмехнулся.
— Это было нетрудно. Я знал где вы работаете, оставалось только выяснить адрес и я приехал. Всё просто. Кстати, я за вами, собирайтесь! — он, не снимая шляпы, присел на скамью для посетителей.
Ева начала приходить в себя от его неожиданного появления и снова засыпала его вопросами.
— Подождите, Гюнтер… — она нервно рассмеялась. — Вы меня так ошеломили что я ничего не понимаю… Почему вы в таком виде? И куда мне собираться? Я на работе и не могу уйти вот так просто, понимаете?
Он успокаивающе поднял руку, останавливая её словесный поток.
— Насчёт своего вида я расскажу вам позже, когда будем на улице. Куда собираться? На прогулку. Вы забыли про встречу, про которую мы договорились? — Гюнтер поднял бровь и неодобрительно покачал головой. — Ай-ай-ай… Нехорошо!
Ева покраснела, видимо вспомнив обстоятельства того разговора в Шарите.
— Сейчас? — спросила она, сумев взять себя в руки. — Но я уже сказала вам что не могу уйти, разве что вечером… И почему именно сегодня? Я не готова… — Девушка от волнения сложила руки в замок.
— Ничего страшного, Ева. Уверен, ваша напарница сможет заменить вас на несколько часов, и ваш начальник не будет противиться тому что я украду его сотрудницу ненадолго… — Гюнтер спокойно отметал все её возражения, зная что Ева довольно слабохарактерна в отношениях с сильными мужчинами, а себя он как раз таким и считал.
Ева открыла рот, чтобы что-то сказать, но он решил использовать убойный аргумент.
— К тому же, я должен рассказать вам кое-что о том самом письме. Меня о нём спрашивали. А вас? — он внимательно смотрел девушке в лицо. Ева побледнела, в глазах появился страх, она испуганно оглянулась на другую помощницу, но та уже ушла вглубь ателье вместе с фотографией со стены.
— Меня… меня тоже спрашивали… — губы её задрожали, она подошла к нему ближе и зашептала: — Сам рейхсфюрер спрашивал… Но я всё сказала так как вы мне посоветовали, и он отстал. Боже, мне было так страшно! Я уже жалею что узнала об этом письме..
Ева снова нервно оглянулась по сторонам и зашептала:
— Гюнтер, что теперь будет с нами?
— Всё будет хорошо, Ева! — уверенным тоном ответил он. — Главное, делайте всё так как я вам скажу, помните? Если станете вести себя как обычно, то никто ничего вам не сделает. А теперь идите и переодевайтесь, у нас не так много времени, Ева!
Он положил руку ей на талию и легонько подтолкнул девушку в сторону служебного помещения. Ева, больше не возразив ни слова, молча убежала. Гюнтер усмехнулся. Её покорность, пусть и замешанная на страхе перед обстоятельствами, заводила его. Сейчас она подчиняется ему потому что боится остаться одна перед трудностями жизни, но он добьётся того что Ева сама захочет быть с ним, под его надёжной защитой. Нужно только время, и правильно себя вести. Увести девушку у самого фюрера, это насколько надо быть наглецом и безбашенным авантюристом? Но Гюнтеру было знакомо такое чувство из прошлой жизни. Несколько раз он умудрялся крутить романы с жёнами и подругами разных важных бизнесменов и чиновников. Одна только жена заместителя крупнейшей автомобилестроительной фирмы Германии чего стоит! Адреналин и чувство опасности кружили голову, а опасность разоблачения могущественными мужьями только подливала масла в огонь его желанию, и свидания с женщинами проходили бурно и страстно.
Пока девушка переодевалась, Гюнтер подошёл к окну и внимательно посмотрел наружу. Если следят за ним, то вполне могут следить и за Евой. Во всяком случае, такой вариант тоже возможен. Через несколько минут усиленного наблюдения он заметил какую-то женщину средних лет, которая то и дело смотрела на фотоателье из окна дома напротив.
Подумав, Гюнтер решил не рисковать и прикинул запасной план ухода из ателье через чёрный ход. Тем временем, позади послышался бойкий стук каблуков и к нему подошли две девушки, Ева и её напарница. Гюнтер низко опустил голову. Незачем светиться перед незнакомкой, гестапо вполне может допросить её.
— Хельга, милая, ты извини, но мне действительно нужно срочно уйти. Обещаю, через несколько часов я вернусь! — говорила помощнице Ева. Она была со вкусом накрашена, на платье наброшено лёгкое длинное пальто и шарфик. Распущенные волосы спускались из-под шляпки и падали на плечи. Довершала образ сумочка на плече.
Гюнтер снова залюбовался ею. Казалось бы, не такая уж обворожительная красавица, но в ней точно есть какая-то изюминка, которую он хотел бы попробовать на вкус… У фюрера губа не дура, умеет выбирать себе девушек. Сначала Гели Раубаль, теперь Ева… А сколько других, о которых Гюнтер не знает? Впрочем, Гитлер сам виноват, нечего было так динамить девушку и каждый раз унижать, тем более при свидетелях. Гюнтер уважал фюрера за то что тот сделал для страны но при этом не ощущал вины за флирт с Евой. Страна это одно, а женщина совсем другое! Нет, как бы не было опасно, он не откажется от Евы!
— Ладно, Ева, но потом… — она, склонившись к ней, что-то зашептала в ухо напарнице. Что именно, Гюнтер не слышал, но Ева покраснела, округлила глаза и слегка отпрянула, выдохнув:
— Нет, Хельга, всё не так как ты думаешь! Всё, я пошла! — и она почти бегом выскочила за дверь. Гюнтер, намеревавшийся воспользоваться чёрным выходом, не успел её остановить, и был вынужден выйти за ней, предварительно надев шляпу и опустив голову.
«Проклятье, теперь эта гестаповка заметит нас! Ладно, попробуем оторваться..» — раздражённо подумал Гюнтер, идя по улице. Ева подхватила его под руку и молча шла рядом.
Дойдя до угла, он обернулся. За ними никто не ехал, из пешеходов в их сторону шёл только юный «пимпф», белобрысый и пытающийся казаться взрослым. Вряд ли гестапо отрядило столь юного соглядатая за Евой, но зачем рисковать?
Недалеко стояло такси, водитель старательно протирал лобовое стекло чистой тряпкой. Увидев их, он выжидающе остановился и улыбнулся, когда увидел знак Гюнтера. Усевшись вместе с Евой на заднее сиденье, он сказал отвезти их к парку Тиргартен и обернулся к женщине. К той, похоже, вернулось хорошее настроение, глаза блестели, на губах появилась лёгкая улыбка. Гюнтер наклонился к ней и заговорщицки спросил:
— О чём тебя просила эта Хельга?
Ева тут же снова покраснела и посмотрела в окно. Помолчав, она ответила:
— Ничего особенного, Гюнтер… Так, чисто женское..
— Понятно… — усмехнулся Гюнтер. Наверняка, что-то неприличное.
Весь путь до парка они проделали молча, Гюнтер не хотел общаться при таксисте, некоторые из них бывают довольно любопытными. Лучше всего было бы поехать на своей машине но из-за собственной глупости и несдержанности Гюнтер был вынужден снова воспользоваться такси. Мало того, сам себя лишил машины так ещё и за ремонт придётся платить..
Огорчённо покачав головой, он вдруг замер, удивлённый своей мыслью. «Своей» машины? Он же твёрдо хотел вернуть тачку баронессе! Ну конечно он вернёт как только дверь починят. Просто случайно вырвалось, бывает… А всё-таки машина красивая, мягкая… Да и покататься за рулём раритета было бы интересно. Нет, раз решил то надо вернуть! Но ведь она может и отказаться взять свой подарок? Ладно, вот когда он встретится с ней тогда всё и будет ясно.
Подъехав к одному из входов в парк, такси остановилось, Гюнтер расплатился, и они вышли из машины. Втянув воздух он понял, что здесь он как-то чище или слаще чем в городе. Недаром этот парк некоторые называют «лёгкими» Берлина. В своём прошлом мире Гюнтер несколько раз бывал в нём, прогуливался с девушками и теперь оглядывался, пытаясь понять что изменилось за десятки лет. Сам парк вряд ли так уж сильно переменился, разве что одни деревья засохли а другие выросли. Ну а про прилегающую территорию говорить нечего, всё как везде в городе.
— Боже, я так давно здесь не была! — восторженно проговорила Ева, отвлекая его от размышлений. Она, улыбаясь, глядела на деревья за забором, казалось, ей не терпится там оказаться. Гюнтер улыбнулся, как иногда мало нужно девушке для счастья. Привези её в красивое место и она довольна. В его время с этим стало хуже, чтобы девушка была тобой довольна нужно намного больше… Например, денег и подарков.
— Когда именно ты здесь была? — спросил он.
Ева задумалась и ответила:
— В прошлом мае, вместе с фюрером… Ох, почти год прошёл, кошмар!
Гюнтер удивился.
— Почему так долго? Что мешало?
Девушка грустно пожала плечами и они вошли в парк.
— У фюрера всё время были дела, он был занят… Или просто не хотел. А я… Одной мне было бы скучно.
— Что ж, Ева, со мной тебе здесь скучно не будет, обещаю! — со смехом ответил Гюнтер. Внезапно он вспомнил что хотел сделать на входе, но Ева его отвлекла своим возгласом.
— Постой здесь, я на минуту! — сказал он, и быстрым шагом вышел за ворота, оставив удивлённую девушку на месте. Подойдя к одной из цветочниц, он купил красивый букет и, спрятав за спиной, снова подошёл к Еве. Та повернулась к нему и её тут же заинтересовало что он прячет.
— Гюнтер, а что там, у тебя за спиной? — она попыталась обойти сбоку чтобы заглянуть, но Гюнтер повернулся вслед за ней и Ева ничего не смогла увидеть. Тогда она попробовала с другой стороны, но её снова ожидала неудача. Притворно нахмурившись, она сложила руки на груди и жалобно попросила:
— Ну, Гюнтер! Скажи, что ты там прячешь? — её лицо было настолько комичным что Гюнтер едва не рассмеялся.
— Хорошо, милая, только отвернись и закрой глаза… — вздохнув, она отвернулась. Гюнтер тихо подошёл к ней вплотную и вытащил букет.
— Теперь повернись.
Ева повернулась уже с открытыми глазами, которые стали огромными когда она увидела цветы. Несколько секунд она стояла, любовалась ими, а потом подняла взгляд на него. Из уголка глаза у неё выкатилась маленькая слезинка, которую она быстро смахнула рукой.
— Ты что?.. — удивился он.
— Извини, Гюнтер… Просто мне уже очень давно не дарили цветов. И ещё они очень красивые! Просто очаровательны! — Ева медленно подошла к нему, рукой коснулась щеки и нежно поцеловала его… в щеку. Конечно, он бы предпочёл в губы, но ничего, надо чуть потерпеть и она вся будет его..
— Большое тебе спасибо, Гюнтер! Поверь, мне очень приятно! — она зарылась лицом в букет и с наслаждением вдыхала его запах.
— Очаровательной девушке очаровательный букет. Так и должно быть! — уверенно сказал Гюнтер. Снова взяв его под руку, Ева медленно пошла по аллее. Гюнтер решил что лучше найти какое-нибудь более уединённое место для разговора и, насколько он помнил, в будущем, недалеко отсюда, на маленькой полянке, окружённой густыми кустами и деревьями, стояла небольшая беседка и, пользуясь тем что Ева всецело была поглощена цветами, свернул на маленькую дорожку. Будем надеяться что там эта беседка уже есть.
— Когда тебе фюрер в последний раз подарил цветы? — неожиданно для самого себя спросил Гюнтер. Мысленно выругавшись, он сжал зубы от досады. Какое ему дело? Да и слишком личный вопрос… Она может и не ответить. К его удивлению, Ева сразу ответила:
— На Рождество. Потом ещё пару раз привозил его адъютант, но это уже было не то… — вздохнула девушка. Помолчав, она начала говорить. Её словно прорвало, казалось, всё что Ева так долго держала в себе, выплеснулось наружу, стремясь на волю:
— Гюнтер, я не понимаю… Уже измучилась, пытаясь понять что с нами происходит и что делать. Его отношение ко мне сильно изменилось! Раньше он часто просил меня приехать, мы с ним гуляли, смеялись, разговаривали, обсуждали всё что угодно! Фюрер дарил мне цветы, называл разными ласковыми словами… — она смущённо отвернулась от него, но крепче вцепилась в его руку. — Куда это всё делось, Гюнтер?! Скажи мне! Ты же мужчина! Почему он стал так холоден ко мне? Неужели он не понимает что я страдаю от его невнимания и грубости? Даже при людях он унижает меня, ругает… А когда я приезжаю, то часто игнорирует и запрещает мне подходить к нему. Зачем?! Я же люблю его! — Ева, не выдержав, всхлипнула.
К этому времени они уже прошли вглубь аллеи, и скоро действительно показалась знакомая маленькая полянка, от чего Гюнтер слегка улыбнулся. Правда, беседки здесь не было, но зато стояла удобная скамейка со спинкой. Само место как будто специально было создано для уединения. Здесь было тихо, только слегка шелестели деревья и кусты вокруг. Усадив девушку на скамейку, Гюнтер сел рядом с ней, хозяйским жестом обнял её за плечи и прижал к себе. Ева, не сопротивляясь, прильнула к нему, положив голову ему на плечо. Всхлипывания усилились, она полезла в сумочку за платком.
Гюнтер вздохнул. Вот что ей ответить? Ясно одно. Сейчас ему представилась отличная возможность не только раскрыть Еве глаза на истинное отношение фюрера к ней но и привязать девушку к себе самому, показать, что в отличие от Гитлера, есть мужчина куда лучше знающий что Еве надо и готовый дать это. И если для этого придётся разрушить её безответную любовь к фюреру… значит, он это сделает! Это будет и для её блага тоже, хватит уже ей носить розовые очки и верить что фюрер, в один прекрасный день, влюбится в неё. Как он станет разбираться со своими отношениями с двумя девушками, Гюнтер решит позднее. А сейчас надо призвать на помощь весь свой дар убеждения и красноречия.
— Понимаешь, милая… Я могу сказать что фюрер думает и говорит о тебе, но… — он сделал вид что колеблется. Ева подняла голову и посмотрела на него, её глаза были влажными, тушь слегка размазалась из-за слёз.
— Что? Что ты хочешь сказать?.. — голос девушки дрожал, она была напряжена, словно предчувствуя неприятные известия которые он ей сообщит. В этом она была права, женская интуиция её не обманывает. Гюнтер собирался лечить Еву от влюблённости в Гитлера, а каждый знает что лекарства часто бывают горькие.
— Дело в том, Ева, что наш фюрер любит только одну особу женского пола! И это не ты! — ошарашил девушку он. — Хочешь знать кто она? Её зовут — Германия!
Ева, широко раскрывшая глаза при упоминании о сопернице, пыталась понять смысл его слов.
— Подожди, Гюнтер, что значит — Германия? Но… Я думала что ты говоришь мне про живую женщину? Или я тебя не правильно поняла? — она была явно растеряна, Гюнтер это ясно видел.
— Это значит, что наш фюрер больше всего на свете любит и верен только нашей Германии. Только ради неё он готов на всё, только о ней все его мысли и желания. А все другие женщины, в том числе и ты, Ева, только временные соратники и помощницы для него. Знаешь, почему он периодически зовёт тебя к себе а потом отсылает обратно?
Ева отчаянно покачала головой. Казалось, девушка пыталась принять его информацию но у неё это не получалось. Наверное, в её хорошенькой головке творился хаос, и Гюнтер намеревался навести там порядок в своём понимании.
— Потому что он хочет чтобы вас видели его соратники и прочие люди. Фюрер просто играет роль и тебя тоже заставляет быть актрисой. Гитлеру нужно чтобы все видели что он испытывает интерес к женщинам, флиртует с ними, словом, ведёт себя как обычный нормальный мужчина. Но вся истина в том что вы, женщины, ему не нужны, понимаешь? Не нужны для отношений, семьи, любви… Даже к сексу он почти равнодушен после ранения на войне. Вспомни, сколько раз у вас вообще были интимные отношения за многие годы! Ты же должна понимать что если мужчине нравится женщина то он, даже если не планирует жениться на ней, то всё равно хочет её тела, верно? Скажи, пусть даже самой себе, не мне, сколько раз ты испытала невыразимое удовольствие от вашего секса?
Девушка, молча слушавшая его монолог, бледнела всё больше. Видимо, воспоминания нахлынули на неё, и отнюдь не радостные. Внезапно, от какой-то мысли, пришедшей ей в голову, она открыла рот.
— Но неужели… О, Боже, Гюнтер… Не может быть! Неужели он..
Он усмехнулся, поняв, о чём она могла подумать.
— Нет, милая, он не мужеложец… Просто он теперь больше политик чем мужчина и стал равнодушен ко всему что связано с женщиной. Для него вы просто… инкубатор для производства новых солдат Рейха. Ценный государственный ресурс!
— Но как же его цветы?.. Признания?.. Нет, не верю! Не верю! — она всё сильнее мотала головой, слёзы снова полились из глаз. Ева плакала, прижимаясь к нему, и Гюнтер почувствовал жалость к ней за такие откровения. Что ж, сначала он причинит ей невольную боль, но потом с лихвой реабилитируется, принеся в её жизнь радость, счастье, любовь.
— Это всё слова, Ева! Просто слова чтобы ты поверила и вела себя естественно! Красивые жесты, чтобы обмануть тебя и других людей. Иначе они могли бы заподозрить его, не обращай он внимания на женщин, и решить, что он ненормален. А это ослабление влияния, авторитета и власти. Вот он и вынужден это делать с тобой. А потом сразу отсылает тебя, как только надобность в игре отпадает. Я сам слышал, стоя на посту, как он говорил одному из своих соратников «Для меня есть только одна женщина — Германия! Все другие женщины не достойны её!» К тому же, при нас, охранниках, он часто ругал тебя за то что ты мешаешь ему заниматься делами и отвлекаешь его… Вот так вот, милая… Я знаю, это горькая правда, но ты обязана это знать, чтобы не обманывать себя и не унижаться перед ним. Он хороший политик, великий фюрер, но плохой мужчина! — в конце припечатал Гюнтер.
Ева, не отвечая, плакала у него на плече, словно прощаясь со своими мечтами, надеждами и ожиданиями, которые возлагала на фюрера. Наконец, слегка успокоившись, она сумела проговорить:
— Я что-то подозревала… Сердце говорило… Но я не верила, не хотела верить! Что же мне теперь делать, Гюнтер?! — снова зарыдав, спросила она, подняв голову. — Я так хотела семью, детей… простого женского счастья! Неужели я многого прошу? Пожалуйста, ответь!
— Нет, это нормальное женское желание, милая! Только с фюрером ты этого не найдёшь, честно говорю… Он рождён не для семейного счастья, а для потрясения мира… — проговорил Гюнтер, гладя её по волосам. Они у неё были такие красивые, гладкие..
— Может, это я такая некрасивая? Гюнтер, я такая уродина, да? — внезапно услышал он. В изумлении Гюнтер уставился на неё. Что за резкий поворот в женской логике? Она что, не понимает свою красоту? Или так самокритична? Тут его охватили два противоречивых желания: злость и нежность. Он прорычал:
— Боже, Ева, ты иногда такая дурочка!.. — в следующий миг впился в её губы жадным поцелуем. Мягкие, безвольные губы пару секунд были неподвижны, а потом ожили. Издав какой-то непонятный звук, девушка сама прижалась к нему, обхватив своими руками его шею, и стала отвечать ему. Их языки встретились и начали свой безумный, возбуждающий танец, заставляя кровь Гюнтера быстрее бежать по сосудам. Пока сам он наслаждался её губами, его сознание или подсознание холодно анализировало ситуацию:
«Так, отлично. Она уже сама хочет с тобой целоваться, всё идёт по плану. Скоро ты уже будешь занимать важное место в её жизни и сердце».
Гюнтер мысленно посоветовал ему заткнуться и не отвлекать его своими рассуждениями. Его руки, словно сами по себе, спустились к её груди… «Интересно, двойка или тройка?».. и не забыли обследовать Евину попку, которая приятно удивила его, ведь она занималась спортом, гимнастикой… «Очень даже неплохая задница!». Навалившись на неё, Гюнтер чувствовал что всё больше теряет над собой контроль от желания, предвкушения что сейчас он, наконец-то получит свою Еву. Шляпка слетела с её головы и упала на землю, пальто и платье оказались задраны, обнажив длинные стройные ноги в чулках, которые ещё больше завели его. Гюнтер всегда был поклонником женщин в чулках, а не в колготках, к сожалению, в будущем, дамы предпочитали носить именно второе. Здесь же, к счастью, всё было наоборот.
Ева, замычав, смогла оторвать свои губы от него и сказала, задыхаясь:
— Гюнтер, пожалуйста… не надо! Нет, не сейчас… Ох, милый..
— Ева, моя девочка! Ты с ума сошла?.. Я сейчас взорвусь! Боже, я без ума от тебя! — даже просто чтобы говорить, ему требовалось над собой усилие. Казалось, вся кровь прилила к члену, который пульсировал, требуя, чтобы ему открыли врата рая. Это был именно тот случай про который некоторые женщины говорят: «Мужчины часто думают не головой, а головкой!». Проклятье, опять это изречение Алекса! Они гуляли с ним всего несколько часов перед смертью, а он умудрился пересказать Гюнтеру кучу пословиц, поговорок и разных смешных фраз которые теперь засели у него в голове и вылезают в не самые подходящие моменты.
Гюнтер обнажил груди Евы, оттянул лифчик и начал жадно ласкать её соски, параллельно поглаживая руками восхитительные женские бёдра с шелковистой гладкой кожей над чулками. Тяжело дыша, Ева пыталась что-то ещё сказать, но один из его пальцев, дотронувшихся до её лобка, прикрытого трусами, помешал ей, заставив одновременно вскрикнуть и вздрогнуть.
— Пожалуйста… — еле слышно сорвалось с её опухших от поцелуев губ. Гюнтер не понял про что конкретно она просит, остановиться или же продолжить, но, поскольку уточнения не последовало, решил что второе и с энтузиазмом стал снова ласкать девушку.
Член стоял как высеченный из камня брусок, напоминая ракету поставленную стоймя и готовую к взлёту. Судорожно рванув свой плащ, он порвал одну из пуговиц, с ширинкой справился без последствий и снова навис над покорённой Евой. Та лежала, закрыв глаза, и тяжело дышала, её руки поглаживали его плечи, шею, грудь под расстёгнутой рубашкой. И когда руки Гюнтера нетерпеливо потянули вниз её трусы, она лишь слегка приподняла свою попку, помогая ему, а на лице появилась лёгкая улыбка..
Его взору открылась обворожительное междуножье, покрытое чёрным, мокрым пушком. Как он и думал, язык женщины говорит одно, но её лобок другое. И, в отличие от рта, женское влагалище никогда не врёт. Если хочет — это видно. Не хочет — тоже заметно. Поэтому Гюнтер почти никогда и не слушал женские возражения при прелюдиях к сексу, сначала он пробирался к ним между ног рукой и там уже смотрел как себя ведёт её сокровище. И если оно было влажным или мокрым, не колебался, не обращая внимания на то что несёт язык хозяйки. Осечек пока не было.
Не в силах устоять, он опустился и приложился языком к её клитору, заставив девушку застонать и снова вздрогнуть. Её бёдра нежно легли на его плечи, а ласковые пальчики начали ворошить его волосы.
— Гюнтер… пожалуйста… — снова донеслось до него. Лизнув её дырочку, наполненную соками, он проник внутрь языком и почувствовал как там стало ещё мокрее. Не в силах больше сдерживаться, он поднялся выше, лёг на неё и снова стал целовать, одновременно пытаясь засунуть член туда где его ждал такой горячий приём.
Ева с воодушевлением ответила на его поцелуи и сладко застонала, когда он, наконец, нащупал нужное место и погрузился в него, открыв рот и закрыв глаза от удовольствия. Казалось бы, он сотни раз это делал со многими женщинами, но каждый раз это доставляло ему острое удовольствие которое хотелось испытывать вечно. Как же внутри у Евы было прекрасно! Его член туго обхватили нежные стенки и обволокли его, словно не желая отпускать. Но его орган, начал выходить, пообещав непременно вернуться, и не раз. Так и случилось, член, напоминая средневековый таран, мерно сновал туда-сюда, каждый раз вызывая у Евы стоны удовольствия, когда достигал цели, погружаясь до самого конца.
Она открыла глаза и смотрела прямо ему в лицо. Заплаканные глаза теперь блестели, рот приоткрылся, и Гюнтер заметил как она начала ему подмахивать. Похоже, Ева вошла во вкус? Неудивительно, столько времени быть проигнорированной фюрером! Сколько в ней накопилось желания? Она же девушка в самом соку. Ничего, теперь Гюнтер соберёт все эти плоды страсти!
Стоны её стали чаще и громче. Гюнтер, несмотря на внутреннее нежелание, решил кое-что проверить. Он остановился и спросил, улыбаясь:
— О чём ты просила «пожалуйста»? Хочешь, чтобы я остановился?
Она сверкнула глазами и ответила, жалобно поглядев на него:
— Нет! Продолжа-ай… — и сама вильнула бёдрами.
Усмехнувшись, он с новой силой начал засаживать член ей во влагалище, где уже всё хлюпало от влаги. Усилив напор, Гюнтер почувствовал, что ещё несколько минут и он не выдержит. Ева крепко обхватила его руками и ногами, стонала и вскрикивала. Вдруг, закусив губу и закрыв глаза, она остановилась и так сжала Гюнтера, что он почувствовал себя как в тисках. Ничего себе, какая сила скрывается в ней! Через секунду с её губ сорвался низкий долгий стон, тело задёргалось, выгнулось и Гюнтер ощутил как его член плотно обхватило внутри. Это оказалось последней каплей для него. Он едва успел вытащить своё хозяйство и обильно излился ей на живот. Спермы оказалось неожиданно много и она, забрызгала не только живот но и часть груди, да ещё начала стекать на подкладку её пальто. Впрочем, саму Еву это сейчас волновало в последнюю очередь.
Лёжа под ним, она всё ещё мелко вздрагивала, по-прежнему обнимая Гюнтера. На искусанных, зацелованных губах застыла удовлетворённая улыбка. Слегка застонав, он сполз с неё и уселся на край скамейки, ощущая внутри себя приятную слабость. Застегнувшись, он также привёл в порядок её одежду, опустив платье и закрыв полами пальто. Её трусы, поколебавшись, засунул в сумочку Евы, которая тоже упала на землю от активных телодвижений.
Отдышавшись, он посмотрел на девушку и спросил:
— Милая, ты там жива?
В ответ раздался лёгкий стон и Ева попыталась сесть на скамейке. С третьей попытки ей это удалось, и она уселась рядом, привалившись к его плечу. Они помолчали. Наконец, девушка ответила.
— Знаешь, Гюнтер… С одной стороны я зла на тебя… ты воспользовался моим состоянием, мерзавец такой… С другой… — она вздохнула. — Мне ещё никогда не было так хорошо, наверное, мне это и было нужно… Я словно… словно летала где-то… а ещё видела какую-то женщину в красивом белом платье, она улыбалась..
«Неужели она увидела Фрейю? Интересный поворот..» — подумал Гюнтер. Вслух же сказал:
— Я давно хотел тебя, Ева. С самой первой встречи. Ты мне очень понравилась, красавица! И в отличие от фюрера, я знаю что тебе нужно и что ты хочешь! И могу это дать! — уверенно произнёс он.
Она повернула голову и посмотрела на него. Улыбка стала ещё шире.
— Вот как? И что же мне надо? Что я хочу?
— Тебе нужна любовь! А ещё семья, дети. Частые встречи, прогулки в обнимку, цветы, понимание, признания… и, конечно, секс! Как и любой девушке! — не раздумывая, ответил Гюнтер. Она смотрела на него и не отвечала. Только подвинулась к нему ещё ближе, обхватила его руку и затихла. Парк вокруг них продолжал жить обычной жизнью, ветерок ласково шевелил их волосы и деревья.
— Ты сказал, что я понравилась тебе с самой первой встречи? — внезапно спросила она.
— Да! — ответил Гюнтер, удивившись.
— Я помню, когда я тебя впервые увидела… Это было больше года назад, ещё до Польши.
— И что? — не понял он.
— Но насколько я помню, раньше ты вообще не обращал на меня внимания. Стоял истуканом как и все другие охранники. Всё изменилось лишь неделю назад… — закончила она.
«Проклятье, слегка прокололся… Надо исправляться!»
— Что ж, тогда могу себя поздравить, у меня мастерски вышло скрывать свой интерес к тебе больше года. Никто не заподозрил, даже ты сама… — вывернулся он.
— Но почему ты так сделал? — спросила Ева.
— Раньше я думал что у тебя с фюрером всё серьёзно… — начал Гюнтер придумывать на ходу. — Сама подумай, я или фюрер? Был уверен, что ты с ним счастлива. Но потом я увидел, как он с тобой обращается, понял, что ты для него на самом деле ничего не значишь и решил действовать. Мне стало невыносимо смотреть как он тебя унижает. Ты очень красивая девушка и достойна более лучшей участи чем быть собачкой для битья фюрера.
— И ты решил открыться мне… — кивнула она.
— Да! И, единственное, о чём я жалею… Что не сделал этого раньше, милая!
— Понимаю… Кстати, если ты отдохнул, давай ещё погуляем? Или ты очень ослаб? — рассмеявшись, спросила Ева.
— Я? Ослаб? — шутливо возмутился Гюнтер. — Ну, держись, сейчас мы посмотрим кто у нас тут ослаб! — он сделал движение, собираясь схватить её, но она легко увернулась и, завизжав, рванулась к деревьям. Гюнтер за ней.
Весело смеясь, она неслась сквозь парк, лёгкая и воздушная. Только туфли на каблучках, непригодные для бега по земле, и развевающееся пальто тормозили её. Поэтому Гюнтер легко догнал девушку в глубине парка и прижал к дереву, тяжело дыша.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга глаза в глаза и улыбались. Потом он медленно наклонился к ней и поцеловал в губы. Ева с радостью ответила. Прижавшись к девушке, Гюнтер почувствовал, как её грудь снова упёрлась в него, запах духов и волос опять начал пьянить его. Снова распахнув пальто Евы и задрав платье, он стал ласкать пальцами её лоно. Та слегка застонала и чуть раздвинула ноги.
— Какой ты ненасытный, Гюнтер… Неужели ты опять хочешь? — спросила она, снова закрыв глаза от удовольствия, позволяя ему всё.
— Конечно! А что ты удивляешься? Рядом с тобой я все время возбуждён. Такая горячая красавица как ты, не может оставить мужчину равнодушным. А про фюрера я тебе уже говорил, забудь про него… — снова возбуждаясь, проговорил Гюнтер, осторожно входя в неё.
Она промолчала, закинув руки ему на шею и прижавшись к его сильному телу. В этот раз всё было более нежно и ласково, хотя результат таким же, через некоторое время они оба стояли возле дерева, переводя дух… Хоть она и старалась сдержаться, но её стоны всё равно было слышно за десятки шагов. Похоже, теперь Ева отрывалась с ним за долгое, вынужденное воздержание. А сам Гюнтер был счастлив! Ева теперь его девушка, и они не позволит никому отнять её, даже фюреру. Как там сказал Алекс? «Что упало — то пропало?» Самое то.
Потом они вернулись к скамейке, где лежали, позабытые ими в порыве страсти, её шляпка и сумочка, а также цветы. Всё плохое настроение девушки пропало, она смеялась и шутила как ни в чём не бывало. Снова взяв его под руку, она пошла вместе с ним к выходу из парка.
— Скажи, ты ждал что… у нас будет ЭТО? — спросила она уже на выходе.
Гюнтер усмехнулся.
— Скажем так, я надеялся на это, милая.
— Я так и поняла… — улыбнулась она. — А теперь мне пора возвращаться на работу. Скажи, мы ещё увидимся или..? — она напряглась, ожидая ответа, её глаза тревожно заблестели. Неужели она думала что он с ней на один раз?
— Естественно, милая! Теперь ты от меня никуда не денешься, поняла? — шутливо пригрозил Гюнтер. Она улыбнулась и прижалась к нему. Возле выхода из парка стояли несколько машин такси и Гюнтер усадил свою новую девушку в одну из них, сразу заплатив за неё.
— Когда я смогу, снова приеду и заберу тебя. А вот мой номер телефона в квартире, которую я снимаю и адрес. Звони или приезжай смело, Лаура уверена, что ты подружка фюрера и не будет ревновать.
Ева слегка нахмурилась.
— Ты уверен? Мне кажется, ты ей небезразличен. Кстати, что ты к ней испытываешь? Ты её любишь? — спросила она, с непонятным выражением глядя на него.
— Запомни, милая! Ты для меня особенная! Никто не сравнится с тобой! А насчёт моих чувств к Лауре я расскажу в другой раз. Сейчас нам обоим пора! До встречи, моя Ева! — он снова поцеловал её, она с радостью ответила. Потом машина уехала, и Гюнтер, проводив её глазами, сел в другое такси. Пора было звонить Паулю и ехать обмывать звание.