Так почему мы любим игры?
Наверное, потому, что жизнь среднестатистического европейца с конца двадцатого века, хоть и благополучна, но похожа на «день сурка». Дома - работа - дом - работа. В перерывах - автомобильные пробки, перекусы фастфудом, тупое прожигание времени в соцсетях. Каждый вечер пятницы - маленький праздник. Ура, два дня ты можешь не ходить на работу и делать всё, что захочешь. Хотя... Часто вы проводите выходной так, как вам хочется?
А игры... Они давали и дают то, чего так не хватает. Новые впечатления. Эмоции. Настоящие, яркие - даже в те времена, когда игры были в примитивной 2D-графике. А некоторые из этих эмоций современный цивилизованный человек и вовсе может получить только в Артаре. Те, что связаны с, казалось бы, давно забытыми, но глубоко впечатанными в наши гены инстинктами.
Те, от которых чувствуешь себя по-настоящему живым.
Пригнувшись, внутренне ощетинившись, мы подкрадывались к стойбищу фростлингов, и в крови разгорался огонек азарта, предвкушения битвы и хорошей добычи. В реале я вроде бы не кровожаден. Но в Артаре частенько замечаю за собой, что сам ищу драки. Серьёзной драки, в которой противник не заведомо слабее, а вполне может дать отпор.
Не знаю, откуда это берётся. В моем положении глупо рисковать. Но что-то внутри меня порой толкает меня к краю. Наверное, и в реале со многими бывает. Знаете, когда стоишь на балконе или у перил моста, заглядываешь вниз. Сердце ёкает, замирает от высоты. А ты вместо того, чтобы сделать шаг назад - наоборот, наклоняешься, заглядываешь в бездну. Дразнишь свой инстинкт самосохранения.
Стойбище раскинулось на большой поляне и представляло собой хаотичное нагромождение увешанных черепами и когтями шестов, груд сухого валежника, приземистых куполообразных юрт, обтянутых шкурами, кострищ, обложенных крупными булыжниками. Частично оно было огорожено частоколом из заостренных жердей. Но мы подобрались с той стороны, где юрты лепились прямо у деревьев и были наполовину заметены снегом.
- Семнадцать, восемнадцать, девятн... нет, этого ушастого уже считал... девятнадцать, двадцать, - бормотал Макс, пытаясь определить точную численность противника.
Фростлингов и впрямь было больше двух десятков. В том числе - четверо вожаков в уже знакомых коронах из лосиных рогов. Пять-шесть золотых гарантированной добычи, по привычке прикинул я. Плюс то, что удастся добыть с дропа. Обычно в таких селениях есть какие-нибудь сокровищницы. А, учитывая, что игроки в этот регион наведываются нечасто, в сундуках мохнатых разбойников могло накопиться немало добычи.
Мы подобрались уже к самым границам стойбища, спрятались за крайней юртой, возле разлапистой пушистой ели, ветви которой клонились к земле под тяжестью снежных шапок. Нас могли заметить в любой момент - из огра лазутчик так себе. Так что нужно было давать сигнал к атаке. Неожиданность в таких делах - половина успеха.
Но что-то меня настораживало. Я не сразу понял, что.
- Не нравится мне здесь, искатель, - проворчал Больт, подлив масла в огонь моих сомнений.
- Что не нравится? - спросил Макс. - Многовато их?
- Справимся, - отмахнулся я. Медленно вытянул из ножен скимитар, еще раз окинул взглядом юрты, кострища, расчищенную до земли площадку в центре.
И понял, что меня насторожило. Тишина.
Во время предыдущих наших стычек с мохнатыми дикарями те постоянно чего-то бормотали, взвизгивали, выкрикивали, отчего становились еще более похожими на обезьян. Разве что слишком обросших. Но здесь фростлинги вели себя тихо и как-то заторможено. Толпились они по большей части в центре стойбища, стаскивая какие-то тюки к высокому тотему, украшенному рогатыми черепами из странной черной кости.
- Где-то я уже видел такую штуку... - задумчиво прошептал Макс. - Точно! Вспомнил! В тех пещерах, где мы плутали с Дракенбольтом!
Огр фыркнул и дернулся, будто от укуса насекомого. Левая голова его обеспокоенно заозиралась.
- Уходить надо, искатель, - мрачно проговорил Больт и попятился, скрываясь за деревом.
- Да в чем дело-то? - запротестовал Макс. - Мы уже три часа плутаем по этому лесу, а толку - чуть. Что теперь, возвращаться в лагерь без добычи? Вон они, глядите, к тотему что-то стаскивают. Наверняка там что-то ценное.... Эй! Вы только поглядите!
Продолговатые предметы, которые мы поначалу приняли за тюки мехов, оказались фростлингами, крепко связанными по рукам и ногам и, похоже, частично остриженными. Они вяло дергались в безуспешных попытках освободиться. Но сородичи подтаскивали их к плоскому камню, покрытому засохшими бурыми потёками, и сбрасывали штабелями. Их уже было не меньше дюжины.
У камня замер, как изваяние, один из вожаков с короной из лосиных рогов. В руках он держал что-то вроде длинного изогнутого рога. Приглядевшись, я понял, что это кинжал.
Одного из связанных бросили на алтарь. Жрец, перехватив кинжал обеими лапами, с размаху воткнул его в грудину бедняги, распорол её и извлек наружу еще трепещущее сердце.
- Фу! Меня сейчас стошнит, - пожаловалась Катарина. - Зачем они это делают?
- Понятия не имею, - пробормотал Макс, заворожено наблюдая за жертвоприношениями. - Надо будет почитать. Я-то думал, фростлинги - полуразумные дикари. У них вроде нет никаких культов. А уж тем более - убивать друг друга...
Я с ним мысленно согласился. Тем более, что странный какой-то ритуал. Никаких песнопений, плясок, взываний к богам. Действуют спокойно и деловито, как мясники. Может, и правда, не стоит сюда соваться?
Но, пока мы мешкали, выбора у нас не осталось.
- О-оу, нас, похоже, заметили! - воскликнул Макс, дернувшись назад и нечаянно стряхнув мне за шиворот здоровенный шмат снега с ветки.
У монстров в Артаре, как и в старых компьютерных играх, есть важный параметр - радиус агра. Они запрограммированы так, что нападают на игрока, только если он подойдет на достаточно близкое расстояние. Расстояние это конкретное и его можно определить с точностью до сантиметра. Действуя осторожно и методично, даже из большой толпы можно выманивать монстров по одному, отсекая их от основной группы.
Но либо на фростлингов эти правила не распространяются, либо и правда в селении что-то нечисто. Ибо, стоило одному из них увидеть нас и заверещать, как все эти мохнатые дьяволы - все до единого - бросились к нам. И это был первый неприятный сюрприз.
Второй заключался в том, что бойцов в селении оказалось вдвое больше, чем мы прикидывали. Когда началась заварушка, из юрт выскочило подкрепление.
Надо отдать должное моим ребятам - не растерялись. Видимо, здорово помогли предыдущие схватки с фростлингами - у нас потихоньку начало получаться действовать в команде. Дракенбольт, мимоходом закинув Макса и Нику на верхушку одной юрты, а Катарину - на другую, попёр прямо в центр стойбища, на расчищенную площадку. Там ему было, где развернуться.
Я, сбросив свой меховой плащ, чтоб не мешался, ринулся следом, держась от огра метрах в пяти, чтобы не угодить под случайный удар. Великан, войдя в раж, уже плохо разбирал, где свои, где чужие. И не успокаивался, пока не доведет противников до состояния отбивной.
С крыш юрт Макс и Катарина могли беспрепятственно расстреливать копошащихся внизу фростлингов. Особенно удачно получалось у Макса - шерсть мохнатых дикарей отлично загоралась, и порой одного удачно брошенного огненного шара хватало, чтобы фростлинг начинал с визгом кататься по земле, пытаясь сбить пламя, и надолго выбывал из строя.
У Ники тоже был отличный обзор. Она, как я учил - не торопясь, чтобы не расходовать зазря манну - кастовала на нас с Больтом то щиты от физического урона, то пятисекундные баффы, на двадцать процентов увеличивающие силу и скорость. Это заклинание мы купили ей в лагере ксилаев, вместе с еще одним - позволяющим набрасывать трехсекундное проклятье оцепенения на одиночную цель. Заодно прикупили пару колец, увеличивающих запас маны. В итоге наша целительница стала гораздо полезнее в бою. Правда, ей пока катастрофически не хватало опыта и стратегического мышления. Вовремя наброшенный бафф, оцепенение или исцеляющий свет порой может решить исход всего боя. Поэтому обычно целитель в группе координирует действия, фактически управляя бойцами, как фигурами на шахматной доске, сам оставаясь в стороне.
Но не в нашем случае. Ника призналась, что выбрала класс целительницы просто потому, что не любит драться. Ох уж эта женская логика.
Увидев, что компаньоны в относительной безопасности, я со спокойной душой ринулся в схватку. Хотя, надо признать, особо отвлекаться и не получилось бы. Мохнатых тварей было много, и они были достаточно шустрыми, чтобы даже при моем уровне ловкости держать ухо востро.
Все-таки не зря рост ловкости в Артаре свели к наращиванию субъективной скорости течения времени. После определенного порога прокачки все вокруг во время боя настолько начали замедляться, что меня это поначалу слегка раздражало. Потому что тормозить начинал и я сам - у тела тоже есть определенный предел скорости, и повышается он медленно. Рвёшься вперед изо всех сил, а ощущения такие, словно протискиваешься через вязкую болотную жижу.
Но потом я понял, в чем фишка. Когда мысль работает быстрее, чем тело, и появляются лишние пару секунд на то, чтобы продумать до мелочей каждое своё движение - тут-то и начинаешь демонстрировать чудеса ловкости. Будто смотришь хитроумные приемы в замедленном повторе.
Сразу трое фростлингов, окружив меня веером, бросились в атаку. Протяжные вопли, как тягучий мёд, вырывались из их клыкастых пастей.
Стоящий напротив меня дикарь, обросший рыжевато-серым мехом, делает выпад. Длинное копье с каменным наконечником устремляется мне прямо в живот. Я же бросаюсь навстречу, делая полшага вправо и закручиваясь вокруг своей оси. Чувствую, как наконечник копья слегка царапает куртку на боку, а потом древко скользит вдоль поясницы. Мой скимитар, описывая широкую дугу, разрубает нападавшего почти надвое, попутно цепляя того, что справа.
Левый успел-таки ткнуть меня копьем в бедро. Неглубоко, но болезненно. В этом, кстати, неприятный момент замедления времени. Успеваешь во всех подробностях прочувствовать каждый пропущенный удар.
Пронзаю мохнатого насквозь. Вырывая меч назад, едва успеваю парировать удар следующего. Прикрываюсь двумя слоями Щита от брошенного издалека копья. Снаряд прошибает оба слоя, но замедляется вчетверо, так что совсем уж лениво проплывает мимо моего лица - так, что можно разглядеть все царапины и сколы на грубом древке.
- Дракен бить!! - доносится рядом рев, и я пригибаюсь, уклоняясь от пролетающего надо мной тела фростлинга.
Противники накатывали на огра серой мохнатой волной, ощетинившейся остриями копий, но после каждого размашистого удара огромным топором отскакивали далеко в стороны. И снова накатывали. Копья не пробивали каменную чешую на его руках и плечах. Пузо тоже защищено железным щитом. А вот ногам доставалось, особенно чувствительным местам вроде внутренней стороны бедра. Ранения несерьёзные, но Больта, они, похоже, очень злили. И даже обычно добродушный Дракен ревел буйволом, оскалив свои страшные клыки.
За последней дюжиной фростлингов пришлось бегать, добивая по одному - почуяв, что разгромлены, те пытались укрыться в уцелевших юртах. Но шансов никаких. Кого-то настиг мой скимитар, кого-то - стрелы Катарины. Кстати, смуглянка стреляет прилично для новичка - почти половину стрел кладет в цель. Целится в корпус, конечно, не в голову. Но все равно, для стрельбы по движущимся мишеням - вполне прилично.
Дракенбольт в расправе над последними уцелевшими не участвовал. Увидев, что противники разбегаются, он со спокойной душой плюхнулся на задницу рядом со стащенными к тотему запасами. Когда мы с ребятами загнали в угол последнего фростлинга, огр уже отыскал какой-то бочонок и вовсю хлебал из него.
- Эй, что у тебя там? - окликнул его Макс.
- Какая-то брага. На ягодах. Вкусно! - похвастался Больт, на секунду отстраняясь от бочонка.
Этим тут же воспользовался Дракен. Глыть-глыть-глыть. Бочонок был небольшим, литров на двадцать. По-моему, такой он может и в один присест оприходовать.
- Эй, мне оставь! - заверещал Больт. - Оставь мне, я тебе говорю! Р-р-р! Алкашня ненасытная!
Дракен, оторвавшись от бочонка, оглушительно рыгнул и расплылся в блаженной улыбке. Вторая голова, заглянув в опустевшую посудину, взвыла и отбросила её в сторону.
- Ну вот, опять всё выхлебал! Чтоб тебя!
Мы, рассредоточившись, быстро обыскали тела фростлингов. Стандартное время респауна для таких локаций - не меньше часа, так что можно было не опасаться, что фростлинги начнут воскресать. Но и задерживаться не хотелось.
Собрали уши и рогатые короны, чтобы предъявить их Бэй Фу. Нашли несколько зачарованных копьев и посохов. Но самое интересное нас ожидало, конечно, у тотема.
Издалека тотем выглядел вполне в духе остальных строений фростлингов - увешан каким-то тряпьем, связками кореньев, ожерельями из костей и клыков. Но, разглядев его поближе, мы притихли.
Из земли торчал угловатый кусок иссиня-черного обсидиана, раскрашенный грубоватыми алыми письменами. Помимо прочей мишуры, которой его обвешали фростлинги, венчали его три черных рогатых черепа с узкими глазницами. Черепа, кажется, были выполнены из того же материала. Когда я сказал об этом, Макс замотал головой.
- Не, Эрик, этого не может быть! Это же... Ну, если я не ошибаюсь, конечно... Это так называемый первородный обсидиан. Что здесь делает этот кусок - непонятно. По идее, его вообще не должно встречаться на поверхности.
- А где он должен быть?
- Это материал, из которого сделана тектоническая плита, на которой выстроен Артар. Ну, и в тех пещерах, где мы шастали с Дракенбольтом, мы его видели. Помните, я говорил вам, что это просто случайные пустоты, которые образовались при моделировании местности.
- Ну, может, просто какой отколовшийся кусок?
- Чем ты его отколешь? Этот материал, по идее, принципиально неразрушимый. С бесконечной прочностью.
- Так может, он прямо из-под земли и идет?
- Может быть. Но тогда это верхушка шипа высотой в десятки метров. А черепа эти... Да, выглядят похоже. Но... нет, не может быть...
Я дотянулся скимитаром до ближайшего черепа и попытался отковырнуть его от обелиска. Бесполезно. Либо намертво приклеен чем-то, либо составляет с глыбой единое целое.
- Отойдите-ка, - предупредил я. Покрепче перехватив рукоять меча обеими ладонями, ударил, целясь в один из рогов.
Гулкий протяжный звон, алые искры, высеченные из камня. И огромная зазубрина на безупречно гладком клинке.
- Твою мать! - в сердцах выругался я, ошарашено глядя на скимитар. Если бы ударил сильнее - можно было и клинок сломать. А починка адамантитового клинка обойдется в десятки золотых.
Я все еще разглядывал щербину на лезвии, когда Макс уже начал вовсю шарить по грубым, сшитым из шкур, торбам и плетеным корзинам, выставленным перед тотемом.
- Эй, погляди-ка! А тут есть чем поживиться!
Я вместе с остальными начал перебирать содержимое контейнеров, и многое откладывал себе в инвентарь. Лечебные зелья и целая батарея неопознанных эликсиров в пузатых бутылках из мутного стекла. Алхимические ингредиенты, в том числе довольно дорогие и редкие. Серебряные самородки. Опалы. Куски титановой руды. Несколько неограненных рубинов размером с ноготь. Волчьи шкуры. Грубые амулеты из перьев, клыков и костей.
Действительно, настоящая сокровищница. Причем многие вещи было удивительно видеть в селении фростлингов. К примеру, мандрагору, лунную пыль, засушенные лепестки хизиса. Макс прав - фростлинги дикари, они вряд ли владеют алхимией. По крайней мере, на таком уровне, чтобы им могли понадобиться такие ингредиенты.
Самое ценное оказалось на небольшом постаменте возле самого обелиска. Несколько золотых слитков, зелья в дорогих граненых флаконах, рубины. И с десяток свежевырезанных сердец, все еще пульсирующих.
- Это какая-то магия? - спросила Ника, с опаской указывая на бьющиеся сердца.
Макс, с сомнением оглядывая багровые руны, покрывающие поверхность обелиска, покачал головой.
- Я этой магии не знаю. Я как-то больше по стихийной. А здесь, похоже, что-то из темных искусств. Проклятья. Поглощения силы. Вампиризм. Плюс алхимия. Вон, поглядите, сколько здесь мандрагоры.
- Да, редкая штука, - кивнул я. - Больше семидесяти серебром за каждый корешок. А здесь их... десятки.
- А для чего эта мандрагора? - спросила Ника.
- Для очень сильных зелий, - пояснил Макс. - В основном всяких укрепляющих. Перманентное повышение характеристик. Временные иммунитеты к ядам или к стихийной магии. Дубовая кожа. Воскрешение. Такие стоят десятки золотых за флакон. И то во всем Артаре всего несколько неписей, которые могут их изготовить. Ну и, может быть, еще несколько игроков, которые тоже прокачали алхимию до такого уровня.
- Повезло нам. На целый склад напоролись, - пожала плечами Катарина, складывая в сумку разветвленные, похожие на человеческие фигурки корни мандрагоры, стараясь при этом не дотронуться до влажных пульсирующих сердец, до сих пор пузырящихся розоватой сукровицей на обрубках артерий.
- Не похоже, что это склад, - покачал Макс. - Они ведь специально к глыбе этой подтащили всё, разложили. Будто приготовили для кого-то.
Мы притихли. Даже сумки набивать перестали.
- Для кого? - тихо спросила Ника.
- Для нас! - раздался гулкий рокочущий голос за нашими спинами.