Командир корабля - должность на флоте исключительная, я бы сказал почетная. И в первую очередь на подводных лодках, которые, как известно, должны действовать самостоятельно. В руках командира и вся полнота власти (особенно в открытом море), и персональная ответственность за корабль, за экипаж. Хочу заметить, что с годами роль командира корабля возрастает. Взять хотя бы современный подводный атомный ракетоносец. Этому кораблю под силу задачи стратегического масштаба. Думаю, что выражу мнение большинства офицеров, если скажу, что быть командиром корабля - это мечта и стремление многих, кто связал свою жизнь с флотом.
Да, должность командира корабля очень почетна. Но и ответственность она накладывает огромную. Ведь судьба, а порой и жизнь личного состава корабля зависят от командира. Стоит ему проявить в бою секундную растерянность или случайно замешкаться - и бой может быть проигран. Критерием оценки подготовленности командира корабля является бой. Важно в мирное время готовить к нему командира, объективно оценивать его действия.
Да и в мирное время от командира зависит очень многое, ведь там, в океанах, тем более в их глубинах, корабль встречается с массой непредвиденных обстоятельств и неожиданных ситуаций.
Ничто в поведении командира не укроется от матросских глаз. Хочет он того или нет - сразу получит оценку! Не ошибусь, если скажу, что в практике флотской службы офицеры, да и весь личный состав, глядя на своего командира, стремятся подражать ему, копировать его (в хорошем смысле этого слова) в жестах, в форме одежды. И если подчиненные уважают своего командира, то это чувство проносят потом через всю сознательную жизнь.
Однажды мне привелось услышать историю, которая произвела глубокое впечатление. Она похожа на легенду.
Спустя много лет после войны командир одного из современных эскадренных миноносцев Черноморского флота рассказывал, что в годы Великой Отечественной на Черноморском флоте славился своей удалью капитан-лейтенант Георгий Годлевский, который командовал миноносцем под тем же названием "Бойкий". Эсминец Годлевского практически участвовал во всех боевых операциях флота, провел десятки ожесточенных боев с противником и из каждого выходил победителем. Более того, ни один человек из экипажа "Бойкого" не только не погиб, но даже не был ранен. И в основном благодаря мастерству и мужеству командира корабля.
Но жизнь полна парадоксов. Во время стоянки в базе, в глубоком тылу, в самой что ни на есть спокойной обстановке, Годлевский, поскользнувшись на мокрой палубе, сломал ногу. Тотчас была вызвана "скорая помощь". Командира уложили на носилки, чтобы отправить в госпиталь. Но на пути санитаров стеной встали моряки:
- Нам завтра в море, а без командира мы не можем выйти.
- Его заменит старпом, - пояснили им. - Ведь у командира сломана нога.
- Мы должны выйти только с Годлевским, - упорствовали моряки. - А на ногу наложите гипс.
- Но на корабле трапы, коридоры! - воскликнул военный врач, сопровождавший санитаров. - Как он сможет выйти на ходовой мостик?
- А мы его на руках будем выносить,-ответили моряки.
Видимо, командование учло психологический настрой экипажа "Бойкого". Командир, получив необходимую медицинскую помощь, был оставлен на корабле.
На следующий день эсминец вышел в море. На мостике, как всегда, находился Годлевский. Матросы вынесли его туда на руках. Снова "Бойкий" одерживал одну победу за другой. Снова никто из экипажа не получил в схватках о врагом ни царапины. И так было до самого окончания войны...
Взять также нашу бригаду подводных лодок Балтийского флота в годы войны. Такие командиры, как И. Травкин, С. Богорад, А. Маринеско, А. Матиясевич, М. Калинин и другие, пользовались у экипажа безграничным авторитетом.
Мне вспоминается командир гвардейской "Л-3" Герой Советского Союза капитан 3 ранга Владимир Константинович Коновалов. Был он худощав и невысок. Лишнего слова, бывало, не скажет. Но команда готова была носить его на руках. И я спустя многие годы убедился, насколько глубокой и бескорыстной была любовь подчиненных "Л-3" к своему командиру.
Случилось это, когда я приехал в Ленинград по горькому поводу: на похороны Владимира Константиновича. И, признаюсь, был растроган до глубины души, когда увидел, что со всех концов страны съехались члены экипажа, чтобы попрощаться с любимым командиром...
Да, велика сила командирского авторитета. Но как много надо сделать, сколькими качествами обладать, чтобы завоевать его!
* * *
После окончания войны, когда я командовал трофейной подводной лодкой, к нам на Балтику прибыл с Северного флота командиром части капитан 1 ранга Николай Александрович Лунин. Кто тогда не был наслышан о нем! Человека, атаковавшего линейный корабль "Тирпиц", знали не только все моряки, но и вся страна.
Никогда не забуду лунинской школы. Нас, молодых командиров, он учил действовать не шаблонно, а инициативно, главным образом стремительно.
- Динамика и динамика, - нередко повторял он. - В любой обстановке старайтесь атаковать с острых курсовых углов. Время атаки значительно сократится.
К главным командирским качествам Николай Александрович относил холодный рассудок, волю, цепкий ум, способность выполнить решение до конца.
Сам Лунин, на мой взгляд, в полной мере обладал этими качествами. Еще раньше, когда я был на командирских классах, со мной учился капитан-лейтенант М. Леошко. Он служил штурманом на "К-21", которой командовал Лунин. Из всех историй, которые рассказывал Леошко, особенно запомнилась одна.
Однажды после длительных и безрезультатных поисков судов противника Лунин полярной ночью решил прорваться в гавань Воген, что у северного входа в Квенанген-фьорд. Шли дерзко, открыто в надводном положении. Естественно, с берегового наблюдательного поста последовал сигнал светом: вероятно, запрашивался опознавательный. Лунин приказал дать сигнальщику любой ответ, что тот и исполнил: последовал набор случайных букв.
Пока гитлеровцы разбирались, что к чему, лодка втягивалась все глубже в фьорд. А запросы светом сыпались со второго и третьего наблюдательных постов. Сигнальщик по-прежнему отвечал набором случайных букв, введя фашистов в еще большее недоумение.
Не сбавляя хода, лодка вошла в гавань Воген. Уже ясно различалось скопление у пирса морских охотников и других кораблей. В их гущу Лунин направил четыре торпеды. Грохот взрывов потряс гавань.
Развернувшись, лодка, так же в надводном положении, что позволяло развить максимально возможный ход, покинула фьорд. Уже после того, как корабль поглотила полярная ночь и лодка ушла под воду, послышались разрывы глубинных бомб. Но фашисты спохватились поздно: "К-21" находилась уже вне опасности.
Мы с Леошко долго обсуждали этот эпизод. Определенную роль в нем, конечно, сыграл его величество случай. Фашисты ожидали возвращения с моря и входа в фьорд своей подводной лодки, о чем, разумеется, была оповещена служба наблюдения с берега. Она-то и приняла "К-21" за свою лодку. Но все же в основном успех был достигнут благодаря решительности и воле командира, слаженности действий всего экипажа...
Решительность и хладнокровие конечно же главные командирские качества. Мне нередко вспоминаются слова Героя Советского Союза подводника-североморца Магомеда Гаджиева: "Командир-подводник должен быть самым невозмутимым из самых хладнокровных моряков, иметь пылкое воображение романиста и ясное, здравое мышление делового человека, должен обладать выдержкой и терпением завзятого рыболова, искусного следопыта, предприимчивого охотника".
Сказано образно, темпераментно и, по-моему, в основном верно. И все же не только эти качества способствуют созданию командирского авторитета.
* * *
Как-то, когда я служил на Тихом океане, у меня состоялась беседа с молодым командиром минно-торпедной боевой части подводной лодки. Он очень тепло, прямо-таки задушевно отзывался о своем командире корабля.
- Что же вас особо привлекает в нем? - спросил я.
- Он мастер своего дела, - ответил офицер. - Вы бы посмотрели, как наш командир швартуется, выходит в атаки. Залюбуешься.
- И только-то? - подзадорил я своего собеседника.
- Не только. Он компетентен во всех флотских специальностях. Порой я ловлю себя на мысли, что наш командир больше штурман, чем сам штурман, больше торпедист, чем, например, я. А знали бы вы, как грамотно разбирается он и в радиоэлектронике, и в механике, и в связи, и в электротехнике.
В словах молодого офицера содержалось зерно истины. Для того чтобы действовать решительно и смело, надо быть уверенным в своих силах. А откуда берется уверенность? По всей вероятности, в выработке этого качества важную роль играют знания, опыт, трудолюбие и высокое чувство ответственности.
В свое время мне привелось служить вместе с Георгием Лукичом Неволиным, который впоследствии стал вице-адмиралом. Нельзя не отметить, что Георгий Лукич всегда отличался блестящим и всесторонним знанием дела. Говорю об этом вот в связи с чем.
Нередко бывает, что, поднимаясь по служебной лестнице, некоторые офицеры начинают все больше и больше привыкать к руководству вообще. "Зачем, например, - рассуждают эти товарищи,- изучать досконально ракетный комплекс, если в моем подчинении и командиры боевых частей, и флагманские специалисты. Мне ведь достаточно знать основные тактические принципы его использования".
Неволин мыслил иначе. Он до мельчайших деталей изучал технику и оружие, тактические приемы его использования. И техника никогда не преподносила ему "сюрпризов". А он, в свою очередь, в любой обстановке действовал уверенно и решительно.
Георгия Лукича отличала исключительная пытливость, особенно в вопросах, касавшихся изучения оружия и техники, тактики их боевого применения. Он отлично знал сложные электронные комплексы систем управления торпедным и ракетным оружием. Мог работать на пультах управления вместо любого оператора. Поэтому не он был в плену у техники, а она служила ему верным помощником. Зная его компетентность во всех специальных вопросах, соответственно изучали технику и офицеры штаба. И что греха таить - побаивались командира соединения: Неволин не терпел немогузнаек. Вот почему перед каждым выходом в море вместе с ним тщательно готовились офицеры штаба.
С моей точки зрения, Неволин был и результативным офицером. Я имею в виду способность добиваться конечного результата. Во время войны офицеры такого склада непременно побеждали в бою. Вспомним хотя бы подвиг Александра Ивановича Маринеско. Несколько часов кряду в тяжелых штормовых условиях он преследовал "Вильгельма Густлова" до тех пор, пока не торпедировал его.
В мирное время именно такие офицеры успешно решают задачи боевой и политической подготовки, добиваются высоких показателей в решении всех возникающих проблем. И когда я говорю о командирском авторитете, то имею в виду, что его завоевывают командиры, без промаха стреляющие ракетами и торпедами, те, кто работает творчески, равняется на новое, передовое, кто использует полностью боевые возможности своего оружия и техники, потому что в совершенстве знает их.
В середине пятидесятых годов служил на Тихоокеанском флоте старший лейтенант Аркадий Петрович Михайловский. При первом же знакомстве с ним я понял, что этот человек из числа любознательных и дотошных. Он детально вникал во все тонкости боевой подготовки, эксплуатации техники, использования оружия и грамотно разбирался во всем. Вскоре после назначения Михайловского командиром лодки, которая прежде не блистала успехами, дела на ней резко пошли в гору, что наглядно свидетельствовало о высокой выучке экипажа.
В эту же кампанию Михайловский вступил в командование другой, более современной лодкой. И ее в кратчайшие сроки он выпел в передовые. Случайно ли это? Нет конечно. Успех дался напряженным и целеустремленным трудом. Экипаж много плавал. А командир всячески избегал упрощенчества в боевой подготовке. Условия отработки задач на лодке были максимально приближены к действительным, боевым. Только торпедных стрельб здесь было выполнено более двадцати. И все, как правило, с высокими оценками.
В период строительства более совершенных подводных лодок Аркадий Петрович стал командиром атомной подводной лодки. Принял участие в первых подледных плаваниях. Удостоен звания Героя Советского Союза.
Те, кто знал его, подчеркивали стремление Михайловского к творчеству, к поискам новых приемов эксплуатации оружия и техники. И в процессе боевой подготовки, и в дальних океанских походах Михайловский упорно накапливал фактический материал, который впоследствии, после обобщения и анализа, стал основой его кандидатской, а затем и докторской диссертации.
И вполне закономерен тот факт, что Герой Советского Союза адмирал Михайловский занимал впоследствии ряд высоких командных должностей. Думаю, не случайно о многих его бывших подчиненных, ныне командирах кораблей говорят сейчас, что они стремятся вникнуть в суть вещей, досконально изучают технику и оружие, совершенствуют способы их использования. Это настоящие командиры, а они всегда пример для подчиненных.