В соответствии с планом командования Военно-Морского Флота мне предписывалось быть представителем от Главного штаба ВМФ на Краснознаменном Тихоокеанском флоте, где предполагалось провести ряд частных учений как в океанской зоне, так и вблизи своих берегов. Задача заключалась в следующем: проверить техническое состояние кораблей, готовность личного состава к обслуживанию оружия и техники в длительном плавании, способность флота противостоять угрозе с океанского направления.
Как заместителю главнокомандующего ВМФ по боевой подготовке, мне вместе с группой адмиралов и офицеров пришлось напряженно поработать и в процессе подготовки к маневрам.
Моими заместителями и сослуживцами, с кем в те дни трудились рука об руку, являлись контр-адмиралы А. Н. Тюняев, В. М. Прокофьев, П. К. Иванов, В. И. Матвеев, Н. П. Белоруков, А. П. Проничкин, генерал-майор П. Е. Мельников и другие.
Каждый из этих товарищей имел большой опыт командования кораблями и соединениями. Каждый внес солидный вклад в повышение боеспособности и боеготовности нашего флота.
Большую роль в этом важном деле сыграли политработники, неизменные мои спутники на учениях и в походах, контр-адмиралы А. К. Носков, Я. А. Гречко, Г. С. Беляшов. Все они на этом, я бы сказал, переднем крае провели серьезную, целеустремленную, творческую работу.
Ну а на маневрах особое внимание уделялось слаженности действий разнородных сил флота.
Чуть раньше, чем было официально объявлено о начале маневров "Океан", я со своей группой отправился с отрядом кораблей, возглавляемым крейсером "Суворов", в дальнее плавание. Здесь же, на "Суворове", находился командовавший в то время Краснознаменным Тихоокеанским флотом адмирал Николай Иванович Смирнов с оперативной группой штаба. Двинулись мы глубокой ночью, и уже ранним утром отряд вошел в пролив. Здесь наблюдалось интенсивное движение различных судов, но оно не могло идти ни в какое сравнение с той обстановкой, которая обычно наблюдается в проливе Босфор.
Вскоре отряд вышел непосредственно в Тихий океан. Отсюда курс был проложен в Филиппинское море. Мы двигались на юг, как образно заметил кто-то, из самой ранней весны в самое жаркое лето. И действительно, погода менялась прямо на глазах. Через несколько дней пришлось сменить шинели и шапки на легкую тропическую форму. Но даже в ней мы обливались потом.
На этом участке плавания основной заботой командующего флотом и его штаба, как и заботой представителей Главного штаба и политуправления, было слаживание, или, как говорят моряки, сплаванность отряда. Поэтому боевая подготовка, различного рода учения проводились практически непрерывно, днем и ночью. Корабли отряда маневрировали, отрабатывали отражение атак авиации и подводных лодок, которые обозначались своими же силами.
В процессе плавания нас не оставили без внимания в силы американского флота. Незадолго до начала основной фазы маневров к отряду пристроился эскадренный миноносец УРО "Уодл". Вел он себя корректно. К тому времени американцы уже соблюдали международные правила, не допускали откровенного хулиганства, которое наблюдалось в первое время пребывания советских боевых кораблей в Средиземном море. Видимо, сказались выдержка и твердость советских моряков, не позволивших взять себя на испуг. Сыграли роль и проведенные по этому поводу межгосударственные переговоры. Впоследствии эсминца сменил фрегат "Кери". Он тоже не отставал от нас ни на шаг, а экипаж тщательно наблюдал за всеми действиями отряда.
В конце апреля наступила активная часть маневров. Именно в этот период была создана обстановка, максимально приближенная к реальностям современного морского боя. Нагрузка на экипажи боевых кораблей легла солидная.
Хотелось бы отметить весьма полезную в этот период оперативную деятельность группы штаба флота и политуправления во главе с начальником политуправления - членом Военного совета флота адмиралом М. Н. Захаровым.
Районы, через которые проходил наш отряд, были историческими. Здесь некогда пролегали курсы русского парусного флота. Наши соотечественники Крузенштерн, Лисянский, Беллинсгаузен, Лазарев и другие сделали в этих районах немало географических открытий.
Во время русско-японской войны 1904-1905 годов в этой части Тихого океана мужественно сражались русские моряки.
В годы второй мировой войны на необъятных просторах Тихого океана произошли сражения между военно-морским флотом США и японским флотом. Японские милитаристы, мечтавшие осуществить здесь свой блицкриг, в ряде боев (в Коралловом море, у островов Лусон, Мидуэй, Иводзима и других) потерпели поражение. Но надо заметить, что американцы превзошли их не только в мастерстве ведения операций на море, а и в том, что создали значительное превосходство в силах, особенно в авианосцах.
Используя исторические материалы, политработники отряда устраивали для матросов, старшин, мичманов и офицеров интересные информации, лекции, беседы. Рассказывали они и о современной военно-политической обстановке на театре, об агрессивных устремлениях Соединенных Штатов Америки, о военно-морских базах, разбросанных по всему миру, и в частности о базе на острове Гуам, мимо которого проходил наш отряд и где находилось соединение ракетных атомных подводных лодок стратегического назначения, нацеленных с Востока против нашей страны.
Как я уже говорил, плавание проходило в знаменательное для всего прогрессивного человечества время. Отмена-лось 100-летие со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Близилось и 25-летие Победы нашего народа над фашизмом.
По этому поводу на кораблях состоялись митинги и торжественные вечера. Перед моряками выступили ветераны Великой Отечественной войны. Я встретился с экипажем крейсера "Суворов", рассказал новому поколению советских моряков о боях на Балтике, о подвигах подводников в годы войны.
Отдали мы воинские почести и героям-морякам русского флота, погибшим в Цусимском сражении. Когда корабли вошли в Цусимский пролив и приблизились к точке гибели броненосца "Суворов", был сыгран сигнал "Большой сбор". Все экипажи, и конечно же экипаж крейсера "Суворов", также носящий имя великого полководца, построились на ютах. Были приспущены флаги. Моряки преклонили колена. И под звуки траурных мелодий, исполненных корабельными оркестрами, опустили в воду венки.
Этот торжественный ритуал оставил у всех его участников глубокое впечатление...
Маневры проходили в сложных условиях. И здесь, в южных широтах, Тихий океан нередко показывал свой крутой нрав. Однако личный состав безукоризненно обслуживал технику, грамотно использовал оружие. За время маневров в экипажах в среднем на 18 процентов увеличилось число отличников боевой и политической подготовки и на 26 процентов количество классных специалистов.
Советские моряки не раз демонстрировали в океане мужество и высокое мастерство.
Вот лишь один из эпизодов походных будней. На крейсере в одном из котлов стало падать давление. Вскрыли лаз. Тотчас была обнаружена неисправность: лопнула трубка паронагревателя. Трубку следовало срочно заглушить. Но сделать это было нелегко: в котле поддерживалась очень высокая температура. Однако это не остановило старшину 1-й статьи Черкашина. Облачившись в жаростойкий костюм, он попросил, чтобы его облили водой, и, проявив большую выдержку, умело устранил неисправность...
В целом маневры явились хорошей школой боевой выучки. На основе научно обоснованных решений, четкой организации и объективных оценок был отшлифован до совершенства процесс управления разнородными силами. Благодаря этому сложилась обстановка, побуждавшая командиров всех степеней к боевой активности и вызывает стремление к настойчивым поискам оптимальных решений.
Маневры стали и высшей формой оперативно-тактической подготовки сил отечественного Военно-Морского Флота. Как я уже говорил, впервые в истории основные силы нашего флота вели операции на двух океанских театрах по единому замыслу.
Стороны действовали не на условном фоне. Роль "противника" выполняли специально назначенные корабли и самолеты, при этом по целям применялось имевшееся на кораблях штатное оружие. Таким образом, в условиях, максимально приближенных к боевым, глубокой и серьезной проверке были подвергнуты эффективность использования самого современного оружия, отточенность и глубина военно-морской мысли, организаторские и волевые качества командного состава, четкость и творческое направление деятельности штабов, совершенство работы всех звеньев управления и обеспечения.
Все это дало возможность приобрести большой опыт, который на многие годы вперед определил развитие научной военно-морской мысли и направление практической работы на всех советских флотах. Этот опыт предстояло обобщить, осмыслить и развить.
Люди атомного флота
В жизни каждого человека происходят события, которые не забываются никогда. Для меня таким событием (среди многих других) является первая встреча с атомной подводной лодкой. Тогда я был только что назначен начальником штаба Северного флота. Наряду со множеством различных обязанностей мне предстояло заботиться о базировании атомных подводных кораблей, о боевой подготовке и выучке их экипажей, а также контролировать их снабжение всем необходимым.
Шла интенсивная перестройка баз, отрабатывалась организация радиационного режима, создавались береговые учебные центры и другие органы управления и обеспечения.
В начале шестидесятых годов, на заре отечественного атомного подводного флота, у всех моряков отношение к подводникам с атомоходов сложилось особенное, я бы сказал, благоговейное, а командиры лодок были прямо-таки окружены легендами и пользовались колоссальным уважением. Поэтому можно понять мое состояние, когда впервые представилась возможность ознакомиться с АПЛ (так обозначают во флотских документах атомные подводные лодки). Шел на атомоход так, будто переходил из нашего века в век следующий.
И вот, переодетый в спецодежду, наконец ступил в святая святых - на причал, у которого высился могучий корпус атомохода. Здесь, как и положено по уставу, меня встретил командир корабля. Представившись, он доложил, что лодка готова к выходу в море.
Мы направились к кораблю. Это был один из серии наших первенцев. Уже издали его корпус поражал новизной: овальные обтекаемые обводы, тупой каплевидный нос, сглаженная, зализанная рубка - все свидетельствовало о том, что мысль конструктора была направлена на то, чтобы и конфигурация корабля способствовала подводной скорости.
Спускаемся с командиром в центральный пост. Он впечатляет своими размерами и значительно отличается от тех традиционных постов, к которым я привык. Множество новых приборов: пульт командира, пульт вахтенного инженера-механика, рулевого на горизонтальных рулях и даже - трюмного машиниста. В основе каждого пульта - электроника, дистанционное управление.
Командир атомохода объясняет назначение пульта управления командира электромеханической боевой части. Система мнемосхем для меня, еще не посвященного в его устройство, кажется поначалу совершенно непонятной. Впоследствии я изучил основные механизмы, и они уже не казались непостижимыми.
Проходим на вторую, третью палубу. Сердце корабля - реакторный отсек. Через смотровое окно видны сверкающие никелем приборы. Кажется, будто вижу что-то неземное, сверхъестественное. Да и сама мысль, что в столь небольшом объеме сосредоточена огромная мощь, кажется фантастичной.
В посту управления энергетикой - сплошь молодые офицеры. Их действия на пульте управления реактором неторопливы и продуманны, ведь каждое движение, каждое нажатие кнопки основано на точном научном расчете.
Я всегда относился с большим уважением к инженерам-подводникам. Но оно многократно возросло, когда познакомился с деятельностью механиков атомных подводных лодок. Эти люди обладали уникальными знаниями и являлись, как говорится, профессорами своего дела. Да иначе и быть не могло. Ведь во время дальних океанских плаваний возможны самые неожиданные экстремальные ситуации-И тогда инженер-механик полагается только на свои собственные силы и знания.
Под стать солидной энергетической технике - оружие, средства связи, навигационная аппаратура. Позаботились конструкторы и о быте моряков-подводников. На атомных подводных лодках создан для личного состава определенный комфорт.
Командирская каюта, каюты офицеров, личного состава. Разве можно было мечтать о них на дизельных лодках! Так, на "щуках" единственная каюта напоминала скорее платяной шкаф, нежели помещение для жилья.
Необычна на атомных лодках отделка и окраска помещений. Преобладают светлые, радостные тона, не утомляющие зрение и не подавляющие психику. По свидетельству подводников, все это способствует хорошему настроению.
В общем, мне очень понравился корабль. В тот же день я вышел на нем в море, где окончательно убедился в его исключительно больших боевых и маневренных возможностях. Подводная скорость была такой, о которой мы прежде не могли даже мечтать.
В те дни, когда писались эти строки, мне довелось встретиться со старшим помощником командира первой советской атомной подводной лодки "Ленинский комсомол" контр-адмиралом Л. М. Жильцовым. Впоследствии Лев Михайлович стал командиром "Ленинского комсомола". Он первый среди советских моряков под вечным паковым льдом вместе с экипажем атомохода достиг Северного полюса, за что был удостоен звания Героя Советского Союза. Сегодня Жильцов - сотрудник одного из центральных управлений Военно-Морского Флота.
Он и рассказал мне, как шло строительство первой советской атомной подводной лодки.
"В то время (имеется в виду середина пятидесятых годов.- Г. Е.) я служил на Черноморском флоте,- вспоминал Лев Михайлович. - Был старшим помощником командира дизельной подводной лодки. Однажды поступил приказ срочно откомандировать меня в распоряжение Главного штаба ВМФ. На какой корабль, на какую должность? Никто толком ничего не знал. И в Москве поначалу причина моего вызова в Главный штаб была скрыта завесой неизвестности.
Но спустя некоторое время - вызов к высокому начальнику.
- Вы назначены старшим помощником командира атомной подводной лодки, сказал он.
Это сообщение явилось для меня полной неожиданностью. Атомная энергия в нашей стране была прежде всего поставлена на мирную службу. В Советском Союзе построена первая в мире атомная электростанция, создан первый в мире атомный ледокол. Но, как сказал тогда вызвавший меня начальник, Соединенные Штаты полным ходом развернули строительство атомных подводных лодок, поэтому мы но могли не предпринять ответных шагов.
На первых порах мои обязанности сводились в основном к укомплектованию экипажа корабля. Я отвечал за подготовку личного состава к обслуживанию технических средств и использованию оружия. Справились мы с этим делом успешно и довольно быстро. Тут сыграла роль и хорошая организация специальной подготовки, и продуманная политико-воспитательная работа, которую наладили мы с заместителем командира по политической части, тогда капитаном 2 ранга, Г. С. Беляшовым.