И он в четвертый раз за сутки прочел оду «Хлеб» с беловых листков, которые больше никто никогда не видел.
Исчезновение единственного экземпляра этой последней работы Фатьянова стало одной из неразрешимых загадок его жизни.
Позже оду восстановил режиссер Дмитрий Сухачев. Благодаря профессиональной памяти, он вспомнил ее, но, вероятно, в первоначальном варианте — то есть, когда ода была поэмой.
Утром Фатьянову стало хуже. Галина Николаевна деликатно попросила гостей поскорей расходиться по делам:
— Ребята, Алеша плохо себя чувствует. В четыре часа приходите на обед…
Меньшовы ушли по магазинам, режиссеры — на биржу, Никитин уехал в Малеевку.
Таня его проводила на вокзал и принялась готовить обед.
Галина Николаевна сходила на курсы кройки и шитья, вернулась.
Алексей Иванович лежал в маленькой комнате на диване, отвернувшись к стене… Она заглянула — он спал, глубоко и ровно дыша.
В квартире стояла непривычная тишина, но вскоре к Алене пришла учительница музыки Антонина Ростиславовна, и начался урок. Тогда Галина Николаевна пошла в парикмахерскую, которая была совсем рядом — на набережной Шевченко. Было половина второго дня. Смолк рояль за закрытой дверью. Антонина Ростиславовна засобиралась.
Вдруг Алексей Иванович позвал:
— Танюлечка, нянюлечка… Я, няня, умираю.
— Я побегу за хозяйкой! — Испугалась она.
— Уже поздно, — Спокойно сказал поэт.
…………………………………………………………………………
— Бегите! Хозяин умирает, — Она вбежала в парикмахерскую растерянная, в фартуке, с ключами в руке.
Галина Николаевна взбежала на третий этаж, влетела в квартиру, и успела принять последний вздох мужа.
…………………………………………………………………………
Этот день был очень тяжел для всех.
К четырем часам пришли, ничего не знавшие о случившемся несчастье, гости.