- Большую помощь матушке-пехоте и артиллерии оказали рязановские "илы", - отметил тогда и начальник политотдела армии полковник Н. М. Проценко.
В свою очередь командир корпуса душевно поблагодарил командующего армией Сергея Кондратьевича Горюнова за особое внимание к штурмовикам. Василий Георгиевич высоко ценил авторитетного и опытного авиационного военачальника, умеющего дисциплинировать людей, создавать для подчиненных хорошую, деловую обстановку. Вместе с тем генерал Горюнов отличался Удивительной мягкостью и интеллигентностью...
И вот взлетели наши краснозвездные эскадрильи. Выше и выше... Глубоко внизу поплыли и разошлись широким веером зеленые поля, виноградники, балки, речки... Курс - в район Волочиска.
К началу наступления советских войск на львовско-сандомирском направлении линия фронта протянулась западнее Ковеля, Тернополя и Коломыи. Ее протяженность составляла 440 километров. Войска группы армий "Северная Украина" под командованием генерала Й. Грапе с воздуха поддерживала авиация 4-го воздушного флота. В состав 1-го Украинского фронта входило семь общевойсковых армий, три танковых, две конно-механизированные группы, а также 1-й Чехословацкий армейский корпус. С воздуха их поддерживала 2-я воздушная армия генерала С. А. Красовского...
В ходе операции авиация должна была прочно удерживать господство в воздухе, содействовать войскам в Прорыве вражеской обороны, обеспечивать ввод в прорыв подвижных войск и их действия в оперативной глубине, прикрывать ударные группировки, а также объекты тыла и коммуникации фронта, не допускать подходов резервов противника.
Накануне наступления в авиачастях корпуса прошли партийные собрания и митинги личного состава. В агитационно-пропагандистской работе большое место занимало разоблачение злодеяний фашистов на Украине, обращалось также внимание на повышение у воинов бдительности в связи с активизацией на территории западных областей подрывной деятельности пособников гитлеровцев буржуазных националистов.
В те дни армейская газета "Крылья победы" писала: "Воздушный воин! Ты помнишь Курскую дугу; пылающий Белгород, дымное небо над Прохоровкой... Теперь ты далеко от тех героических мест. Теперь под твоим самолетом старинный Львов, Станислав, Рогатин. Теперь ты гораздо сильнее, чем год назад. Перед тобой враг, не раз уже отступивший под силой твоих ударов, с ужасом ждущий грядущего возмездия за совершенные им преступления. Пусть же не знает враг пощады. Он пришел сюда, чтобы грабить твою страну. Пусть же найдет он здесь свою смерть".{25}
...Атаке нашей пехоты и танков на львовском и рава-русском направлениях предшествовала мощная авиационная подготовка, проведенная по узлам сопротивления врага, переправам через Западный Буг, скоплениям техники противника.
Настало 14 июля. В воздух поднялись сотни самолетов. Удары наносились непосредственно у переднего края и по тактической глубине немецкой обороны. Целью первостепенной важности были станции выгрузки резервов, колонны вражеских войск на марше.
Гитлеровцы принимали все меры к тому, чтобы сорвать наступление наших войск, противник спешно подтягивал свои резервы в район Золочева, Плугова, Зборова. Крупные силы танков, мотопехоты двинулись в контратаку против наступавших советских частей. Положение усложнилось. И здесь серьезную помощь наземным войскам оказали летчики.
Полковыми колоннами бомбардировщики и штурмовики под прикрытием истребителей вылетели в район Плугова и других населенных пунктов. В течение двух часов велась непрерывная бомбардировка и штурмовка врага. В результате противник потерял почти половину своей боевой техники. Контрнаступление захлебнулось по всем направлениям.
Понесла потери, была резко ослаблена и 8-я танковая дивизия немцев, подвергнутая сокрушительному воздействию с воздуха.
Вспоминая об этом, бывший немецкий генерал Ф. Меллентин писал: "На марше 8-я танковая дивизия, двигавшаяся длинными колоннами, была атакована русской авиацией и понесла огромные потери. Много танков и грузовиков сгорело; все надежды на контратаку рухнули".{26}
С началом наступления на КП командующих наземных армий прибыли оперативные группы от действующих на данном направлении авиационных корпусов... Экипажам, находившимся в воздухе, уточнялись задачи указывались новые цели, что способствовало общему успеху наступательных боев.
Чуть раньше, в дни подготовки к наступлению, снова встретились два друга, два генерала. Невысокий, плотно сбитый, с наголо бритой головой генерал-танкист Рыбалко и стройный, с гибкой фигурой, щеголеватый авиатор генерал Рязанов.
Обнялись.
- Ну, здравствуй, Василий Георгиевич! Давненько не виделись. Вы все в небесах, а мы тут от земли-матушки не отрываемся, утюжим ее день-деньской. Антеи мазутные...
Командующий 3-й гвардейской танковой армией Павел Семенович Рыбалко усадил раннего гостя и сразу же перешел к делу. Они склонились над полотном карты и просидели так до рассвета...
Новый КП в районе села Нуще понравился генералу Рязанову, и он не преминул поблагодарить капитана Б. Красия, возглавившего оперативную группу корпуса по наведению штурмовиков, за удачно выбранный командный пункт. С помощью основной рации комкор намеревался управлять самолетами, через другую (запасную) - держать связь со своим штабом.
Блиндаж был надежно замаскирован мелким березняком. Сразу же от него начинался уклон, поросший внизу сосняком и тянувшийся вплоть до проселочной дороги.
Не первый раз Василий Георгиевич забирался под бок немцев со своей радиостанцией, случалось, его засекали вражеские корректировщики, но фронтовая судьба была милостива к генералу.
Нелегкая обстановка сложилась при прорыве вражеской обороны на львовском направлении. Первые атаки не принесли успеха. Крепка была оборона противника. Но на одном узком участке наши пехотинцы при поддержке артиллерии все же вклинились в позиции гитлеровцев. Углублению в оборону врага способствовало и то, что фашисты считали эти места непроходимыми для боевой техники и относительно слабо укрепили данный рубеж. Колтовские холмы, леса, овраги, топкие болота... Все это способствовало искусной маскировке огневых средств врага.
Несмотря на то что в обороне противника была пробита лишь шестикилометровая брешь, генерал П. С. Рыбалко решил ввести свою армию в этот прорыв. Вначале части первого эшелона следовали по четырем маршрутам, но по мере сужения участка прорыва количество маршрутов уменьшалось. Начиная с рубежа Колтов, Тростянец, они вынуждены были двигаться по так называемому колтовскому коридору, который местами сужался до двух-трех километров и простреливался сильным фланговым артиллерийским и даже пулеметным огнем. Танкисты то и дело вели бои с засадами, опорными пунктами, останавливая машины перед сваленными деревьями.
А здесь еще хлынул проливной дождь, превратив проселочную дорогу в сплошное месиво. Это была тяжкая дорога, проверяющая на прочность и людей, и технику.
Значительный урон нашим танкистам нанесла противотанковая артиллерия противника, с ней и вступили в противоборство штурмовики корпуса.
Переговорив с генералом Рыбалко, командир корпуса поднял в воздух звено лейтенанта Н. Столярова.
Один за другим штурмовики ушли за клубящийся дымом горизонт. Там наши танки острым клином вонзились в оборону противника. А он буквально под крылом - и слева и справа.
- Я "Грач"! Столяров, ты слышишь меня? - спросил ведущего Рязанов. После ответа приказал:
- Слева от головного танка, в кустах, - три батареи, Подавить немедленно! В атаку, соколы!
Флагман с ходу спикировал на артиллеристов. Самолет его шел, словно по ухабам: снаряды рвались спереди, сзади, слева... Временами казалось, что машину вот-вот разнесет на части. Все внимание Столярова было приковано к орудиям, бьющим по танкам. Прошла секунда, вторая...
На выходе из пикирования воздушный стрелок доложил, что два орудия подавлены.
Внизу, на земле, шел жаркий бой. Комэск видел, как загорелась и сошла с дороги тридцатьчетверка. По вспышкам засек, откуда ведется обстрел. Под масксетями - две пушки. Меткими очередями штурмовики подавили и эти установки, а бегущих немцев стали поливать пулеметным огнем.
Звено лейтенанта И. Столярова не уходило из района Оря до тех пор, пока не подошла смена, группа капитана С. Пошивальникова. Таков был приказ командира корпуса.
Быстро сориентировавшись в обстановке, ведущий дал команду бомбами, эрэсами, огнем из пушек и пулеметов добить противника. Передняя полусфера "илов" полыхала огнем. От уцелевших пушек в разные стороны разбегалась орудийная прислуга, штурмовики на предельно низкой высоте проносились вдоль траншей, выбивая из них гитлеровцев...
Капитана Пошивальникова сменила эскадрилья старшего лейтенанта Н. Евсюкова.
Преодолев сильный зенитный огонь, группа вышла в указанный район, где обнаружила танки и машины
с грузами.
- Гвардейцы, в атаку! - подал команду Евсюков своим экипажам, и те стремительно ринулись в пике.
Из бомболюков посыпались ПТАБы. Дым заволок место удара, но было видно - горели два танка.
В последующих заходах летчики выбирали цели самостоятельно. Одни, умело маневрируя между разрывами снарядов, били эрэсами автомобили, накрытые тентами. Другие "охотились" за танками.
Во время одного из заходов командир звена лейтенант Н. Полукаров увидел, как, пятясь, в лощине скрылся "тигр", и, точно прицелившись в моторную часть, дал по ней пушечную очередь...
Следуя друг за другом на определенной дистанции, позволяющей прикрывать впереди идущую машину от возможного нападения вражеских истребителей, экипажи сделали шесть заходов, держа противника под непрерывным огнем. В результате группа уничтожила три танка, более двадцати машин, около полусотни гитлеровцев. ...Лейтенант В. Андрианов вел шестерку "илов" на штурмовку скопления вражеских танков неподалеку от Мариамполя. Вот и заданный район. Танки тщательно замаскированы; молчат, притаились и зенитки. Тем более, что штурмовики как будто проходят мимо. Но ведущий уже разглядел колонну крытых грузовиков да еще, похоже, и склад боеприпасов неподалеку.
Быстрая оценка обстановки. Команда ведомым на перестроение. Энергичная горка. И вот уже с крутого разворота поочередно "илы" входят в пике. Не выдержали, вздрогнули и поползли в разные стороны вражеские танки, роняя с брони не нужную больше солому. Поздно! Под градом бомб заполыхал, завертелся на месте один танк, густо задымил и замер второй. Торопливо, взахлеб ударили автоматические зенитки, но и по ним прошелся огненный вихрь.
Повторный заход. Но тут на высоте семьсот метров группу атаковала пара Ме-109. Атаковала по знакомой схеме: разогнав до предела скорость, попыталась "клюнуть" с ходу и удрать. Но у шестерки Андрианова тридцать пушечных и пулеметных стволов, двенадцать пар зорких глаз и твердых рук. "Илы" легли на обратный курс, когда внизу содрогнулся от взрывов бывший склад боеприпасов, запылали жарким огнем разбитые танки, автомашины и... два "мессера", завершившие свою последнюю атаку... теперь уже к земле.
Чуть подробнее остановлюсь на эффективных ударах по врагу авиаторов нашей дивизии. Настоящими асами, лучшими "воздушными охотниками", мастерами ударов по точечным и малоразмерным целям были В. Андрианов, Г. Чернецов, Б. Мельников, И. Михайличенко, М. Одинцов, Т. Бегельдинов, П. Блинов, В. Веревкин. По четыре-пять раз в день поднимали они группы по боевой тревоге и громили врага севернее и южнее Колтова.
Четыре-пять вылетов в день! И каждый - адское напряжение воли, нервов, физических сил! Но генерал Рязанов продолжал наращивать мощь штурмовых ударов, и в воздух взмывали все новые и новые группы "летающих танков".
Вслед за 3-й гвардейской танковой армией в сражение была введена и 4-я танковая армия генерала Д. Д. Лелюшенко.
Ударами на львовском и рава-русском направлениях рассечена вражеская оборона. Крупная группировка противника оказалась как бы между двух клиньев юго-западнее города Броды. С целью ее окружения в образовавшийся прорыв была введена конно-механизированная группа генерала В. К. Баранова. Конники и танкисты, выйдя к Каменке-Бугской, охватили бродовскую группировку врага с северо-запада.
Во избежание напрасного кровопролития советское командование предложило окруженным войскам прекратить сопротивление и сдаться. В ночь на 19 июля летчиками корпуса в район окружения было сброшено около ста тысяч листовок.