- Пришли дешифрованную пленку, проверю. - Масленников помолчал, видимо, собираясь с мыслями, затем спросил: - Части стоят на месте? Помни: "Ни шагу назад!"
В трубке послышались гудки, и от этих нервных гудков стало как-то не по себе. Зачем десять раз напоминать об одном и том же? Я не солдат-первогодок, отвечаю за взаимодействие воздушной армии с наземными войсками.
Присутствовавший при этом начальник штаба А. З. Устинов едва приметно улыбнулся и, как бы успокаивая меня, неторопливо произнес:
- На рубеже рек Баксан и Баксаненок наши авиационные части оказали хорошее содействие войскам тридцать седьмой армии. Тем самым, Константин Андреевич, удалось сорвать планы противника - с ходу овладеть Нальчиком.
Я благодарно кивнул Александру Захаровичу, этому чуткому, проницательному человеку, умеющему осторожно, исподволь восстановить душевное равновесие.
- На всякий случай,- продолжал начштаба,- я приказал оперативному отделу на листах кальки ежедневно наносить расположение аэродромной сети с указанием дислокаций полков и результатов их боевых действий. Правда, у нас есть приказы, боевые распоряжения, карты с указанием обстановки, однако и такой документ не помеха.
- Не помеха, - бросив взгляд на только что умолкший телефон, ответил я начальнику штаба. Он понял, что означает этот взгляд и согласно кивнул головой.
С утра 16 августа воздушные разведчики установили, что в леса, расположенные западнее Прохладного, начал просачиваться противник. В тот же день наши авиачасти нанесли удар по местам скопления гитлеровцев. Было совершено 402 самолето-вылета, уничтожено до 20 танков, около 180 автомашин и свыше 200 солдат и офицеров. Однако, несмотря на потери, враг продолжал подтягивать силы. По данным авиаразведки, в районе Куба, Малка, Баксан и Алтуд сконцентрировалось около 2000 автомашин с пехотой и грузами и до 300 танков. Доложив об этом генералу И. И. Масленникову, я приказал командиру 216-й истребительной авиадивизии продолжать разведку. Из дивизии приказ поступил в 88-й полк.
И вот шестерка истребителей, возглавляемая старшим лейтенантом Князевым Василием Александровичем, вылетела на задание. Над аэродромом, расположенным в Сунженской долине, была облачность в 6 - 7 баллов, а высота нижней кромки около 600 - 800 метров. На маршруте же, как это часто бывает в здешних местах, погода резко ухудшилась. В Терском ущелье, ширина которого достигала двух-двух с половиной километров, стеной встала сплошная облачность. Далее 20 метров ничего не было видно. Сознавая опасность группового полета, Князев приказал ведомым:
- Возвращайтесь на аэродром и доложите там о погоде. К цели иду один.
Опытный летчик сумел вывести самолет из мутного плена и достичь русла реки Баксаненок, где облака висели значительно выше. А вскоре они и вовсе рассеялись. Здесь-то, в лесах западнее Прохладного, Князев и обнаружил скопление живой силы и техники врага. На свой аэродром старший лейтенант возвращался через горный хребет, вершины которого утопали в густых облаках.
Выслушав доклад Василия Князева, командир полка доложил разведданные в дивизию, а оттуда сведения сообщили в штаб 4-й воздушной армии. Первую группу штурмовиков на уничтожение живой силы и техники противника я поручил вести самому Князеву, и он отлично выполнил это задание.
Три дня изматывали мы противника в районе Малка, Баксан, Куба, Баксаненок. Стремясь прикрыть свои войска от ударов с воздуха, заметно активизировалась вражеская истребительная авиация западнее Прохладного. Однако наши летчики крепко удерживали инициативу за собой и из каждого воздушного боя выходили победителями. Примером тому может служить схватка одиннадцати Як-1 и семи ЛаГГ-3 из 217-й истребительной авиадивизии с девяткой Ме-109ф и шестеркой Хе-113. В итоге было уничтожено шесть вражеских машин и шесть подбито. Наши самолеты вернулись без потерь.
Это было 17 августа. А на второй день полки воздушной армии, отбивая наскоки немецких истребителей, уничтожили в лесах западнее Прохладного еще 40 автомашин с пехотой и различными грузами. Следующая попытка немецко-фашистских войск форсировать Терек у населенного пункта Майское тоже окончилась неудачей. И тогда враг повернул на восток - по северному берегу реки направился к Моздоку.
21 августа наши крылатые разведчики донесли, что из районов Советское, Соломенское, Степное гитлеровцы выдвигаются на юг и сосредоточивают главные силы на рубеже Каново - Привольный. И тогда штаб воздушной армии бросает сюда на штурмовку мотомеханизированных и танковых колонн самолеты И-16 и "чайки", вооруженные реактивными снарядами. Для борьбы с ними немцы привлекли всю истребительную авиацию, расположенную на ближайших аэродромах. Над долиной Терека непрерывно шли ожесточенные воздушные бои. Только в течение 22 августа было 20 таких схваток, в результате которых противник не досчитался шести самолетов.
25 августа восьмерка "чаек", возглавляемая командиром 84-го истребительного авиаполка Героем Советского Союза майором Я. И. Антоновым, и девятка И-16, ведомая капитаном В. И. Максименко - штурманом 88-го истребительного полка, вылетела на штурмовку аэродрома противника в районе Дортуй. На северном берегу Терека их перехватили 20 "мессершмиттов". Закрутилась огненная карусель. Это был бой не на жизнь, а на смерть. С первой же атаки загорелись два Ме-109 и один И-153. Со второй - в землю врезались еще три "мессера" и одна "чайка". Отчаянная схватка истребителей продолжалась. Осколком снаряда тяжело ранило Василия Максименко, однако он не покинул боя и продолжал управлять своей группой. Выбрав момент, он полоснул очередью по поджарому брюху "месса", и тот камнем рухнул вниз. Рассвирепевшие гитлеровцы усилили натиск, однако наши летчики отразили его, сбив при этом еще четыре Ме-109. Вражеских пилотов охватила паника: они потеряли 10 машин. Не желая больше испытывать судьбу, гитлеровцы бросились врассыпную. Два наших самолета, подбитые противником, благополучно приземлились в расположение своих войск, а 14 экипажей приняли участие в штурмовке аэродрома.
За мужество и самоотверженность капитан Максименко Василий Иванович был представлен к высшей правительственной награде и в октябре 1942 года стал кавалером Золотой Звезды. Другие летчики, отличившиеся в этом бою, тоже были награждены.
Несмотря на численное превосходство вражеской авиации, она не добилась абсолютного господства в воздухе. Наши пилоты сражались уверенно, смело, инициативно и во многих случаях добивались победы. Они дрались под девизом "Ни шагу назад!"
Старшие лейтенанты Я. А. Александрович и Козловский из 926-го авиаполка сопровождали бомбардировщиков. Заметив на подходе к цели шестерку Ме-109 и одного Макки-С-200, они смело бросились в атаку. Александрович сбил "мессера" с первого захода. Ринулся на второго, но тот уклонился от лобового удара. Защищая друг друга, наши летчики сковывали действия шестерки вражеских истребителей до тех пор, пока бомбардировщики не обрушили на голову врага свой смертоносный груз. Двое против шести - это очень напряженный бой. Александровичу и Козловскому приходилось в три раза тяжелее, чем пилотам противника; в три раза больше, естественно, расходовали они боеприпасы. И вот во время очередной атаки на самолете Александровича умолкли пулеметы.
- Иду на таран! - сообщил он своему напарнику. - Прикрой!
Левой плоскостью своей машины отважный летчик ударил по крылу "мессера", и тот, загоревшись, провалился вниз. Александрович же, напрягая все силы, сумел вырвать самолет из падения и выровнять его. В сопровождении ведомого он возвратился на аэродром.
В тот же день о подвиге бесстрашного летчика стало известно во всех наших авиационных частях.
23 августа я доложил командующему Северной группы войск Закавказского фронта, что авиаразведка обнаружила движение 250 танков противника с рубежа Советская - Привольный в направлении Терека. Одновременно гитлеровцы активизировались в районе Майское, где оборонялась 9-я армия.
- Действуй на том и другом направлениях, - приказал генерал И. И. Масленников.
В тот день авиаторы 4-й воздушной армии совершили 430 вылетов: 320 - в район Моздока, остальные - на Майское.
Отмечая боевую активность наших частей, Военный совет Северной группы фронта в своем приказе от 23 августа 1942 года указывал, что авиация на решающих направлениях нанесла наземному противнику большие потери в технике и людях, тем самым сковала его маневр, обеспечила возможность нашим войскам перегруппировать свои силы и укрепить оборонительную полосу по р. Терек.
Военный совет далее отмечал, что "только благодаря эффективным боевым действиям авиачастей 4-й ВА (подчеркнуто мною. - К. В.) противнику не удалось реализовать план захвата г. Нальчик, а 37-я армия Северной группы получила возможность привести себя в порядок и перейти к активной обороне".
Несколько дней немецкое командование продолжало подтягивать мотомехчасти в район Ищерская. А 30 августа противник под прикрытием истребительной авиации начал форсировать Терек. Однако его попытки не увенчались успехом: наши летчики уничтожили до 20 лодок, 3 плота, 4 баркаса, 3 моторные лодки и около двух рот вражеской пехоты.
Несмотря на большие потери, фашисты продолжали оголтело рваться на южный берег реки. Под покровом темноты около двух батальонов гитлеровцев перебрались через Терек и заняли плацдарм в лесу севернее Мундар-Юрт. Попытки расширить этот плацдарм были сорваны. Помогая нашим наземным войскам, авиаторы 4-й воздушной армии совершили 2 сентября 520 самолето-вылетов.
Одновременно противник высадил десант из Моздока в районе Предмостный, Кизляр. Днем позже на этом плацдарме было сосредоточено около 80 немецких танков. Из-за плотного тумана, висевшего в долине Терека, наша авиация не смогла взаимодействовать с наземными войсками. Перейдя в наступление, враг вплотную подошел к подножию Терского хребта. Возникла серьезная опасность для Грозного и Владикавказа (Орджоникидзе).
Все силы 4-й воздушной армии были брошены на ликвидацию прорыва в районе станицы Вознесенская. Штурмовики и истребители вылетали по 4 - 5 раз в день. Большинство из них обрушивали огонь на захватчиков с высоты 10 - 15 метров, били врага в упор. 6 сентября авиаторы совершили 460 самолето-вылетов и уничтожили при этом 14 немецких танков; в воздушных боях сбили 11 "мессершмиттов" и одного "Фокке-Вульф-189". Бомбардировщики разрушили переправу у Моздока. Благодаря мужеству пехотинцев, артиллеристов и летчиков враг был оттеснен на исходные позиции.
10 сентября противник бросил в атаку на Вознесенскую до 100 танков, однако успеха не добился. Только от бомб наших авиаторов, совершивших 327 вылетов, сгорело 17 вражеских танков. Военный совет высоко оценил боевые действия воздушных бойцов. "Летчики 4-й воздушной армии, - отмечалось в приказе, непрерывными бомбардировочными и штурмовыми ударами днем и ночью в сложной метеорологической обстановке на подступах к Вознесенской и в борьбе за переправы на реке Терек громили врага, нанося ему тяжелые поражения. Не раз под интенсивным артиллерийским и пулеметным огнем летчики появлялись над полем боя и штурмовыми действиями, снижаясь до 20 - 10 метров, в упор расстреливали вражеские танки, артиллерию и пехоту".
В районе Вознесенская впервые была применена радиостанция наведения. Находясь на вершине Терского хребта, заместитель командира 219-й бомбардировочной авиадивизии полковник П. Н. Анисимов хорошо видел поле боя и оперативно сообщал по радио в штаб 4-й воздушной армии об изменениях наземной обстановки. Вместе с тем он получал от командующего 9-й армией заявки на вылеты и немедленно передавал их в штаб. Опыт полковника Анисимова позволил нам успешно применить радиостанции наведения во всех последующих операциях.
Активные боевые действия авиации в этот период, исключая нелетные дни, сыграли известную роль в срыве планов противника, пытавшегося ударом из района южнее Моздока в направлении Вознесенская прорвать оборону наших войск и выйти в долину Алхан-Чурт, являвшуюся воротами к Грозному и Владикавказу. Эффективность работы летчиков достигалась тем, что они наносили штурмовые и бомбардировочные удары с малых высот по скоплениям живой силы и техники врага, умело использовали горный рельеф, а главное - все, как один, понимали сложившееся положение: отступать больше нельзя, гитлеровцы должны быть остановлены на терском рубеже во что бы то ни стало.
Эту мысль с предельной точностью и откровенностью высказал от имени авиаторов фронта капитан В. А. Эмиров. На антифашистском митинге молодежи Северного Кавказа, состоявшемся еще в конце августа во Владикавказе, он сказал:
- Буйный Терек не потечет вспять, злая туча не погасит солнца, горцы не будут рабами Гитлера. Мы победим! Залог нашей победы в сплоченности братских народов нашей многонациональной Родины, в дружбе воинов страны социализма, в мудром руководстве великой партии Ленина, в героизме и самоотверженности коммунистов и комсомольцев.
Эмирова любовно называли воздушным джигитом. По-джигитски он сражался с врагом и в своем последнем бою. 10 сентября 1942 года во главе группы истребителей капитан вылетел на сопровождение бомбардировщиков. В районе Моздока наши летчики встретили шесть "мессершмиттов". Приказав подчиненным продолжать выполнение боевой задачи, Эмиров бесстрашно вступил в схватку с вражескими самолетами. По свидетельству одного из наземных командиров, наблюдавших за неравным поединком, капитан Эмиров дрался как лев. Он сбил два фашистских истребителя, но и сам погиб смертью героя. Его похоронили с почестями на кургане около Ачалукской МТС, в районе Балашево. В декабре отважному соколу посмертно было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
8 сентября 1942 года меня назначили командующим ВВС Закавказского фронта, в состав которых входили 4-я и 5-я воздушные армии и авиация Черноморского флота. 4-й армией стал командовать мой заместитель генерал-майор авиации Н. Ф. Науменко, а во главе 5-й стоял генерал С. К. Горюнов.
Сергей Кондратьевич был участником гражданской войны, командовал стрелковым батальоном. В 1922 году его направили в Борисоглебскую авиационную школу, после окончания которой он работал летчиком-инструктором, командиром звена, эскадрильи, авиационной бригады, затем командовал ВВС Харьковского военного округа. Он окончил академию имени Н. Е. Жуковского и курсы усовершенствования при Высшей военной академии Генерального штаба.
За высокие успехи в боевой подготовке руководимых им частей в 1938 году он был награжден орденом Красного Знамени, а за мужество и высокое мастерство, проявленные при выполнении боевых заданий на советско-финском фронте, получил вторую такую же награду. В 1940 году С. К. Горюнову присваивают звание генерал-майора авиации.
В начале Великой Отечественной войны Сергей Кондратьевич командовал авиацией 18-й армии Южного фронта, затем ВВС Северо-Кавказского фронта, а с июня 1942 года возглавил 5-ю воздушную армию. Характеризуя генерала Горюнова, Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский в конце войны писал: "За время командования 5-й воздушной армией тов. Горюнов показал себя знающим авиационным генералом, умеющим хорошо организовывать применение крупных воздушных сил в наступательных операциях. Противник всякого шаблона. Часто практикует массированные удары по врагу. Правильно организует взаимодействие ВВС с мотомеханизированными войсками. Своевременно руководит созданием аэродромной сети и перебазированием авиачастей и соединений в ходе боевых действий".
Великую Отечественную войну С. К. Горюнов закончил генерал-полковником авиации, Героем Советского Союза.
Авиацией Черноморского флота командовал генерал-майор В. В. Ермаченков. Мне же надлежало координировать действия Военно-Воздушных Сил Закавказского фронта. На главном направлении боевые задачи выполняли соединения и части 4-й воздушной армии, поэтому во многих случаях я лично руководил ее действиями, чаще, чем у других, бывал на ее аэродромах, лучше знал ее людей.
Прежние неудачи вынудили противника перенести главный удар в направлении Малгобек - Нижний Курп, чтобы по долине реки Курп прорваться в Алхан-Чурт и в последующем развивать наступление на Грозный и Владикавказ. Во всех республиках Закавказья было объявлено военное положение. Орджоникидзевский комитет обороны принял постановление "О формировании отрядов народного ополчения для защиты города Орджоникидзе". На основе решения Ставки Верховного Главнокомандования Тбилисский авиационный завод изготовлял продукцию только для нужд Закавказского фронта.
Во всех наших частях и подразделениях командиры и политработники провели митинги, на которых было зачитано письмо защитников Кавказа к воинам Сталинграда. В нем говорилось: "Знайте, что героической борьбой за Сталинград вы боретесь за свой дом, за свою мать, жену и отца, за наш родной Кавказ, за нашу Отчизну родную. Остановим, отбросим и разгромим ненавистного врага, очистим советскую землю от гитлеровской погани". Это письмо воодушевило авиаторов на новые подвиги и боевые свершения.
Когда противник, подтянув резервы, овладел Малгобеком и Нижним Курпом и продолжал сосредоточивать силы для прорыва в направлении Грозный и Владикавказ, наши летчики днем и ночью уничтожали переправы через Терек и Курп, наносили удары по скоплениям гитлеровцев. Только за 13 сентября было произведено 430 самолето-вылетов, из них 150 - ночью. В результате враг потерял 20 танков, до 100 автомашин, несколько бензоцистерн и около батальона пехоты. Во время ночного бомбометания в Малгобеке отмечено 13 пожаров и 5 взрывов, в лесу южнее Павлодольской и у переправы - 13 пожаров и 15 взрывов.
В эти тяжелые дни обороны большую роль сыграли наши воздушные разведчики. Они непрерывно следили за движением резервов противника, за строительством новых и восстановлением старых переправ, добывали сведения о неприятельских аэродромах и количестве сосредоточенных на них самолетов, выполняли боевые задания в тылу врага. Весь фронт знал имена таких отважных воздушных следопытов, как майор А. П. Бардеев, майор И. К. Воронин, капитаны В. А. Князев, А. А. Постнов, старшие лейтенанты Н. Ф. Смирнов, Е. А. Пылаев, А. П. Лукин, В. Н. Николаев, лейтенанты А. И. Петров, И. И. Гришаев, А. М. Кулагин, старшие сержанты Стригалов, И. С. Еременко и десятки других.
Я располагаю большим количеством различных данных, доставленных авиаразведкой в штабы воздушных армий и фронта, но ограничусь лишь некоторыми из них. С 20 сентября по 5 октября на 16 аэродромах противника была вскрыта группировка авиации, насчитывавшая до 175 самолетов. За это же время воздушной разведкой обнаружено, что с георгиевского направления подошло 240 танков и 2500 автомашин врага, с буденновского - 600 автомашин; в районе Ачикулак, Степанов сосредоточено по одной кавалерийской дивизии, а в районе Левокумысское - пехотное соединение. Большое количество танков и автомашин гитлеровцы подтянули к Ищерской и Нижнему Курпу, Илларионовке и Верхнему Акбашу, Моздоку и Прохладному. Значительные силы противника, обнаруженные разведкой, давали основание предполагать, что наступление будет предпринято с разных направлений: от Ищерской на Кизляр и далее на Баку; из района Нижний Курп и Сагошин по Сунженской долине на Грозный; от Илларионовки и Верхнего Акбаша на Владикавказ и от Нальчика и Прохладного вдоль левого берега Терека тоже на Владикавказ. В последующем события именно так и развертывались.
Одновременно разведка доносила, что значительные силы противника движутся от Микоян-Шахара в направлении перевала Клухор, намереваясь выйти в тыл нашей Черноморской группы войск Закавказского фронта. Чтобы не допустить этого, мы приняли решение удвоить количество экипажей для разведывательных полетов над горными перевалами. Воздушные разведчики, кроме того, бомбили перевалы, заваливая существовавшие там проходы. Принятые нами меры вынудили противника отказаться от своих первоначальных замыслов и повернуть войска вспять.