Два дня, выделенные директрисой нам на отдых, пролетели незаметно. Нас не беспокоили, не заставляли что-либо делать. В определенные часы приносили еду и питье.
Конечно, первое утро в Красном Доме для меня останется самым большим кошмаром. Очнувшаяся Виктория отказывалась разговаривать, она замкнулась в себе, боясь пустить меня в свои мысли. До полудня я еще терпела, а после отвела ее в ванную комнату, заставив привести себя в порядок. Я сама мыла ее, разговаривая, как с больным ребенком. По большому счету я просто боялась, что она уйдет в себя и не сможет справиться с тем, что на нее навалилось.
Но последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стал отсутствующий взгляд девушки и то, как она водила ложкой по тарелке, не решаясь отправить ту в рот.
– Викки, да очнись уже, – рыкнула я тогда ей. – Ты жива и принадлежишь себе. Я рядом и не дам тебя обидеть.
Рука подруги вздрогнула и замерла.
– Нам о многом нужно поговорить, – видя, что ко мне прислушиваются, продолжила выводить ее на разговор. – Если не хочешь больше меня видеть, так и скажи. Нам поменяют комнаты.
Почему вырвались именно эти слова, я спрашиваю себя до сих пор. Ведь сказать мне хотелось совершенно иное. Однако именно они и прорвали плотную завесу, которой отгородилась Викки.
Девушка бросила ложку, зарыдала и кинулась ко мне. Я успокаивала ее, поглаживая по спине и волосам. И молилась Богу, прося, чтобы подруга больше не замыкалась в себе.
Позже, когда поток слез и всхлипов иссяк, мы сумели без содрогания вспомнить все, что случилось. Не скрывая ничего, я рассказала то, что она пропустила, будучи в дурмане. Еще засыпая, я решила открыться и довериться ей во всем. Мне нужен близкий человек в этом мире. Нужен тот, кто не ударит в спину и не станет утаивать информацию, как это делала матушка Гелла. Поэтому сегодня утром, набравшись храбрости, я поведала ей свою историю. Путь от Истинной Магнолии до Бледной Моли.
– Роуз! – прыгая на меня, выкрикнула Викки.
– Сумасшедшая, – уклоняясь от ее пальцев, которые пытались щекотать меня, искреннее возмутилась я. – И не зови меня так, я же просила.
– Прости… – выдохнула она. – Но я так счастлива! Столько лет я винила себя…
– Хватит уже, – оборвала ее речь и перевернулась на другую сторону кровати. – Ты обещала, Викки.
– Прости, – повторила она и легла, раскинув руки и ноги в стороны, изображая звездочку. – Ты давно проснулась?
– Нет, только собиралась идти умываться.
– Ванная свободна, я уже привела себя в порядок.
– Боюсь, после твоей выходки тебе придется переодеваться и заново делать прическу, – поднимаясь, хмыкнула я.
– Не мне, – рассмеялась в ответ Викки и уже мне в спину крикнула: – Прическу будешь делать ты.
Набрав воды в ванну, я рассматривала себя в большом зеркале, которое висело на стене рядом с умывальником. Серый оттенок кожи давно сменился на цвет алебастра. Все чаще на моих щеках играл румянец. На прежде шелушащихся коленях, локтях и спине теперь сияли розовые вкрапления. Кожа стала гладкой и приятной на ощупь. Сестры Ордена Магнолии слепы, раз только два дня назад сумели найти в моем облике изменения.
– Инари, поторопись – не став открывать дверь, которую я забыла запереть, сообщила подруга. – Нас ждут.
Быстро покончив с омовением и натиранием мазью, завернулась в длинное полотенце и вышла из ванной комнаты.
– Поспешим! – Викки потянула меня в спальню, где на кровати уже были разложены мои вещи.
– Куда ты так торопишься? – когда подруга затягивала бюстье, выдохнула я.
– Заходила директриса, потребовала, чтобы через двадцать минут мы были полностью собраны.
– Вот как.
После того как девушка помогла мне с платьем, я приступила к ее прическе. В отличие от моих волос, которые были мокрыми, ее локонам требовалась лишь расческа и шпильки. И уже через несколько минут я принялась за свои длинные спутанные пряди, но они никак не хотели поддаваться гребню.
– Давай я, – наконец не выдержала Викки, глядя на мои мучения перед зеркалом.
– Не стоит, – слабо улыбнулась ей и принялась распутывать колтун.
– Не вредничай, – забрала у меня гребень подруга, – и сиди смирно.
– Хорошо, – сдалась я.
– Странные они у тебя, – вдруг произнесла она. – Некоторые у корней темнеют, хотя остальной волос светлый.
– Викки… ты же помнишь, какими они должны быть.
– Темными, – ни секунды не задумываясь, ответила она, – с легким красным оттенком, который на солнце превращался в багровое пламя.
В который раз восхитилась ее памяти. Мое детство, к сожалению, для меня все еще является туманным.
– Скажи, – вдруг замялась Викки, – а когда я пошла за леди Висцентой, ты сильно испугалась?
– Мне казалось, будто это кошмар, который снится мне. И нужно лишь проснуться, чтобы он закончился, – шепотом ответила ей. – Я не верила, что смогу тебе помочь.
– Знаешь, сейчас я вспоминаю, что чувствовала… Мерзкое ощущение, ведь внутренне я боролась, но ничего не могла сделать, – призналась девушка.
– Все позади, Викки, это в прошлом.
– Но в будущем…
– Я всегда буду рядом, – прервала ее. – Нужно быть осторожными.
Девушка улыбнулась моему отражению в зеркале и расчесала последний локон. Затем она аккуратно заколола волосы на затылке.
– Вот и готово, – вновь улыбнулась она.
– Я рада, что вы успели вовремя, – громкий голос директрисы раздался неожиданно.
Она не постучала в дверь, и мне это не понравилось.
– У Инари еще мокрые волосы, – чуть склонившись и мигом выпрямившись, произнесла Виктория.
– Ничего страшного, – пристально глядя на меня, ответила женщина, – мы не будем выходить на улицу.
Под ее цепким взглядом я поднималась с пуфика, на котором сидела перед зеркалом.
– Виктория, за дверью слуга, он отведет тебя. – Наставница не спускала с меня глаз, словно я была вором, укравшим ее драгоценность.
И это внимание пугало, а ее желание остаться наедине настораживало.
– Но… – попыталась было возразить Викки, однако была остановлена властной рукой директрисы.
– Я не повторяю дважды.
Кивнула подруге и улыбнулась, чтобы она лишний раз не накручивала себя и не боялась за меня. Я знала, что сестра Геллара не причинит мне вреда.
– Я рада, что ты освободила Викторию, – одобрительно кивнула женщина, когда та вышла. – И надеюсь, ваша дружба будет столь же крепкой, как и моя с твоей мамой.
– Теперь вы легко можете говорить о моем прошлом? – поразилась я.
– Я хочу, чтобы ты перестала себя бояться, – игнорируя мой вопрос, ответила она. – И я хочу извиниться, Инари.
– Извиниться? – эхом отозвалась я.
– Да. Я выбрала неправильную тактику, и от этого страдала ты и твое тело. Но в прошлое, к сожалению, нельзя вернуться…
Женщина резко выдохнула и вплотную подошла ко мне.
– В твоих силах изменить будущее. – По щеке наставницы скользила одинокая слеза. – Выпусти на волю себя настоящую, ту, которую я заставляла тебя прятать. И ничего не бойся. Здесь ни тебе, ни Виктории ничего не угрожает.
– А остальным?
– Сейчас ты не в силах изменить их судьбу. Думай о себе.
Директриса отошла к окну. Несколько минут она смотрела на вечереющее небо, а затем развернулась ко мне:
– Идем, Инари.
И первой вышла из спальни. Мне не оставалось ничего, кроме как поспешить за ней.
Я шагала за наставницей и не могла никак выкинуть из головы то, что она сказала мне минуту назад. Она извинялась за то, что сделала из меня Бледную Моль? Значит, все мои старания были напрасны? Все мое существо противилось этому. Казалось, что нет, она не права.
Наоборот, скрывать свои чувства и эмоции должна уметь каждая леди. А быть тем, кем не являешься на самом деле, может не один раз пригодиться в жизни. Ловко менять маски и роли, внутри оставаясь собой. Вот только за очередным калейдоскопом из масок можно потерять себя. Эта мысль стрелой промчалась в сознании. А какая я настоящая? Не знаю. Всегда была той, которой хотела меня видеть матушка Гелла, с ней ли наедине или в обществе пансионерок и сестер Ордена Магнолии.
– Инари. – Голос подруги вывел меня из задумчивости.
Я и не заметила, что стою рядом с директрисой в большом зале и не реагирую на ее вопросы и просьбы.
– Инари, встань возле Виктории, – увидев, что я наконец-то отмерла, потребовала она.
– Что с тобой? – спросила Викки, как только я подошла к ней.
– Просто задумалась, – ответила я тихо.
Помещение наполнялось девушками и слугами. Я жадно разглядывала пушистый ковер, на котором мы стояли. Он был огромным, полностью покрывал пол зала. Нестерпимо захотелось снять туфли и ощутить его мягкость своими ступнями. Я не стала противиться этому желанию и, недолго думая, сбросила туфельки, а потом медленно, наслаждаясь каждым шагом, положила их у входа.
Виктория последовала моему примеру.
– Он такой мягкий, – прошептала она, когда мы вернулись на положенное место у стены.
– У меня ощущение, что здесь все нежное, – глядя на шелковую завесу за спиной директрисы, ответила ей. Светло-персиковая ткань струилась до пола, скрывая от глаз вторую часть зала.
– У меня тоже, – кивнула девушка. – Посмотри на них.
– Они ничего не помнят, – шепотом напомнила ей, глядя на других пансионерок, громко рассуждающих, зачем здесь золотые светильники.
– Внимание, девушки! – громко произнесла директриса.
Все замолчали и повернулись в ее сторону.
– Прежде чем перейти к главному, я бы хотела поздравить каждую из вас с новым этапом вашей жизни, – хорошо поставленным голосом начала сестра Геллара. – Вы успешно показали себя на вашем первом балу. Справились со своим волнением и достойно представили Орден Магнолии.
Девушки одобрительно загудели, некоторые даже робко похлопали.
– А помнишь, как я танцевала? – донесся до меня шепот одной из пансионерок. – Вот бы еще раз увидеть того мужчину.
Меня поразили мечтательные нотки в голосе девушки.
– Инари, тебе не кажется… – прошептала Викки.
– Они помнят то, чего не было, – закончила я и взглянула на директрису, которая тоже смотрела на меня.
– Пришло время самых главных уроков, которые вы ждете с трепетом и, возможно, ужасом. – Наставница перевела взор на пансионерок. – Искусство любви, искусство обольщать и быть привлекательной. Тайные знания, постигнув которые, вам не будет равных. Дар управления мужчиной, мужчинами…
Речь женщины текла плавно, она словно стала зазывалой в одной из лавок столицы, настолько сладким и манящим был рассказ о том, что нас ждет. Однако всего один взгляд на ее лицо, и меня перекосило от отвращения. Сестра Геллара не верила в то, что говорила. Наоборот, если верить моим чувствам, сама мысль о подобном развитии казалась ей омерзительной.
– Позвольте представить вашу наставницу, – мило улыбаясь возвестила она. – Леди Серена Армонг.
Словно по тайному знаку, завеса из шелка медленно поползла в стороны, открывая взгляду совершенно иную картину.
Оказывается, там, где находились мы, была не половина зала, а лишь его третья часть. И мягкий ковер, который, как мне казалось, обволакивал весь пол, доходил лишь до портьеры.
Начищенный до блеска паркет, ковровые дорожки, ведущие к пуфикам, стоящим напротив зеркал. Множество неизвестных приборов и косметических средств. Это лишь малое, что успел зацепить мой взгляд. Но шокировало нас не это. Слаженный стон пансионерок вызвали женщины в полупрозрачных одеяниях, стоящие в ряд за спиной той, кто станет нашей наставницей.
Леди Серена Армонг была воплощением классической красоты, принятой среди аристократов. Кукольное личико с белой фарфоровой кожей, небесно-синими глазами и томным взглядом из-под пушистых ресниц. Аккуратный носик, чувственные губы, грация танцовщицы и тонкий силуэт. Всего миг, и ее сияние померкло. Взгляд стал холодным и изучающим.
Мое восхищение сменилось опасением и твердой уверенностью, что эта женщина преподнесет еще не один сюрприз. И ее внешность и манера держаться – лишь маска, которую она умело демонстрирует. Оглянувшись на Викки, поняла, что она разделяет мои чувства в отличие от остальных девушек, которые с открытыми ртами любовались красотой женщины.
– Пойдем поближе. – Я потянула подругу за руку.
Мне почему-то остро захотелось оказаться возле директрисы. Девушка согласно кивнула, и мы по стеночке пошли в сторону сестры Геллары.
– Добрый день, – мелодичным голосом приветствовала нас леди Серена. – Я вижу блеск в ваших глазах.
Мы с Викки аккуратно продвинулись к занавеси, наставницы находились в четырех шагах от нас. Несколько женщин из стоящих за спиной леди Серены заметили наше перемещение и улыбнулись нам, но ничего не сказали.
– С этого дня вы будете подчиняться моим приказам беспрекословно, – вдруг объявила она. – Я не потерплю капризов и истерик. Лишь единицам из вас суждено познать науку обольщения.
Несколько девушек одновременно выдохнули.
– Я хочу услышать, поняли ли вы меня? – ледяным тоном потребовала она.
Слаженное «да» было ей ответом.
– Вы должны принять то, что с этого дня и на долгое время я стану вашей наставницей. – Женщина хищно обвела зал взглядом. – Сестры Ордена и директриса не смогут оспорить решения, которые я приму касательно вас. Ни сегодня, ни во время обучения. И только от вашего поведения зависит, будете ли вы наказаны.
Мне все меньше нравилась ситуация, в которой мы оказались. И тот факт, что сестра Геллара ничем не сумеет помочь, вызвал растерянность не только у меня.
– Девушки, – привлекла внимание директриса, – я надеюсь на ваше послушание и благоразумие. Все вы, как и сказала леди Серена, с этого дня подчиняетесь ее воле.
Я рефлекторно сжала руку подруги.
– Викки, сейчас что-то будет, – шепотом сообщила ей.
– Замечательно, вот и проверим, как вы усвоили сказанное, – делая шаг вперед, заявила новоиспеченная наставница. – Разденьтесь.
Девушки в унисон выдохнули. Оказалось, мы все затаили дыхание. Надвигающуюся грозу почувствовала не я одна. Но лишь мы с Викторией и две другие девушки начали скидывать с себя предметы гардероба.
– Полностью, – добила нас своим заявлением женщина.
Вой и крики – первая реакция пансионерок. Затем всхлипы и возмущенные протесты.
– Ты не могла с этим позже? – гневный шепот директрисы, обращенный к Серене, едва уловили мои уши.
Я встала поближе к ним, медленно стягивая с себя платье.
– Я желаю знать сразу, с кем возникнут проблемы, – спокойно ответила леди Серена. – Да и реальность далека от той чуши, которую вы всегда им говорите.
В этот момент Виктория замялась, глядя на меня, замершую в одном нижнем белье, и раздумывала, раздеваться ли ей дальше. Поэтому я ускорилась и первой начала расшнуровывать бюстье.
– Девочки! – громко позвала леди Серена. – Я последний раз повторяю, затем вас разденут силой.
Угроза подействовала еще на пятерку девушек. Остальные продолжали сжимать свои плечи, всем видом показывая, что без боя они не сдадутся. Кто-то отчаянно позвал директрису, но та лишь отвернулась.
– Уходи, – прошипела названой матушке наша новая наставница.
Сестра Геллара, не оборачиваясь, направилась вглубь зала, а затем повернула налево и скрылась за еще одной занавесью.
– Дополнительный выход, – прошептала я, скидывая последнюю часть одежды на пол.
Виктория нерешительно сбросила бюстье. Я улыбнулась ей, подбадривая.
– Все будет хорошо, я с тобой, – подбодрила я подругу.
Гомон и плач набирали обороты. Девушки наотрез отказались снимать одежду.
Леди Серена вышла вперед и дважды хлопнула в ладоши. Женщины позади нее ожили и направились к тем, кто противился приказу наставницы. Пятнадцать минут, и зареванные воспитанницы руками прикрывали свои прелести. Те, которые брыкались и кусались, в итоге полностью обнаженные стояли на коленях.
Неожиданно я поймала заинтересованный взгляд наставницы. С огромным усилием заставила себя не опускать глаза. Происходящее в зале случалось уже не единожды, это явно читалось на лице леди. Не мы первые, не мы последние.
– Сейчас я назову имена и прошу девушек выйти вперед, – отворачиваясь от меня, произнесла женщина. – Парватти, Тиара и Ингрена.
Парватти и Тиара, не задумываясь, выполнили указание. Заминка произошла с последней девушкой. Она оказалась в числе тех, кого скрутили женщины. Минута, и ее практически вышвырнули вперед.
– Я хочу, чтобы вы поняли, нагота – это неотъемлемая часть вашего обучения, – оглушительно произнесла леди и подошла к Ингрене. – Дитя, ты давно не девственница, но ведешь себя так, словно не была близка с мужчиной.
Ее слова потонули во всеобщем вздохе изумления. Откуда об этом известно леди Серене, если даже мы слышали об этом впервые? Девушка громко всхлипнула и обняла себя.
– Ни один знатный мужчина не возьмет тебя замуж, девочка, – скривилась женщина. – На их языке ты – порченый товар. Как и вы двое.
Очередной слаженный стон пролетел по залу, и взгляды присутствующих устремились к Парватти и Тиаре.
Те и не думали краснеть, наоборот, смотрели на нас с какой-то тайной гордостью.
– Как вы считаете, для чего мужчины приходят в Красный Дом? – задала вопрос леди Армонг и тут же дала на него ответ: – Им нужно то, чего они не смогли получить дома. От своей женщины.
Наставница прошлась вдоль девушек, внимательно изучая их лица.
– Ни у одного мужчины не хватит терпения, если его избранница постоянно жеманится или боится собственных чувств, которые она испытывает от близости с ним. Тело женщины – мощное оружие, которым наделила нас природа. Вы должны понимать свои желания и принимать их. И этому я научу вас. – Леди остановилась возле Тиары и Парватти. – Я научу вас любить себя и свое тело со всеми его недостатками. Принимать себя такими, как вы есть. И только от вас зависит, сумеете ли вы усвоить эту науку, а не растрачиваться по мелочам, как сделали ваши подруги.
Женщина красноречиво посмотрела на трех девушек, что вкусили запретный плод. И когда ее лицо озарила мрачная гримаса, я поняла, что она уже приняла решение касательно участи этих воспитанниц.
– Ни одна из вас не легла в постель с мужчиной по любви. И этим вы определили свое будущее. Кларисса, Вейна и Силла, отведите их в Черные покои, – и, уже обернувшись к нам, пояснила: – С этого дня их ждет жизнь куртизанок.
Названые женщины метнулись к ошеломленным выпускницам.
– Нет! – закричала Ингрена. – У меня есть покровитель, вы не имеете права делать из меня шлюху!
Леди Армонг на мгновение замерла, а затем решительно приблизилась к плачущей девушке.
– А кто сказал, что условия договора не соблюдены? – прищурившись, спросила она. – Ты, когда ложилась с ним в кровать, думала о последствиях? Зачем ему сорванная роза, когда он может взять себе другую, невинную, подопечную?
Подобное откровение стало настоящим ударом для девушки. Она, раскрыв рот, взирала на женщину, не желая верить ее словам.
– Кстати, Тиара, твой покровитель от тебя тоже отказался. – И, не став слушать причитания и всхлипы, наставница потребовала: – Уведите их!
Собравшиеся в зале пансионерки молча смотрели, как уводят голых девушек. И каждая содрогалась от мысли, что могла оказаться на их месте.
– Искусство обольщения заключается вовсе не в соитии, – когда за провинившимися воспитанницами закрылась дверь, заявила женщина, медленно идя по залу. – И вы трижды глупы, если решили, будто вас здесь отдадут на растерзание мужчинам. Я научу вас не бояться себя и мужчины, понимать желания и потребность своего тела и его.
Тишина стала звенящей, сидящие на полу девушки перестали всхлипывать и заинтересованно подняли головы.
– Лиззина, несите пеньюары, – громко потребовала наставница.
А я чуть не рассмеялась в голос. Браво! Леди Армонг выбрала верную тактику: застращала воспитанниц, показав, что будет с теми, кто переступит грань дозволенного, а затем протянула пряник в виде одежды, пусть даже полупрозрачной и короткой.
Улыбка блуждала по моему лицу, нет, все-таки неспроста она заговорила о девственности. И мне кажется, что нашими учителями по изучению мужского тела будут сами мужчины. А во избежание инцидентов, подобных тем, которые произошли с Тиарой, Ингреной и Парватти, девушек запугали участью куртизанок.
Как я и предполагала, слезы в глазах пансионерок сменились блеском благодарности и интересом. Серена нежно улыбалась, продолжая ходить по залу, и тут ее взгляд упал на меня. Я была единственной, кто витал в своих мыслях и не обращал внимания на протянутый одной из женщин пеньюар.
Наставница стремительно приблизилась ко мне.
– Я рада, что меня наконец хоть кто-то понял, – прошептала она, наклонившись к самому моему уху, а затем быстро прошла на вторую половину зала. – Девушки, начнем первый урок!
Серена хлопнула в ладоши. Все вокруг пришло в движение. Появились слуги, которые несли небольшие тазы с горячей водой, от которой шел пар.
– Прошу выбрать себе места, – показывая себе за спину на ряд из пуфиков и зеркал, потребовала она.
Как ни странно, но первыми, кто побежал в указанном направлении, были те, кто рьяно не хотел снимать одежду. И конечно, устремились в центр, толкая друг друга и крича.
– Пойдем? – вздохнула рядом Виктория. – И накинь уже пеньюар.
– Кого стесняться? – пожала плечами, но приятно холодящий шелк все же накинула.
Мы последними чинно сели на пуфики спинами к зеркалам и лицами к наставнице.
Слуги, принесшие тазы, ушли, оставив их у ног каждой девушки.
– Сегодня мы поговорим о залоге здорового тела – личной гигиене, – прохаживаясь вдоль нас, сказала женщина. – Каждой из вас известны такие вещи, как расческа, зубная щетка, мыло и мочалка.
Несколько девушек хихикнули.
– Тем не менее этого недостаточно, чтобы ваши тела всегда были безупречными, а организм не страдал от болезней. Особого внимания требует кожа, – вскидывая руку и подзывая к себе одну из женщин, произнесла леди Серена. – Пока вы молоды, целительные мази и крема вашей коже не нужны, она и так упруга и румяна.
В это же время наставница скинула с женщины полупрозрачное одеяние, выставляя напоказ ее голое тело.
– Посмотрите, насколько гладка и красива ее кожа. – Наставница коснулась плеч, затем шеи, груди и живота куртизанки, заставляя нас рассматривать ее. – Алисиа, подними ручку.
Широко улыбнувшись, женщина выполнила требуемое. Нашему взору предстала подмышка, оказавшаяся без волос.
– Запомните, для истинной леди нет ничего позорнее, чем волосяной покров на теле. К тому же гладкая кожа приковывает взгляд мужчин, повышает их интерес и делает близость чувственнее.
Я опустила взгляд на ноги куртизанки, уже предполагая, что и ее икры будут идеально гладкими. Но поразил меня лобок, на котором также не было ни единого волоска.
– Сейчас с помощью моих девочек мы займемся вашими ножками и ручками, – продолжала вещать наставница. – А завтра вам предстоит удаление волос из лобковой зоны.
Воцарилась мертвая тишина.
– Когда вы потеете или испражняетесь, частицы остаются на ваших волосах. Что, в свою очередь, негативно сказывается на вашем организме, возможны зуд и жжение, неприятный запах, а во время менструального цикла запекшаяся кровь. Забудьте о стыде. Это ваше тело, о котором вы должны знать все. Когда станете жить в своем доме, у вас непременно должны быть две служанки, которые будут заниматься удалением нежелательных волос.
Раздались судорожные вздохи и всхлипы воспитанниц, на которых был направлен взгляд наставницы.
Леди Серена отвернулась от них и направилась в нашу с Викки сторону.
– Среди высшего сословия эталоном считается гладкая, как шелк, кожа, – вдруг взяла слово молчащая до этого Алисиа. – Наличие растительности на теле является признаком принадлежности девушки к низшему сословию либо к числу рабов.
– Приступим! – оказавшись напротив меня, громко заявила леди Серена.
Женщины пришли в движение и, распределившись по парам, встали рядом с каждой из воспитанниц Ордена Магнолии.
Мне достались сама наставница и Алисиа. А Виктории две пока незнакомые нам женщины.
– Начнем с ног? – спросила куртизанка у леди Серены.
– Руки, – качнула головой та и устремила свой взгляд ко мне. – Нужны ножницы.
Я молчала и старалась не смотреть в лицо женщины и безропотно подняла руку за голову. Мне было щекотно, когда куртизанка ловко срезала волосы.
– Другую руку, – скомандовала Алисиа, и я поменяла положение.
Наставница прошла к зеркалу и взяла длинные щипцы, которыми вытащила из таза с горячей водой небольшую стеклянную баночку.
Алисиа пушистой кисточкой обмахнула мои подмышки, избавляясь от остриженных волос.
– Готово, – прощебетала она и развернула меня лицом к зеркалу.
Леди Армонг подготовила для меня невысокую деревянную табуретку, пару полотенец и лоскуты ткани. Из стола была выдвинута доска, на которой стояла та самая баночка.
Наставница наматывала на деревянную лопаточку вязкую смесь, а в это время Алисиа насухо вытирала мне подмышки.
– Только не говорите… – вдруг выдохнула я, поняв, что мне предстоит. – Она же горячая…
И тут раздался чей-то вскрик. Следом второй, и еще один…
Куртизанка крепко сжала мои плечи, видимо, решив, что я сбегу.
– Это не твоя боль, – сказала леди Серена. – Тебе больно не будет. Закрой глаза, представь, что ты лежишь в теплой воде.
Раздающиеся повсюду крики к спокойствию явно не располагали. Но я попыталась отстраниться от происходящего, сделав так, как велела наставница.
Горячая вязкая масса плотно облепила мою кожу. Несколько мгновений, и прижатую к телу ткань резко сорвали. Больно ли было? И да, и нет. Для той, кто получал розги, выщипывание волос не такая уж и пытка. Я закусила губу и не издавала ни звука, ожидая, пока процедура закончилась.
– Молодец, девочка, – похвалила меня Алисиа, чем-то присыпав покрасневшую кожу.
Бросив мимолетный взгляд на Викки, заметила, как та крепко держится пальцами за стул. Подруга, так же, как и я, молча вытерпела экзекуцию и была готова к новой.
С удалением волос на ногах все прошло гораздо быстрее и мягче. Уже не было воя других воспитанниц, лишь редкие всхлипы и тихие ругательства.
Когда последнюю из девушек привели в надлежащий, по мнению наставницы, вид, вернулись слуги, начавшие уборку. Двигались они быстро и слаженно, опустив головы и не поднимая глаз на заплаканных девушек и улыбающихся куртизанок.
Как только слуги ушли, леди Серена Армонг вновь вышла вперед, видимо, желая продолжить лекцию.
– Вы все сегодня показали свою выдержку, – мягко начала она. – Я горжусь вами, девушки.
Женщины Красного Дома начали аплодировать.
«Интересный ход, – подумала я. – Похвалить всех, несмотря на истерику и слезы. Наверняка чтобы в следующий раз девушки желали угодить наставнице».
– Вечером мы устраиваем праздник в вашу честь, дорогие мои, – лила сладкий нектар в наши уши наставница. – Мои девочки сейчас расскажут каждой из вас, как ухаживать за кожей после удаления волос, потом вы сможете вернуться в свои комнаты, чтобы отдохнуть.
Образовавшуюся затем тишину разорвали радостные крики и хлопки. Пансионерки после экзекуции явно не могли поверить, что на сегодня издевательства закончены.
Леди Серена покинула зал, оставляя нас с подчиненными.
Прежде чем перейти к делу, Алисиа осмотрела каждый миллиметр моей покрасневшей кожи.
– Она у тебя очень нежная, сосудики находятся близко, поэтому местами выступила кровь. Это не страшно, – вынесла вердикт куртизанка и, мягко улыбнувшись, прошла к зеркалу.
Там она переставляла какие-то баночки, вертела их в руках и разглядывала содержимое на свет.
– Сейчас я обработаю твою кожу, а потом ты будешь это делать самостоятельно.
Я кивнула.
Когда женщина закончила втирать чуть щиплющий отвар, протянула мне емкость.
– Этим тебе нужно будет намазать подмышки, но только утром, сегодня кожа должна отдохнуть, – строго предупредила она. – Настойка убирает нежелательный запах и уменьшает потливость.
Вновь кивнула, чем вызвала недовольную гримасу, от меня точно ждали хотя бы тени улыбки. Веселиться в отличие от других воспитанниц мне не хотелось. Может, для них известие о предстоящем празднике кажется приятным подарком за перенесенное унижение, у меня же иное мнение. И на данный момент мне хочется одного – поскорее вернуться в комнату, чтобы подумать обо всем, что произошло за эти несколько часов.
– Ты готова? – неожиданно спросила Викки. – Мы закончили, и если…
– Она может идти. – Алисиа поджала губы.
– Благодарю. – Я все-таки выдавила улыбку и ухватилась за протянутую ладошку подруги.
С ее помощью поднялась на ноги, а затем решилась спросить:
– Наша одежда…
– Останется здесь, – едва передернула плечами женщина. – Вы должны идти в том, что надето на вас.
– А на вечер? – подала голос Виктория.
– Насчет этого еще будут распоряжения, – вклинилась в разговор женщина, помогавшая Викки с процедурой.
– Спасибо, – в унисон ответили мы и поспешили прочь из зала.
В полном молчании мы блуждали по коридорам. Сюда-то меня вела директриса, а Викки – слуга. Но обратную дорогу, судя по всему, мы должны найти сами. Как назло, по пути нам никто не попадался.
– Кажется, мы не туда идем, – заслышав вдалеке мужской смех, прошептала Викки, останавливая меня. – Давай вернемся.
– Давай, – также шепотом ответила ей и поспешила следом.
Мы опять свернули не туда. Нашему взору предстал длинный коридор с множеством дверей. В сердце тревожно кольнуло.
Я узнала это место. Еще при Иветте Лармонг мне доводилось здесь бывать. Вон там, у картины с солнцем и двумя лунами, я встретила молчаливую куртизанку, накормившую меня сладостями. Интересно, она все еще здесь?
«Конечно, здесь, – мысленно ответила себе. – Где ей еще быть?»
– Что-то не так? – видя мою растерянность, спросила подруга.
– Нам нужно идти в другую сторону, – встряхнув головой, решительно ухватила ее за руку, развернулась и зашагала обратно.
«Думай, Инари, вспоминай, куда нужно идти». Пройдя несколько метров, мы практически столкнулись с молодыми мужчинами, идущими нам навстречу, и резко отпрянули от них. Учитывая наш внешний вид, несложно догадаться, что те подумали о нас.
– Простите, – выдохнула Викки и попыталась обойти их, но те нас не пустили. – Разрешите нам пройти.
– Боюсь, это невозможно. – Глубокие синие глаза одного из мужчин впились в мое лицо.
Он словно что-то искал во мне, его взгляд не опускался ниже, и это несказанно меня удивило. Вместе с тем его голос казался смутно знакомым.
Второй мужчина, светловолосый и с глазами цвета охры, вовсю разглядывал наши с Викторией прелести, которые не скрывали прозрачные пеньюары. Вдоволь насладившись зрелищем, он выбрал жертвой своего внимания Викки, и улыбка, расплывшаяся на его лице, была адресована именно ей.
Интуитивно я сделала несколько шагов вперед и закрыла собой подругу. Не нравился мне его оскал.
– Лорды, просим прощения за свою неосторожность и невнимательность, – намекнула я на случайное столкновение и чуть склонила голову в знак приветствия, – но мы должны вернуться к наставницам.
Откуда взялась уверенность, что не стоит перед ними пресмыкаться, – не знаю, действовала по наитию.
– Не люблю повторяться, – синеглазый брюнет едва улыбнулся уголками губ, – но вы меня вынуждаете. Это невозможно.