Командир вновь сбавил обороты до предела, и снова земля мелькает под нами. Сплошное полотно бегущей поверхности превращается в быстрый бег гальки и песка. Скорость гаснет, до земли не больше метра.
— В хвост, ребята! — закричал командир, опасаясь, что на посадке «АНТ-25» может скапотировать.
Мы с Беляковым укрепились за радиостанцией, заняв позицию на случай аварии.
Но вот первое касание, довольно плавное. Самолет бежит на трех точках.
Ах, как пригодилось нам чкаловское умение сажать самолет в самых необычных условиях!
Самолет замедляет бег. Слышен какой-то удар слева снизу.
«АНТ-25» остановился после 56 часов полета как вкопанный.
Через несколько секунд открываем люки и усталые вылезаем из машины. Казалось, сесть на этом месте было невозможно — вокруг глубоченные овраги-блюдца, заполненные водой, крупная галька и валуны, один из которых вклинился между колесами левой ноги шасси и оторвал одно из них. Оно-то, отлетая, подпрыгнуло и стукнуло снизу в левое крыло, где была видна неопасная вмятина. Недалеко от самолета покоилось оторвавшееся колесо с надломленным остатком полуоси и целой покрышкой и камерой, в которой не было никакого прокола.
Чкалов смотрел на нас и как-то виновато улыбался, как будто извиняясь.
— Да, такое мог сделать только Чкалов! — сказал я Белякову.
Мы не замечали густого моросящего тумана, быстро развертывая аварийную радиостанцию, чтобы передать всем о благополучной посадке на остров Удд в заливе Счастья.
В меховых унтах и куртках, рядом с самолетом, на красных крыльях которого было написано «NO 025» и «USSR», мы показались прибежавшим местным жителям подозрительными.
Двое из них тут же, несмотря на шторм, бросились на моторном боте к соседнему острову Лангр, где находились воины дальневосточных пограничных войск НКВД.
Среди прибежавших мы видели мужчин с длинными косами — это были нивхи и гиляки, которые говорили на своем языке. А вскоре послышалась русская речь.
Чкалов, закончив помогать нам в развертывании наземной радиостанции, направился к настороженным жителям острова и, как всегда, быстро установил контакт. Вскоре уже послышались смех и шутки. Встретившие нас люди подошли к самолету, ощупывали его, гладили.
А мы с Александром Васильевичем, запустив движок, настроили передатчик и передали в эфир: «Всем, всем. Экипаж «АНТ-25» совершил благополучную посадку вблизи Николаевска, на остров Удд. Все в порядке».
Чкалов с местными жителями организовал швартовку «АНТ-25». Командир очень устал и двигался медленно, несколько раз подходил к крылу и, прислонившись, отдыхал с закрытыми глазами.
Укрепив самолет, свернув аварийную радиостанцию и закрыв кабины «АНТ-25», мы в полной темноте вместе с встречающими дружной семьей идем на огоньки маленьких домиков. Рыбаки-колхозники оставили около «АНТ-25» свой сторожевой пост для охраны.
Мы подошли к домику, и женщина, сопровождавшая нас от самолета, пригласила:
— Заходите, гостями будете.
— А кто живет здесь? — спросил Беляков.
— Меня зовут Фетинья Андреевна, по фамилии Смирнова.
— Так это вы нас признали за японцев? — сказал Валерий Павлович.
— Как взглянула вверх и напугалась: на самолете какие-то чудные буквы, хотя сама я грамоте не училась…
Пока мы раздевались после многосуточного тяжелого труда, хозяйка хлопотала у печки и продолжала рассказывать:
— Конечно, взбаламутила всех. Самолет еще кружился, а рабочие рыбного промысла уже отчалили на Лангр.
— Ну а зачем нас, Фетиньюшка, ты хотела перестрелять? Ведь с ружьем прибежала… — донимал шутливо хозяйку Чкалов.
— Это не ружье, а винтовка марки «винчестер», — смущенно отбивалась женщина от шутника Валерия.
— Но нацелила винтовку не на меня, не на Егора, а на самого красивого и стройного Белякова.
— Да что вы, — краснела и без того краснощекая хозяйка.
— Ладно, Фетинья Андреевна, я шучу. А вы правильно живете у границы. Чем черт не шутит, — успокоил Смирнову Чкалов.
Пока закипал чай, мы достали из захваченного с самолета рюкзака всякую всячину и все уставили на столе. Появилась бутылочка того коньяку, который милый наш доктор Трофимук тайно уложил на дно расходного продовольственного мешка, не сказав об этом даже мне, представляшему в полете его службу и его интересы.
Фетинья Андреевна предложила свою кровать, но мы отказались стеснять хозяев и заявили, что устроимся отлично на полу, который был так чист.
Скоро хозяйка куда-то ушла, дав возможность нам переодеться и лечь.
— Люди-то какие хорошие, — думал вслух Валерий, — и сторожкие, и гостеприимные.
Утро 23 июля 1936 года на острове Удд было пасмурное, но туман слегка приподнялся и навис в немом ожидании штормовых ветров разбойничьего Охотского моря.
Этим затишьем не замедлили воспользоваться пограничники, вчера поймавшие нашу «Всем, всем…» о посадке на острове Удд.
Чкалов проснулся первым. Он смотрел на своих богатырски похрапывавших друзей и думал: «Подвели мы Сталина, хотя задание его выполнили полностью: достигли Петропавловска-на-Камчатке, сбросили над ним вымпел и даже сфотографировали этот далекий город. А что дальше? Ведь нам предлагал Сталин: достигнув цели, произвести посадку, для чего обещал немедленно соорудить аэродром вблизи Тихого океана. А мы самоуверенно отказались от лишних забот и затрат, заявив на Политбюро, что после достижения конечного пункта заданного маршрута махнем через Охотское море к Хабаровску, а может, сядем и западнее его, ближе к дому, к Москве.
А на деле пришлось сесть на остров Удд, рядом с Николаевском-на-Амуре… Получается, мы хвастунишки, болтуны, а точнее — трепачи…»
С этими мрачными думами встал командир «АНТ-25» и тут же разбудил Сашу и меня.
Ни Беляков, ни я не могли успокоить своего друга и командира, так как и мы стали сомневаться: «Все ли мы сделали, чтобы не осрамить советских людей, создавших чудо-самолет и вверивших нам свою честь?»
Мы стали обсуждать план действий, направленных на поиски пригодной для старта «АНТ-25» площадки, когда в избу вошла Фетинья Андреевна с человеком в летной форме.
Это был командир звена авиации пограничных войск Шестов, прилетевший к нам на гидросамолете «Ш-2». Он стал так радостно нас обнимать и целовать, что Валерий вновь обрел жизнерадостный юмор и сказал гостю:
— Ты вот Фотю, нашу хозяйку, поцелуй лучше, милок! Мы таких объятий не заслуживаем…
— Нет, Валерий Павлович! Я вот и Фетинью Андреевну попрошу вас расцеловать за то, что вы сделали…
Чкалов насторожился, глядя на незнакомца, который достал из планшета телеграмму.
Валерий читал вслух:
«Николаевск-на-Амуре.
Экипажу самолета «АНТ-25»