— Да что вы! Кто за это может поручиться? Я думаю, что вы ошибаетесь.
— Нет! — воскликнул Монсоро. — Нет! Я не такой фанатичный поклонник природы, как вы, я боюсь этого парка, который вам кажется столь прекрасным.
— Я не ослышался? — переспросил Сен-Люк.
— Нет, — ответил Монсоро.
— Вы боитесь этого парка, сказали вы, почему же?
— Потому, что мне он кажется небезопасным.
— Небезопасным? Ну, знаете ли! — удивленно воскликнул Сен-Люк. — А! Я понимаю, из-за его безгодности, хотите вы сказать.
— Нет. Не совсем по этой причине, ведь в Меридоре, я полагаю, бывают гости.
— Что вы, — сказал Сен-Люк с безукоризненно простодушным видом, — ни души.
— В самом деле?
— Как я имел честь сказать вам.
— Не может быть! Разве время от времени к вам не наведывается кто-нибудь?
— Нет. Во всяком случае, за то время, что я здесь, никто не появлялся.
— В Анже сейчас такое блестящее общество. Неужели ни один из придворных не навестил вас ни разу?
— Ни один.
— Это невероятно!
— Тем не менее это так.
— Полноте! Вы клевещете на анжуйских дворян.
— Не знаю, клевещу ли, но черт меня побери, если я здесь видел перо хоть одного из них.
— Значит, я ошибаюсь.
— Разумеется, ошибаетесь. Вернемся, однако, к тому, что вы говорили о парке: будто в нем небезопасно. Разве здесь водятся медведи?
— О нет!
— Волки?
— Тоже нет.
— Разбойники?
— Возможно. Скажите, сударь, ведь госпожа де Сен-Люк очень хороша собой, как мне кажется?
— Ну, разумеется.
— Она часто гуляет в парке?
— Часто. Жена, как и я, обожает природу. Но почему вы меня об этом спрашиваете?
— Просто так. А вы ее сопровождаете, коща она гуляет?
— Всегда, — сказал Сен-Люк.
— Почти всегда? — продолжал граф.
— Но куда вы ведете, черт возьми?
— Ах, Боже мой! Никуда, любезный господин де Сен-Люк, или почти никуда.
— Я слушаю.
— Дело в том, что мне говорили…
— Что вам говорили?
— Вы не рассердитесь?
— Я никогда не сержусь.
— Ну и к тому же между двумя мужьями такие признания допустимы. Дело в том, что мне рассказывали, будто видели, как в парке бродил какой-то мужчина.
— Мужчина?
— Да.
— Который приходил к моей жене?
— О! Я этого вовсе не говорю.
— И совершенно напрасно не говорите, дорогой господин де Монсоро. Это донельзя интересно. А кто его видел? Скажите, сделайте милость.
— К чему?
— Все равно, скажите. Мы ведь с вами беседуем, верно? И какая вам разница, о чем говорить? Так, значит, говорите вы, этот мужчина приходил к госпоже де Сен-Люк. Ну и ну!
— Послушайте, если уж быть откровенным до конца: нет, я не думаю, что он приходил к госпоже де Сен-Люк.
— К кому же тогда?