Как раз в тот момент, когда я собираюсь откусить от своего сэндвича, в комнату входит девушка, одетая в белые узкие джинсы и простой черный укороченный топ. Джинсы сидят достаточно высоко на узкой талии, так что виден только маленький кусочек ее загорелого живота. Ее светлые волосы струятся крупными локонами.
Ее кристально-голубые глаза встречаются с моим взглядом, а накрашенные красной помадой губы растягиваются в широкой улыбке. Как будто это возможно, от волнения ее глаза становятся еще голубее.
— Привет. Ты, должно быть, Колтон, — она подходит ко мне в своих Конверсах. — Я Рэйли.
Девушка протягивает мне руку и добавляет:
— Я очень много о тебе слышала.
Она хлопает своими темными ресницами, и мои мысли устремляются прямо в сточную канаву, а член становится твердым.
Я представляю ее на коленях, смотрящей на меня снизу вверх, пока мой член заполняет ее прелестный ротик. Черт возьми, это ее дочь? Почему мой отец меня не предупредил? Не предупредил, что она чертовски великолепна.
Сколько ей лет? Я не помню, что говорил отец. Только то, что он влюблен, женится, и что у нее шестнадцатилетняя... ей шестнадцать. На год младше меня. Мой отец много работает и всегда в отъезде. Я слышал, как отец сказал Тиффани, что она может бросить работу в закусочной, если хочет ездить с ним. Значит ли это, что она поедет с моим отцом и оставит Рэйли здесь одну со мной? Блядь, я на этонадеюсь.
— Ах, да, — я бросаю сэндвич на кухонную стойку и вытираю руку о джинсы. Затем пожимаю ее протянутую ладонь.
— Приятно наконец-то познакомиться с тобой, Колт. — щеки Рэйли заливает румянец цвета ее губ, и она нервно смеется. — Извини.
Она отводит глаза, заправляя за ухопрядь волос. У меня возникает желание прикоснуться к ним и проверить, такие ли они мягкие, как кажутся.
— Тебя зовут Колт? Или только Колтон?
Она может называть меня так, как ей, блядь, заблагорассудится.
— Можно и так, и так, — я откашливаюсь, стараясь не обращать внимания наупирающийся в молнию твердый член. Рэйли тянет руку, напоминая мне, что я все еще ее держу, и я отпускаю, будто обжегся.
— Ну, нам пора идти, — заявляет Тиффани, и я вздрагиваю. Я и забыл, что мы тут не одни. — Колтону нужно идти на тренировку, а у нас через тридцать минут примерка платья.
Рэйли поворачивается к маме, и ее волосы задевают мое лицо, обдавая клубничным ароматом. Я чуть не кончаю прямо там. Мой взгляд падает на ее задницу, и я представляю, как стягиваю с нее джинсы, перегибаю ее через стойку и опускаюсь на колени, чтобы отлизать ей так, как будто это моя последняя трапеза.
— Дамы, я провожу вас до машины, — мой отец выходит с ними из комнаты, все еще держа Тиффани за руку.
Развернувшись, я смотрю на белую мраморную стойку, достаю из заднего кармана телефон. Набираю сообщение одной из девчонок, с которой обычно трахаюсь.
Я: Что ты делаешь позже?
Она сразу же отвечает.
Она: Ничего. А что?
Я: Встретимся после тренировки?
Она: Дай мне знать, когда и где.
Отлично. Мне нужно кого-нибудь трахнуть, раз уж эта блондинка так меня завела.
— Колтон?
Я вздрагиваю при звуке голоса отца и, обернувшись, вижу, что он вернулся на кухню.
— Да?
Он окидывает меня пристальным взглядом и говорит:
— Я видел, как ты на нее смотрел. Не смей к ней прикасаться.
Затем он поворачивается и выходит из кухни. Я следую за ним по коридору и иду в его кабинет.
— Почему ты меня не предупредил?
Я не собираюсь притворяться, что этого не произошло. В прошлом году мой отец провел со мной беседу о сексе, после того как обнаружил у меня в комнате, как он думал, первую в моей жизни девушку. Можно с уверенностью сказать, что он опоздал.
— О чем таком я должен был предупредить? — спрашивает он, усевшись за свой стол.
У меня отвисает челюсть.
— Серьезно? Не притворяйся, что она не...
— Не надо, сынок, — качает головой он, не дав мне договорить. — Ей шестнадцать. Мне сорок пять. Это не только незаконно, но и крайне неуместно. К тому же, она будет моей падчерицей.
Я собираюсь открыть рот, а он добавляет:
— И твоей сводной сестрой.
Отец пристально смотрит на меня.
— Так что держи свои руки при себе и свой член в штанах.
Этими словами он заканчивает разговор и начинает работать на компьютере.
Я смотрю на сидящую рядом со мной Рэйли, и недоумеваю, как далеко все у нас зашло с того первого дня в этом доме. Я стал для нее диким ублюдком. Но и она не была такой милой, какой казалась в тот день. Нет, она отплатила мне тем же. Так началась моя одержимость ею.
________________
Через час, когда прислуга уже расставляет перед нами десерты, Тиффани поворачивается к своей дочери.
— Рэйли, дорогая, ты что-то притихла. Все в порядке?
— Все хорошо, мам, — не поднимая глаз, отвечает она.
Я прячу улыбку за ободком бокала с мимозой, которой я решил дополнить свой стакан воды. Телефон Рэйли пикает, сигнализируя о сообщении, и она достает его из висящей на спинке стула сумочки.
Я наклоняюсь, чтобы попытаться его прочитать, но она блокирует экран.
— Ты уверена? Ты кажешься...